Банальные: «кто виноват» и «что делать?» Часть 8. «Флот – да не тот…».
Банальные: «кто виноват» и «что делать?»
Часть 8. «Флот… да не тот…»
Вот мы головы ломаем, где взять дополнительные ресурсы на форсированную подготовку к войне, до которой (в данной АИ) остался всего год. Где те же Т-34 строить и дизеля для него? Прочее оружие и боеприпасы. И почему-то забываем про НКСП — могучий Наркомат Судостроительной Промышленности, один из «локомотивов» машиностроения. А ведь это более 20 только сугубо своих собственных предприятий (в т. ч. весьма крупных и высокотехнологичных) и более 200 предприятий смежников из других наркоматов, выполнявших на постоянной основе крупные заказы НКСП! Причём не просто выполнявшие крупные заказы наркомата судостроения, а конкретно работавшие на РККФ.
Нельзя позволять и далее использовать эти промышленные ресурсы иррационально! Через год война, а НКСП переводит массу дефицитных ресурсов на строительство кораблей – часть которых, из-за длительных сроков постройки, уже совершенно не актуальна. Ничем они нам в войне не помогут. До войны мы их достроить не успеем, а с началом войны, вообще уже будет не до них! В РИ, кстати, это тоже понимали (резко ограничив программы строительства линкоров и тяжёлых крейсеров), но, всё-таки недостаточно. Поэтому коррективы надо вносить уже теперь и в деятельность наркомата и, соответственно, в строительство флота. Точнее флотов.
Вот эти коррективы. По пунктам:
Первое. Абсолютно ВСЕ КРУПНЫЕ надводные корабли и суда для ВМФ и народного хозяйства, которые не могут быть достроены до 31.12.40 г. немедленно замораживаются и консервируются. Пока, до 1.11.42 года. Новые закладки крупнотоннажных надводных кораблей и судов, отныне отменяются вовсе. Тоже до 1.11.42 г. При этом, работы по непосредственному введению в строй уже спущенных на воду и в целом достроенных кораблей, продолжаются, только если эти работы могут быть завершены не позже середины 1941 г. – это уже не так ресурсозатратно.
Второе. Достройка всех уже заложенных на стапелях субмарин классов «К» и «С», продолжается. Новые больше не закладываются. (Закладка новых субмарин прочих типов уже прекращена).
Третье. Все корабли и суда, постройка которых заморожена согласно п.п. №1 и имеющие техническую готовность менее 60 % при острой необходимости в металле и любых конструктивных элементах для более насущных задач, могут подлежать разборке без каких либо дополнительных согласований и разрешений.
Четвёртое. Малотоннажные (с коротким стапельным периодом и максимальной локализацией) тральщики, сторожевики, морские охотники, бронекатера и канонерские лодки, строятся в соответствии с прежними планами РККФ и НКСП. Пересмотры тех планов в сторону их увеличения не допускаются. Любые пересмотры проектов, влекущие за собой задержку в достройке более чем на месяц – не допускаются.
Пятое. Прекращается или ограничивается строительство кораблей/катеров, требующих дефицитные ресурсы. (Напр. полностью прекращается строительство торпедных катеров с дюралевыми корпусами Г-3. Строительство ТКА «Комсомолец» — так же с корпусами из дюралюминия ограничивается пропорционально снижению поставок дюраля НКСП. (Теперь в приоритете авиация, да и на танковые дизеля нужен алюминий, не говоря уже о необходимости создания стратегических запасов алюминия).
В соответствии с прежними планами строятся только деревянные ТКА Д-3 – тем более, что они имеют более высокую мореходность и боеспособность (помимо основной функции, могут использоваться и как морские охотники за ПЛ, и как сторожевики, и как тральщики, и даже как десантные средства).
Шестое. После соответствующего пересмотра и оптимизации в сторону уменьшения (уже в соответствии с новым МП-40-41), продолжается согласованное между военным и гражданским морскими ведомствами переоборудование в военные мобилизованных гражданских судов и катеров.
Седьмое. Все высвобожденные таким образом мощности НКСП (в т. ч. те, что будут высвобождаться по мере выполнения уже находящихся в работе заказов), могут частично задействоваться для интенсификации работ на кораблях и судах не подлежащих консервации или разборке на металл, а так же частично передаются в ведение НКТП и НКБП.
Восьмое. На Сормовском з-де в г. Горьком (З-д №112 НКСП), прекращается строительство субмарин (и вообще судов любого класса) и начинается АКТИВНАЯ подготовка к производству среднего танка Т-34. Освоить производство дизельных моторов для них поручено Коломенскому заводу, основная продукция которого сейчас судовые дизеля.
Девятое. Всем без исключения предприятиям НКСП имеющим металлообрабатывающие цеха с соответствующим станочным парком поручается в самое короткое время (пока сугубо как побочную продукцию) освоить выпуск тех или иных видов боеприпасов, а по возможности и некоторых образцов вооружений. В приоритете зенитные автоматы 61-К (и его морская версия 70-К), крупнокалиберные пулемёты ДШК-38, миномёты, противотанковые мины и гранаты).
Касательно собственно флотов. Очень кратенько (по возможности).
Начнём с Краснознамённого Балтийского. Флота, который неизбежно с началом войны окажется в самом трудном положении.
(В. Ф. Трибуц. Командующий Краснознамённым Балтийским флотом)
Учитывая, что начав кампанию против СССР в мае 41-го, противник однозначно поведёт решительное наступление на Ленинград через Прибалтику, все базы Балтфлота, расположенные западнее военно-морской базы «Ручьи» (Лужская губа Финского залива), вдоль балтийского побережья, подлежат сокращению (прежде всего в корабельном составе и инфраструктуре их обслуживания) с плановой эвакуацией всего лишнего в Кронштадт и Ленинград до 1 мая 1940 г.
О таком бреде оголтелого оптимизма, как в преддверии полномасштабной войны с Германией (когда наступать будем, увы, не мы) начать строить массу новых баз КБФ в Прибалтике и даже новую главную базу в Таллине – ни один здравомыслящий человек в АИ руководстве РККФ даже не заикнулся! И дело не в «послезнании», а в банальной логике. Какой дурак будет вкладывать бешеные средства в строительство выдвинутых ближе к противнику баз, если тот самый противник намного сильнее и наступать будет он же? Там не строить инфраструктуру надо, а ломать! Под чистую сносить в ноль, чтоб ничего «Кригсмарине» не досталось! Логичный же вопрос – для кого строить будем – для себя или для немцев?
Я могу понять некий «здоровый оптимизм» — никто не предполагал, что мы оставим не только Литву с Латвией, но и Эстонию, откатившись аж к Ленинграду (!), но даже если бы не оставили – немец там в любом случае банально всё что можно разбомбит к чёртовой матери! Все наши новые базы в Прибалтике. Это-то учитывать следовало!
В АИ учитывают. Поэтому на местах останутся исключительно небольшие «оперативные» базы, потеря которых не будет критически значимой для флота. Корабельный состав, базирующийся на эти объекты, должен быть сведён к минимуму, необходимому для береговой пограничной охраны, ведения дальней и ближней морской разведки, а так же действий на коммуникациях противника сугубо лёгкими силами. Всё лишнее имущество, оборудование, склады и уж тем более неисправные корабли и суда, должны быть оттуда своевременно убраны.
Планы по строительству береговых батарей и инфраструктуры по обороне баз (а планы эти были просто грандиозны!), пересматриваются с акцентом на оборону не только с моря, но прежде всего с суши. А учитывая, что сухопутные войска наверняка будут втянуты в боевые действия полностью и надёжных резервов для защиты баз с суши может просто не оказаться, а тем паче учитывая, что взаимодействие сухопутных войск и ВМФ налажено очень слабо (что подтверждалось и Зимней войной и всеми последующими проверками), принимается решение о формировании в дополнение к единственной ныне существующей бригаде морской пехоты КБФ, ещё нескольких бригад морской пехоты, одной из главных задач которых и будет оборона баз ВМФ.
Морской пехоте, подчиняющейся сугубо ГМШ, надлежало превратить каждую, пусть и небольшую базу ВМФ, в УР, который даже будучи отрезанным и блокированным противником с суши, сможет какое-то время держаться и оттягивать на себя сухопутные части противника как настоящая крепость. Естественно, задача по борьбе с тактическими вражескими морскими десантами в районах наших баз, тоже возлагалась на морскую пехоту гарнизонов тех баз.
До 1 мая 1941 года, и из оставшихся малых оперативных баз, а так же с базы «Ручьи», должны быть полностью эвакуированы все семьи военнослужащих. По крайней мере, до осени.
Так же на срок с 1 июня по 1 сентября 1941 года (на время школьных каникул), независимо начнётся германское вторжение в мае или нет, должны быть в обязательном порядке отправлены «в отпуск», скажем, куданить на Волгу (а ещё лучше – сразу на Байкал!), и семьи кадровых военнослужащих главных баз Балтфлота – Кронштадтской и Ленинградской. Причём своевременно позаботиться о подготовке комфортных пунктов размещения и проведения тех «отпусков» должен ВЦСПС СССР.
Поскольку враг на Балтике в плане ВМФ сильнее и может поставить КБФ в крайне сложное положение и своими надводными силами, и подводными, и тотальной минной войной, главные задачи флота пересматриваются с наступательных, на сугубо оборонительные:
Содействие приморским флангам сухопутных войск допускается только при «особо благоприятных условиях» и только при тщательнейшей отработке всех деталей операции с непременным надёжным воздушным прикрытием.
Оборона п-ова Ханко и о-вов Финского залива (включая острова Моонзундского архипелага) возлагается сугубо на части специально выделенных сухопутных войск, гарнизоны баз флота (морскую пехоту) и береговые батареи с минимальным привлечением корабельных сил флота (только для снабжения и если потребуется для организованной эвакуации – хоть этот пункт нигде и не афишировался).
Главное, чтоб не получилось как в РИ (а предвидеть заранее такую неприятность было очень даже не сложно!) – загнали на те же острова Моонзунда группировку аж в 23 тыс. человек, а снабжать её, из-за всё тех же немецких минных постановок и мощного воздействия авиации не смогли. В итоге, потеряв в боях в ходе отражения немецких высадок 3 тыс. человек и сумев эвакуировать менее тысячи, остальных просто сдали в плен. В плюсе – связали на полтора месяца две немецкие пехотные дивизии. Хотя какой вообще был смысл такими силами удерживать архипелаг, когда немцы уже давно захватили Ригу (ведь архипелаг собственно и укрепляли исключительно для защиты Риги с моря!) и даже Таллин. Именно с берегов Эстонии немцы и развернули свою операцию по захвату островов.
Некоторые историки утверждают, что Гитлер мог вообще не проводить операцию по захвату островов Моонзунда и спокойно ждать, когда гарнизоны просто вымрут с голода, но его выбесили бомбардировки Берлина советской авиацией, использовавшей авиабазу на о-ве Саарема в качестве «аэродрома подскока», где бомбардировщики дозаправлялись в ходе тех рейдов на Берлин.
В АИ, мы ждём, прежде всего, наступления Вермахта по суше. Никаких иллюзий по поводу наших возможностей снабжать и эвакуировать те группировки. Поэтому персонал баз КБФ на островах, как и их морпеховские гарнизоны, сокращаются до минимума. Прежде всего, это касается корабельной составляющей, как на островах, так и собственно в Риге. Оборона Рижского залива с моря возлагается, прежде всего, на плотные минные заграждения в проливах и береговую артиллерию.
Желает армия держать на островах сильные гарнизоны – её право! Но корабельный состав в этой мышеловке будет сокращён до минимума. И главное – как только (если, не дай Бог!) немцы форсируют Западную Двину, эвакуировать гарнизоны островов надо начинать немедленно! Дело это не быстрое, хлопотное, но к тому времени, когда Гитлер выделит две дивизии на операцию по захвату островов, там не должно быть «балласта». Тоже самое касается и корабельного состава базы КБФ в Таллине. Пусть он будет сильным УР-ом, но никак не очередной мышеловкой для наших кораблей.
Задача по уничтожению флотов Финляндии и Швеции в случае их выступления против СССР на стороне Германии отменяется как требующая избыточных ресурсов и излишнего напряжения сил флота, чего КБФ в условиях полномасштабной войны с Германией позволить себе однозначно не сможет. Объявят эти упыри нам войну – будем защищаться, но сугубо в рамках общего противодействия любому противнику, не взирая на его национальную принадлежность. Никаких «особенных» задач.
Задача защищать свои морские коммуникации и нарушать финские и шведские, остаётся, но, опять-таки ограничивается возможностями КБФ в конкретных складывающихся условиях.
Боевая работа КБФ по пресечению немецких коммуникаций на Балтике, признаётся исключительно затруднительной, выполнять которую надводными кораблями – чистое самоубийство, субмаринами – самоубийственно опасно, и разве что силами ТКА просто очень рискованно… (Плохо, что у нас так всё плохо с ТКА, имеющими хорошую мореходность и большой радиус действия… Но, тут уже ничего не исправишь! Раньше надо было думать).
Так же очевидно, что эвакуация опорных и (не дай Бог!) потеря оперативных баз вдоль балтийского побережья, неизбежно приведёт существенному сворачиванию боевой активности флота (как в плане защиты своих коммуникаций, так и в плане нарушения коммуникаций противника), а так же к излишней концентрации (отнюдь не стремящихся к суициду) кораблей и судов КБФ в главных базах Кронштадтской и Ленинградской, что может привести к совершенно неоправданным потерям от массированных воздушных ударов и минных постановок с самолётов противника.
Поэтому, в рамках плана по заблаговременному рассредоточению сил Балтфлота, необходимо уже теперь перевести часть кораблей и судов по Беломорско-Балтийскому каналу (ББК) на Северный флот. В частности – шесть из семи старых эсминцев типа «Новик» (кроме эскадренного миноносца «Ленин», 23 апреля 40-го года выведенного из боевого состава, переклассифицированного в учебный корабль и по износу машин, нуждающегося в капитальном ремонте). (В РИ, 4 из тех «Новиков» погибли от мин и авиаударов при прорыве из Таллина в Кронштадт, а не имеющий хода, стоящий в Либаве (!) в ремонте ЭМ «Ленин», был взорван при отступлении наших войск).
Тоже самое касается всех субмарин типов «С» и «К» (в т. ч. и новых – по мере их достройки), кораблей и вспомогательных судов, без которых флот может обойтись в принципе, при реализации программы по сворачиванию лишних мощностей баз. А так же части сторожевиков и морских охотников. (Ясно же, что после того как немцы заблокируют минами наш флот в Финском заливе, они едва ли будут проявлять здесь большую активность субмаринами – немцы-то не самоубийцы! Да и задача у надводных сил «Кригсмарине» останется в восточной Балтике только одна – обеспечивать ту самую блокаду, находясь ЗА минными банками).
Мы, избавившись от лишних кораблей и судов, сможем сохранить приличную часть корабельного состава и главное – спасти от бессмысленной смерти сотни и даже тысячи моряков.
Один только РИ прорыв из Таллина, обошёлся КБФ потерей 19 боевых кораблей (в т. ч пяти эсминцев, двух субмарин, трёх сторожевиков и двух тральщиков), 8 транспортов и 25 вспомогательных судов (с учётом судов, не относящихся к военному ведомству, потери НЕ боевых плавсредств превышали 40 единиц! КБФ в этом «беспримерном» прорыве (а какой придурок всё это туда засунул?!!!) потерял более 8 тыс. человек личного состава! Потери – как в разгромно проигранном морском сражении! Кстати, в печально знаменитом Цусимском разгроме, русских моряков погибло меньше.
Спрашивается, какой (какие), не побоюсь этого слова конченые «оптимисты», прекрасно отдавая себе отчёт, что рано или поздно война с Германией всё равно будет и флот наш очевидно слабее, сосредоточили всё это скопище в Таллинском порту? Ведь достаточно один только раз взглянуть на карту, чтоб понять простую как мычание коровы истину – это САМОЕ узкое место, «горло» входа в Финский залив, завалить которое минами – плёвое дело (что немцы сделают обязательно и в первую очередь!) и тут не главную базу флота надо строить, а береговые батареи и оперативную базу минных, минно-торпедных и минно-тральных сил. Не более. А ведь были на Балтийском побережье ещё и другие порты-ловушки для наших кораблей и судов – Либава, Вентспилс, Рига и т.д.
У кого в башке плескалась моча идеологического штампа, что если нас тронут, то воевать мы будем «малой кровью на чужой территории»? Только именно этой чушью можно объяснить столь форсированное и абсолютно не соответствующее реальной обстановке выдвижение нашего флота вперёд. Согласитесь, лишь в условиях, когда совсем недавно вошедшая в состав СССР Прибалтика, рассматривается не «боевым предпольем», отодвинувшем границу, а плацдармом для дальнейшего продвижения на запад, нам те базы нужны в таком количестве и таких размерах. Вот только КОГДА наш флот реально мог бы стать сильнее германского, чтоб опираясь на те новые базы, вести наступательную войну на море против Германии, почему-то не уточнялось. Напротив, все судостроительные программы, которые должны были сделать наш флот сильнее немецкого, одна за другой замораживались как несвоевременные. А базы, почему-то по-прежнему строились в том же лихорадочном темпе. Для чего? Точнее, для кого? Для немцев? Точно как в той поговорке о левой руке, не знающей что творит правая! А голова? Голова-то где и думать она когда начнёт?
В АИ, СССР готовится не к виртуальной войне, которая начнётся только когда мы к ней подготовимся и будем красиво так наступать (отразив предварительно нападение агрессора или сразу сами – уже не так важно, если мы в принципе уже готовы!). Нет! АИ СССР готовится отражать полномасштабную германскую агрессию, которая начнётся В МАЕ 41-го. К которой мы, не побоюсь этого слова, СОВСЕМ не готовы, не то что наступать, даже обороняться как следует. В условиях, когда надводный, подводный флот и морская авиация Германии по совокупной ударной мощи априори сильнее нашего КБФ. Сильнее настолько, что нам придётся уходить в глухую оборону. Прямо говоря и грубо выражаясь, поджав хвост убираться в свою «Маркизову лужу» и оттуда высовываться только теми силами и средствами, которые и потерять не жалко и теми людьми – рискну показаться высокопарным, ГЕРОЯМИ, что готовы ежесекундно к самопожертвованию и весь боевой поход идти по лезвию бритвы.
Поэтому – никаких грандиозных новых баз в Прибалтике. Только очень компактные оперативные (желательно там, где раньше базировались флоты Эстонии и Латвии – чтоб не тратить лишнего). Строить, прежде всего, береговые батареи для обороны и с моря и с суши. Сами базы превращать в так же защищённые и с моря и с суши УР-ы.
Все лишние – долой оттуда и бегом! И не только оттуда! И не только в Кронштадт, в Ленинград или в Ручьи. Необходимо рассмотреть целесообразность перевода на СФ вслед за «Новиками» и эсминцев проекта 7. Всех пяти.
Дело в том, что ПВО у них довольно слабая (как впрочем и у всех кораблей РККФ – но эти-то новые!). Качество как собственно постройки, так и самой конструкции слабоваты. При этом их, соответственно усиленное обслуживание, требует ресурсы. А в Ленинграде, сейчас во всю идёт достройка аж девяти эсминцев проекта 7У и ещё четырёх самого совершенного проекта 7У-30. Учитывая, что все эти 13 строящихся эсминцев уже спущены на воду и как минимум 4 корабля могут быть введены в строй до конца 40-го года, а остальные (согласно планам) в первой половине 41-го, мы абсолютно ничего не потеряем. Точнее существенно уменьшим количество мишеней для люфтов и жертв немецких мин. А тех 13 новейших эсминцев нам более чем достаточно, для патрулирования акваторий, прилегающих к нашим минным позициям на Балтике. Высовываться дальше – даже с противоминными параван-защитниками смерти подобно! Из-за низкой скорости хода с ними, любой эсминец, выйдя из зоны ПВО береговой авиации КБФ, тут же превратиться в лёгкую добычу «люфтваффе». А без тех параван-защитников, просто смерть. Немцы так завалят восточную часть Балтики минами, что любая попытка выхода в поход боевого корабля будет практически равносильна его самоубийству. И чтоб изменить эту ситуацию к лучшему, у нас просто нет соответствующих минно-тральных сил. Даже после тралений, наши корабли и субмарины продолжали регулярно подрываться на немецких минах (у нас вообще не имелось никакой защиты против тех же донных неконтактных мин). Да и на своих минах, сорванных с якорей штормами, тоже подрывались достаточно часто.
Вот карта минных постановок на Балтике – наших и немецких. Обратите внимание, где находится Таллин.
Совершенно очевидно, и в РИ в принципе не могли этого не понимать, что после того как наш окажется запертым в Финском заливе, на Балтике можно было наносить хоть какой-то ущерб немецким коммуникациям только подводными лодками и торпедными катерами… В теории.
Вот только немецкие мины были сильно против. Особенно против наших субмарин. У ТКА шансов проскочить минные банки было побольше. Если бы ещё у тех ТКА была соответствующая дальность… Надводным кораблям там вообще ничего кроме гибели не светило. Да и для субмарин и ТКА каждая операция с чрезвычайно большой долей вероятности, могла стать последней.
Чтоб не быть голословным и кому-то не показалось, что я преувеличиваю опасность – только в 41-ом КБФ потерял 27 из 65 списочных субмарин, потопив при этом субмаринами только ТРИ немецких транспорта и одну подводную лодку. В 42-ом было потеряно ещё 12 субмарин. Потопив при этом лишь 11 немецких судов. (А ещё, нашими героическими (без всякой иронии!) подводниками было потоплено 9 финских, 1 датское, 1 голландское судно и даже 5 судов принадлежащих нейтральной Швеции).
Разве оно того стоило? Разменивать боевую субмарину с экипажем в лучшем случае на две какихнить каботажные шаланды – слишком дорогое удовольствие. Но флот с маниакальной настойчивостью пытался. Ценой огромных потерь, нанося противнику небольшой ущерб – в основном нервируя его. Кончилось это тем, что немцы просто перегородили горло Финского залива (в районе всё того же Таллина) практически непреодолимым для субмарин двойным сплошным сетевым заграждением и несколькими минными банками (самые крупные в районах островов Гогланд и Лавенсари). Таким образом, в 1943 году деятельность подводных сил (не говоря уже о надводных силах) КБФ на коммуникациях противника, оказалась полностью парализованной. Флот оказался прочно заперт в «Маркизовой луже».
Фактически, КБФ возобновил нормальную боевую работу только после успешного завершения Таллинской наступательной операции наших войск против Вермахта в сентябре 44-го. Но сколько кораблей мы практически бессмысленно потеряли до того самого сентября 44-го?
Далее. Вернёмся в АИ, где войну (точнее германское полномасштабное вторжение) ждут в мае и помимо того, что немецкий флот сильнее нашего, учитывают, что начало той войны может оказаться для нас мало того что тяжёлым (уж это-то в любом случае!), но и не совсем удачным. В т. ч. на Прибалтийско-Ленинградском направлении.
Поэтому, главной задачей КБФ будет в начальный период войны, сохранить корабельный состав до того момента, когда мы начнём наступать. Вот тогда и только тогда они нам чрезвычайно пригодятся! Так почему бы Северному флоту не получить в свой состав 6 старых «Новиков» и 5 современных «семёрок»? Будет на севере для них работа – хорошо. Нет – ещё лучше – просто целее будут!
Исходя из этого, крупные надводные корабли, которые невозможно перевести на Север (ради их выживания!), лучше заранее укрыть в главных базах, где они в относительной безопасности, смогут сохраняться в качестве резерва и ждать своего часа.
Линейные корабли КБФ «Марат» и «Октябрьская революция», должны выполнять функцию защиты главных баз – Кронштадта и Ленинграда, и покидать их исключительно при крайней необходимости (напр. для защиты главных минных позиций).
Тоже самое касается крейсеров «Киров» и «Максим Горький» (с их дальнобойной артиллерией) и лидеров «Минск» и «Ленинград».
«Отряд лёгких сил» на КБФ расформировывается. «Эскадра надводных кораблей», за её счёт усиливается и готовится выполнять три основные задачи:
- Дальняя разведка на Балтике. (Только до тех пор, пока немец не перехватил горло Финского залива между финским и эстонским побережьем. Потом эта задача уже теряет всякий смысл).
- Обеспечение развёртывания главной минной позиции и воспрепятствование её преодолению германским флотом. (Главных позиций предусмотрено на самом деле две – основная, у входа в Финский залив, между ос-вом Осмуссар и п-овом Ханко и запасная, к северу и югу от о-ва Гогланд).
- Артиллерийская поддержка приморского фланга войск ЛВО. (При необходимости, включение в систему артиллерийской обороны главных баз – Кронштадтской и Ленинградской).
Для выполнения последнего пункта, стоянки линкоров и крейсеров в главных базах должны быть подготовлены заранее и отвечать следующим требованиям: а) Обеспечивать оптимальные сектора обстрела для ГК; б) Находиться в зоне защиты системы ПВО базы; в) Иметь минимально приемлемую глубину (чтоб получив серьёзные повреждения и даже фатальные разрушения, линкор или крейсер не затонул, а плавно сел на дно на ровном киле и мог продолжать вести бой, не потеряв ни управления артиллерией, ни её обеспечения электроэнергией.
Для противодействия разведке неприятеля, таких мест стоянки у каждого корабля должно быть несколько и их регулярная смена должна иметь совершенно случайный выбор.
Особо необходимо усилить боевые возможности линкоров и крейсеров в плане ПВО, а при выходах из баз для защиты минной позиции, защиту от мин и торпед.
В целом, «Эскадра надводных кораблей» обеспечивает выполнение всё той же главной задачи – защиту подступов к главным базам созданием минных заграждений. Минзаги – минируют под надёжным прикрытием главных сил «Эскадры». Сторожевики несут ежедневную патрульную службу. Ничего менять тут не нужно. Кроме, естественно учёта того факта, что эсминцев будет уже меньше. На все шесть «Новиков» и все 5 «семёрок». Но, после упразднения «Отряда лёгких сил», «Эскадре» хватит и тех эсминцев, что начнут вступать в строй к концу 40-го и в первой половине 41-го. В любом случае, к началу войны, их в строю ложно быть как минимум восемь (два дивизиона по четыре корабля). На каждый дивизион как раз по одному лидеру. По мере необходимости, один дивизион может придаваться в качестве эскорта линкорам, а другой – крейсерам.
При последующем вступлении новых эсминцев в строй, дивизионы либо усилятся до 6 кораблей, либо будут компенсировать новыми кораблями потери.
Из вышесказанного, понятно, что базироваться «Эскадра» будет на Кронштадт и Ленинград.
По субмаринам. Как уже говорилось выше, все подлодки классов «С» и «К» перейдут по ББК на СФ. Потеря 1-го дивизиона 1-й бригады подводных лодок (вооружённого как раз «эсками»), неизбежно приведёт к реорганизации, после которой, бригады подводных лодок КБФ будут выглядеть так:
Бригада 1:
1-й дивизион – 5 лодок типа «Щ».
2-й дивизион – 5 лодок типа «М».
База – Усть-Двинск.
Бригада 2:
1-й дивизион – 5 лодок типа «Щ».
2-й дивизион – 5 лодок типа «М».
База – Таллин.
Бригада 3.
1-й дивизион – 4 лодки бывш. эстонские и латвийские, британской постройки («Калев», «Лембит», «Ронис», «Спидола»).
2-й дивизион – 5 лодок типа «М».
База – Вентспилс. (Т. е. западнее всех базируется исключительно то, что и потерять не сильно жалко).
Бригада 4. (учебно-запасная). (В неё же переводятся все временно небоеспособные подлодки, проходящие ремонт):
1-й дивизион – 6 лодок типа «Щ».
2-й дивизион – 6 лодок типа «М».
3-й дивизион – 3 лодки типа «Л».
4-й дивизион – 3 лодки типа «П».
База – Кронштадт (учебные и запасные субмарины) и Ленинград (учебные и ремонтируемые).
Торпедные катера. В РИ они все сводились в две бригады. Одна базировалась на Кронштадт, а другая была разбросана от Ханко до островов Моонзунда и самой Риги, что естественно не благоприятствовало координации и оперативному управлению.
Поэтому, вместо двух громоздких бригад (по 24 штатных ТКА), в АИ будет 4 компактных отдельных дивизиона по 12 ТКА.
1-й – база в Лиепае.
2-й – база на островах Моонзундского архипелага.
3-й – база на мысе Ханко.
4-й – база Таллин.
В Кронштадте будет базироваться сводный 5-й учебно-запасной дивизион, в который будут входить все «лишние» ТКА (КБФ на момент начала ВОВ имел 55 ТКА), ТКА выведенные в капитальный ремонт и такая экзотика имевшая место быть, как радиоуправляемые ТКА. В целом именно лёгкие силы мы выдвигаем вперёд. Их задача – укусить и убежать. Если надо – прямым ходом на восток. И если укусить не получается — уносить ноги не дожидаясь, когда укусят нас.
Все 4 бронекатера КБФ, обе штатные канонерки спецпостройки, как и канонерки полученные путём вооружения мобилизованных гражданских судов, которым в Кронштадте и тем более Ленинграде вообще делать нечего, необходимо использовать для создания флотилии на Западной Двине, главной задачей которой будет содействие войскам ПрибОВО.
Для той же цели в структуре Западнодвинской флотилии, необходимо сформировать не менее двух отдельных бригад морской пехоты с батальонами плавающих танков, и обеспеченных речным транспортом для оперативной переброски к участкам реки, где ожидается подход частей войск противника, прорвавших наш фронт. Эти бригады, при самой активной поддержке канонерских лодок и бронекатеров, должны своими силами препятствовать попыткам немцев форсировать Западную Двину сходу, до подхода резервов сухопутных войск ПрибОВО, силами, способными предотвратить переправу. Так же, они должны совместно с частями сухопутных войск обеспечивать контроль над стратегическими мостами и при необходимости, гарантировать их своевременное уничтожение.
Учитывая важность задачи и большую протяжённость реки, две отдельные бригады (состоящие из более-менее автономных батальонов) – это минимум.
Так же для оперативного решения этих задач, необходимо развернуть небольшие оперативные базы речной флотилии в районах Риги, Екабпилса, Даугавпилса — городов, имеющих стратегические мосты через Зап. Двину. При каждой базе, должны быть развёрнуты как минимум по батальону морской пехоты. Причём не из местного населения.
Помимо боевых и десантных судов, укреплённых мест базирования и защищающей их морской пехоты, флотилия должна получить собственное авиакрыло из состава ВВС Балтийского флота.
Авиация КБФ в РИ была вполне себе грозной силой, включавшей три авиабригады (бомбардировочную (8-ю), смешанную (10-ю) и истребительную (61-ю), разведывательный морской авиаполк, два учебных авиаполка, семь отдельных разведывательно-корректировочных эскадрилий и другие части. Всего 709 боевых самолётов, в т. ч. 367 истребителей, 211 бомбардировщиков и торпедоносцев и 131 гидросамолёт. Из этого количества, непосредственно к боевым действиям были подготовлены 214 истребителей (124 И-16, 20 И-153 и 70 И-15), 111 ударных самолётов (60 ДБ-3 и 51 СБ), 10 разведчиков-корректировщиков Р-5 и 115 морских разведчиков МБР-2.
Плохо то, что авиационная логистика была развита крайне слабо (из 27 аэродромов, полностью отвечавших всем требованиям, были только два), дислокация авиачастей не соответствовала возлагаемым задачам (новые базы в Прибалтике, включая главную в Таллине, могли прикрывать лишь 20 % истребителей флота), да и сама матчасть была устаревшей даже на фоне ВВС. Значительная часть истребителей была представлена бипланами.
Организация и управление ВВС КБФ в РИ стояли на крайне низком уровне – достаточно сказать, что при слабом развитии управления с использованием радиосвязи, командующий ВВС КБФ из своего нового штаба в Таллине, имел проводную связь только с 10-й авиабригадой. С прочими частями, неустойчивую даже в мирное время радиосвязь, постоянно приходилось дублировать связными самолётами.
Поэтому. Оперативная база в Лиепае, должна быть готова в случае УГРОЗЫ (только угрозы!) начала войны с Германией (а наступать будут именно немцы – это надо помнить и понимать в первую очередь!), к немедленной эвакуации. Никаких авиачастей для её прикрытия, не будет от слова совсем т. к. база находится слишком близко к противнику и аэродромы базирования прикрывающей её авиации могут быть подвергнуты внезапной бомбардировке. Базирующийся здесь дивизион ТКА выходит в море, осуществляет поиск противника согласно планам развёртывания, а вот возвращается уже не в Лиепаю, а в Вентспилс.
Тоже самое касается и оперативной базы «Вентспилс», прикрывать которую с воздуха истребители КБФ смогут лишь периодически.
Первый рубеж и мощный узел ПВО (включающий в полном составе 61-ю истребительную авиабригаду) будет развёрнут над треугольником Рига — о-в Саарема — Пярну. Главная база аэродром Пярну, оперативные аэродромы в районе Риги (расстояние по прямой от главной базы бригады 160 км), Таллина (118 км) и на острове Саарема (110 км). При нормальной дальности полёта у самого массового истребителя И-16 вып. 39-40 г.г. 440 км.
Одной из главных задач истребителей 61-й бригады, будет активное противодействие люфтваффе и в плане воздушных ударов по нашим базам (кораблей в тех базах останется и близко не так много как в РИ) и в плане препятствования минным постановкам с воздуха – в чем немцы очень преуспели в РИ. Благо 61-я бригада соединение очень приличное. Три полноценных истребительных полка и отдельная эскадрилья, полностью укомплектованные хорошо освоенными личным составом И-16. Пилоты, имеющие хорошую подготовку и богатый боевой опыт Зимней войны (более 10 тыс. самолётовылетов!) – не зря до 1 сентября 41-го, лётчики бригады успели совершить боевых вылетов почти столько же и записали на свой счёт 200 немецких самолётов, потеряв 77 своих И-16 и 44 пилота. Вот только как раз из-за того, что силы бригады действовали разрозненно и базировались на оставшихся в тылу старых аэродромах, общая эффективность именно нашей истребительной авиации КБФ оказалась явно недостаточной, что собственно и позволило немцам так вольготно себя чувствовать, заваливая минами наши базы и пути эвакуации.
Сейчас всё будет немножко по другому. На тыловых аэродромах остаётся наша ударная авиация, а 61-я истребительная бригада основными силами выдвигается в тот самый «треугольник» с базами-аэродромами под Пярну, Ригой и на Саарема.
Да, ударная авиация флота вперёд вообще не выдвигается и вместо строительства широкой сети новых аэродромов в Прибалтике для защиты новых же баз (с чем мы естественно не успели), мы НЕ вкладываемся в строительство тех новых больших баз КБФ и соответственно, нет нужды, вкладываться в новые аэродромы для их прикрытия. Достаточно того самого «треугольника» для истребителей 61-ой бригады. Лучше вкладывать ресурсы в совершенствование уже имеющихся аэродромов, в их логистику – связь, управление, обеспечение, систему раннего предупреждения прежде всего!
Северный флот.
(А. Г. Головко. Командующий Северным флотом)
Здесь все РИ задачи полностью сохраняются. И содействие сухопутным силам в Заполярье, и защита своих морских коммуникаций, и нарушение морских перевозок вдоль побережья северной Норвегии.
Вот только если в РИ, по крайней скудности в корабельном составе задачи эти СФ приходилось выполнять «как получится» и по большей части эпизодически, то сейчас, возможности у флота будут уже чутка «поширше»! Шутка ли сказать – СФ получит с КБФ сразу 11 эсминцев и «элитный» 1-й дивизион подводных лодок, вооружённый новейшими лодками типа «С»! Плюс масса кораблей и судов вспомогательного флота, без которых КБФ может обойтись, а на севере они предельно остро необходимы.
Усиление СФ структурно отразится в формировании вместо одной уже двух бригад подводных лодок:
Бригада 1:
1-й дивизион – 6 лодок типа «К».
2-й дивизион – 6 лодок типа «С».
Бригада 2:
1-й дивизион – 5 лодок типа «С», одна лодка типа «Д».
2-й дивизион – 6 лодок типа «М».
Бригад эсминцев теперь тоже две. И в каждой два дивизиона.
Бригада 1:
1-й дивизион – 5 эсминцев проекта 7.
2-й дивизион – 4 эсминца «Новик».
Бригада 2:
1-й дивизион – 5 эсминцев проекта 7.
2-й дивизион – 4 эсминца «Новик».
Согласитесь – это уже весьма солидные силы и, учитывая, что британский флот с самого начала войны оттягивал на себя большую часть сил «Кригсмарине», у СФ появился не плохой шанс выполнять свои задачи уже не эпизодически, а вполне себе систематически. Тем более что все работы в плане создания системы береговой обороны выполняются в том же объёме, а вот одну из главных стратегических задач – создание системы ПВО, в АИ всемерно форсируют.
То, что творилось с ПВО на Севере, иначе как провалом назвать сложно. Немцы, без каких либо проблем, несколько раз начисто разбомбили мурманский порт и сожгли значительную часть деревянного по большей части Архангельска.
Кто-то скажет – опять послезнание и острое желание «постелить соломки побольше»… А что, без всякого «послезнания», ещё тогда, в РИ не было очевидно, что ПВО у СФ просто никакая? На столь громадный регион, на стратегически важные Мурманск, Архангельск (включая его город-спутник Молотовск (с 1957 года Северодвинск)), базы СФ (помимо Мурманска и Архангельска, это Полярный, Териберка, о-в Кильдин, расположение береговых батарей и аэродромы) и стратегически важную узловую ж/д станцию Кола, на севере имелось к началу ВОВ лишь пять (ПЯТЬ, Дуся!) зенитных дивизионов и 10 прожекторных и зенитно-пулемётных рот). (Поэтому, когда я вспоминаю ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ фильм «А зори здесь тихие», каждый раз невольно возникает вопрос – а какого чёрта те девчули, со своим суровым старшиной и ЗПУ торчали чёрте где в северной глуши (возле какой-то ж/д станции), да ещё при первой возможности бросили те самые ЗПУ, чтоб бегать по тайге за немецкими парашютистами? Им что, больше делать было нечего? Ведь именно в то время, под немецкими бомбами факелами выгорали целые кварталы Архангельска и в очередной раз разрушался едва не в ноль Мурманский порт).
Ни Мурманский, ни Архангельский р-ны ПВО со своей основной задачей не справились даже при том, что у немцев на севере имелись крайне ограниченный силы «Люфтваффе». Счастье, что Мурманск изначально строился в камне, а его порт был тогда невелик и после авиаударов быстро восстанавливался. Счастье и что Архангельский порт был огромен по площади и рассредоточен по дельте Северной Двины и уничтожение любой его части, никак не могло парализовать работу порта в целом. Хотя город в результате тех бомбардировок горел страшно.
И не только слабая и к тому же плохо организованная и скверно обученная ПВО в этом виновата. ВВС Северного флота были так же откровенно слабы. Скажем, самолётов-истребителей, он имел всего… 49, причём даже устаревших И-16 было всего… 4(!). Основа – это 15 И-153 и 28 допотопных И-15 бис. ВВС собственно Архангельского ВО, тоже силами отнюдь не блистали. Округ имел лишь одну смешанную авиабригаду и в ней, один единственный истребительный авиаполк, насчитывавший в своём составе накануне ВОВ 38 И-16. Да и тот, уже в сентябре «убыл» в распоряжение Карельского фронта.
Стоит ли удивляться, что пришлось просить помощи у союзников и стратегические порты Мурманск и Архангельск наряду с нашими лётчиками (формирование 104-й отдельной истребительной дивизии ПВО было начато только в конце ноября 41-го и структурно завершено в феврале 42-го, хотя проблем у этого соединения было вагон и маленькая тележка – та же матчасть поступала от союзников по «ленд-лизу» медленно и не регулярно, а на её приёмку, сборку и освоение требовалось время), защищали с воздуха британцы из 151-го истребительного авиакрыла ВВС Великобритании (39 истребителей «Харрикейн»).
Так дело не пойдёт. Понятно, что летом 40-го никто будущую стратегическую важность мурманского и, прежде всего, архангельского портов оценить не мог. Гораздо проще, без всякого послезнания, просто осознать факт, что имея всего 4 И-16 и 15 «чаек» (допотопный И-15 бис рассматривать в качестве полноценного истребителя в 40-ом году уже просто невозможно!) – НИКАКОЙ истребительной авиации, как организованной силы, у СФ практически нет. И это проблема, которую надо решать. Причём решать в любом случае – наступая на севере, немцы однозначно будут пытаться либо захватить, либо разрушить ударами с воздуха Мурманск и базы СФ в Кольском заливе. И столь же однозначно будут пытаться бомбить Архангельск – как главный промышленно-мобилизационный центр и фактически столицу русского севера.
Чтоб люфты не смогли этого сделать, СФ необходимо усилить как минимум одним истребительным полком И-16 с базами под Мурманском. Да и ВВС АрхВО тоже не помешал бы ещё один такой же истребительный авиаполк (под Архангельском)! А все уже имевшиеся истребители, рассредоточить для прикрытия прочих баз СФ. Тогда, даже после перевода одного полка (или даже всей смешанной авиабригады) АрхВО в состав Карельского фронта, у СФ останутся ещё два, своих отдельных истребительных полка.
Но, вернёмся к основной работе СФ.
При штабе СФ, создаются два оперативных командования: Атлантическое (оперативная зона – Баренцево море и всё что от него к западу) и Арктическое (на базе Беломорской флотилии, зона ответственности которой, традиционно Белое море и весь Северный Морской Путь до самой Чукотки!).
Флот будет существенно усилен за счёт кораблей и судов, переведённых с Балтики. (Причём надо обязательно пояснить – в АИ, это усиление вовсе не в расчёте на обеспечение будущих поставок по Ленд-Лизу – об этом и речи пока нет, а исключительно для сбережения матчасти КБФ и, разумеется, контроля за нашими территориальными водами (транспортных коммуникаций от Мурманска и далее вдоль СМП, и морских промыслов – рыболовства и добычи морского зверя). Чтоб никакой немец не смог парализовать экономическую деятельность на русском севере. А кораблей и судов для этого благого дела, сколько с той же Балтики не переведи, всё равно никогда не будет не то что избыточно, даже минимально достаточно!
Черноморский флот.
(Ф.С. Октябрьский. Командующий Черноморским флотом)
Как и на СФ, основные задачи не меняются. К ним относятся:
– полное господство на Чёрном море (ЧМ);
– контроль над проливами с целью недопущения прохода в ЧМ вражеских флотов;
– во взаимодействии с частями РККА недопущение высадки десантов противника на советское побережье;
– уничтожение или захват флота Румынии в случае её вступления в войну против СССР;
– нарушение подвоза морем войск и снаряжения противника в черноморские порты Румынии, Болгарии и Турции;
– блокирование побережья Румынии (в т. ч. устья Дуная) и её морских коммуникаций;
– готовность к высадке десантов на побережья противника;
– содействие приморским флангам РККА при форсировании Дуная и продвижении вдоль побережья ЧМ;
– обеспечение ПВО баз ЧФ.
Не понятно лишь одно. КАКАЯ из перечня этих задач, потребовала начать заполошное заваливание Чёрного моря минами в таком количестве, что это буквально до невозможности усложнило нам самим выполнение всех этих задач? И как вообще контр-адмирал Октябрьский попал на ЧФ и стал его командующим?
Как и в случае с Павловым, Сталиным была совершена грубейшая кадровая ошибка. Как ему вообще в голову могла прийти такая нелепость, как назначение на должность командующего одним из самых сильных и важных флотов человека, который до этого командовал лишь РЕЧНОЙ (!) Амурской флотилией? Ну, репрессировали прежнего командующего флотом – бывает, но, какого лешего, вместо него назначили «варяга», понятия не имевшего о командовании не флотилией, а ФЛОТОМ (!), понятия не имевшего о ЧМ ТВД – к тому же речника?
При этом, великолепно подготовленный, во всех отношениях «профильный» специалист – бывший НАЧАЛЬНИК ШТАБА ЧФ (исполнявший обязанности командующего ЧФ после ареста его командующего) Юмашев, почему-то срывается с досконально изученного дела и переводится командующим Тихоокеанским флотом (где, кстати, адмирал Юмашев показал себя очень хорошо)?
Не проще ли было оставить Юмашева на ЧФ, а Октябрьского, если уж кому-то так хочется сделать ему карьеру, «поднять» на командование ТФ? Пусть учится. Командование Октябрьского ЧФ в начале ВОВ, наглядно показало, что командующий из него плохой, флотом командовать ему рано и эффективность ЧФ под его руководством, оказалась «ниже плинтуса» — за что его, собственно и сняли с должности, отправив обратно, командовать Амурской флотилией. Но, очень уж сильная и волосатая лапа в Кремле у Октябрьского была и когда все неудачи подзабылись, его вернули на ЧФ, найдя подходящий повод. Увы.
В АИ эта, явно не логичная кадровая ошибка совершенно не обязательна — в РИ, тот же командующий Балтийским флотом Трибуц, получил своё назначение именно с должности начальника штаба всё того же БФ.
Объективно, у нашего ЧФ на Чёрном море соперников нет. Есть очень небольшая («минимизированная» наличием на Средиземном море сильной британской эскадры) вероятность недружественного визита эскадр итальянского флота, поэтому главная задача – тщательно отслеживать ситуацию в Проливах и если что – заткнуть эту «дыру», закупорив её наглухо минами и редутами из позиций субмарин (благо их у ЧФ много – аж 47 штук!).
При этом, надо обязательно предупредить командование ЧФ – если в штабе ЧФ кто-то перетрусит, наложит в штаны и начнёт заваливать море минами, мешая ими прежде всего себе самим – расстрел будет самой лёгкой мерой наказания.
ЧФ объективно достаточно силён, чтоб при полном отсутствии серьёзного противника, не прятаться за минными банками в базах (в ожидании, когда же его разбомбят с воздуха на хрен), а с самого первого дня войны начать терроризировать румынское и болгарское побережья, оказывать всемерную помощь и огневую поддержку приморскому флангу войск Одесского военного округа. Но, если объективно крайне необходимый набег на нефтяной терминал Констанцы (где могли бы заправляться корабли итальянского флота, включая тяжёлые) будет организован и проведён так же бездарно как в РИ (просто ОБРАЗЦОВО бездарно – хуже и придумать было нельзя, не смотря на все обстоятельства!), весь штаб ЧФ разжалуем до… рабов галерных.
АИ нюансы.
Так же на ЧФ возлагается задача качественного усиления Днепровской флотилии и создания Пинской и Дунайской флотилий. Чтоб не дай Бог(!!!) как в РИ Пинскую и Дунайскую флотилию не начали строить за счёт расформированной Днепровской! Кому в голову бомбанула эта сумасшедшая идея даже не представляю! Наверное, всё тем же «оптимистам», предполагавшим воевать «малой кровью на чужой территории»… когданить, в будущем, когда мы будем к такой войне готовы.
Но, мы-то в АИ, где уже в мае ждут немецкое вторжение. И нам совершенно обязательно потребуются все три флотилии. И Пинская, и Дунайская, и само собой, Днепровская. Естественно для поддержки сухопутных войск! И если для этого потребуется забрать у ЧФ ВСЕ подходящие боевые единицы – это будет сделано! Если потребуется – перегоним мониторы и канонерки с Волги и даже из Каспия по внутренним водным путям и привезём по ж/д бронекатера с Амура…
Тихоокеанский флот.
(И.С. Юмашев. Командующий Тихоокеанским флотом)
Тут сложно что-то менять. Да и смысла особого нет. Отмечу только необходимость заранее сделать все приготовления для возможной отправки СМП на СФ сводной эскадры в составе группы эсминцев, субмарин и судов их обеспечения в случае необходимости резкого усиления Северного флота. естественно при гарантии невыступления против СССР Японии. Сложатся так обстоятельства – мы должны быть готовы.
Так же, ТОФ должен быть готов при необходимости оперативно «поделиться» и своей авиацией (а она у ТОФа чрезвычайно мощная!) и средствами связи, ПВО и, разумеется, кадрами. С тем же СФ в первую очередь.
