Американская революция Часть XXXIV. Войне конец — фанфары в студию!
Содержание:
Король Джордж I Вашингтон
Для англичан падение Багам стало серьёзным потрясением. Получив в начале июня известия о потере архипелага, британцы принялись срочно готовить новый раунд переговоров о мире. Однако 1 июля скончался Рокинхэм, и в Лондоне начался очередной правительственный кризис.
Уильям Петти-Фицморис, 2-й граф Шелберн
Пока Уильям Петти-Фицморис, 2-й граф Шелберн, старался в Англии сколотить новый кабинет министров, Франклин, опасаясь, что Франция всё же вступит в сепаратные переговоры за спиной у США, провёл с Парижем переговоры по самому больному для французов вопросу — возврату долгов. Речь шла о займах, сделанных до 1778 года, когда Тринадцать колоний не признавал никто и они вообще не могли надеяться у кого-то что-то занять. В отчётностях фигурировали 18 миллионов ливров, выданных из казны, собственно, Франции, и 10 миллионов ливров, выданные Голландией под гарантии французского двора. 16 июля 1782 года был подписан франко-американский протокол, согласно которому эти 28 миллионов ливров должны были быть выплачены Соединёнными Штатами в течение трёх лет с даты заключения мирного договора и по очень льготному тарифу — вообще без процентов.
Не стоит думать, что Франция руководствовалась только интересами гуманизма и филантропии. Ещё в памятке королю от марта 1767 года Шуазель писал о том, что основная задача Франции —
«вернуть себе место хозяина и арбитра в Европе».
Далее он продолжал:
«Во время последней войны английские колонии в Америке увеличивали силу Англии, тогда как таковые, принадлежавшие Франции, только ослабили её. Наша задача состоит в том, чтобы уменьшить эту искусственную силу Англии, отделив от неё американские колонии, и, следовательно, уменьшить угрозы для Франции, которые затрудняют рост её могущества в регионе».
Французы не планировали создавать в Новом Свете новое мощное государство, они заботились о себе, о росте своего благосостояния. Верженн и Неккер, в полном соответствии с господствующей тогда теорией меркантилизма, предполагали после войны заместить британское кредитование колонистов на французское, причём на тех же принципах. Французы настаивали на неизменности границ Америки, были против развития американской морской торговли, а также считали, что французский торговый флот полностью заместит в регионе британский и т.д..
К тому же французы были возмущены тем, что после Йорктауна американская армия фактически самоустранилась от ведения боевых действий. В самом деле, в той ситуации американские политики считали совершенно излишним тратиться на свою собственную армию. Естественно, подобное поведение партнёров вызывало соответствующую реакцию в Париже. В начале 1782 года Вашингтон в своём циркулярном письме губернаторам тринадцати штатов указывал:
«С прискорбием извещаю Вашу Светлость, что на основе самых достоверных сведений могу заверить Вас: французский двор очень недоволен отсутствием энергии и усилий в Штатах и тем настроением, которое представляется по меньшей мере склонностью, если не желанием, взвалить всё бремя войны в Америке на Францию».
Ещё одна красноречивая деталь — начиная с Йорктауна и вплоть до мая 1782 года, Континентальная армия от всех штатов получила 5500 долларов, т. е. меньше её расходов за сутки. Дело дошло до того, что в конце 1782 года корпус Рошамбо покинул США, поскольку
«воевать за американцев без американцев было немыслимо».
Именно поэтому к Шелберну был послан секретный представитель от Франции, который тет-а-тет обозначил новому премьер-министру французские условия. Отдельным пунктом стоял вопрос о рыболовстве. Согласно договору 1763 года французы потеряли Канаду, но имели право на лов рыбы у Ньюфаундленда. Французы предлагали не вписывать Ньюфаундленд в договор о мире, и тогда американцы не будут иметь права рыбной ловли у острова, а рыбные промыслы останутся за британцами и французами. Французы и испанцы были также обеспокоены тем, что американцы проводили свою новую западную границу по реке Миссисипи. В ранее существующих границах США уже были больше, чем территории Франции и Испании, вместе взятые. Признание же за Америкой новых территорий вообще бы удвоило размеры США и поставило бы под угрозу испанские Луизиану и Западную Флориду.
По иронии судьбы, выступая против этой экспансии, французское и испанское правительства эффективно поддерживали британцев в одном из моментов, начавших мятеж в Тринадцати колониях в 1760-х годах, т. е. в использовании вооруженных сил (на которые и вводились налоги) для поддержания чёткой границы между колонистами и землями американских индейцев к западу от Аппалачей. Меж тем американский экспансионизм, стремившийся к расширению на Запад, был подкреплён уставами самых ранних колоний, которые указывали, преднамеренно игнорируя требования других стран, что они могут расширяться от восточного побережья Америки аж до Тихого океана.
Американцы не собирались в этой дипломатической дуэли быть мальчиками для битья. Они имели свои собственные интересы и были полны решимости заключить мир на условиях, выгодных им.
Делегация США на переговорах о мире – Джон Джей, Джон Адамс, Бенджамин Франклин, Генри Лоренс, Уильям Темпл Франклин
Добиться этого, впрочем, было ой как непросто. Ещё в мае 1782 года на мирных переговорах в Париже британский представитель спросил Франклина, а с кем, кстати, Британия должна заключить мир? С каждым штатом в отдельности? С каким-то государством, которого пока не существует?
Вопрос не праздный на самом деле, особенно — на фоне брожения умов в самих Штатах. Так, например, полковник Никола, автор первых военных наставлений в США, в мае 1782 года представил Вашингтону меморандум, в котором утверждал следующее:
«Война показала всем, и в первую очередь военным, слабость республики».
После этого «диагноза» Никола предложил неожиданный способ «лечения» — сделать Вашингтона королём Джорджем I, да и дело с концом! Добро бы Никола был единственным последователем столь ортодоксальной идеи, так нет — в это же самое время один из отцов-основателей США Говернер Моррис прямо писал генералу Грину:
«Наш союз может существовать только в форме абсолютной монархии».
Надо сказать, что финансовые воротилы Колоний вполне предполагали такое развитие событий, поэтому оставили армию без денег. А то мало ли чего там вояки ещё учудят — глазом моргнуть не успеешь, как они генеральский табурет Вашингтона переделают в трон. Но не только этими соображениями руководствовались владельцами американских банков:
«Денежный кризис сознательно усугублялся банкирами, надеявшимися, что доведенная до отчаяния армия обеспечит интересы всех кредиторов, с ними рассчитаются по нарицательной стоимости обязательств конгресса, а они были скуплены по дешёвке. Тогда в руках банкиров окажутся внушительные средства для инвестирования».
«Дух торгашеской алчности»
Тем временем сказанные Франклину слова британского представителя оказались побудительным мотивом, и 21 сентября 1782 года на заседании Континентального Конгресса был принят акт-договор, провозглашающий создание нового государства. Он начинался очень интересно:
«Акт, подписанный для того, чтобы Его британское Величество мог заключить мир или перемирие с некоторыми колониями в Северной Америке, упомянутыми в данном Акте».
В список упомянутых вошли тринадцать штатов: Нью-Гэмпшир, Массачусетс, Род-Айленд, Коннектикут, Нью-Йорк, Нью-Джерси, Пенсильвания, Делавэр, Мэриленд, Вирджиния, Северная Каролина, Южная Каролина и Джорджия.
28 сентября глава американской делегации Бенджамин Франклин подал лорду Гренвиллу записку с американским видением условий заключения мира. В ней Франклин указал, что
«Его Величеству было бы целесообразнее уступить Канаду и Новую Шотландию США, дабы возместить вашим бывшим подданным все убытки и потери частной собственности во время войны».
Британский госсекретарь по делам колоний даже не стал эту писульку показывать королю — он положил её в стол на сутки, а на следующий день вернул с кратким резюме:
«Мы рассмотрим этот вопрос только в том случае, если будет затронут вопрос о денежных компенсациях Англии за сдачу Чарльстона, Саванны и Нью-Йорка, которые до сих пор удерживаются британскими войсками».
Этим он наподдал американцам по самому святому — по кошельку, и о Канаде с Новой Шотландией янки более не поминали.
Чтобы помочь Франклину вести переговоры, из Испании прибыл Джон Джей. Что это был за человек? Испанский министр иностранных дел, уставший от попрошайничества настырного американца, писал о Джее так:
«Два его главных аргумента: Испания, признай нашу независимость, и Испания, дай нам побольше денег».
В свою очередь Шелберн послал в Париж к Франклину и Дею Ричарда Освальда с заверением, что Лондон принимает американскую независимость без предварительных условий.
Прибыв в столицу Франции, Джей первым делом узнал о контактах французов с Шелберном касательно Ньюфаундлендских рыбных промыслов и, в свою очередь, послал сообщение британскому премьеру, в котором советовал избегать закулисных договоренностей с французами и испанцами.
Территориальное расширение США, 1782 — 1790 гг.
8 октября 1782 года Голландия и США подписали договор и дружбе и торговле. К этому времени до Континентального Конгресса дошли английские обязательства признать американскую независимость, и далее переговоры сосредоточились на мелких деталях. Американцы отказались от претензий на Канаду. В обмен им было позволено расшириться за счёт долины реки Огайо и Северо-Западных территорий.
Острее всего стояла проблема взаимных долгов. Ещё в 1775 году часть лоялистов, бежавших из Тринадцати колоний, оставила всё своё имущество в руках у патриотов. Естественно, это имущество было конфисковано и продано с молотка.
Другая часть лоялистов осталась в Америке, и было понятно, что после вывода британских войск им грозит разорение, конфискация имущества и другие малоприятные вещи.
Франклин и Джей в свою очередь парировали, говоря, что требуют репараций за массовое уничтожение американской собственности во время боевых действий английскими войсками, включая сюда и освобождение англичанами десятков тысяч рабов. Кроме того, говорил Франклин, конфискация лоялистской собственности была проведена правительствами отдельных штатов, а не Конгрессом, поэтому и претензии надо предъявлять штатам.
Имущественные споры грозили затянуться до бесконечности, когда граф де Верженн предложил компромисс — пусть Конгресс обратится к правительствам штатов с просьбой провести репарации лоялистам. Этим решением оказались довольны все стороны. Англия формально включила в договор требования о компенсациях лоялистам, американцы же согласились на него, понимая, что ничего платить не будут.
Ещё одним краеугольным камнем оставался вопрос Гибралтара. В сентябре 1782 года туда прорвался большой английский конвой. Испанцы и французы не смогли его перехватить. 10 октября началась разгрузка, а 20 октября британский флот сопроводил торговые суда обратно. Новости о том, что Гибралтар снабжён всем необходимым, достигли Лондона 7 ноября. Примерно в то же время об этом узнали в Париже, и стало ясно, что испанскими требованиями можно пренебречь.
Вашингтон прощается с армией
30 ноября 1782 года был подписан прелиминарный мирный договор между США и Великобританией. Узнав о сепаратном договоре, Верженн не замедлил выразить своё недовольство им американским уполномоченным. Франклину пришлось оправдываться — мол, мы ни в коем случае не хотели задеть Людовика,
«которого мы все любим и чтим»,
да и вообще договор не сепаратный, поскольку носит «предварительный» характер. Ну и чтобы, как говорится, два раза не вставать, в этом же письме глава американской делегации попросил у министра Бурбонов новый заём. Соратники Франклина не верили в то, что столь наглое попрошайничество на фоне возникших из-за сепаратного договора американо-французских трений сработает. Однако Франклин был настроен оптимистично и угадал — французское правительство хоть и испытывало финансовые трудности, но всё же выделило США ещё 6 млн ливров. Франклин прокомментировал это так:
«Французы не могут допустить, чтобы дорогостоящий костёр угас из-за недостатка топлива».
Если чего-то глава американской делегации и опасался, так это утечки информации о возникших между американцами и французами разногласиях.
Прямо скажем — поздно Франклин спохватился. Из книги Николая Яковлева «Вашингтон»:
«Ухищрения Франклина были совершенно напрасны, в Лондоне отлично и в деталях знали обстоятельства по ту сторону неприятельского дипломатического фронта. Американские уполномоченные трудились в тесном кольце английских шпионов. Доверенный секретарь Франклина Бэнкрафт был английским агентом, курьер капитан Хайнсон, перевозивший самые секретные послания из Парижа конгрессу и обратно, состоял на жалованье англичан. Шпионом был Кармайкл, личный секретарь Сайласа Дина. Помимо «звёзд» первостепенной величины, в окружении американских уполномоченных толпились десятки шпионов второго положения. Арнольды не были исключением, а скорее правилом в рядах государственных служащих США при неизменном побудительном мотиве предательства — наживе. Как писал в то время французский посланник в США Верженну: «Личное бескорыстие и неподкупность отсутствуют в картине рождения Американской республики… Дух торгашеской алчности составляет, пожалуй, одну из отличительных черт американцев». Француз знал дело и широко практиковал взятки…».
God Bless America!..
Далее последовали британские переговоры с Испанией и Францией. В этот самый момент отряд французского капитана Лаперуза (74-пушечный корабль «Скептр», фрегаты «Эстрэ» и «Энгажеант») разорял английские фактории на берегах Гудзонова залива. 8 августа был взят и сожжён Форт принца Уэльского — там взяли 7500 бобровых шкур, 4000 шкурок куниц и 17000 гусиных перьев. 21 августа французы так же поступили с Йоркской факторией. 31 августа капитулировал форт Северн. Впрочем, из-за эпидемии цинги французы не утвердили господство ни над одним из фортов, поэтому территория так и осталась де-факто принадлежащей англичанам.
В Индии англичане удерживали все захваченные в 1778-1779 годах у французов колонии, тогда как в Карибском море английские захваты ограничились лишь островом Санта-Люсия, тогда как союзники оттяпали у англичан Багамы, Западную Флориду, несколько островов Антильского архипелага и отбили Синт-Эстатиус. В Средиземном море англичане потеряли Менорку и испанцы всё ещё продолжали осаду Гибралтара.
Изначально Мадрид предложил обменять на Гибралтар остров Пуэрто-Рико. Однако при обсуждении в Парламенте резко «против» такого варианта выступили «набобы» с Ямайки, для которых новая колония на Пуэрто-Рико была бы конкурентом.
20 января 1783 года был подписан франко-британский предварительный договор. Стороны возвращали друг другу все территории, захваченные друг у друга, за исключением острова Тобаго, который оставался за Францией. Также Парижу возвращался Сенегал в Африке, который французы потеряли по итогам Семилетней войны в 1763 году. Испания получала Западную Флориду и Менорку, плюс — Восточную Флориду в обмен на Багамские острова. Попутно — наконец-то! — был решён вопрос о рубке деревьев в Белизе. Гибралтар всё же оставался у Британии. 3 февраля 1783 года Испания подписала предварительный договор.
Карикатура «Парижский мир», 1783 год
Оставалась Голландия, которая оказалась самой пострадавшей стороной. Голландцы ничего не смогли захватить у британцев во время войны, однако чуть не потеряли все свои колонии — только помощь французов позволила спасти хотя бы часть владений. Переговоры с голландцами шли долго — до 2 сентября 1783 года. Англичане согласились вернуть почти все захваченные голландские колонии, кроме Негапатама в Индии.
Подписанный мир вызвал бурю негодования у британской общественности. Отказ от Северо-Западных Территорий, передача концессии на рыбную ловлю у Ньюфаундленда американцам, фактический отказ от поддержки лоялистов — в Парламенте «выли, стонали и бегали по потолку». Пункт о поддержке лоялистов был решён достаточно просто — на 1783 год Палата Общин вотировала средства на продолжение войны, однако военные действия не велись. Эти деньги и решили отдать в качестве компенсации лоялистам. Тем не менее, Парламент проголосовал против мирного договора. Шелберн тяжело вздохнул и умыл руки, т. е. подал в отставку.
В течение пяти недель Англия существовала без премьер-министра, с каждым днём погружаясь всё глубже в недра нового политического кризиса. В конце концов, всех спас герцог Портленд, согласившийся номинально возглавить правительство. Двумя госсекретарями стали Чарльз Форкс и… ненавистный лорд Норт! — ну просто потому, что в столь аховый момент больше никто не рискнул занять данную должность.
Новый кабинет сменил Ричарда Освальда на Дэвида Хартли, чтобы согласовать мирный договор по новой, однако американцы отказались что-либо менять в документе — дело в том, что для вступления договора в действие он должен был быть подписан Конгрессом, а переход через Атлантику и обратно занимал не менее трёх месяцев. Поэтому в здании парижского отеля Хартли официально подписал тот вариант договора, который был согласован с Освальдом ещё в ноябре 1782 года, и чуть позже в Версале отдельные договоры были подписаны с Францией и Испанией.
Фанфары в студию! — война за Независимость закончилась. God Bless America — на карте мира появились Соединённые Штаты Америки.
источник: https://fitzroymag.com/right-place/vojne-konec-fanfary-v-studiju/
