Американская революция. Часть XXI Как Старый Возчик англичан разгромил
Содержание:
Поговорив о ситуации в Европе 1779-1780 годов, обратимся вновь к делам американским.
«Каждый солдат сейчас имеет негра»
Как мы с вами помним, в 1779 году англичане внезапным ударом захватили Джорджию. Главнокомандующий английскими войсками в Америке генерал Генри Клинтон выпустил так называемую Филиппсбургскую прокламацию, в которой обещал свободу американским рабам, если они покинут своих хозяев-сепаратистов и присоединятся к британцам. При этом отдельно отмечалось, что те негры, которые примут участие в войне на стороне восставших, будут проданы в рабство.
В результате негры массово — их количество разными американскими исследователями оценивается в 5-7 тысяч — покинули местность около Чарльстона и перешли на захваченную британцами территорию. Чернокожие охотно шли не только в солдаты, но и в носильщики, слуги и т. д. Гессенский офицер Йоханн Эвальд писал генералу Корнуоллису:
«Каждый солдат сейчас имеет негра, который помогает ему нести провизию и тюки. Огромное число негров разного возраста и пола бегут за нами галопом, неся на плечах все тяжести, которые солдаты сбросили на них».
Из негров британцы создали отдельные части, например — легион Чёрных Драгунов (Black Dragoons) или полк Чёрных Саперов (Black Pioneers). Такие подразделения принимали участие в боевых действиях в 1780-1781 годах. При этом британцы роты в таких частях формировали по возможности из бывших рабов одной плантации. Тем самым «на выходе» получались довольно сплочённые коллективы, что заметно повышало устойчивость под огнём всего подразделения.
Ну и да. Негры бежали на подконтрольную британцам территорию не с пустыми руками — они прихватывали с собой
«коров, овец, свиней, лошадей и множество провизии»,
чем возбуждали в американских плантаторах величайшую злость.
Южная Каролина, 1780 год, карта
Изначально Клинтон планировал прибыть в Южную Каролину в конце сентября 1779 года, дабы вести военные действия в
«здоровый сезон».
Желательность последнего объяснялась климатом. Тот в штате был субтропическим,
«гнилостным».
В совокупности с множеством болот, это практически гарантировало жёлтую лихорадку, дизентерию и прочие напасти. Однако план Клинтона столкновения с реальностью не выдержал — войска из Нью-Йорка смогли отплыть только 24 декабря и высадились в Каролине лишь 11 февраля 1780 года, то есть на 4 месяца позже, чем планировало английское командование.
К Клинтону присоединился Прево, и 1 апреля англичане, имея 11 тысяч солдат, 6 линейных кораблей, 8 фрегатов, а также мелкие корабли, подошли к Чарльстону. Американцы под командованием Бенджамина Линкольна располагали 6500 солдатами, 3 фрегатами, 5 шлюпами, и небольшим количеством мелких кораблей. Чтобы не допустить прорыва англичан по реке, командующий морскими силами Чарльстона Авраам Уиппл решил затопить свои корабли на фарватере, предварительно сгрузив орудия и порох на сушу — корабельной артиллерией предполагалось усилить защиту города.
Клинтон отправил отряд американских лоялистов (Британский Легион) Банастра Тарлетона/Тарлтона (в русскоязычной литературе он переводится и так, и так) севернее, дабы отрезать Чарльстон от возможной помощи. 14 апреля Тарлетон перехватил отряд Айзека Хугера и внезапно атаковал его. Последовавшая битва была короткой — полностью ошеломлённые американцы за считанные минуты потеряли 14 человек убитыми, 49 ранеными, 64 пленными. Прочие бойцы Хугера просто разбежались по окрестным болотам.
6 мая Тарлетон атаковал и разгромил драгунов Уильяма Вашингтона у парома Ленуд, и тем самым фактически исключил для патриотов возможность получать войска с севера.
Чуть ранее, сознавая свою слабость, Бенджамин Линкольн попросил Клинтона о «почётной капитуляции» (в этом случае подразделения Континентальной армии могли покинуть Чарльстон с личным оружием и знамёнами), однако британский генерал отклонил это предложение. 26-го была отбита попытка прорыва Линкольна из города. 7 мая без сопротивления сдался контролирующий устье реки форт Молтри. Ну а 12 мая 1780 года всё же Линкольн согласился на безоговорочную капитуляцию. В тот же день сдался гарнизон городка Найнти Сикс. С учётом гарнизона Чарльстона, всего в плен к британцам попали 5 266 американцев. Трофеи англичан оказались впечатляющими — 9 178 артиллерийских снарядов, 5 916 мушкетов, 33 000 зарядов к ним, 49 судов и 120 лодок, а также 376 баррелей муки плюс большие запасы рома, риса и индиго.
С пленными поступили просто — кто обещал больше не поднимать оружие против британцев, тех отпустили по домам, остальных разместили в нескольких зданиях под охраной. Всего в импровизированные тюрьмы попал 2 571 патриот. Американская армия на юге просто перестала существовать.
Стоит отдельно упомянуть, что при сдаче армейских частей патриотов в Чарльстоне британцы отказали им в военных почестях. Вашингтон, узнав об этом, заявил:
«Если нам удастся захватить в плен какую-либо британскую армию, она получит такие же почести, как и наши части в Чарльстоне».
«Мы все болеем, в том числе и наш хирург»
Казалось бы, англичане достигли большого успеха, но… Клинтон, уверившись, что Континентальная армия на юге разгромлена и англичане могут продолжать наступление на север, оставил командование Корнуоллису, а сам примерно с третью армии отбыл в Нью-Йорк. Смена командующего и уменьшение армии на треть — это было со стороны Клинтона не лучшим решением, скажем прямо. Вдобавок к этому англичане вляпались в «сезон лихорадки». Как тогда говорили:
«Каролина весной рай, летом — ад, осенью — госпиталь».
Местные жители были к малярии приспособлены, ибо с детства имели своего рода иммунитет. А вот наёмники-гессенцы… Английская армия начала таять без сражений.
Осада Чарльстона, 1780 год
Свою лепту в увеличение потерь английской армии внесли и её врачи, особенно — главный хирург британской армии Джон Макнамара Хейс. Британская медицина советовала лечить малярию кровопусканием 20 унций крови и приёмом внутрь ртутного порошка (сулемы), смешанного с опиумом. Поскольку сулема есть яд, убивало предписанное «лекарство» весьма уверенно и активно. Лекари на месте, понимая, что творится что-то не то, начали искать «народные средства» против малярии. Так, например, к подошвам больных… прикладывали ещё теплых убитых голубей. Или кормили пауками и паутиной. Поили мочой — вдруг поможет? Привязывали волосы к дереву и со всей силы дёргали головой,
«чтобы оторвать болезнь вместе с волосами».
В конце концов, Корнуоллис запретил эти издевательства. Позже он написал:
«Армию спасло то, что у нас было мало врачей. Страшно представить, что бы здесь устроила коллегия медиков из Эдинбургского университета!»
Прежде всего эпидемия дизентерии и лихорадки распространилась среди американских пленных. Затем болезнь перекинулась на беглых негров, которые не соблюдали элементарные правила гигиены и спали на улицах. Уже в феврале 1781 года Чарльстон сотрясали несколько эпидемий — лихорадка, тиф, оспа… Плантатор-лоялист Уильям Берроуз в своих записках отмечал, что только за этот месяц (февраль) он потерял уже 30 своих рабов и рискует потерять ещё семерых.
Не избежала эпидемий и британская армия, которая оторвалась от побережья и углубилась во внутренние районы штата. После капитуляции Чарльстона Корнуоллис планировал обеспечить контроль над внутренними областями Южной Каролины и склонить тамошних жителей к английской короне. Однако, как оказалось, хотя лоялистов в Каролине было немало, всё же подавляющее большинство американцев не хотели поддерживать ни одну из сторон, надеясь, что «всё само рассосётся». Этих колеблющихся англичане решили принудить к поддержке короны жёсткими методами — белые должны были дать клятву верности королю и вступить в британскую армию под угрозой конфискации собственности, прежде всего — рабов. Особо зверствовали даже не британцы, а те лоялисты, что уже сражались за англичан. И их логику можно понять — мы тут, понимаешь, кровь проливаем, а вы планируете спокойно отсидеться в глуши?!
Забегая чуть вперёд, скажем, что патриоты после своей победы тоже катком прошлись по «нейтралам», оптом записав их в лагерь лоялистов, а заодно у многих конфисковав и распродав их собственность.
В июне 1780 года в армии Корнуоллиса появились жёлтая лихорадка, малярия, тиф, дизентерия. Эпидемии усугубились тем, что заболели почти все помощники хирургов, ухаживавшие за больными, и их пришлось срочно отправить в Англию.
В захваченной Саванне также начались эпидемии, и командир гарнизона Алуред Кларк слёзно просил Корнуоллиса прислать подкрепления из Южной Каролины:
«Наши страдания в этом мерзком климате просто ужасны, и эпидемия распространяется всё больше».
Сам Кларк был
«чрезвычайно болен»,
а гессенский полк потерял
«много солдат и офицеров, и в настоящее время не более 60 человек могут нести службу».
В августе 1780 года Корнуоллис писал Клинтону, что полному покорению Южной Каролины мешает не столько
«мятежный сброд»,
сколько
«ужасный климат»,
который (за исключением Чарльстона) на удалении более 100 миль от побережья настолько плох, что с конца июня и до середины октября там невозможно квартировать или как-то использовать войска, поскольку
«они там будут бесполезны для военной службы, если к тому времени не будут потеряны от болезней».
Генерал Генри Клинтон
«Наши местные друзья — продолжал Корнуоллис, — вообще не желают оставаться в течение этого периода в штате и уезжают куда подальше, отказываясь помочь нам сформировать административный аппарат и ополчение».
Болезни безжалостно сокращали в колонии количество британских войск. Они это делали быстрее, чем патриоты! Почти все депеши наполнены жалобами на климат и болезни. Вот, в донесении подполковника Бальфура Корнуоллису от 17 июля 1780 года отмечается:
«Мы все болеем, в том числе и наш хирург».
Депеша майора Вемисса из Джорджтауна от 29 июля 1780 года:
«Эпидемия лихорадки среди моих людей распространяется очень быстро, за последние три дня я потерял 6 человек, ещё 30 — больны».
Примеры таких скорбных сообщений можно продолжать бесконечно.
Часть британской армии достигла Камдена, считавшегося
«здоровой местностью».
Но инфекция на мнение людей обращала мало внимания, так что из 2000 красных сюртуков не менее 6 сотен слегли с болезнью.
Меж тем, остатки американских войск на юге возглавил Горацио Гейтс, который на тот момент имел примерно 1 500 регулярных войск и 2 500 ополченцев. Американцы также страдали от дизентерии и лихорадки. В этих условиях Гейтс не нашел ничего лучше, как атаковать англичан у Камдена 16 августа 1780 года. Англичане, хотя и считали, что у Гейтса имеется до 7000 солдат, решили принять бой. Корнуоллис позже объяснял этот выбор так:
«При отступлении пришлось бы бросить много больных и все припасы, поэтому наши и без того скудные силы ослабли бы ещё больше».
Британский правый фланг ударил в штыки. Ополченцы, имевшие ружья без штыков, не выдержали и побежали — левый фланг американцев в одночасье обрушился. В этот момент правый фланг патриотов атаковал британцев. Американцам там даже удалось потеснить англичан, однако вовремя введенные Корнуоллисом резервы смогли исправить ситуацию. Англичане по широкой дуге обошли правый фланг американцев и ударили мятежникам в тыл. Командир правого фланга патриотов Иоганн Кальб был убит, после чего началось паническое бегство. Американцы были разгромлены. Из наличных сил Гейтс потерял половину (до 1000 убитыми и ранеными, ещё 1000 американцев попали в плен). По сути, это был второй подряд разгром после сдачи Чарльстона.
По итогам «разбора полётов» Гейтс был отстранен от командования. На его место Конгресс срочно назначил Натаниэля Грина. Попутно буквально мольбами вызвали из отставки одного из творцов победы при Саратоге — полковника Дэниэла Моргана. И эти двое сотворили чудо!.. Ну а как ещё можно классифицировать победу при Коупенсе, которая, наряду с Саратогой и Йорктауном, входит в тройку тех бесспорных побед, одержанных американцами на суше в войне за Независимость?
Цитата из книги Роберта Коули «А что, если бы…»:
«В этих условиях Натаниэль Грин совершил действие, являвшееся стратегическим ходом в той же мере, что и актом отчаяния — предоставил в распоряжение ставшего бригадным генералом Дэниэла Моргана 600 регулярных пехотинцев и остатки кавалерии (70 человек под командованием Уильяма Вашингтона, троюродного брата Джорджа) и направил их на запад Южной Каролины с заданием попытаться мобилизовать штат и вывести его из состояния прострации. Британский командующий лорд Корнуоллис приказал Тарлетону и его Британскому Легиону пресечь наглую вылазку Моргана. На первый взгляд, в том, что кавалеристы в красных мундирах справятся с заданием, не могло быть сомнения. Собирая по пути подкрепления, Тарлетон устремился навстречу Моргану в своём обычном темпе, не обращая внимания на холодный декабрьский дождь, превративший дороги в трясину. «Старый Возчик», как прозвали мускулистого, ростом в шесть футов два дюйма Моргана, счёл за благо поскорее унести ноги».
«Потом, парни, можете улепётывать!..»
Но Морган не просто отступал, изматывая преследователя. Ускользая от Тарлетона, он умудрялся ещё и пополнять свои силы. В частности, бригадный генерал привлёк под свои знамёна около 300 ополченцев. Потом путь Моргану преградила разлившаяся река Брод. Тарлетон буквально дышал патриотам в спину. При таких обстоятельствах любая попытка Моргана наладить переправу, скорее всего, обернулась бы разгромом бойцов Старого Возчика по частям. Приняв это к сведению и поняв, что битвы не избежать, командующий американским отрядом начал искать подходящее место для будущей баталии. Его Морган отыскал на холмистом, слегка поросшем леском участке местности близ поселения Коупенс. К этому моменту бригадному генералу удалось влить в ряды своих бойцов ещё полторы сотни ополченцев. Для того чтобы противостоять натиску «красных сюртуков», милиционеры не годились. Но последних было много и они неплохо стреляли — этот нюанс долговязый виргинец Морган и решил обратить в свою пользу.
Ополченцев выстроили на холмах в два ряда. Третьим эшелоном за ними встала регулярная пехота. Позади континенталов, за гребнем, укрылся кавалерийский резерв Уильяма Вашингтона. Понимая, что штыковой атаки молодцов Тарлетона милиционеры не выдержат, Морган решил не требовать от своих ополченцев невыполнимого. Единственное, о чём генерал просил милиционеров, это дать по наступающим пару залпов, а
«потом, парни, можете улепётывать».
Удивительно, но это сработало!
Всю ночь Морган переходил от костра к костру, доводя свой план до каждого рядового и убеждая их, что если они сделают всё как надо, поутру
«Старый Возчик переломит свой кнут о спину Бенни Тарлетона».
Сражение при Коупенсе
Сражение при Коупенсе
Тарлетон появился перед боевыми порядками американцев на рассвете 17 января 1781 года после затяжного ночного марша. Не дав своему воинству отдохнуть, командир Британского Легиона бросился вперёд — так ослеплённый яростью бык прыгает на красный плащ матадора. Ополченцы, как и просил Морган, встретили атаку противника шквалом пуль, выкосившим немало английских офицеров и кавалеристов. Затем ополченцы, как и предлагал бригадный генерал, побежали назад. Англичане, разозлённые потерями и приободрённые видом улепётывающего противника, устремились следом за милиционерами. Как, кстати, и ожидал Морган. После чего британцы с разбега налетели на континенталов-регуляров, которыми командовал сам Морган. Налетели и застряли. Чтобы сдвинуть дело с мёртвой точки, Тарлетон послал в обход вражеских позиций 71-й шотландский полк. Дабы не подставиться под удар с фланга, континенталы попятились. Командир Британского Легиона решил, что всё — дело сделано! — враг окончательно дрогнул. Осталось его только добить.
Тарлетон скомандовал штыковую атаку. С громкими криками «красные сюртуки» устремились вперёд. Они так торопились, что смешали свои ряды.
Роберт Коули:
«Но в действительности Морган не утратил контроля над ситуацией. Уильям Вашингтон, оказавшийся на правом фланге англичан, прислал к нему гонца со словами «Они наступают, как беспорядочная толпа. Дай по ним залп, и я пойду в атаку». Морган выкрикнул приказ, и отступавшие континенталы развернулись, дали по преследователям залп и сошлись с ними в штыковую. Одновременно в тыл англичанам ударила кавалерия. Вымотанные и вдобавок ко всему лишившиеся многих командиров, британцы не выдержали удара. Некоторые побросали оружие и сдались, другие пустились в бегство. Через пять минут сражение закончилось. Морган одержал победу, уничтожив армию Тарлетона и кардинально изменив весь ход войны на Юге».
Из примерно 1000 человек англичане и лоялисты потеряли 330 убитыми и ранеными, а также 630 человек пленными. Потери американцев — 90 убитыми и 200 ранеными. Бригада Тарлетона оказалась если и не уничтожена полностью как боевая сила, то уж точно крайне ослаблена.
Конечно же, Коули лукавит — победа при Коупенсе не была стратегической. Но она имела очень сильный моральный эффект, ибо патриоты на юге к середине января 1781-го уже совсем пали духом. Поражение британцев, причём для всех совершенно неожиданное, вдохнуло в дело революции новые силы. Кроме того, провал у Коупенса заставил Корнуоллиса отложить полное покорение Южной Каролины и начать преследование войск Грина в Северной Каролине.
У английского марша в Северную Каролину имелась и ещё одна причина — попытка убежать от инфекции. Вскоре, однако, командующий армией оказался разочарован:
«Они говорят, что если вы отойдете на 40 или 50 миль дальше, там будет здоровая местность. Нам говорили то же самое, прежде чем мы покинули Камден. Здесь нельзя доверять словам, такое ощущение, что мы просто экспериментируем. Мы с надеждой ждём только одного доктора, который нас исцелит — доктора Фроста (мороза)».
Генерал Чарльз Корнуоллис
Кстати, поражение у Коупенса во многом постигло англичан из-за того, что большие санитарные потери армии Корнуоллиса изрядно замедлили её движение. Что, в свою очередь, и побудило командующего английской армии отправить в погоню за Морганом лишь бригаду Тарлетона. Которая, кстати, тоже не избежала санитарных потерь — Британский Легион с конца сентября сотрясала эпидемия «жёлтой лихорадки», которую вместе с припасами «доставили» английским солдатам на кораблях моряки.
Так же из-за болезней англичане понесли глупейшее поражение в стычке при Шарлотте 26 сентября 1780 года. Атака маунтинмэнов полковника Айзека Шелби привела к уничтожению лоялистского пикета под командованием Фергюссона в Кангс-Маунтин. Чуть ранее Корнуоллис просил Тарлетона усилить Фергюссона, однако Тарлетон сообщил, что сам свалился от «жёлтого джека» и не в состоянии сесть в седло…
9 октября заболел лихорадкой Корнуоллис. В течение двух недель он не мог ни двигаться, ни даже писать. В армии вообще не знали, выживет командующий или нет, что явно не способствовало укреплению дисциплины. Впрочем, Корнуоллис выжил.
Тем временем начался сезон дождей, а среди негров обнаружили эпидемию оспы, что очень напугало английских солдат и офицеров. Например, подполковник Тернбулл просил освободить его от командования гарнизоном в Камдене, поскольку его здоровье так сильно пострадало, что он уже не верит
«ничему, кроме того, что исключительно северный климат поможет мне восстановить расположение богини Салюс, и я уверен, что мое нынешнее состояние просто не позволит мне более нести службу в южном климате».
источник: https://fitzroymag.com/right-place/kak-staryj-vozchik-anglichan-razgromil/
