С одной стороны, боевое использование этого орудия во всех его ипостасях в РККА породило множество критических замечаний и разговоров о конструкторских недоработках. А с другой стороны, использование трофейных орудий до 2000-х годов в иностранных армиях (Финляндия), причем использование без каких-либо инцидентов и аварий, говорит о потенциале, заложенном в 30-е годы советскими конструкторами.В принципе, авторы согласны с выводами некоторых исследователей о том, что вполне достойная система не смогла занять достойное место в истории советского оружия по не зависящим от неё причинам.
В прошлой статье сразу несколько специалистов выступили с критикой нашего вывода о слабой подготовке советских артиллеристов в предвоенный период. Тем не менее, мы продолжаем утверждать, что это было именно так. Пример М-10 в этом отношении достаточно показателен.
Как можно объяснить, к примеру, передачу данной гаубицы в дивизионную артиллерию? 152-мм гаубицу! Именно там находились те самые прекрасно подготовленные командиры орудий, батарей и дивизионов? Или именно там были самые грамотные инженеры, которые могли обучить расчеты особенностям новой материальной части? И все номера расчетов к 1941-му году прекрасно знали особенности работы на этих гаубицах.
Может, танкисты при использовании М-10 в танках КВ-2 знали матчасть лучше артиллеристов? Тогда как объяснить совершенно безобразное использование морских полубронебойных снарядов?
В целом авторы не претендуют на самую правильную экспертную оценку системы. Для этого есть специалисты-оружейники. Для этого есть военные инженеры и конструкторы многочисленных КБ. В конце концов, есть Александр Широкорад. Мы же выражаем собственное мнение об орудии.
Начать рассказ о гаубице М-10 следует с небольшой предыстории.
Командование РККА уже в 20-е годы пришло к пониманию необходимости либо модернизации, а лучше замены на современные орудий, которые достались Красной Армии от империи или были захвачены в ходе Гражданской войны. Были поставлены задачи советским КБ, были попытки покупки технологий в других странах.
Именно тогда СССР стал сотрудничать с Германией. Немецкая конструкторская школа была одной из лучших на тот период времени. А Версальский договор достаточно серьезно «связывал по рукам и ногам» немецких конструкторов. Так что, желание сотрудничать было взаимным. Немецкие конструкторы создавали системы в советских КБ. Германия получала системы и технологии их производства на будущее, а СССР получал целую линейку орудий различного назначения.
Тут следует ответить критикам Советского Союза. Существует часто используемое в пропаганде мнение о том, что именно мы подготовили вермахт к войне. Именно на нашей базе учились немецкие офицеры, конструировались немецкие артиллерийские системы, самолеты, танки.
Ответ на эти обвинения в истории уже дан. Дан Второй мировой войной. Вооружение вермахта и Красной Армии отличались. А при определенном интересе, можно увидеть места, где эти различия «ковались». Шведские, датские, голландские и австрийские фирмы с удовольствием использовали немецкий опыт. Да и чехи не чурались такого сотрудничества.
Итак, Советский Союз заключил контракт с фирмой «Бютаст» на разработку и изготовление опытных образцов артиллерийских систем. Фактически же, контракт был заключен с немецким концерном «Рейнметалл».
Одним из плодов такого сотрудничества стала 152-мм гаубица обр. 1931 г. «НГ». Ствол орудия имел клиновый затвор. Колеса были подрессорены. Имели резиновые шины. Лафет был выполнен с раздвижными станинами. Дальность стрельбы составляла 13 000 метров. Наверное, единственным недостатком НГ было отсутствие возможности ведения мортирной стрельбы.
Увы, но массовое производство этих гаубиц организовать не удалось. Слишком сложная конструкция. Мотовилихинский завод не обладал на тот момент достаточными технологиями для серийного производства. К началу Великой отечественной войны в РККА было всего лишь 53 орудия этого типа. Как бы сказали сегодня — орудия ручной сборки.
Мы специально акцентировали внимание на этой гаубице. Во-первых, именно её характеристики стали эталонными для советских разработок. И во-вторых, опыт, полученный в Мотовилихе при производстве именно этих орудий использовался затем в конструировании других систем.
В апреле 1938 года Специальная комиссия Артиллерийского управления РККА определила тактико-технические требования для новых гаубиц 152-мм. Причем, изменилась сама концепция использования будущих гаубиц.
Орудия теперь должны были находиться в артиллерийских полках, которые, в случае необходимости, поддерживали бы действия дивизий. Фактически, переходили в дивизионное подчинение. Но, была важная оговорка. Гаубицы должны стать дополнительным средством усиления этих полков!
Нам кажется, что такое решение АУ приняли в надежде на то, что бурное развитие тракторостроения и автостроения вскоре даст РККА быстрый и мощный тягач для этих тяжелых систем. Тем самым обеспечит их высокую мобильность.
ТТТ к новой гаубице (апрель 1938 года):
— масса снаряда – 40 кг (явно определялась уже существующими гранатами 530-го семейства);
— начальная скорость снаряда – 525 м/с (как у гаубицы НГ);
— дальность стрельбы – 12,7 км (тоже совпадает с тактико-техническими характеристиками гаубицы НГ);
— угол вертикальной наводки – 65°;
— угол горизонтальной наводки – 60°;
— масса системы в боевом положении – 3500 кг;
— масса системы в походном положении – 4000 кг.
Выполнение задания было поручено КБ Мотовилихинского завода. Официально разработкой руководил Ф. Ф. Петров. Однако в некоторых источниках ведущим конструктором называют другого человека — В. А. Ильина. Ответа на данный вопрос авторами не найдено. В открытых источниках по крайней мере. Со 100%-й достоверностью можно говорить лишь об участии Ильина в этих разработках.
Конструктивно 152-мм гаубица обр. 1938 г. (М-10) состояла из:
— ствола, включающего трубу, муфту и казённик;
— поршневого затвора, открывавшегося вправо. Закрывание и открывание затвора производилось поворотом рукоятки в один прием. В затворе монтировались ударный механизм с линейно движущимся ударником, винтовой боевой пружиной и поворотным курком; для взведения и спуска ударника курок оттягивался спусковым шнуром. Выбрасывание стреляной гильзы из каморы производилось при открывании затвором выбрасывателем в виде коленчатого рычага. Имелись механизм облегчения заряжания и предохранительный механизм, предотвращавший преждевременное отпирание затвора при затяжных выстрелах;
— лафета, включавшего люльку, противооткатные устройства, верхний станок, механизмы наводки, уравновешивающий механизм, нижний станок (с раздвижными клёпаными коробчатыми станинами, боевым ходом и подрессориванием), прицельные приспособления и щитовое прикрытие.
Люлька корытообразного типа укладывалась цапфами в гнёздах верхнего станка.
Противооткатные устройства в люльке под стволом включали гидравлический тормоз отката и гидропневматический накатник. Длина отката переменная. В походном положении ствол оттягивался назад.
Уравновешивающий механизм пружинного толкающего типа размещался в двух укрытых кожухами колонках по обе стороны ствола орудия.
Верхний станок штырём вставлялся в гнездо нижнего станка. Амортизатор штыря с пружинами обеспечивал вывешенное положение верхнего станка относительно нижнего и облегчал его вращение. С левой стороны верхнего станка находился маховик секторного поворотного механизма, с правой – маховик подъемного механизма с двумя зубчатыми секторами.
Боевой ход – подрессоренный, с колодочными тормозами, с четырьмя колёсами от грузового автомобиля ЗИС-5, по два ската на сторону. Шины ГК типоразмера 34×7 ЯРШ заполнялись губчатой резиной.
Прицельные приспособления включали независимый от орудия прицел с двумя стрелками и панораму типа Герца. Конструкция прицела, за исключением нарезки шкал, была унифицирована со 122-мм гаубицей М-30. Линия прицеливания независимая, т.е. при установке на устройстве угла прицеливания и угла места цели оптическая ось панорамы оставалась фиксированной, вращалась лишь прицельная стрелка. Цена деления шкал угла возвышения и угломера панорамы составляла две тысячных, такова же была допустимая погрешность при выверке прицела. Для упрощения наводки в вертикальной плоскости имелся дистанционный барабан со шкалами расстояний для полного, первого, второго, третьего, четвертого и седьмого зарядов. Изменение установки прицела на одно деление на шкале расстояний для соответствующего заряда приблизительно соответствовало изменению дальности стрельбы на 50 м. Оптическая часть панорамы обеспечивала четырёхкратное увеличение угловых размеров наблюдаемых объектов и имела перекрестие в фокальной плоскости.
ТТХ 152-мм гаубицы обр. 1938 г. М-10:
- Начальная скорость, м/с: 508
- Масса гранаты (ОФ-530), кг: 40,0
- Дальность стрельбы при н.у., м: 12 400
- Скорострельность, выс/мин: 3-4
- Масса в боевом положении, кг: 4100
- Масса в походном положении, кг: 4150 (4550 с передком)
- Длина ствола без затвора, мм (клб): 3700 (24,3)
- Угол вертикальной наводки, град: -1…+65
- Угол горизонтальной наводки, град: -/+ 25 (50)
- Скорость буксировки, км/час
- — шоссе: 35
- — бездорожье, грунтовые дороги: 30
- Время перевода из походного положения в
- боевое и обратно, мин: 1,5-2
- Расчет, чел: 8
На начало Великой Отечественной в западных округах находилось 773 орудия, однако в ходе боев почти все они были потеряны. Сказалась большая масса орудия. Табун лошадей, а для перевозки гаубиц требовалось по 8 лошадей на орудие, был прекрасной мишенью для немецкой авиации. А механических транспортеров у нас было катастрофически мало.
Несмотря на то, что гаубица выпускалась всего 22 месяца, её не миновала модная тогда «пересадка» на шасси танка.
Два ленинградских завода, Кировский и завод №185, уже в конце 1939 года создали шасси тяжелых танков для специального использования. Однако, вооружения для этих машин не было разработано.
Советско-финская война подтолкнула конструкторов к созданию тяжелых машин для разрушения ДОТов и других инженерных сооружений. Началось сотрудничество СКБ-2 Кировского завода под руководством Ж.Я. Котина и АОКО Мотовилихинского завода, которое вылилось в создание башенной установки для КВ — МТ-1 с гаубицей М-10. Танк получился однобашенным, но высоким.
В феврале 1940 года два прототипа КВ «с большой башней» приняли первый бой в Финляндии. Эти танки были запущены в серию.
Но сотрудничество продолжалось. Башню смогли уменьшить. Эта установка получила название МТ-2. Сегодня этот танк мы знаем под привычным названием КВ-2. В некоторых источниках система М-10 называется М-10-Т или М-10Т.
Хочется рассказать ещё про одну идею, которая, увы, не была реализована. О танке Т-100Z. Выше мы упомянули о ленинградском заводе №185. КБ этого завода под руководством Л. С. Троянова разработала проект танка прорыва на базе шасси Т-100. Танк был двухбашенным. Башня с М-10 была верхней, а башня с пушкой была впереди и внизу.
В целом же вооружение танков таким мощным вооружением, как М-10, было избыточным. В этом авторы согласны с генералом Павловым. Мощная гаубица при стрельбе с ходу просто «убивала» шасси. Стрелять необходимо было только с короткой остановки.
Да и целей для таких машин на начальном этапе войны реально не было. Одно дело прорывать линию Маннергейма в Финляндии, другое дело — использовать тяжелые машины там, где гораздо удобнее применять возимую артиллерию.
Тяжелые танки КВ перестали выпускать 1 июля 1941 года. И тут опять разночтения в сроках. Машины в войска поступали и позже. Почему? По нашему мнению, происходило это по причине достаточно долгого производства таких танков. Согласитесь, прекращать работы над почти готовым танком в период войны — преступление.
Стоит развенчать и ещё один миф, в который верит очень много людей даже сегодня. Миф о недостатке снарядов для тяжелых танков. Танки бросали потому, что якобы использовать их можно было больше для устрашения немцев, чем для реальной войны.
Чем отличались снаряды для возимых систем от снарядов для танков? В одной из предыдущих статей мы приводили статистику выпуска снарядов различных калибров в предвоенный период. Ну не было недостатка снарядов как такового. Было то, о чем написано выше. Некомпетентность командования и слабое знание материальной части!
В «Воспоминаниях и размышлениях» Г. К. Жукова приводится его разговор с командующим 5-й армией М. И. Потаповым 24 июня 1941 года. В это время Георгий Константинович был начальником Генерального штаба РККА:
«Жуков. Как действуют ваши КВ и другие? Пробивают броню немецких танков и сколько примерно танков потерял противник на вашем фронте?
Потапов. Танков КВ «больших» имеется 30 штук. Все без снарядов к 152-мм орудиям…
Жуков. 152-мм орудия КВ стреляют снарядами 09-30 годов, поэтому прикажите выдать немедля бетонобойные снаряды 09-30 гг и пустить их в ход. Будете лупить танки противника вовсю».
На 22 июня 1941 г. в РККА насчитывалось 2 642 тыс. гаубичных выстрелов всех типов калибра 152-мм, из которых после начала войны до 1 января 1942 г. было потеряно 611 тыс. шт. и израсходовано в боях 578 тыс. шт. Как следствие, количество 152-мм гаубичных выстрелов всех типов уменьшилось до 1 166 тыс. шт. по состоянию на 1 января 1942 г.
Применяем калькулятор, и делаем вывод: снарядов было достаточно. Снарядов было не просто много. Их было очень много.
Можно обвинять Жукова во всех грехах, кроме некомпетентности. А ведь говорил он не с командиром взвода сразу после училища. Он разговаривал с командующим армией! Армией! У которого в подчинении «рота» артиллерийских командиров совсем не лейтенантского знания. И не новоиспеченных «танкистов с пушками»…
В преддверии 22 июня с особенной горечью понимаешь, что столько вреда, сколько причинили некомпетентные военачальники РККА, никто больше не смог бы. Ни «Абвер», ни «Зеленые братья». Никто. Сами не просто «на отлично» справлялись. Еще и людей губили.
О тяжелом танке с орудием 152-мм вспомнил И. В. Сталин в 1943 году. Но для М-10 это уже было не важно. Она была давно снята с производства. На новые СУ-152, а затем и ИСУ-152 ставили уже более мощную гаубицу-пушку МЛ-20.
Серийным производством 152-мм гаубицы обр. 1938 года занимались Мотовилихинский (№172) завод и Воткинский (№235) заводы. Изготовлено 1522 орудия (без учета опытных образцов). Так же изготовлено 213 танковых гаубиц М-10Т. Производились орудия с декабря 1939 года по июль (фактически сентябрь) 1941 года.
Главной причиной прекращения выпуска гаубиц такого калибра, по нашему мнению, является необходимость увеличения выпуска 45-мм и 76-мм пушек, а также пушек А-19 и новых 152-мм гаубиц-пушек МЛ-20. Именно такие системы понесли самые большие потери или были крайне необходимы в начальный период войны. А резервов увеличения выпуска орудий на заводах не было. Выпускали то, что нужнее в ущерб другим изделиям.
Гаубица, которая могла бы стать… Но не стала. Те остатки этих систем, что «выжили» в боях 1941 года, дошли до Берлина. Более того, после окончания войны с Германией количество этих гаубиц в нашей армии увеличилось. Из «плена» вернулись орудия, которые немцы захватили в 1941. Однако это никак не повлияло на судьбу орудия.
Время М-10 закончилось. Мощное и красивое орудие стало музейным экспонатом в конце 50-х годов.
