Мало кто из военных мог похвастать таким послужным списком: англо-бурская и две мировые войны, восемь ранений, пустой рукав и черная пиратская повязка на пустой глазнице, пять побегов из лагеря военнопленных, ордена Британской империи, Бани, Михаила и Св. Георгия, польский «Виртути Милитари», бельгийский Военный крест и высшая британская военная награда — Крест Виктории. Больше всего на свете генерал де Виарт любил войну. Война тоже любила его, но очень странною любовью.
Бельгийский король Леопольд II был безжалостным колонизатором и большим бабником. Молва приписывает ему, например, бурный роман с танцовщицей Клео де Мерод, одной из прекраснейших куртизанок «Прекрасной эпохи». На смертном одре король умудрился сочетаться браком с франко-румынской шлюшкой Каролин Лакруа, любовницей, которая родила ему двух сыновей.
Может, и зря треплют языками сплетники, зря клевещут на честную судейскую жену, зря выдумывают. Судить их сложно: ведь сэр Адриан Картон де Виарт и сам кажется выдумкой. Причем выдумкой если не жестоких шутников из «Монти Пайтон», то уж всяко Квентина Тарантино.
СОЛДАТ УДАЧИ
После смерти первой жены Леон де Виарт отправился с семьей в Каир. Занялся международной юридической практикой, женился на англичанке, завел нужные связи и получил завидную должность директора крупнейшей бельгийско-египетской строительной и железнодорожной компании. Адриана же отправили в Англию, в католический интернат. Затем — Баллиол-колледж в Оксфорде.
Казалось, путь его был предопределен, но карьера юриста или политика отнюдь не манила Адриана. На его счастье, в далекой Южной Африке разразилась англо-бурская война.
«В ту минуту я раз и навсегда понял, что война у меня в крови», — вспоминал он. «Я рвался в бой, все равно — с кем или с чем. Я не знал, почему началась война, и мне было совершенно безразлично, на чьей стороне воевать. Если бы англичанам я не пригодился, то предложил бы свои услуги бурам».
Солгав о своем возрасте, Адриан записался в армию под фамилией Картон и вскоре очутился на фронте. Завидев его, возлюбленная сделала первый реверанс — Адриан был тяжело ранен в живот и отправился домой. Узнав, что непутевый сын бросил колледж, отец бушевал, но делать было уже нечего. Адриан остался в армии, возвратился на южноафриканские равнины, получил звание подпоручика драгунского полка и был переведен в Индию, а оттуда — снова в Южную Африку, где стал адъютантом британского главнокомандующего.
Сослуживцы Адриана де Виарта обожали. Был он человеком прямым, смелым и решительным, отличным спортсменом и охотником. Бегал, играл в поло, ходил с ружьем на мелкую дичь, с коня бил копьем кабанов и вдобавок виртуозно ругался — что еще требуется от истинного британского офицера?
Только вот британцем Адриан не был. Лишь в 1907 году, прослужив восемь лет, Адриан произнес присягу на верность Эдуарду VII и формально получил британское гражданство. Вернувшись в Англию, женился на австрийской графине Фредерике Фугер фон Бабенхаузен. Семейные связи распахнули перед Адрианом двери высшего общества Европы. Один из его кузенов, граф Анри де Виарт, уверенно взбирался по политической лестнице и в 1920 году стал премьер-министром Бельгии, второй, барон Эдмон, был королевским политическим советником и директором бельгийской «Сосьете женераль».
Непыльная служба оставляла достаточно времени для любимого занятия. На вакациях де Виарт колесил по Европе, без устали охотясь в аристократических имениях Австрии, Богемии, Венгрии и Баварии.
ПОДАРОК МУЛЛЫ
Идиллию оборвала Первая мировая. Де Виарт получил назначение в британское Сомали, где уже почти 15 лет шла затяжная война между англичанами и повстанцами Саида Мохаммеда Абдилле Хасана, непреклонного борца за независимость. Этого религиозного деятеля и основателя исламского государства дервишей колонизаторы прозвали Безумным муллой.
В атаке на блокгауз инсургентов под Шимберис де Виарт, возглавлявший отряд сомалийских стрелков, вновь был тяжело ранен и потерял левый глаз. Описывает он эту историю с всегдашней бравурностью:
«Я получил скользящее попадание в глаз, но оставался весь на взводе -я должен был попытаться проникнуть внутрь. Следующий удар пришелся в локоть. Я извлек из раны большой, но не слишком вредоносный осколок. Новый выстрел разорвал мне ухо. Врач удачно оказался поблизости и зашил его прямо на месте… Пока меня штопали, лейтенант Симмонс бросился на штурм, но одна из мягких и тяжелых пуль дервишей оторвала ему затылок, и он был убит наповал. Весь зашитый и все еще на взводе, я снова ринулся штурмовать этот блокгауз, но срикошетившая пуля угодила в тот же поврежденный глаз. Мы находились так близко от дервишей, что я свободно мог бы прикоснуться к дулам их ружей своей тростью, имевшей в длину всего несколько футов».
«Вот это было настоящее веселье!»
— заключает де Виарт.
Подлечившись, он попросился на европейский театр войны. Члены медкомиссии долго хмыкали, совещались и наконец велели офицеру… обзавестись стеклянным глазом. Видать, рассудил де Виарт, доктора не хотели показывать немцам,
«будто мы дошли до того, что посылаем на войну одноглазых офицеров».
Что ж, де Виарт вставил в глазницу пугающих размеров стеклянный глаз, был признан годным к строевой и тотчас выбросил ненавистный глаз из окна такси. С тех пор он всегда носил черную повязку.
В феврале 1915 года новоиспеченный командир пехотного батальона сел на пароход, направлявшийся во Францию.
БОЕВЫЕ ПОТЕРИ
Война упорно метила своего любимца. Де Виарт был ранен в голову и колено в битве на Сомме. Получил рану в бедро в ужаснейших болотах Пашендейля. Был ранен в ногу под Камбре и в ухо под Аррасом.
Судьба словно вознамерилась слепить из него подобие легендарного адмирала Нельсона — только сухопутное. Он также стал легендой. Нельсон, говорите, потерял в сражениях не только глаз, но и руку? Пожалуйте — в 1915 году осколки раздробили левую руку де Виарта. Пальцы повисли на сухожилиях. Военный медик от ампутации отказался, и де Виарт, недолго думая, пальцы не то отгрыз, не то оторвал.
Несмотря на многочисленные ранения, он снова и снова возвращался в строй. Был награжден Крестом Виктории. В наградном листе отмечались
«выдающаяся храбрость, решительность и хладнокровие»,
проявленные 36-летним офицером в бою 2-3 июля 1916 года под Овилле-ла-Буассель:
«После того как трое других батальонных командиров были убиты или ранены, он взял на себя командование их подразделениями и, не жалея сил, удерживал ранее взятые нашими войсками районы. Он неоднократно подвергал себя опасности, направляя войска на позиции и организуя снабжение и твердо выдерживая сильнейший обстрел. Его отвага служила вдохновляющим примером для всех».
В книге воспоминаний де Виарт никак не упоминает высокую награду. Да что там Крест Виктории! В книге нет ни слова ни о его жене, ни о двух дочерях. И много теплых слов о войне.
«Честно говоря, война мне понравилась. Она подарила мне немало плохих минут, множество хороших и предостаточно азарта»,
— писал де Виарт.
К концу Первой мировой де Виарт командовал бригадой во временном звании бригадного генерала. Жил на адреналине. Однако война уже выдыхалась…
ПОЛОНЕЗ
Долго скучать без дела Адриану де Виарту не пришлось. Его назначили заместителем руководителя британской военной миссии в Польше; вскоре он возглавил ее.
Едва получившая независимость Польша сражалась на нескольких фронтах: с большевиками, украинскими националистами, литовцами, чехами. Первым делом де Виарт постарался добиться сближения между поляками и Симоном Петлюрой. Но особым успехом его усилия не увенчались. Петлюру де Виарт недолюбливал: как-то украинцы обстреляли его поезд и убили двух польских офицеров.
В Польше де Виарт сблизился с Юзефом Пилсудским, Игнацием Падеревским и главой французской военной миссии генералом Вейганом (при этой миссии состоял тогда молодой офицер Шарль де Голль). Но самой полезной оказалась дружба с польским адъютантом, князем Каролем Радзивиллом.
Поляки весьма уважали израненного британского офицера, напоминавшего, по выражению Оксфордского биографического словаря, элегантного пирата. Тем более что он не раз пытался убедить свое правительство в необходимости оказать Польше военную помощь. Англичане не спешили. Прислушался к нему, в конце концов, военный министр Уинстон Черчилль — с ним де Виарт встретился после того, как по причине неполадки самолета провел некоторое время в литовском плену.
Во время Варшавской битвы 1920 года де Виарт отказался покинуть польскую столицу. На поезд с иностранными военными напали красные кавалеристы. Де Виарт сумел отбиться, организовав оборону поезда. Он стрелял в красных из револьвера, упал на рельсы, но быстро забрался обратно в движущийся вагон.
С окончанием советско-польской войны в 1921 году британская военная миссия была ликвидирована. В конце 1923 года де Виарт вышел в отставку в почетном звании генерал-майора. Поселился в Польше: Радзивилл, унаследовавший громадные земли в Западной Белоруссии, презентовал другу имение Простын в нескольких километрах от советской границы.
«Советы сильны, но пусть только попробуют к нам сунуться»,
— говаривал генерал, косясь в сторону границы.
Небольшой фольварк располагался на сухом островке в глуши полесских болот. В распоряжении отставного генерала согласно скрупулезным подсчетам историка И. Мельникова имелись 4 лошади, 7 коров, 3 свиньи, несколько десятков баранов, около 200 кур и пять доверенных слуг.
Для де Виарта то был рай земной. Зимние месяцы он проводил обычно в Англии, а с началом ледохода на замерзших реках и озерах возвращался в Полесье. И начинал истреблять местную живность.
«Думаю, я стрелял каждый день в течение тех 15 лет, что я провел среди болот, и наслаждение оставалось все таким же острым»,
— вспоминал он.
ФИАСКО ВО ФЬОРДАХ
Невинные удовольствия стареющего джентльмена прервала новая война. В июле 1939 года де Виарт занял прежний пост главы британской военной миссии. Он безуспешно пытался втолковать полякам, что необходимо отвести войска и укрепиться на Висле. Другой его совет все же был принят — польский флот, располагавший несколькими современными миноносцами и подводными лодками, покинул Балтику и позднее, во время войны, оказался крайне полезен союзникам.
1 сентября в Польшу вторглись с запада немцы. За ними с востока последовала Красная армия. Советские солдаты заняли Простын и реквизировали уникальную коллекцию охотничьих ружей, генеральские удочки и привезенную из Англии мебель. Все эти ценные предметы были доставлены в Минск, распределены по музеям и разграблены или уничтожены во время немецкой оккупации.
«Мои воспоминания они отобрать не смогли»,
— сухо прокомментировал генерал.
Де Виарт принял решение об эвакуации миссии. По дороге к румынской границе автомобильный конвой атаковали самолеты Люфтваффе. Погибла жена одного из помощников де Виарта. Из Румынии де Виарт вылетел с фальшивым паспортом буквально в последний момент, в день убийства симпатизировавшего союзникам премьер-министра Арманда Калинеску.
В апреле 1940 года де Виарт отправился в Норвегию в новой роли командира англо-французских сил, которые должны были занять городок Намсус и оккупировать Тронхейм. Операция с самого начала не задалась: Намсус разбомбили немецкие ВВС, французские альпийские стрелки прибыли без мулов и лыжных креплений и застряли в разрушенном городке.
Англичане, лишенные артиллерии, транспорта и лыж, а также поддержки с моря и воздуха, все же выступили на Тронхейм и завязли в снегах Тронхеймского фьорда. Здесь их нещадно утюжили с воздуха самолеты и расстреливали с земли немецкие лыжники.
В тылу отряда высадился немецкий десант. А Лондон по политическим резонам тянул с отступлением… Наконец английский морской конвой эвакуировал солдат, потеряв при этом миноносец.
В Англии де Виарт получил под свое крыло 61-ю дивизию, которую перебросили в Северную Ирландию для защиты от возможного немецкого вторжения. И тут командование нанесло 60-летнему ветерану страшное оскорбление: дескать, он уже слишком стар, чтобы командовать дивизией на боевом дежурстве. В утешение он в апреле 1941 года был назначен руководителем военной миссии в Югославии.
КОСТЮМЧИК ЖИГОЛО
После переговоров в Белграде де Виарт вылетел на британском бомбардировщике Vickers Wellington в Каир. У берегов занятой итальянцами Ливии оба двигателя самолета отказали. Бомбардировщик рухнул в море за милю от суши. Де Виарт очнулся в холодной воде и вместе с уцелевшими пассажирами и членами экипажа поплыл к берегу.
Для итальянцев де Виарт был знатной добычей. Несколько месяцев спустя его перевели в замок Винчильата под Флоренцией, где итальянцы обустроили тюрьму для высокопоставленных пленных офицеров. Де Виарт быстро сошелся с известным генералом, сэром Ричардом О'Коннором, и другими военнопленными. Потихоньку начали готовить побег.
Бежал де Виарт пять раз, но всякий раз его ловили и водворяли обратно. Как-то пленные офицеры семь месяцев рыли подкоп. Во время одного из побегов де Виарт, одетый в крестьянскую одежду и не знавший итальянского, сумел провести на свободе восемь дней.
В августе 1943 года его с большой срочностью вывезли из лагеря военнопленных в Рим. Италия задумала выйти из войны. Генерал Джакомо Занусси направлялся в Лиссабон на переговоры с союзниками, а де Виарта просили его сопровождать. Но для этого нужна была гражданская одежда.
«И подобающая, — внушительно произнес де Виарт, добавив: — Я не надену ваши треклятые костюмчики жиголо».
В мемуарах он признавался, что в итоге ему сшили лучший в его жизни костюм.
Обретя в Лиссабоне свободу, де Виарт в августе 1943 года вернулся домой.
НА ВОСТОК
Отдых его продолжался всего лишь месяц. О старом вояке вспомнил премьер-министр Уинстон Черчилль. Вспомнил, пригласил в свой загородный дом и назначил личным представителем в Китае. Де Виарт охотно согласился — родина зовет! По пути он побывал в Индии и принял участие в Каирской конференции совместно с Черчиллем, американским президентом Франклином Д. Рузвельтом и китайским лидером Чан Кайши.
На дипломатическом посту де Виарт провел три года. Встречи, переговоры, снова встречи, тайные и явные. И само собой понятно, разведывательные донесения. Де Виарт ненавидел коммунистов, британское правительство убеждал, что альтернативы Чан Кайши не существует, а Мао Цзэдуна называл фанатиком.
Он был возведен в рыцарское звание, посетил бирманский фронт, был свидетелем японской капитуляции в Сингапуре, встречался в Токио с генералом Дугласом Мак-Артуром, героем тихоокеанских баталий, и, наконец, почувствовал, что с него достаточно. В октябре 1947 года он вышел в отставку.
По дороге в Англию де Виарт по приглашению местного командования решил завернуть в Бирму. В Рангуне его угораздило оступиться на сплетенной из кокосовых волокон циновке, устилавшей лестницу. Сверзился он так, что сломал позвоночник и несколько ребер. В британской больнице долго выздоравливал, причем врачи извлекли из его тела множество старых осколков.
В 1949 году умерла его первая жена. А в 1951 году, когда ветерану стукнул 71 год, он женился на Джоан Сазерленд, которая была на 23 года моложе мужа. И надолго его пережила, скончавшись в возрасте 102 лет.
Молодые поселились в Ирландии, в графстве Корк. Здесь де Виарт с удовольствием занялся рыбной ловлей и охотой на бекасов и 5 июня 1963 года мирно отошел в мир иной. Никаких записок он не оставил, помимо скупой книги воспоминаний. В ней де Виарт по-военному четко изложил свое кредо:
«Правительства могут думать и говорить все что угодно, но от силы избавиться нельзя, и в ней состоит единственная реальная и неопровержимая власть. Говорят, что перо сильнее меча, но я твердо знаю, что именно предпочту в выборе между этими видами оружия».
…Должно быть, это все же что-то семейное. Хотя в родне де Виарта сплошь политики. Зато его правнук, Энтони Лойд, стал известным военным корреспондентом. Побывал в Боснии, Чечне, Сьерра-Леоне, Афганистане и Ираке. Его автобиографическая книга озаглавлена очень поэтично: «Моя война ушла, и мне ее так не хватает».
(с) Сергей Бобров
Более смешную версию с ненормативной лексикой можно почитаь тут — https://govorilkin.livejournal.com/748645.html
источник: https://read-this-text.blogspot.ru/2013/09/blog-post_2694.html
