Ампуломет: Универсальная стрелковая система низкой баллистики для ближнего боя пехотных подразделений РККА

Статья про ампулометы "Альтернативное противотанковое оружие советской пехоты в WW2. ч.2" уже выкладывалась на сайт уважаемым коллегой Serg-ом. Однако она была неполной и не отражала всей истории этого интересного оружия. По взаимной договоренности с коллегой было решено выложить статью Сергея Резниченко.

Имеющиеся сведения об ампулометах Красной Армии крайне скудны и в основном базируются на паре абзацев из мемуаров одного из защитников Ленинграда, описании конструкции в руководстве по применению ампулометов, а также некоторых выводах и расхожих домыслах современных поисковиков-копателей. Между тем в музее столичного завода «Искра» имени И.И. Картукова долгое время мертвым грузом лежал изумительного качества видовой ряд съемки фронтовых лет. Текстовые документы к нему, очевидно, погребены в недрах архива экономики (или научно-технической документации) и еще дожидаются своих исследователей. Так что при работе над публикацией пришлось обобщать лишь известные данные и анализировать справки и изображения.

Существующее понятие «ампуломет» применительно к боевой системе, разработанной в СССР накануне Великой Отечественной войны, не раскрывает всех возможностей и тактических преимуществ этого оружия.

Более того, все доступные сведения относятся лишь, так сказать, к позднему периоду серийных ампулометов. На самом деле, эта «труба на станке» была способна метать не только ампулы из жестянки или бутылочного стекла, но и более серьезные боеприпасы. А создатели данного простого и неприхотливого оружия, производство которого было возможно чуть ли не «на коленке», вне сомнения, достойны куда большего уважения.

Простейшая мортира

В огнеметной системе вооружений сухопутных войск Красной Армии ампуломет занимал промежуточное положение между ранцевыми или станковыми огнеметами, стреляющими на незначительные расстояния струей жидкой огнесмеси, и полевой артиллерией (ствольной и реактивной), эпизодически применявшей на полную дальность стрельбы зажигательные снаряды с твердыми зажигательными смесями типа военного термита марки 6. По замыслу разработчиков (а не требований заказчика), ампуломет в основном (так в документе) предназначался для борьбы с танками, бронепоездами, бронемашинами и укрепленными огневыми точками противника путем стрельбы по ним любыми боеприпасами подходящего калибра.

Мнение о том, что ампуломет — чисто ленинградское изобретение, очевидно, основано на том, что этот вид оружия производили и в блокадном Ленинграде, а один из его образцов выставлен в экспозиции Государственного мемориального музея обороны и блокады Ленинграда. Однако разрабатывали ампулометы (как, впрочем, и пехотные огнеметы) в предвоенные годы в Москве в опытном конструкторском отделе завода №145 имени СМ. Кирова (главный конструктор завода — И.И. Картуков), состоящем в ведении Наркомата авиапромышленности СССР. Фамилии конструкторов ампулометов, к сожалению, мне неизвестны.

Документально подтверждено, что с боекомплектом из ампул 125-мм ампуломет прошел полигонные и войсковые испытания в 1941 г. и был принят на вооружение Красной Армии. Описание конструкции ампуломета, приведенное в Интернете, позаимствовано из руководства и лишь в общих чертах соответствует довоенным опытным образцам:

«Ампуломет состоит из ствола с патронником, затвора-задвижки, стреляющего приспособления, прицельных приспособлений и лафета с вилкой».

В дополненном нами варианте ствол серийного ампуломета представлял собой стальную цельнотянутую трубу из маннесмановского проката с внутренним диаметром 127 мм, либо свернутую из листового 2-мм железа, заглушённую в казенной части. Ствол штатного ампуломета свободно опирался цапфами на проушины в вилке колесного (летнего) или лыжного (зимнего) станка. Механизмов горизонтальной или вертикальной наводки не было.

У опытного 125-мм ампуломета затвором винтовочного типа в патроннике запирался холостой патрон от охотничьего ружья 12-го калибра с папковой гильзой и 15-граммовой навеской черного пороха. Спуск стреляющего механизма происходил при нажатии большим пальцем левой руки на спусковой рычаг (вперед или вниз — были разные варианты), находящийся возле рукояток, подобных используемым на станковых пулеметах и приваренных к казенной части ампуломета.

У серийного ампуломета стреляющий механизм был упрощен за счет изготовления многих деталей штамповкой, а спусковой рычаг перенесен под большой палец правой руки. Более того, рукоятки в серийном производстве заменили стальными трубами, изогнутыми подобно рогам барана, конструктивно объединив их с поршневым затвором. То есть, теперь для заряжания затвор поворачивали обеими рукоятками до упора влево и с опорой на лоток тянули на себя. Вся казенная часть с ручками по прорезям в лотке отъезжала в крайнее заднее положение, полностью извлекая стреляную гильзу патрона 12-го калибра.

Прицельные приспособления ампуломета состояли из мушки и откидной стойки прицела. Последняя была рассчитана для стрельбы на четыре фиксированные дистанции (очевидно, от 50 до 100 м), обозначенные отверстиями. А вертикальная прорезь между ними позволяла пристреляться и на промежуточные дальности.

На фотографиях видно, что на опытном варианте ампуломета использовали грубо изготовленный колесный станок, сваренный из стальных труб и уголкового профиля. Правильнее его было бы считать лабораторным стендом. У станка ампуломета, предложенного на вооружение, все детали более тщательно отделывали и снабжали всеми атрибутами, необходимыми для эксплуатации в войсках: рукоятками, сошниками, планками, скобочками и пр. Однако колеса (катки) и на опытном, и на серийном образцах предусматривались монолитные деревянные, обитые металлической полосой по образующей и с металлической втулкой в качестве подшипника скольжения в осевом отверстии.

В питерском, волгоградском и архангельском музеях имеются поздние варианты ампуломета заводского производства на упрощенном легком бесколесном нескладывающемся станке с опорой из двух труб, либо вообще без станка. Треноги из стальных прутьев, деревянные колоды или дубовые крестовины в качестве лафетов к ампулометам приспосабливали уже в военное время.

В руководстве упоминается, что носимый расчетом ампуломета боекомплект составлял 10 ампул и 12 вышибных патронов. На станке предсерийного варианта ампуломета разработчики предлагали устанавливать в транспортном положении по два легкосъемных жестяных ящика емкостью на восемь ампул каждый. Два десятка патронов один из бойцов, очевидно, переносил в стандартном охотничьем патронташе. На боевой позиции ящики с боезапасом быстро снимали и помещали в укрытие.

На стволе предсерийного варианта ампуломета предусматривались две приваренные антабки для переноски его на ремне через плечо. Серийные образцы были лишены всяких «архитектурных излишеств», и ствол переносили на плече. Многие отмечают наличие металлической решетки рассекателя внутри ствола, в казенной его части. На опытном образце этого не было. Очевидно, решетка понадобилась для предотвращения удара картонным и войлочным пыжом холостого патрона по стеклянной ампуле. Кроме того, она ограничивала перемещение ампулы в казенную часть ствола до упора, поскольку у серийного 125-мм ампуломета в этом месте располагался патронник. Заводские данные и характеристики 125-мм ампуломета несколько разнятся с теми, что приводятся в описаниях и руководствах по применению.

Зажигательные ампулы

Как указывалось в документах, основным боеприпасом для ампулометов были авиационные жестяные ампулы АЖ-2 калибра 125 мм, снаряженные самовоспламеняющейся разновидностью сгущенного керосина марки КС. Первые жестяные сферические ампулы поступили в серийное производство в 1936 г. В конце 1930-х гг. их совершенствованием занимались также в ОКО 145-го завода (в эвакуации это ОКБ-НКАП завода №455). В заводских документах они именовались авиационными жидкостными ампулами АЖ-2. Но все же правильнее называть ампулы жестяными, поскольку ими в ВВС РККА планировали постепенно заменить стеклянные ампулы АК-1, состоящие на вооружении с начала 1930-х гг. как химбоеприпасы.

К стеклянным ампулам постоянно были нарекания, что они, де, непрочны, а разбившись раньше времени, способны отравить своим содержимым и экипаж самолета, и наземный персонал. Между тем, к стеклу ампул предъявлялись взаимоисключающие требования — прочность в обращении и хрупкость при применении. Первое, естественно, превалировало, и некоторые из них, с толщиной стенки 10 мм, даже при бомбометании с высоты 1000 м (в зависимости от плотности фунта) давали очень большой процент неразбившихся. Теоретически решить проблему могли их жестяные тонкостенные аналоги. Как позже показали испытания, надежды авиаторов на это также оправдались не в полной мере.

Данная особенность наверняка проявлялась и при стрельбе из ампуломета, особенно по настильным траекториям на небольшую дальность. Заметьте, рекомендуемый типаж целей 125-мм ампуломета также сплошь составляют объекты с прочными стенками. В 1930-х гг. авиационные жестяные ампулы изготавливали путем штамповки двух полусфер из тонкой латуни толщиной 0,35 мм. По всей видимости, с 1937 г. (с началом жесткой экономии цветных металлов в производстве боеприпасов) начался их перевод на белую жесть толщиной 0,2-0,3 мм.

Конфигурация деталей для производства жестяных ампул сильно варьировалась. В 1936 г. на 145-м заводе была предложена конструкция Офицерова-Кокоревой для изготовления АЖ-2 из четырех сферических сегментов с двумя вариантами закатки краев деталей. В 1937 г. в производстве состояли даже АЖ-2 из полусферы с заливочной горловиной и второй полусферой из четырех сферических сегментов.

В начале 1941 г., в связи с ожидаемым переводом экономики на особый период, были опробованы технологии производства АЖ-2 из черной жести (тонкого проката 0,5-мм декапированного железа). С середины 1941 г. этими технологиями пришлось воспользоваться в полной мере. Черная жесть при штамповке была не столь пластичной, как белая или латунь, а глубокая вытяжка стали усложняла производство, поэтому АЖ-2 с началом войны допускалось изготавливать из 3—4 частей (сферических сегментов или поясов, а также различного их сочетания с полусферами).

Пайка швов изделий из черной жести в присутствии специальных флюсов тогда оказалась также довольно дорогим удовольствием, а методику сварки тонких стальных листов сплошным швом академик Е.О. Патон внедрил в производство боеприпасов лишь год спустя. Поэтому в 1941 г. детали корпусов АЖ-2 стали соединять при помощи закатки краев и утапливания шва заподлицо с контуром сферы. Кстати, до рождения ампулометов заправочные горловины металлических ампул припаивали снаружи (для использования в авиации это было не столь принципиальным), но с 1940 г. горловины стали крепить внутри. Это позволило избежать разнотипности боеприпасов для применения в авиации и сухопутных войсках.

Начинку ампул АЖ-2КС, так называемый «русский напалм» — сгущенный керосин КС — разработал в 1938 г. А.П. Ионов в одном из столичных НИИ при содействии химиков В.В. Земскова, Л.Ф. Шевелкина и А.В. Ясницкой. В 1939 г. он завершил разработку технологии промышленного производства порошкообразного загустителя ОП-2. Каким образом зажигательная смесь приобрела свойства мгновенно самовоспламеняющейся на воздухе, пока остается неизвестным. Не уверен, что тривиальное добавление гранул белого фосфора в густую зажигательную смесь на основе нефтепродуктов здесь гарантировало бы их самовоспламенение. В общем, как бы там ни было, уже весной 1941 г. на заводских и полигонных испытаниях 125-мм ампуломета АЖ-2КС нормально срабатывали без взрывателей и промежуточных воспламенителей.

По первоначальному замыслу, АЖ-2 были предназначены для заражения с самолетов местности стойкими отравляющими веществами, а также поражения живой силы стойкими и нестойкими отравляющими веществами, позже (при использовании их с жидкими огнесмесями) — для поджига и задымления танков, кораблей и огневых точек. Между тем применение боевых химических веществ в ампулах по противнику не исключалось использованием их из ампулометов. С началом Великой Отечественной войны зажигательное назначение боеприпаса дополнилось выкуриванием живой силы из полевых фортсооружений.

В 1943 г. для гарантированного срабатывания АЖ-2СОВ или АЖ-2НОВ при бомбометании с любой высоты и при любой скорости носителя разработчики ампул дополнили свои конструкции взрывателями из термореактивной пластмассы (стойкой к кислотному основанию отравляющих веществ). По замыслу разработчиков, на живую силу такие доработанные боеприпасы воздействовали уже как осколочно-химические.

Ампульные взрыватели УВУД (универсальный взрыватель ударного действия) относились к разряду всюдубойных, т.е. срабатывали даже при падении ампул боком. Конструктивно они были аналогичны применяемым на авиационных дымовых шашках АДШ, но стрелять такими ампулами из ампулометов уже не представлялось возможным: от перегрузок взрыватель непредохранительного типа мог сработать прямо в стволе. В военный период и для зажигательных ампул в ВВС порой использовали корпуса с взрывателями или с заглушками вместо них.

В 1943-1944 гг. прошли испытания ампул АЖ-2СОВ или НОВ, предназначенных для долговременного хранения в снаряженном состоянии. Для этого их корпуса внутри были покрыты бакелитовой смолой. Таким образом, стойкость металлического корпуса к механическим воздействиям еще больше возрастала, и на такие боеприпасы в обязательном порядке устанавливали взрыватели.

Сегодня на местах прошедших боев «копателям» могут попадаться в кондиционном виде уже только ампулы АК-1 или АУ-125 (АК-2 или АУ-260 — чрезвычайно редкая экзотика) из стекла. Тонкостенные жестяные ампулы практически все истлели. Не стоит пытаться разрядить стеклянные ампулы, если видно, что внутри — жидкость. Белая или желтоватая мутная — это КС, отнюдь не утратившая своих свойств к самоспламенению на воздухе даже по прошествии 60 лет. Прозрачная или полупрозрачная с желтыми крупными кристаллами осадка — это СОВ или НОВ. В стеклотаре их боевые свойства могут сохраняться также весьма продолжительное время.

Ампулометы в бою

Накануне войны подразделения ранцевых огнеметов (огнеметные команды) организационно входили в состав стрелковых полков. Однако из-за трудностей использования в обороне (чрезвычайно малая дальность огнеметания и демаскирующие признаки ранцевого огнемета РОКС-2) они были расформированы. Вместо этого в ноябре 1941 г. были созданы команды и роты, вооруженные ампулометами и ружейными мортирками для метания по танкам и другим целям металлических и стеклянных ампул и бутылок с зажигательной смесью. Но, по официальной версии, ампулометы также имели существенные недостатки, и в конце 1942 г. их сняли с вооружения.

Об отказе от винтовочно-бутылочных мортир при этом не упоминалось. Наверное, они недостатками ампулометов почему-то не обладали. Более того, в остальных подразделениях стрелковых полков Красной Армии бутылки с КС метать по танкам предагалось исключительно вручную. Бутылкометчикам же огнеметных команд, очевидно, открывали страшную военную тайну: каким образом использовать прицельную планку мосинской винтовки для прицельной стрельбы бутылкой на заданную дистанцию, определенную на глаз. Как я понимаю, остальных малограмотных пехотинцев учить этому «мудреному делу» было просто некогда. Поэтому они сами приспосабливали на срез винтовочного ствола гильзу от трехдюймовки и сами «во внеурочное время» обучались прицельному бутылкометанию.

При встрече с прочной преградой корпус ампулы АЖ-2КС разрывался, как правило, по паечным швам, зажигательная смесь выплескивалась и воспламенялась на воздухе с образованием густого белого дыма. Температура горения смеси достигала 800°С, что при попадании на одежду и открытые участки тела доставляло противнику массу неприятностей. Не менее неприятным была встреча липкого КС с бронетанковой техникой — начиная от изменения физико-химических свойств металла при локальном нагреве до такой температуры и заканчивая непременным пожаром в моторно-трасмиссионном отделении карбюраторных (да и дизельных) танков. Счистить горящий КС с брони было невозможно — требовалось только прекращение доступа воздуха. Однако присутствие в КС самовоспламеняющейся присадки не исключало самопроизвольного возгорания смеси снова.

Приведем немногочисленные выдержки из боевых донесений времен Великой Отечественной, опубликованные в Интернете:

«Применили мы и ампулометы. Из наклонно установленной трубки, смонтированной на санях, выстрел холостого патрона выталкивал стеклянную ампулу с горючей смесью. Летела она по крутой траектории на расстояние до 300-350 м. Разбиваясь при падении, ампула создавала небольшой, но устойчивый очажок пожара, поражая живую силу противника и поджигая его блиндажи. Сводная ампулометная рота под командованием старшего лейтенанта Старкова, в составе которой было 17 расчетов, в течение первых двух часов выпустила 1620 ампул».

 «Сюда же выдвинулись ампулометчики. Действуя под прикрытием пехоты, они подожгли вражеский танк, два орудия и несколько огневых точек».

Кстати, интенсивная стрельба патронами с дымным порохом неизбежно создавала на стенках ствола толстый слой нагара. Так что после четверти часа такой канонады ампулометчики наверняка бы обнаружили, что ампула в ствол закатывается уже с все большим трудом. Теоретически перед этим нагар наоборот несколько улучшил бы обтюрацию ампул в стволе, повысив дальность стрельбы ими. Однако привычные метки дальности на планке прицела, наверняка, «поплыли». 

О банниках и прочем инструменте и приспособлениях для чистки стволов ампулометов, наверное, говорилось в техописании…

А вот вполне объективное мнение уже наших современников: 

«Расчет ампуломета составлял три человека. Заряжание производили два человека: первый номер расчета вставлял с казны вышибной патрон, второй вкладывал в ствол с дульной части саму ампулу».

«Ампулометы были очень простыми и дешевыми «огнеметными мортирами», ими вооружались специальные ампулометные взводы. Боевой устав пехоты 1942 г. упоминает ампуломет в качестве штатного огневого средства пехоты. В бою ампуломет часто служил ядром группы истребителей танков. Применение его в обороне в целом оправдывало себя, попытки же применения в наступлении приводили к большим потерям расчетов из-за малой дальности стрельбы. Правда, они не без успеха использовались штурмовыми группами в городских боях — в частности, в Сталинграде».

Имеются и воспоминания ветеранов. Суть одного из них сводится к тому, что в начале декабря 1941 г. на Западный фронт в один из батальонов 30-й армии генерал-майора Д.Д. Лелюшенко доставили 20 ампулометов. Сюда же приехал конструктор этого оружия, а также сам командарм, решивший лично опробовать новую технику. В ответ на комментарии конструктора по заряжанию ампуломета Лелюшенко проворчал, что больно все хитро и долго, а немецкий танк ждать не будет… При первом же выстреле ампула разбилась в стволе ампуломета, и вся установка сгорела. Лелюшенко уже с металлом в голосе потребовал второй ампуломет. Все повторилось. Генерал «осерчал», перейдя на ненормативную лексику, запретил бойцам использовать столь небезопасное для расчетов оружие и раздавил танком оставшиеся ампулометы.

Вполне вероятная история, хотя и не очень приятная в общем контексте. Как будто ампулометы и не проходили заводских и полигонных испытаний… Почему это могло случиться? Как версия: зима 1941 -го (все очевидцы это упоминали) была очень морозной, и стеклянная ампула стала более хрупкой. Здесь, к сожалению, уважаемый ветеран не уточнил, из какого материала были те ампулы. Также может сказаться и разница температур толстостенного стекла (местный нагрев), обжигаемого при выстреле пламенем пороха вышибного заряда. Очевидно, в сильный мороз надо было стрелять только металлическими ампулами. А ведь «в сердцах» генерал мог запросто и по ампулам прокатиться!

Огневой коктейль прифронтового разлива

Это только на первый взгляд схема использования ампуломета в войсках кажется до примитивного простой. К примеру, расчет ампуломета на боевой позиции отстрелял носимый боезапас и подтащил второй боекомплект… Чего проще — бери и стреляй. Вон, у старшего лейтенанта Старкова двучасовой расход подразделения превысил полторы тыщи ампул! Но на самом деле, при организации снабжения войск зажигательными ампулами требовалось решить проблему транспортировки на большие расстояния с заводов из глубокого тыла далеко небезопасных в обращении зажигательных боеприпасов.

Испытания ампул в предвоенный период показали, что данные боеприпасы в окончательно снаряженном виде выдерживают транспортировку не далее чем на 200 км по дорогам мирного времени с соблюдением всех правил и при полном исключении «дорожных приключений». В военное время все значительно усложнилось. Но здесь, вне сомнения, пригодился опыт советских авиаторов, где ампулы снаряжали на аэродромах. 

До механизации процесса заливка ампул с учетом отвертывания и завертывания пробки штуцера требовала 2 чел./ч на 100 штук.

В 1938 г. для ВВС РККА на 145-м заводе НКАП была разработана и позже принята на вооружение буксируемая авиационная разливочная станция АРС-203, выполненная на одноосном полуприцепе. Годом позже на вооружение поступила и самоходная АРС-204, но она была ориентирована на обслуживание выливных авиаприборов, и рассматривать ее мы не будем. АРСы в основном предназначались для розлива боевых химических веществ в боеприпасы и изолированные резервуары, но для работы с готовой самовоспламеняющейся зажигательной смесью оказались просто незаменимы.

По идее, в тылу каждого стрелкового полка должно было работать небольшое подразделение по снаряжанию ампул смесью КС. Вне сомнения, оно располагало станцией АРС-203. Но КС также не возили бочками с заводов, а готовили на месте. Для этого в прифронтовой зоне использовали любые продукты нефтеперегонки (бензин, керосин, соляру) и по таблицам, составленным А.П. Ионовым, добавляли в них различное количество загустителя. В итоге, несмотря на различие в исходных компонентах, получался КС. Далее его, очевидно, закачивали в резервуар АРС-203, куда добавляли компонент самовоспламенения огнесмеси.

Впрочем, не исключается и вариант добавления компонента непосредственно в ампулы, а затем розлива в них жидкости КС. В этом случае АРС-203, в общем-то, и не была столь необходима. А дозатором могла служить и обычная солдатская алюминиевая кружка. Но такой алгоритм требовал, чтобы самовоспламеняющийся компонент некоторое время на открытом воздухе был инертен (например, мокрый белый фосфор).

АРС-203 была специально разработана для механизации процесса снаряжания ампул АЖ-2 до рабочего объема в полевых условиях. На ней из большого резервуара жидкость сначала наливали одновременно в восемь мерников, а затем наполняли сразу восемь ампул. Таким образом, за час удавалось снарядить 300-350 ампул, а через два часа такой работы 700-литровый резервуар станции опустошался, и его вновь заправляли жидкостью КС. Ускорить процесс заливки ампул было невозможно: все перетекания жидкостей проходили естественным путем, без наддува емкости. Цикл наполнения восьми ампул составлял 17-22 с, а 610 л в рабочую емкость станции при помощи насоса Гарда закачивали за 7,5—9 мин.

Очевидно, опыт эксплуатации АРС-203 в сухопутных войсках оказался неожиданным: производительность станции, ориентированной на потребности ВВС, была признана избыточной, как, впрочем, и ее габариты, масса и необходимость буксировки отдельным автомобилем. Пехоте требовалось нечто поменьше, и в 1942 г. в ОКБ-НКАП 455-го завода «картуковцы» разработали полевую разливочную станцию ПРС. В ее конструкции мерники были упразднены, а уровень наполнения непрозрачных ампул контролировали с помощью стеклянной сигнальной трубки.

Емкость рабочего резервуара составляла 107 л, а масса всей станции не превышала 95 кг. ПРС была спроектирована в «цивилизованном» варианте рабочего места на раскладном столе и в предельно упрощенном, с установкой рабочей емкости «на пеньках». Производительность станции ограничивалась 240 ампулами АЖ-2 в час. К сожалению, когда завершились полигонные испытания ПРС, ампулометы в Красной Армии уже сняли с вооружения.

Предельно упрощенный вариант ПРС для использования в полевых условиях.

Русский многоразовый «фаустпатрон»?

Однако безоговорочно причислять 125-мм ампуломет к зажигательному оружию будет не совсем корректно. Ведь никто не позволяет себе считать огнеметами ствольную артсистему или РСЗО «катюша», стрелявшие при необходимости и зажигательными боеприпасами. По аналогии с применением авиационных ампул расширить арсенал боеприпасов ампуломета конструкторы 145-го завода предлагали за счет использования доработанных советских противотанковых авиабомб ПТАБ-2,5 кумулятивного действия, созданных в самом начале Великой Отечественной войны.

В книге Е. Пырьева и С. Резниченко «Бомбардировочное вооружение авиации России 1912-1945 гг.» в разделе ПТАБ говорится, что мелкие авиабомбы кумулятивного действия в СССР разрабатывали лишь в ГСКБ-47, ЦКБ-22 и в СКБ-35. С декабря 1942 по апрель 1943 г. там удалось спроектировать, испытать и отработать по полной программе 1,5-кг ПТАБ кумулятивного действия. Однако на 145-м заводе И.И. Картукова данной проблемой занялись намного раньше, еще в 1941 г. Их 2,5-кг боеприпас назывался авиационной фугасно-бронебойной миной АФБМ-125 калибра 125 мм.

Внешне такая ПТАБ сильно напоминала фугасные авиабомбы полковника Гронова малых калибров времен Первой мировой войны. Поскольку к корпусу авиационного боеприпаса крылья цилиндрического оперения приваривали точечной сваркой, для использования мины в пехоте простой заменой ее оперения обойтись не удалось. Новое оперение минометного типа на авиабомбы устанавливали с вмонтированным в него дополнительным метательным зарядом в капсуле. Выстреливался боеприпас по-прежнему, холостым ружейным патроном 12-го калибра. Таким образом, применительно к ампуломету система получалась в некоторой степени активно-реактивной.  

Довольно продолжительное время конструкторам пришлось трудиться над повышением надежности взведения контактного взрывателя мины на траектории. Между тем, проблема в упомянутом выше эпизоде 1941 г. с командующим 30-й армией Д.Д. Лелюшенко могла возникнуть и при стрельбе из ампулометов фугасно-бронебойными минами ФБМ-125 ранних моделей. На это косвенно указывает и ворчание Лелюшенко: 

«Больно все хитро и долго, немецкий танк ждать не будет»,

поскольку в обычный ампуломет вложение ампулы и заряжание патрона особых премудростей не требовало. В случае же применения ФБМ-125 перед стрельбой у боеприпаса надо было вывинтить предохранительный ключ, открыв доступ огня к пороховой запрессовке предохранительного механизма, удерживающего инерционный ударник контактного взрывателя в заднем положении. Для этого все подобные боеприпасы снабжались картонной шпаргалкой с надписью «Вывернуть перед стрельбой», привязанной к ключу.

Кумулятивная выемка в передней части мины была полусферической, а ее тонкостенная стальная облицовка скорее формировала заданную конфигурацию при заливке ВВ, нежели играла роль ударного ядра при кумуляции боевого заряда боеприпаса. В документах указывалось, что ФБМ-125 при стрельбе из штатных ампулометов предназначена для вывода из строя танков, бронепоездов, бронемашин, автотранспорта, а также для разрушения укрепленных огневых точек (ДОТов, ДЗОТов и пр.).

Полигонные испытания боеприпаса прошли в 1941 г. Их итогом стал запуск мины в опытно-серийное производство. Войсковые испытания ФБМ-125 успешно завершились в 1942 г. Разработчики предлагали при необходимости снаряжать такие мины и боевыми химическими веществами раздражающего действия (хлорацетофеноном или адамситом), но до этого дело не дошло. Параллельно с ФБМ-125 в ОКБ-НКАП 455-го завода разработали и бронебойно-фугасную мину БФМ-125. К сожалению, о ее боевых свойствах в заводских справках не упоминается.

Прикрыть пехоту дымами

В 1941 г. прошла полигонные испытания разработанная на заводе №145 им. СМ. Кирова авиационная дымовая шашка АДШ. Она была предназначена для постановки вертикальных маскирующих (ослепление противника) и ядовитых дымовых (сковывание и изнурение боевых сил противника) завес при сбрасывании шашек с самолета. На самолетах АДШ загружали в ампульно-бомбовые кассеты, предварительно удалив предохранительные вилки взрывателей. Высыпались шашки залпом при открытии створок одной из секций кассеты. Ампульно-бомбовые кассеты были разработаны также на 145-м заводе для истребителей, штурмовиков, дальних и ближних бомбардировщиков.

Шашечный взрыватель контактного действия уже был выполнен с всюдубойным механизмом, что обеспечивало его срабатывание при падении боеприпаса на землю в любом положении. От срабатывания при случайном падении шашку предохраняла пружина взрывателя, не позволявшая ударнику наколоть капсюль-воспламенитель при недостаточных перегрузках (при падении с высоты до 4 м на бетон). Наверное, неслучайно этот боеприпас также оказался выполненным в калибре 125 мм, что, по заверениям разработчиков, позволяло применять АДШ и из штатных ампулометов. Кстати, при выстреле из ампуломета боеприпас получал перегрузку намного большую, нежели при падении с 4 м, а значит, шашка начинала дымить уже в полете.

Еще в предвоенные годы было научно доказано, что прикрывать свои войска намного эффективнее, если в атаке на огневую точку задымлять именно ее, а не свою пехоту. Таким образом, ампуломет оказался бы очень нужной штукой, когда перед атакой требовалось закинуть несколько шашек на пару сотен метров к ДЗОТу или ДОТу. К сожалению, не известно, применялись ли ампулометы на фронтах в таком варианте…

При стрельбе тяжелыми шашками АДШ из 125-мм ампуломета его прицельные приспособления можно было использовать только с поправками. Однако большой точности стрельбы при этом не требовалось: одна АДШ создавала непросматриваемое стелющееся облако протяженностью до 100 м. А поскольку к АДШ приспособить дополнительный вышибной заряд было невозможно, для стрельбы на предельную дистанцию требовалось использовать крутую траекторию при углах возвышения, близких к 45°.

Полковая агитационная самодеятельность

Сюжет для этого раздела статьи об ампуломете был мною также позаимствован в Интернете. Суть его состояла в том, что однажды замполит, придя к саперам в батальон, спросил, кто может сделать агитационную минометную мину? Вызвался Павел Яковлевич Иванов. Инструменты он нашел на месте разрушенной кузни, корпус боеприпаса изготовил из чурки, приспособив небольшой пороховой заряд для его разрыва в воздухе, запал — из бикфордового шнура, а стабилизатор — из консервных банок. Однако деревянная мина для миномета оказалась легкой и в ствол опускалась медленно, не пробивая капсюля.

Иванов уменьшил ее диаметр, чтобы воздух из ствола выходил свободнее, и капсюль на боек перестал попадать. В общем, умелец не спал сутками, но на третий день мина полетела и взорвалась. Листовки закружились над вражескими траншеями. Позже для стрельбы деревянными минами он приспособил ампуломет. А чтобы не вызывать ответный огонь на свои траншеи, выносил его на нейтральную полосу или в сторону. Результат: немецкие солдаты как-то раз перешли на нашу сторону группой, пьяненькие, средь бела дня.
Эта история также вполне правдоподобна. Из подручных средств изготовить агитмину в металлическом корпусе в полевых условиях довольно затруднительно, а из древесины — вполне по силам. Кроме того, такой боеприпас, по здравому смыслу, и должен быть нелетальным. Иначе, какая уж тут агитация! А вот заводские агитационные мины и артснаряды были в металлических корпусах. В большей степени, чтобы летели дальше и чтобы не сильно нарушать баллистику. Однако до этого конструкторам ампуломета и в голову не приходило обогатить арсенал своего детища вот такой разновидностью боеприпаса…

Больше ампулометов, хороших и разных!

Читатель, наверное, уже заметил, как почти навязчиво автор упоминал о 125-мм ампулометах. И это неспроста… Дело в том, что наряду с орудием низкой баллистики этого калибра заводчане И.И. Картукова предлагали на вооружение 100-мм и 82-мм «ампулометы» в варианте противотанковых кумулятивных минометов. К ампулометам эти системы причислить уже было нельзя: ампул такого калибра советская «оборонка» не выпускала и налаживать их производство не собиралась. Но с ампулометами эти станковые противотанковые минометы роднил только внешний вид и тот же авторский коллектив разработчиков.

Данный раздел статьи дополняет опубликованную в «ТиВ» в ноябре прошлого года статью «Неизвестные эпизоды конструкорской деятельности инженера Миля». Там в ретроспективе опытных разработок станковых противотанковых гранатометов для сухопутных войск Красной Армии не упоминаются противотанковые ампулометы. И, что удивительно, на 455-м заводе всплеск творческой активности на данную тему тоже пришелся на вторую половину 1942 г.!

Однако вернемся к противотанковым минометам разработки «картуковцев». 100-мм и 82-мм «ампулометы» не были альтернативой 125-мм ампуломету, просто их разработка проходила параллельно. Скорее всего — для определения боевых качеств обеих систем и выбора наилучшего образца. Номенклатура боеприпасов ограничивалась лишь бронебойно-фугасными минами минометного типа. То есть, вышибной патрон 12-го калибра был вмонтирован в хвостовую часть самих мин. Мина калибра 82 мм была переделана из опытной кумулятивной ПТАБ разработки ОКО 145-го завода НКАП. О бронепробиваемости боеприпасов обоих калибров сведений нет. Сами противотанковые минометы, как видно на фото, выполнены по аналогичной схеме, казнозарядными, с поршневым затвором. Стреляющие механизмы — аналогичные в системах обоих калибров.

На вооружение станковые минометы «Ампуломет» не поступали. По классификации артсистем, образцы обоих калибров можно отнести к минометам жесткого типа. Теоретически силы отдачи при стрельбе фугасно-бронебойными минами не должны были возрастать по сравнению с метанием ампул. Масса ФБМ была больше, чем у АЖ-2КС, но меньше, чем у АДШ. А вышибной заряд — тот же самый. Однако, несмотря на то, что минометы «Ампуломет» стреляли по более настильным траекториям, нежели классические минометы и бомбометы, первые все же были куда «минометнее» гвардейских минометов «катюша».

Выводы

Итак, причиной снятия ампулометов с вооружения сухопутных войск Красной Армии в конце 1942 г. официально послужила их небезопасность в обращении и применении. А зря: впереди нашу армию ждало не только наступление, но и многочисленные бои в населенных пунктах. Именно там в полной мере пригодились бы такие качества ампулометов, как мобильность и относительно небольшая дальность стрельбы (впрочем, значительно превышающая дальность действия ранцевых огнеметов). Именно поэтому оба образца вооружений прекрасно дополняли бы друг друга в уличных боях.
Кстати, безопасность использования ранцевого огнемета в наступательном бою тоже весьма сомнительна. Тем не менее их вернули «в строй» и использовали вплоть до конца войны. Имеются фронтовые воспоминания снайпера, где тот утверждает, что вражеского огнеметчика всегда видно издалека (ряд демаскирующих признаков), поэтому выцеливать его лучше на уровне груди. Тогда с коротких дистанций пуля мощного винтовочного патрона навылет пробивает и тело, и резервуар с огнесмесью. То есть, огнеметчик и огнемет«восстановлению не подлежат».

Точно в такой же ситуации мог оказаться и расчет ампуломета при попадании пуль или осколков в зажигательные ампулы. Стеклянные ампулы вообще могло поколоть друг о друга ударной волной от близкого разрыва. Да и вообще, вся война — дело сильно рисковое… А благодаря «гусарству генералов Лелюшенко» и рождались вот такие скороспелые выводы о низком качестве и боевой неэффективности отдельных образцов оружия. Вспомните, к примеру, предвоенные мытарства конструкторов РСЗО «катюша», минометного вооружения, пистолетов-пулеметов, танка Т-34 и пр. Наши конструкторы-оружейники в подавляющем большинстве не были дилетантами в своей области знаний и не меньше генералов стремились приблизить победу. А их «макали», как котят. Генералов тоже нетрудно понять — им требовались надежные образцы вооружений и с «защитой от дурака».

И потом, как-то нелогично выглядят теплые воспоминания пехотинцев об эффективности бутылок с зажигательной смесью КС против танков на фоне весьма прохладного отношения к ампулометам. И то, и другое — оружие одного порядка. Разве что ампула была ровно вдвое мощнее, а метнуть ее можно было раз в 10 дальше. Здесь не совсем понятно, к чему претензий «в пехоте» было больше: к самому ампуломету или к его ампулам?

В это же время те же «весьма опасные» ампулы АЖ-2КС в советской штурмовой авиации продержались на вооружении, как минимум, до конца 1944 — начала 1945 г. (во всяком случае, штурмовой авиаполк М.П. Одинцова применял их уже на немецкой территории по танковым колоннам, укрывшимся в лесах). И это на штурмовиках-то! С небронированными бомбоотсеками! Когда с земли по ним лупит вся пехота противника из чего попало! Пилоты прекрасно отдавали себе отчет, ЧТО будет при попадании лишь одной шальной пули в кассету с ампулами, но, тем не менее, летали. Кстати, робкое упоминание в Интернете, что в авиации ампулы использовали при стрельбе из этаких самолетных ампулометов, абсолютно не соответствует действительности.

Автор выражает благодарность А. Ф. Носову, заслуженному ветерану предприятия, хранителю музея ОАО «МКБ «Искра» имени И. И. Картукова», за оказанную им всемерную помощь в подготовке данной публикации.

Источник: Сергей Резниченко "АМПУЛОМЕТ: УНИВЕРСАЛЬНАЯ СТРЕЛКОВАЯ СИСТЕМА НИЗКОЙ БАЛЛИСТИКИ ДЛЯ БЛИЖНЕГО БОЯ ПЕХОТНЫХ ПОДРАЗДЕЛЕНИЙ РККА" Техника и Вооружение 04/2010