Уже третий месяц Бригантиум (так ниархи назвали Ла-Корунью) был в осаде. В городе начала ощущаться нехватка продуктов. Справедливости ради, нужно сказать, что голод осаждённым, всё же не грозил. Морской путь в город осаждающие отрезать были пока не в состоянии, ведь на море пока ещё господствовали ниархи. Это давало осаждённым кое какое количество рыбы, да и из метрополии, хоть и изредка, но корабли с продовольствием всё же приходили. Но, тем не менее, атмосфера в городе была гнетущая. Люди смертельно устали от рутины и безысходности.
Когда три месяца назад только благодаря командам, находившихся в гавани кораблей, удалось подавить вспыхнувшее в городе восстание католиков, и после этого ценой невероятных усилий отбить все обрушившиеся на город штурмы варваров. Осаждённым в Бригантиуме ниархам показалось, что всё самое страшное позади. Вот-вот появятся в море корабли, и причалит к берегу, их непобедимый царь-император солнцеподобный Александр, и сметёт зарвавшихся варваров. И пойдёт непобедимая фаланга от победы к победе, и вернёт всё потерянное ранее. Но шли дни, а за ними недели и месяцы, а подкрепления всё не было. Был только гонец от Александра с приказом держаться любой ценой и дожидаться помощи. Вот осаждённые и держались и изо всех сил ждали, а что им ещё оставалось делать. Рассчитывать на милость победителей им не приходилось, гесперяне, так называли себя воины с крестами на плащах, в плен ниархов не брали. Правда, два месяца назад штурмы прекратились, гесперяне, справедливо решили, что если запереть ниархов в городе то они рано или поздно сами уберутся, и нечего людей зря ложить. Вокруг городских стен вознёсся высокий частокол, за которым неусыпно несли свою службу воины с крестами на плащах.
Их стало меньше, большинство рыцарей ушли, но осаждённые об этом не знали.
Каждый вечер деспот Бригантиума Каран выходил на берег. Он любил встречать закат под плеск волн, а так же он надеялся первым увидеть на горизонте долгожданные паруса. Каран сидел на берегу и бросал в воду камешки, когда что-то блеснуло на горизонте. Неужели парус, он присмотрелся по внимательней, да так и было, глаза Карана пока ещё не подводили. Наверно корабль с продовольствием, подумал деспот. Но вот ещё блеснуло, потом ещё, и вскоре весь горизонт был усеян маленькими белыми точками. Это были корабли. Неужели всё закончилось подумал Каран и Зевс всё же услышал его молитвы, и сегодня его непобедимый царь ступит на берег Бригантиума. Сердце Карана радостно заколотилось от счастья. Он поднялся и быстро побежал в город, он должен сообщить всем эту радостную весть, и встретить своего царя в парадных доспехах. Когда он был уже готов скрыться в лабиринте улочек и последний раз взглянул на приближающиеся корабли, что-то его остановило, что-то не правильное было в этих кораблях, что-то такое чего здесь быть не должно. Он присмотрелся по внимательней и заметил, что паруса на кораблях были отнюдь не белые, так ему показалось из далека. Теперь на них же явственно проступали красные полосы. А когда он присмотрелся ещё по внимательней, он увидел что центр паруса пересечён наискось как молнией изображением зловещего чёрного молота. От увиденного у Карана всё похолодело внутри, он просто как будто прирос к земле. Это были Валгалиты, непримиримые соперники ниархов ещё по их родине, неустрашимые в бою и не знавшие пощады.
В это время к Карану подбежал начальник гарнизона Сосфен.
—Какие будут указания мой повелитель?—спросил Сосфен.
—Какие могут быть указание.—заорал Каран. –Ты что не видишь кто к нам в гости пожаловал. Собирай всех, снимай со стен, поднимай в казармах и срочно веди на берег и строй фалангу. И да поможет нам Арес.
—Да ещё, не забудь открыть ворота.
—Как? Там же варвары.
—Забудь про варваров. Так, может хоть кто-то спасётся.
Каран буквально влетел в свой дом и стал спешно надевать доспехи. К нему подошла его возлюбленная , из местных – Хуана.
—Что случилось любимый?
—Срочно бери самое необходимое, и уходи из города. Ворота будут открыты.
—Я не понимаю тебя.
—Мне некогда объяснять, но скоро здесь станет жарко. И кто не покинет город, тот просто погибнет. Мы скорей всего больше не увидимся, и да хранит тебя Венера, или твой бог, или все боги вместе взятые.
Вскоре Каран оделся и выскочил на улицу. На улице было многолюдно. Люди в доспехах бежали в порт, а женщины и дети торопились к воротам. Через несколько минут Каран оказался в порту. Там уже занимал позицию ощетинившийся ёж фаланги, к которому всё прибывали и прибывали воины. Но их было слишком мало.
Он занял своё место в первой шеренге и взглянул на море. А там всё пространство занимали хищные тела галер Валгалитов. Первые уже входили в гавань. На входе в гавань и развернулась первая схватка. Несколько кораблей ниархов бросились в самоубийственную атаку, пытаясь, потопить хоть кого ни будь, и тем облегчить участь своим товарищам на берегу.
От удара могучего тарана триремы одна их галер валгалитов была просто расколота пополам. Но и сама трирема была уже обречена. С бортов её облепили несколько вражеских галер, и с них на палубу триремы уже перебирались бородатые свирепые воины в рогатых шлемах. Вскоре такая участь постигла почти все корабли ниархов, кроме одной биремы. Та удачно маневрируя, и метко стреляя из установленной на палубе катапульты, смогла прошить строй вражеских галер, и стала удаляться в море.
—Ну слава Посейдону, хоть кто-то сумел прорваться, и сможет сообщить соотечественникам о случившемся. -подумал Каран.
Но вскоре ему стало не до размышлений, первые галеры достигли берега и с них на головы оборонявшихся посыпался дождь стрел. И уже самые не терпеливые бородачи спрыгивали вводу и по грудь в воде направлялись к берегу.
Каран посмотрел на небо. Солнце уже почти село.
Если понравилось, можно и продолжение с этого места написать.
