История «самонаправляющейся противотанковой мины» (СПТМ) военинженера Рассказова
Первые средства борьбы с танками появились еще во время Первой мировой войны. Самой простой идеей стало использование связки противотанковых гранат. В межвоенный период ассортимент противотанковых средств не особо рос, поскольку и большой войны не было. Тем не менее, в 30-е годы постепенно армии мира стали обзаводиться самым разными устройствами для борьбы с танками. У нас появилась противотанковая мина ТМ-35, немцы обзавелись аналогичными минами еще раньше. Еще в Испании начали применять бутылки с зажигательной смесью, также появились противотанковые ружья. Впрочем, по-настоящему мощный скачок развития противотанковых средств случился уже с начала Второй мировой войны. При этом довольно быстро началась гонка противотанковых средств и брони. Это потребовало нестандартного подхода к решению проблемы.
В отличие от противотанковых мин, которыми у нас занимались довольно плотно, в случае с противотанковыми гранами дела обстояли как-то не очень. Практически как с противотанковыми ружьями. То есть работ вроде как велись, но без какого-то существенного выхлопа. Тем не менее, уже 7 июля 1941 года постановлением ГКО №45 «О ручной противотанковой гранате» на вооружение РККА принята ручная противотанковая граната РПГ-40. Это не мешало продолжать работы над альтернативными вариантами ручных противотанковых средств. Наверное, самым экзотичным из тех, что приняли на вооружение в начале войны, стала ВПГС-41. Во-первых, разработали ее под руководством А.К.Сердюка, который, на всякий случай, автор угольных комбайнов. Во-вторых, это ружейная противотанковая граната, что уже само по себе для Красной Армии экзотика. В-третьих, это еще и первая отечественная кумулятивная граната. Как и многие экзотичные виды орудия, ВПГС-41 работала не очень. Тем не менее, далее тема кумулятивных противотанковых гранат развивалась.
В 1941-42 годах создавалась масса всевозможной экзотики, предназначенной для борьбы с вражескими танками. Порой эксперименты выглядели крайне специфично. Одна только история противотанковых капканов чего стоит. Периодически подобная экзотика сваливалась на НИБТ Полигон в Кубинке, где их испытывали на работоспособность. Довольно много противотанковых средств испытывалось в 1942 году, когда шел поиск подходящей системы. Одной из таких экзотических конструкций стала СПТМ (самонаправляющаяся противотанковая мина) военинженера 2-го Рассказова. Необычным, в ее случае, было всё, начиная от конструкции и заканчивая способом применения.
Про самого военинженера 2-го ранга Рассказова неизвестно ровно ничего. В переписке он не участвовал, посему его личность осталась за кадром. Поиск по базам военнослужащих дал две кандидатуры, из них одна вполне подходит. Ефрем Васильевич Рассказов, на весну 1942 года военинженер 3-го ранга, служил в 231-м ШАД Западного Фронта. Казалось бы, причем тут ремонт самолетов и кумулятивная самоходная мина. Однако зацепка есть. Штурмовики вооружались реактивными снарядами РС-82 и РС-132, а вот к ним представленная конструкция имела самое непосредственное отношение.
Собственно говоря, миной изобретение военинженера Рассказова называть можно весьма условно. По большому счету, это реактивный снаряд, только короткий и летящий совсем недалеко. СПТМ состояла из двух частей — головной, в которой находилось 1,15 кг тротила, и хвостовой, куда ставились 3 шашки пороха диаметром 20 мм и длиной 100 мм. На конце хвостовой части находилось 4 «пера» стабилизатора. Всё вместе делало СПТМ сильно напоминающим реактивный снаряд, причем не только внешне. Мина должна была лететь, недалеко, но быстро. Тем самым Рассказов, сам того не подозревая, повторил опыты с реальными реактивными снарядами, которыми в 194-42 года пытались прицельно веси огонь по танкам.
Существенная разница между опытами стрельбы РС-ами по танкам, и СПТМ, состояла в способе применения. Реактивные снаряды пускались со специальных станков, а также на определенной дистанции. То есть повторялся принцип реактивных гранатометов. В случае с идеей Рассказова всё было ближе и оригинальнее. В верхней части мины имелись крепления для троса. Крепился трос к двум стойкам, для большей устойчивости ставились растяжки. На одной из стоек ставился крючок, к которому крепился взрыватель (в походном положении фиксировался чекой). Когда танк проезжал мимо, он задевал переднюю стойку, срабатывал взрыватель, он воспламенял пороховые шашки, СПТМ начинала свой недолгий полёт…. БАБАХ! Помимо массы взрывчатого вещества, дополнительно делалась «воронка», которая создавала некое подобие кумулятивной струи.
На НИБТ Полигон возложили задачу по испытанию СПТМ, проходили они в два этапа. Повторные, основные испытания, провели в период с 26 по 27 ноября 1942 года. Для начала, следовало проверить, как вообще будет работать система с тросом и двумя палками. Как не странно, процент срабатывания оказался довольно высоким. Из 11 попыток пуска охолощенной миной срабатывание зафиксировали в 7 случаях. Кроме того, основная часть случаев, когда мина не сработала, оказались связаны с плохой работой отдельных деталей. Сама же система с растяжкой срабатывала почти во всех случаях. Отмечалось недостаточно высокая надежность чеки.
Меткость СПТМ оказалась более-менее высокой. Из 7 срабатываний 6 достигли цели, 1 мина попадала в крыло Т-34, 1 в гусеницу, остальные либо в ходовую часть, либо в борт машины. Итого в 4 случаях из 11 мина попадала в цель. Процент вроде бы не особо высокий, но тут стоит отметить, что у РС он выглядел еще ниже. С этой точки зрения изобретение Рассказова сработало лучше, чем разработки некоторых НИИ и специальных конструкторских бюро. Кроме того, масса взрывчатого вещества, которое несла СПТМ, была существенно выше обычных реактивных снарядов.
Сложнее оказалась ситуация непосредственно с противотанковым эффектом. Для проверки использовались корпуса танков Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.38(t). Всего произвели 13 «пусков», включая 2 подрыва мины непосредственно на корпусе. Если эти 2 подрыва не учитывать, то из 11 пусков СПТМ сработала 8 раз, но из них непосредственно попадания зафиксировали в 5 случаях. В первом случае мина пробила лоб корпуса Pz.Kpfw.III толщиной 30 мм, сделав пробоину диаметром 35 мм на входе и 70 мм на выходе. При попадании в амортизатор подвески Pz.Kpfw.III он был разрушен. Третье попадание пришлось на командирскую башенку Pz.Kpfw.38(t), ее мина проломила. При попадании в верхнюю кромку лобового листа Pz.Kpfw.38(t) прогнуло первый лист, порвало на 30 мм внутренний лист, сломало картер бортовой передачи, сорвало 2 заклепки. Наконец, попадание в борт Pz.Kpfw.III привел к его прогибу, с внутренней стороны откололся кусок диаметром 60 мм. В случае подрывов у бортов танков зафиксировали, в одном случае, сквозную пробоину, а в другом прогиб брони.
По итогам испытаний был сделан вывод, что определенный эффект от СПТМ есть, но имелись большие вопросы к безопасности работы предохранителя. Для поражения бортов немецких танков изобретения Рассказова более-менее хватало, но общий вердикт указывал на невысокую надежность мины. Во многом именно это стало причиной, почему родственник реактивного снаряда дальше опытов не продвинулся. Тем не менее, определенная польза от СПТМ имелась. Это изобретение добавило в копилку кумулятивных боеприпасов дополнительных очков. Другой вопрос, что вместо хитрой системы с тросиками проще оказалось сделать гранату. Так появились РПГ-43, а также РПГ-6. Они весили меньше, а пробитие брони у них оказалось выше. Изобретения вроде СПТМ расчистили этим гранатам дорогу, а также избавили от тупиковых ответвлений.
Список источников:
- ЦАМО РФ
- Память народа
источник: https://zen.yandex.ru/media/yuripasholok/protivotankovyi-rs-na-provode-6215c99e9763a7795fc6db34?&