Юрий Пашолок. Главный советский предвоенный танк
Рассказ о советском танке сопровождения Т-26 с цилиндрической башней, находящемся в коллекции Музея отечественной военной истории
В истории мирового танкостроения вполне обычным явлением были истории, когда программа разработки техники перезапускалась почти с нуля. Такая история произошла на рубеже 20-х и 30-ха годов с советским танкостроением. К концу 20-х годов у нас не только сформировались основные требования на бронетанковое вооружение, но и создали собственные образцы бронетанковой техники. Первым таким образцом стал танк сопровождения Т-18 (МС-1), принятый на вооружение Красной Армии 6 июля 1927 года. Для нашей промышленности этот танк стал настоящим подвигом. Получился вполне удачный, для середины 20-х годов, легкий танк, что не менее важно, машина стала крупносерийной. Организация производства танка с полностью оригинальными агрегатами стала настоящим вызовом. Несмотря ни на что, к 1930 году выпуск постепенно стал налаживаться. Проблема состояла в том, что танк уже устарел. Это прекрасно понимало и командование Красной Армии. Поначалу речь ша о модернизации Т-18, но далее появилась идея искать подходящий вариант за рубежом.
Т-26 на демонстрации 23 февраля 2021 года
Командование образованного в ноябре 1929 года УММ (Управление Механизации и Моторизации) поступило мудро. Поначалу там рассматривали возможность закупки образцов для ознакомления, для чего в 1930 году и поехала комиссия во главе с И.А. Халепским. Впрочем, уже к тому моменту появилась идея о возможности организации выпуска наиболее подходящих образцов. По итогам именно это и пришлось делать, поскольку собственные танки сопровождения нового поколения попросту не получились. Среди закупленных образцов оказались и Vickers Mk.E, экспортные танки сопровождения. Двухбашенные машины не очень подходили к нашим требованиям, но уже на момент закупки танк доработали. Советский Vickers Mk.E изначально предполагался пушечно-пулеметным, то есть с орудием в правой башне и пулеметом в левой. 13 февраля 1931 года этот танк приняли на вооружение Красной Армии как Т-26. За первый год их сдали всего 17 штук, зато в 1932 году уже 1032 штуки. Это превысило объем выпуска Т-18 за все годы производства.
Нынешнее состояние танка
Легкий танк сопровождения Т-26 стал самой массовой машиной Красной Армии. Появившийся отчасти как вынужденная мера, в дальнейшем он стал одним из символом советских танковых войск. Конечно, более известными оказались колесно-гусеничные танки БТ, но именно Т-26 составлял основу советских бронетанковых частей в межвоенный период. Ныне их можно видеть в целом ряде музеев России, благодаря работе реставраторов эти танки перестали быть огромной редкостью. Можно их видеть и в экспозиции Музея отечественной военной истории. Там образовалась самая большая линейка этих танков, включая химический ХТ-26 и САУ СУ-26. Ко Дню Защитника Отечества появилась идея рассказать о наиболее массовом Т-26. Речь идет о танке с цилиндрической башней, который оказался еще и наиболее воевавшем Т-26.
В такой конфигурации танки выпускались с 1937 года
Появление танка с одной, двухместной башней было ожидаемо. Боевое отделение являлось одним из ключевых пунктов претензий к Vickers Mk.E, что не помешало создать несколько отечественных клонов с теми же двумя башнями. Работы по новой башне начались осенью 1931 года, после того, как организация производства Т-26 на «Большевике» вышла на финишную прямую. Создавался первый вариант башни совместно с КБ-3 ВОАО, которое возглавлял С.А. Гинзбург. По концепции эта башня здорово напоминала Leichttraktor. Несмотря на то, что по форме она представляла собой не усеченный конус, а цилиндр, немецкое влияние наблюдалось прекрасно. Особенно это касалось орудийной установки и прицела, они явно перекочевали с Leichttraktor. Изначально вооружение состояло из 37-мм пушки Б-3, спаренной с пулеметом ДТ, имевшим дополнительный кожух. Но в таком варианте башню так и не построили. Тем не менее, эта башня задала вектор направления для дальнейших работ.
Машина максимально «обвешана»
Та башня, которая пошла в серию, известна как «Ижорская». На самом деле нет. Разработали эту башню на заводе им. Калинина (ЗИК, позже завод №8), причем она существенно отличалась от предшествующей. От ДТ с насадкой отказались, а вместо 37-мм пушки Б-3, производство которой завалили, прописалось другое орудие. Им стала 45-мм пушка 20-К, разработанная на ЗИК. Переход к калибру 45 мм объясняют по-разному, но причины прозаичные. Артиллерийское Управление Красной Армии четко указывало на то, что осколочный снаряд 45-мм пушки значительно мощнее (119 грамм ВВ против 22 у 37-мм снаряда). Фугасный эффект был близок к гранате РГД-33, что делало такое орудие вполне эффективным средством поддержки пехоты. На всякий случай стоит напомнить, что 45-мм пушка 19-К применялась далеко не только для борьбы с танками, да и этот калибр совсем не являлся чем-то новым для нашей артиллерии. Батальонные орудия калибра 45 мм создавали еще в 20-е годы, да и до 20-К была 45-мм пушка обр.1930 года. Вместе с пушкой 20-К был спарен пулемет ДТ, но вместо перископического прицела поставили телескопический. В крыше башни появился «грибок» воздуховода.
Крепления на корме предназначены для цепей
После разработки проекта башни далее он уехал в Ленинград. Там его доработали, в результате появилась кормовая ниша. Люк в башне изначально был всего один, а сама она имела клепаную конструкцию (впрочем, судя по переписке, уже на них стали внедрять сварку). Очень похожую башню на Ижорском заводе создали для другого танка — БТ-5. Надо сказать, что в дальнейшем башни Т-26 и БТ долгое время шли параллельными курсами. На Т-26 двухместные башни стали ставить с 1933 года, но выпуск их, в исходном виде, шел недолго. Требования установки в башне радиостанции и увеличения боекомплекта привели к тому, что во всё том же 1933 года появилась улучшенная башня. Вместо «коробки», как ранее выглядела ниша, появилась конструкция с плавным переходом, благодаря чему внутренний объем существенно вырос. Также это позволило вместо одного люка сделать два, воздуховод переместился в центр крыши башни. Также эти башни изначально были сварными. Изменился и корпус: в правом заднем углу крыши подбашенной коробки появился вытяжной вентилятор, который мог закрываться крышкой. Также стоит отметить, что Ижорский завод еще в 1933 году стал постепенно переходить на сварные корпуса, хотя этот процесс затянулся.
«Цилиндр» стал самой массовой версией Т-26
Сформировалась башня уже в 1934 году, когда стали ставить перископический прицел обр.1932 года (ПТ-1), радиостанцию и 45-мм пушку обр.1934 года. Параллельно развивался и сам танк. В 1934 году сварные корпуса стали наиболее массовой продукцией Ижорского завода, хотя клепаные корпуса могли попадаться и в 1936 году. Радиостанции стали массовым явлением: если в 1933 году сдали всего 20 двубашенных радийных танка, то годом спустя Красная Армия получила 457 радийных однобашенных машин. Больше того, начиная с 1935 года радийных танков было больше, чем линейных. В связи с тем, что боевая масса танка выросла, толщина рессор подвески выросла с 5,5 до 6 мм. Также в 1934 году началась установка электрооборудования завода АТЭ, хотя компоненты немецкой Bosch и американской Scintilla попадаются и в более поздний период.
Машина показана в максимальной комплектации
Надо сказать, что Т-26 уже к середине 30-х годов предполагался как «промежуточный» танк. По планам, 1936 год должен был стать последним годом его производства. Дело в том, что 29 февраля 1936 года на вооружение приняли Т-46-1. Запуск машины в серию ожидался во всё том же 1936 году, а далее колесно-гусеничный танк становился таким же «общевойсковым», как и его предшественник. Но сменщик оказался крайне неудачным. Вылезли проблемы и с Т-26, касалось это опорных катков и мотора. С двигателями в принципе сложилась крайне запущенная ситуация, которая достойна отдельного рассказа. По заводу №174 прошла волна репрессий, а Т-26 вынужденно задержался. При этом в 1936-37 годах пошла новая волна улучшений. В конце 1936 года ввели новый натяжитель гусеницы, а также появились опорные катки со съемными бандажами. Впрочем, даже в 1937 году старые опорные катки вовсю ставились, танк в Падиково живой тому пример. С 1937 года появились фары боевого света, пулемет в кормовом люке башни, а также зенитная турельная установка П-40. Где-то в 1936 году изменился и ЗИП, именно тогда ввели ящики по бокам от подбашенной коробки. Во второй половине 1937 года пошла крупная модернизация мотора, что позволило существенно увеличить его надежность. Также появился дополнительный бензобак. С 1937 года появилось танковое переговорное устройство ТПУ-3 и ВКУ (вращающееся контактное устройство), ставился компас.
Не хватает только кормового пулемета, но он был не на всех башнях
Можно сказать, что Т-26 стал своеобразной витриной достижений отечественной оборонной промышленности. С 1933 по 1937 года танк существенно изменился. Когда в 1938 году Т-26 оказались в Китае, выяснилось, что Vickers Mk.E Type B, даже новых выпусков, выглядят на его фоне откровенно убого. Это касалось и вооружения, и броневой защиты (английская сталь оказалась откровенно хуже), и приборов наблюдения, и подвижности, и надежности. Наш танк превосходил прародителя по всем параметрам. Всего с 1933 по 1937 годы сдали 4735 «цилиндров», из них 2568 радийных. Это был самый массовый, а заодно и самый воевавший советский довоенный танк. Испания, Китай, Хасан, ограниченно Халхин-Гол, Освободительный поход, советско-финляндская война, ввод советских войск в Прибалтику и Бессарабию, Великая Отечественная война, советско-японская война, Гражданская война в Китае. В Финляндии трофейные Т-26 служили до 1960 года, долго они служили и в Китае. Несмотря на то, что машина была устаревшей еще на 1939 год, она активно воевала в 1944 году. Например, в июле 1944 года Т-26 поддерживали десант на островах Суонионсаари и Тейкарсаари. Т-26 вполне активно повоевали и летом 1945 года, включая и сражения за Карафуто (Южный Сахалин).
На этом танке стоят еще ранние опорные катки. В конце 1936 года начался выпуск новых опорных катков, со съемными бандажами
Представленный в Музее отечественной военной истории танк относится к машинам, которые не проходили модернизацию в 1940-41 годах. Такие танки получали колпаки для защиты воздуховода на крыше моторного отделения, модернизированную ходовую часть, модернизированный мотор и других изменений. В данном случае перед нами «эталон» на 1937 год. Из типовых изменений тут нет только пулемета в корме башни, но он встречается не всегда. Машина собрана из фрагментов, но в полном соответствие с тем, какой она должна быть. Немаловажный момент — с родными мотором и трансмиссией. Танк этот катался 23 февраля в прошлом году, но с того времени его дорабатывали. В частности, появились фары боевого света, которые ставились в 1937-38 годах.
Крепление звукового сигнала и фара в кожухе — признак позднего «цилиндра»
У нас, даже среди исследователей, «модно» ругать отечественную технику, делая это в отрыве от творившегося за рубежом. Ну что я могу сказать — фигово быть вами. Потому как начинаешь смотреть, а что там, и понимаешь, насколько всё непросто. Это касается и довоенной техники. Итак, середина 30-х годов. Типовой легкий танк того периода — машина, собираемая на заклепках с рейками, либо болтах, сварка редкое явление (как правило это касалось немцев). В это время в «отсталом» Советском Союзе выпускаются тысячи танков со сварными корпусами и башнями. На тот момент это однозначный хайтек. Болтовые соединения есть и тут, в изрядном количестве, но для тех деталей, которые делаются съемными. С точки зрения броневой защиты Т-26 являлся оптимальным танком того периода, бронебойными пулями винтовочного калибра он поражался максимум со 100-200 метров. Дальше была Испания, где выяснилось, что 15 мм брони уже маловато, но тут проблемы вылезли для всех. А вот для пехоты, не имеющей надежных противотанковых средств, этот танк реально страшный. Также на Т-26, еще с 1934 года, ставился стекоблок для смотровой щели люка механика-водителя. К 1936 году фара имела специальный бронированный кожух, который в боевом положении складывался. Это ноу-хау можно видеть на ряде ленинградских машин (плюс Т-35), но к началу 40-х годов от него отказались. А вот финнам понравилось, поэтому они такие фары в кожухах ставили на свои танки.
Надмоторная плита явно не пустует
Отдельно стоит упомянуть «обвес» танка. Первые однобашенные Т-26 в этом отношении мало чем отличались от двухбашенных собратьев, а вот дальше шла эволюция. В ее ходе количество возимых предметов постепенно росло, достигнув к 1937 году уровня «широко жил партизан Боснюк». После того, как были введены ящики ЗИП, часть шанцевого инструмента перекочевало на кормовую плиту. Реечный домкрат железнодорожного типа заменили на более компактную конструкцию, для которой предусмотрели отдельное место на надмоторной плите. Также, по итогам эксплуатации, появились запасная рессора, запасные траки и запасной опорный каток. Далее число запасных опорных катков выросло до двух. Обычно всё это в музеях не присутствует, но у Музея отечественной военной истории свой подход. Как минимум внешняя комплектация должна быть максимально близкой к штатной.
Правее кувалды находится заливная горловина второго топливного бака
Музейная машина относится к танкам позднего выпуска, по сути из основных изменений, которых тут нет, являются опорные катки. А вот дополнительный топливный бак уже есть. За счет него запас топлива вырос со 182 до 292 литров, а запас хода — со 120 до 225 километров по шоссе. Разместился бак в правой передней части моторного отделения. Соответственно, лючков для доступа к бакам стало тоже два.
С самого начала цилиндрическая башня выпускалась сварной
Башня, которую создали в 1932-33 годах, стала для своего времени настоящей революцией. Безусловно, не стоит забывать, что первая двухместная башня у Vickers Mk.E появилась раньше, но советские инженеры справились со своей задачей намного лучше. Собственно говоря, даже башня Т-34 выросла из очень похожей башни, которую также создали в Ленинграде, для БТ-5. В случае с БТ дальше развитие пошло по теме конической башни, у которой образовалось внезапное ответвление. Башня японского среднего танка «Шинхото Чи-Ха» и его развития произошла от конической башни БТ-7. Что же касается одноклассников, то наиболее близкими аналогами оказались башни чехословацких танков. За счет наличия смотровой башенки они выигрывали в обзорности, но имели клепаную конструкцию, а расчету приходилось стоять.
Фары боевого света
В конце прошлого года на танке появился элемент, ставший одним из советских ноу-хау. Речь идет о фарах боевого света. Смысл этой идеи был в том, что фары со специальными насадками, распределяющими поток света, использовались для боёв в темное время суток. Ставились они недолго — с 1937 по 1938 годы, как указывается в документах завода №174. Самое интересное, что позже фары боевого света, в несколько измененном виде, на танки вернулись, причем их можно было видеть на зарубежных машинах.
Моделистам на заметку: детали из текстолита и гетинакса не красят
Одним из характерных элементов башен советских радийных танков стала поручневая антенна. В оригинальном виде она мало где сохранилась. На музейной машине ее восстанавливали из останков оригинальной конструкции. К нам поручневая антенна пришла от немцев. Если они ее крепили на корпусе (исключение — башня Rheinmetall на Nb.Fz.), то у нас быстро догадались крепить на бортах башни. Идея довольно простая. Телом антенны является либо трубка, либо сплошной пруток меди. Он крепился к башне при помощи приварных оснований, в который вставляли текстолитовые стержни. Контакты прикрывались трубками из гетинакса (картон, пропитанный экпоксидной смолой). Детали из текстолита и гетинакса не красились, поскольку краска — проводник.
Общая система поручневой антенны
Получался своеобразный поручень, который опоясывал борта и корму танка. Только хвататься за него не стоило. Медной перемычкой антенная соединялась с основанием антенны, располагавшемся в «стакане» на крыше башни. Кстати говоря, вместо поручневой антенны почти сразу можно было применять штыревую. Уже позже антенны посрезали, поскольку радийный танк был заметен, да и штырьевые антенны признали более удачным решением.
П-40, самая удачная из зенитных пулеметных установок военного периода
Помимо фар боевого света, типичным элементом позднего «цилиндра» стала зенитная турель П-40. Эта конструкция стала едва ли не единственной разработкой П.Н. Сячинтова, которая реально работала. Правда, чтобы П-40 стала рабочей, ее пришлось дорабатывать. В руководствах пишется, что существовала зенитная турель 56-322Б, но по факту это тоже П-40. Судя по всему, под 56-322Б подразумевалась более ранняя турель, а П-40 — доработанная. Вообще тема П-40 требует отдельного, но стоит заметить, что это была самая удачная зенитная турель в предвоенный период. Ставили ее на целый ряд танков, последним из них был КВ-1 (туда ставили элементы турели).
Справа заглушка, но мог стоять и ПТ-К
Размещение элементов на крыша башни было классическим для советских разработок. С левой стороны находился перископический прицел ПТ-1, который в походном положении закрывался крышкой. Справа обычно была заглушка, но не всегда. На командирских танках там размещался перископический смотровой прибор ПТ-К. По факту он был очень похож на ПТ-1. Между этими приборами располагался «грибок» вентиляции, при необходимости его можно было открыть. Такую схему размещения элементов можно видеть и на Т-34, и на Т-28, и на КВ.
Внутри боевого отделения
Сейчас кому-то боевое отделение Т-26 может показаться тесноватым, но для того времени это было просторно. Во многих танках было гораздо теснее, даже если башня делалась одноместной. Проработали боевое отделение у Т-26 очень рационально, всё, что надо, под рукой. На этой машине кормовая ниша пустая, но пока. В перспективе там займет своё место радиостанция 71-ТК. На линейных танках нишу занимали две снарядные укладки.
Основной боекомплект в укладках под местом наводчика
Боевое отделение обеспечивало редкий, для того времени, комфорт. В ряде танков расчет башни стоял, у наших танков наводчик и заряжающий сидели. Чтобы не возить воздух, в левой части боевого отделения возился боезапас. Доставать его оказалось не очень легко, но для стрельбы обычно предназначались укладки первой очереди. С радиостанцией боезапас составлял 147 унитарных патронов, с радиостанцией — 107. Для сравнения, у Vickers Mk.E боезапас составлял всего 60 унитаров, а польский 7TP имел боезапас 80 унитаров.
Вытяжной вентилятор
Как уже говорилось выше, в 1933 году танки стали оснащаться вытяжными вентиляторами. Использовался электрический вентилятор с мотором МВ-12. Эта модель оказалась долгожителем. МВ-12 можно встретить даже на ИС-2. Поскольку вентилятор использовался не всегда, то обычно он был прикрыт лючком. В случае необходимости лючок открывался и вентилятор включали. Интересно, что в то время вентиляторы на легких танках встречались нечасто.
Место механика-водителя
Для своего времени Т-26 оказался удачной машиной. Не без недостатков, но по сумме характеристик он был одной из лучших машин в своём классе. По большому счету, главным недостатком танка стало то, что он слишком задержался в производстве. Другой вопрос, что и его сменщики оказались не лучше. Например, прямым аналогом советской машины был Pz.Kpfw.II. Какой танк из них лучше, ответ очевиден.
Автор выражает большую признательность Вадиму Антонову (г. Москва), за помощь в подготовке материала.
