Юрий Пашолок. Большая модернизация МС-1

Юрий Пашолок. Большая модернизация МС-1

Легкий танк сопровождения Т-19, который должен был сменить в производстве Т-18 (МС-1)

После того, как в 1920-1921 годах выпустили серию из 15 танков сопровождения «Рено-русский», на 7 лет выпуск собственных танков заморозили. Связано это оказалось, прежде всего, с требования Красной Армии к танкам. Сормовский завод, в принципе, мог производить данные танки и дальше, но никакого глубинного смысла в этом не наблюдалось. Дело в том, что «Рено-русский», аналогично своему прародителю, Renault FT, обладал целым рядом недостатков. Это очень низкая скорость, чрезмерная теснота боевого вооружения, а также чрезмерная масса, которая ограничивала число грузовиков, которые могли перевозить данные танки на дальние дистанции. Также имелся такой нехороший момент, как низкий ресурс ходовой части (не более 200-250 км). Именно эти факторы и послужили причинами прекращения дальнейшего выпуска «Рено-русских». После нескольких лет попыток создания танка «Теплоход АН» силами Ижорского завода в 1924 году руководством ГУВП (Главного Управления Военной Промышленности) взяло дело в свои руки. Еще 13 января 1921 года Революционный военный совет республики (РВСР) издал приказ №111/20, в соответствии с которым при Главном Военно-Инженерном Управлении была создана специальная комиссия. Её задачей стала разработка конструкций танков и сопровождение их постройки. Возглавил комиссию старший инженер С.П. Шукалов. 6 мая 1924 года под руководством Шукалова был создан Технический отдел ГУВП (Танкбюро), задачей которого стала разработка и внедрение новых образцов бронетанковой техники. Технический отдел ГУВП стал первым советским танковым КБ. Также «Танкбюро» первым начало разработку танков по специально выработанным тактико-техническим требованиям.

Мысль о модернизации Т-18 появилась еще в тот момент, когда первые серийные танки данного типа еще не попали в войска. Вполне нормальная ситуация для того периода

С самого начала требования шли на создание двух типов танков — малого и маневренного (среднего). И если с маневренным танком дела изначально шли не очень хорошо, то с малым танком всё было совсем иначе. Изначально «танк сопровождения (полковой)» должен был иметь боевую массу 3 тонны и либо пушечное, либо пулеметное вооружение. Но вскоре боевая масса выросла до 4150 кг, а танк получил пушечно-пулеметное вооружение. В качестве места постройки танка прорабатывалось несколько предприятий, но в итоге выбрали завод «Большевик», который до 1922 года именовался Обуховским заводом. Результатом совместных работ Технического отдела ГУВП и завода «Большевик» стал танк, в июне 1927 года успешно прошедший испытания. 30 июня 1927 года состоялось совещание Орудартест (позже ВОАО, Государственное Всесоюзное Орудийно-Арсенальное объединение), на котором рассмотрели вопрос выпуска танка на «Большевике». Спустя неделю, 6 июля 1927 года, данный танк приняли на вооружение Красной Армии как Т-18 (МС-1). Для организации выпуска Т-18 в течение второго полугодия 1927 года был принят ряд решений. На «Большевике» стали строить новое производство, ориентированное на выпуск танков, моторов к ним и тракторов. Основную часть оборудования для этого завода закупили в Германии. При этом к 1 октября 1928 года ожидался небольшой объем выпуска продукции — 23 танка и 70 тракторов. Также, в начале 1928 года, приняли решение об организации выпуска Т-18 в Перми (на Мотовилихинском Машиностроительном Заводе).

Такой изначально предполагалась башня для Т-19, по ней он был унифицирован с Т-20. Касалось это и вооружения

Между тем, требования Красной Армии к малым танкам сопровождения постепенно росли. Изначальный проект 3-тонного танка предполагал максимальную скорость 12 км/ч, первый вариант 4-тонной версии машины имел скорость до 13 км/ч, а опытная машина, известная также как Т-16, имела максимальную скорость 15 км/ч. Что же касается серийного Т-18, то его максимальная скорость составила 15,5 км/ч при боевой массе 5900 кг. Но уже в начале 1928 года требования к скорости ужесточились. 16 марта 1928 года последовал заказ на разработку проекта танка, который получал индекс Т-19. Изначально данный индекс предполагал разработку боевой машины на базе Т-18 с увеличенной до 25 км/ч максимальной скоростью. Разработчиком машины числился не Технический отдел ГУВП, а завод «Большевик». Проект танка ожидался к 1 мая 1929 года, а рабочие чертежи мотора — к 1 сентября 1929 года. Поначалу требования к Т-19 выглядели весьма расплывчато, но это лишь потому, что по танку окончательно определились только в начале 1929 года. У «Большевика» имелось достаточное число работ и без Т-19. Первое время под данным индексом скрывался совсем другой танк, а тот Т-19, который всем известен, впервые упомянули в 12 февраля 1929 года. На совещании ОАТ (Орудийно-Арсенальный Трест) рассмотрели перспективы развития Т-18. На нем упомянули Т-18Бис, разработку которого брал на себя ГКБ ОАТ (теперь так именовался Технический отдел ГУВП). В мае 1929 года его переименовали в Т-20. А Т-19 уже выглядел совсем другим танком. Боевая масса возрастала до 7 тонн, кроме того, танк должен был получить улучшенную башню с кормовой нишей под радиостанцию, плюс новую 37-мм пушку разработки завода «Большевик». Данное орудие получило обозначение Б-3. В качестве силовой установки предусматривался мотор мощностью 75 лошадиных сил, работы по которому на «Большевике» начали с конца 1928 года.

Изначально на Т-19 предполагалось ставить ходовую часть по типу Т-18, но далее ее подсмотрели на Renault NC

Ведущим инженером по Т-19 стал конструктор С.Г. Прахье, до того Григорий Соломонович являлся одним из главных участников создания Т-18. Периодически создателями Т-19 указывают ГКБ ОАТ, но это не так. В лучшем случае Шукалов и В.И. Заславский принимали участие в данной машине как один из надзорных органов (да и в справке по деятельности ГКБ ОАТ данный танк не значился). Не имел к этому танку отношение и С.А. Гинзбург, впервые он появляется в переписке по данной машине только в 1930 году, да и то как представитель НТК УММ КА. Следует отметить, что требования по Т-19 постоянно росли. 26 марта 1929 года завод получил заказ №А0209729 на разработку танка. Но после того, как 27-30 мая на «Большевике» побывал П.С. Озеров, председатель 7-й секции Арткома Артиллерийского Управления, спецификацию по танку переиграли. Мощность двигателя увеличили до 90 лошадиных сил, а число пулеметов увеличили до 2. Это привело к тому, что готовность общих видов машины теперь ожидалась не ранее 1 ноября 1929 года, а рабочих чертежей мотора — к 1 февраля 1930 года. Неизвестно, как выглядел Т-19 изначально, но после всех изменений машина претерпела метаморфозы. Второй пулемет был нужен для того, чтобы установить его в корпусе. Экипаж танка вырос до 3 человек, из них 2 находилось в отделении управления. Внесенные изменения отлично стыковались новыми требованиями по системе танкового вооружения Красной Армии, утвержденными 17-18 июля 1929 года. Согласно им, малый танк имел боевую массу 7-7,5 тонн, скорость до 25-30 км/ч, экипаж из 3 человек и вооружение в виде 1 пушки калибра 37 мм и 2 пулеметов. В дальнейшем работы курировались Озеровым, который, после образования УММ КА (Управление Механизации и Моторизации Красной Армии), стал начальником НТК УММ КА (Научно-Технической Комиссии).

Т-19 в том виде, как он был достроен на заводе «Большевик» к концу декабря 1931 года. На тот момент он уже почти год был как не нужен в качестве потенциального сменщика Т-18

Самое интересно, что и на этом военные не остановились. По ряду причин работы по Т-19 затянулись, но к 15 февраля 1930 года, когда «Большевик» закончил первый этап разработки, стало ясно, что масса танка приближается к 8 тоннам. На это 9 февраля пришло письмо за подписью К.Б. Калиновского, одного из ключевых людей в советских танковых войсках и на тот момент ВРИД начальника УММ КА Он назвал превышение массы недопустимым, заодно выкатив измененные требования. Теперь скорость 25 км/ч была средней, а максимальной — 30 км/ч. А еще к Т-19 должны были цепляться надувные поплавки, благодаря чему обеспечивалась плавучесть. Это товарищ Калиновский явно подсмотрел у немцев, которые с 1929 года на ТЕКО под Казанью испытывали свои средние танки Großtraktor. Причем на плаву Т-19 должен был развивать скорость не менее 5-6 км/ч. Рассмотрение проекта состоялось 5 марта 1930 года, именно тогда, как секретарь совещания, впервые присутствовал Гинзбург. Только не как конструктор Т-19, а в качестве одного из представителей УММ КА. Судя по переписке, изначально Т-19 имел ходовую часть по типу Т-18. Также следует отметить, что УММ КА требовало проработать вариант спаренной установки 37-мм пушки и пулемета ДТ, это также подсмотрели у немцев. 21 марта 1930 года Калиновский, всё еще исполнявший за Халепского (тот был в зарубежной поездке) обязанности начальника УММ КА, утвердил заказ на 2 опытных образца Т-19. Предусматривалась возможность сцепки двух танков для преодоления широких траншей. Сроком изготовления машин, а также варианта башни со спаренной установкой пушки с пулеметом, указывался март 1931 года. Итого Т-19 разрабатывался уже 2 года.

Состояние Т-19 на 1937 год, на тот момент он являлся учебным пособием Академии Механизации и Моторизации

20 апреля 1930 года танк был представлен в окончательном виде. Судя по всему, именно в этот момент Т-19 получил ту самую ходовую часть, которую изготовили в металле. Ее обозначили как «ходовая часть завода «Большевик»», но на самом деле ее подсмотрели у французского танка Renault NC-27, который как раз в конце 20-х годов стали рекламировать на экспорт. Кстати говоря, закупочная комиссия Халепского собиралась приобрести такой танк, но французы отказали. Танк получил свечную подвеску, а также по 12 опорных катков на борт. Катки сгруппировали в в тележки по 2 пары на каждую группу. При этом, в отличие от французов, на «Большевике» не стали делать дополнительные катки для смягчения ударов при преодолении сложной местности. Как бы это сказалось на надежности и плавности подвески, вопрос открытый. Кстати, для подстраховки второй экземпляр Т-19 строили с ходовой частью ГКБ ОАТ, то есть по типу Т-20. Корпус танка стал существенно длиннее Т-18 (4500 мм против 3470 мм) и шире (1500 мм против 1100 мм). Это было связано как с более крупным мотором, так и с расширением отделения управления. Для механика-водителя и пулеметчика сделали отдельные «рубки», при этом вход осуществлялся через большой люк в верхнем лобовом листе корпуса. В доработанной версии танка мощность мотора увеличили до 100 л.с., а скорость — до 30,5 км/ч. Примерно в то же время Т-19 начали рассматривать как база для самоходных артиллерийских установок. В частности, предполагалась установка 76-мм полковой пушки с круговым обстрелом, счетверенной пулеметной зенитной установки, а также 37-мм спаренных зенитных пушек. В списке опытных работ значился и трактор на том же шасси.

Состояние Т-19 на 1937 год, на тот момент он являлся учебным пособием Академии Механизации и Моторизации

Все эти работы по рисованию новых моторов, новых требований и прочее привели к ожидаемому результату. 18 октября 1930 года выяснилось, что по Т-19 «Большевик» опаздывал уже на 1,5 месяца. Можно всё списать на завод, но давайте еще раз внимательно посмотрим на хронологию событий. Если ее промотать, то можно увидеть прекрасную демонстрацию того, что показано в лучшем фильме про разработку бронетанковой техники. Речь идет про «Войны Пентагона», весьма злую и правдивую сатиру на основе реальных событий. Про Т-19 можно снять примерно такой же фильм, но финал будет более печальный. Дело в том, что закупочная комиссия Халепского не теряло времени даром. 28 мая 1930 года был подписан контракт с Vickers-Armstrongs на поставку 15 танков сопровождения Vickers Mk.E Type A. Не совсем то, что хотели Калиновский с В.К.Триандафилловым, но зато здесь и сейчас. Первый из танков прибыл в СССР к ноябрю 1930 года, когда Т-19 еще дорабатывался. Несмотря на то, что в ходе последующих испытаний В-26 (так Vickers Mk.E называли в СССР) выявились некоторые недостатки, общее мнение в УММ КА было однозначным. Английский танк, который приобретался с лицензией на серийный выпуск, по ряду параметров явно превосходил еще не родившийся Т-19.

С правой стороны предполагалось установить шаровую установку для пулемета ДТ, из которого вел огонь стрелок отделения управления. Поскольку танк уже не строился как боевой, ставить пулемет не стали

Исходя из испытаний В-26, Гинзбург, который ими руководил, предложил доработать Т-19 с учетом конструкции английского танка. В частности, предполагалось использовать на Т-19 ходовую часть, а также трансмиссию. Некоторые исследователи восприняли это как попытку одного из создателей Т-19 спасти танк, но они не попали от слова совсем. Во-первых, Гинзбург на тот момент являлся представителем НКТ УММ КА, то есть по другую сторону баррикад. Во-вторых, у Семена Александровича имелись вполне здравые соображения, зачем так надо было делать. Компоновка моторного отделения В-26 не нравилась многим, так что мысль об отечественном моторе, стоящем вертикально (а не лежащем на боку), появилась сразу. Также освоить такую помесь «Большевику» было бы проще и быстрее. Но в январе 1931 года всё сложилось против Т-19. Дело в том, что выпуск данного танка предполагался еще и на СТЗ. 16 января 1931 года состоялось совещание, на котором представители завода однозначно заявили о том, что В-26 проще и лучше для освоения. А еще в огонь подлили масла испытания Т-20. Мотор этого танка, разработанный на «Большевике», нормально работать никак не хотел, посему возникал закономерный вопрос, а что будет с мотором Т-19. Итогом стало то, что 28 января 1931 года было образовано КБ-3 ВОАО (Всесоюзное Орудийно-Арсенальное Объединение), куда начальником поставили Гинзбурга. В данное КБ забрали костяк ГКБ ОАТ. Фактически УММ КА создало пожарную команду, первой задачей для которой стало освоение в производстве В-26. Данный танк приняли 13 февраля 1931 года как Т-26, начались работы по организации его выпуска на «Большевике».

Т-19 стал последним танком, который базировался на технических решениях ГКБ ОАТ

Работы по Т-19 продолжились, но уже в качестве опытного образца. Как показали дальнейшие события, в УММ КА приняли правильное решение, выбрав Т-26. Дело в том, что даже первый опытный образец танка сдавался крайне неспешно. По состоянию на май 1931 года корпус собрали, но мотор всё еще находился в стадии испытаний. В дальнейшей мотор подвергался неоднократным доработкам, которые шли до самого конца 1931 года. Фактически единственный опытный образец танка сдали в самом конце декабря 1931 года. Поскольку с ним уже и так все было понятно, башню со спаренной установкой вооружения делать не стали. Не поставили и пулеметную установку в лобовой части корпуса. Судя по всему, каких-то крупных испытаний не проводилось, но скорость танка оказалась куда скромнее — около 20 км/ч. Позже опытный образец танка оказался в распоряжении Академии Механизации и Моторизации Красной Армии как учебное пособие. Там его жизненный путь и закончился. Для Прахье Т-19 стал последним танком, который он вел как ведущий инженер. Позже он преподавал в Ленинградском Индустриальном Институте, 18 января 1937 года его арестовали, обвинив во вредительской деятельности, а 5 мая того же года приговорили к ВМН. Приговор привели в исполнение на следующий день. 6 марта 1958 года Прахье был посмертно реабилитирован.

Список источников:

1. 1. 1. РГВА
      2. ЦГА СПб
      3. РГАЭ
      4. ЦАМО РФ
      5. Архив Андрея Аксенова
      6. Архив Карла Бломстера

источник: https://zen.yandex.ru/media/yuripasholok/bolshaia-modernizaciia-ms1-602918e8b498705a818cc1d3