На днях вспоминали очередную юбилейную дату – 65 лет со дня начала Нюрнбергского процесса.
Круче всех, конечно, оттянулись литовцы, опубликовав в прессе статью, в которой назвали суд в Нюрнберге фарсом, а Холокост – мифом. В Эстонии обошлось без ревизионистской пены. Особых программных статей никто не публиковал, шумных массовых мероприятий не проводил. Русские школьники из организации «Молодое слово» провели семинар. Выступил на нем толковый юрист из Центра по правам человека Мстислав Русаков, прочитала доклад-реферат старшеклассница одной из гимназий (старалась и волновалась, потому — молодец). И меня попросили выступить и пооппонировать основному докладчику. Слава четко и грамотно изложил принятую и распространенную в нашей русской среде концепцию. Мне же надо было намекнуть, что все так просто и не все поголовно, кого мы считаем отъявленными злодеями, таковыми согласно приговору Нюрнбергского трибунала считаются. И это надо учитывать. Мое выступление было благожелательно прореферировано в паре публикаций. Спасибо всем! Не удивительно, что публикаторы услышали и запомнили только то, что услышали и запомнили. По другому не бывает. Я же выступление свое записал на диктофон и сейчас вот переложил на бумагу. Сопроводив некоторыми соображениями возникшими после.
«Я Пастернака не читал, но осуждаю!»
Лично я не знаю ни одного человека, который бы прочел все материалы Нюрнбергского процесса. Такие люди, конечно, есть, но встречаются редко, почти как йети. Пара фильмов снята по теме суда в Нюрнберге. Историк Наталья Лебедева написала целую книжку только о подготовке к процессу. В Нюрнберге есть музей. Пара десятков дотошных немцев сотрудников музея всенепременно прочли опубликованные стенограммы, обвинительные заключения и приговоры. На русском языке материалы Нюрнбергского процесса в полном объеме не публиковались никогда. Раньше для этого были политические причины, а сейчас на это нет денег. В СССР материалы процесса вышли дважды в 4-х томах в 50-х гг. и восьмитомник, который печатался аж до 80-х гг. В Национальной библиотеке в Таллинне есть и много-много-многотомное американское издание. Наверное, и это не все. Российский министр Лавров намедни еще что-то подарил музею в Нюрнберге. Но и все советские издания, как мне представляется, обрезая стенограммы хода процесса, обвинение, приговор и Устав суда опубликовали полностью и без изъятий.
Пригласили выступить в молодежном дискуссионном клубе. Рассказать о процессе. Точнее показать возможность оценить результаты процесса не совсем привычным для русского человека образом. Т.е. мне предложили сыграть роль «адвоката дьявола». В чем тут «собака порылась». Ни для кого не секрет, что российская дипломатия очень активно проводит линию борьбы с «прославлением и героизацией нацизма», «пересмотром итого Нюрнбергского процесса» и тому подобное. Вот и стояла задача предложить обсудить вопрос, а есть ли почва для «пересмотра», «прославления». Не ломимся ли мы в открытые ворота? Или, наоборот, идем в другую сторону?
Пришел. Небольшая консалтинговая фирма. Два лекционных зала, холл, стеллажи с книгами, вешалка для курток и пальто. В зале уже тусуются молодые люди. Лица знакомые, город-то маленький. Съемочная группа. Оказывается НТВ. Оператор говорит с акцентом, но не эстонец. Оказалось – латыш. Тележурналист предлагает сказать несколько фраз на камеру. О чем? – спрашиваю. Парень многословно, но не очень вразумительно рассказывает, что готовят они, то ли передачу, то ли сюжет о том как кризис сказался на русском населении Прибалтики, что Прибалтика это задворки Европы и тому подобные привычные для российского телевидения благоглупости.
Хорошо, — говорю, — но коротко, а то все равно на монтаже обрежете «как Бог черепаху». Отвечал лозунгами как сержант перед строем. Что изменилось? – «15 лет тому назад на подобных собраниях вы бы никогда не увидели такого множества молодых лиц. Пришло новое поколение, неравнодушное, интересующееся, знающее уже что-то свое». – И «перспективы русских в Эстонии ровным счетом таковы, какими их себе сами русские установят и будут добиваться…» И тому подобное… О чем еще можно разговаривать с телекамерой? Она же пластмассовая, а журналисту было, по моему все равно, он набирал материал….
Адвокат и дьяволы
Начал я с того, что попытаюсь изложить взгляды, которые не совсем разделяются в этой аудитории. Какой бы я ни был «адвокат дьявола» у меня тоже есть личные пределы, за которые я перейти не могу.
Нюрнбергский процесс был закономерен, политически необходим, юридически корректен и заложил основы дальнейшей правовой и политической практики в ООН и национальных законодательствах ряда государств.
Но.. Есть но… Нюрнбергский процесс не был процессом над фашизмом или нацизмом. Изначально это был процесс над группой обвиняемых в «военных преступлениях» из числа высших руководителей Германии. Советский союз не побеждал никакого фашизма. Достаточно прочитать приказ Верховного главнокомандующего от 9 мая 1945 года, где написано Советский Союз одержал победу над Германией. И медаль, которую вручали тогда фронтовикам, была «За победу над Германией»…..
Примечание: Пропагандистское клише о войне с фашизмом и победе над ним прочно укоренилось в сознании советских людей после образования ГДР и необходимости вывести за пропагандистские скобки недавно закончившуюся войну. Дети же продолжали играть в «войну» где были «наши» и «немцы». Вот с тех пор «победили фашизм», а медаль «За победу над Германией». Всякая война, кроме пропагандистского сопровождения имеет и юридическое измерение. Полководец посылает в бой не против абстрактных «фашистов», а против противника имеющего четкие юридически однозначные характеристики – военнослужащие такого-то государства или даже «незаконные вооруженные формирования». Все это записывается в приказах, в решениях правительства и т.д. Поэтому война шла именно с Германией и её союзниками. И Нюрнбергский процесс был не над нацизмом (это- метафора), а над германским руководством по обвинению его в преступлениях против мира, военных преступлениях и преступлениях против человечности. Нацизм, его идеология и символика были осуждены косвенно как важная характеристика признанных преступными организаций НСДАП, СС и т.д.
Нюрнбергский трибунал создавался для доказательства или опровержения обвинений ряда лиц и ряда организаций, в т.ч. и НСДАП как преступной организацией. Изначально, без решения суда, никто её преступной считать не мог. (Хотя критики процесса считают, что обвинительный приговор был предопределен, а, следовательно, суд был предвзятым) Это было обвинение, которое в день открытия первого судебного заседания не было доказано, и которое суд доложен был либо подтвердить в ходе судебного следствия и прения сторон или опровергнуть.
В частности приговор в мотивировочной части гласил:
« «При рассмотрении дела о любом отдельном члене той или иной группы или организации Трибунал может (в связи с любым действием, за которое это лицо будет осуждено) признать, что группа или организация, членом которой подсудимый являлся, была преступной организацией. ….Из статьи 10 Устава явствует, что решение о признании преступного характера обвиняемой организации является окончательным и не может подвергаться оспариванию на любом последующем процессе по делу отдельных членов организаций.
Статья 10 гласит:
«Если Трибунал признает ту или иную группу или организацию преступной, компетентные национальные власти каждой из подписавшихся сторон имеют право привлекать к суду национальных, военных или оккупационных трибуналов за принадлежность к этой группе или организации. В этих случаях преступный характер группы или организации считается доказанным и не может подвергаться оспариванию».
«Обвинительное заключение требует, чтобы Трибунал признал преступными следующие организации: руководящий состав нацистской партии, гестапо, СД, СС, СА, имперский кабинет, генеральный штаб и верховное командование германских вооруженных сил.
Забегая вперед, отмечу, что преступными были признаны только руководящий состав НСДАП, гестапо, СД, СС. Обратите внимание, что речь идет только о нацистских и подотчетных исключительно партии структурах. Государственные органы – правительство и руководство армией преступными организациями признаны не были. Выпала из списка преступных и СА. Об этом см. ниже.
В принципе в том же году начался еще один суд, вокруг которого таких больших политических скандалов сегодня не происходит. Или они до нас не доходят. Это – Токийский процесс. При этом результаты Токийского процесса более сомнительны и с политической, и с юридической точки зрения. Закулисная договоренность императора Хирохито и генерала Артура Маккартура вывела из под суда людей, которых можно и нужно было бы обвинить в военных преступлениях. Суда и наказания они избежали. Это – члены императорской фамилии, по утверждению ряда американских историков, прямо виновные в т.н. «нанкинской резне». Это отнюдь не те генералы, которых за это повесили по приговору Токийского трибунала. Они как настоящие самураи взяли всю вину на себя. ….
Нюрнбергский трибунал заложил основы национального законодательства и предопределил ход аналогичных процессов, но уже в национальных судах. В Бельгии, Румынии, Италии, Финляндии, Франции и т.д. Маннергейм так и вообще не подвергался судебному преследованию по негласной договоренности с советской стороной, и по обещанию советского руководства. …
Измена Родинам
Дальше немного поговорили о финском прототипе Рэмбо, и по просьбе ведущего почему-то речь зашла о норвежском коллаборационисте Квислинге. Стоило бы специально отметить, что суд над Квислингом в Норвегии или Петэном во Франции вменял им иной, чем Герингу или Кальтенбруннеру состав преступления. Они не признавались членами преступных организаций . Ни норвежец ни француз не обвинялись в международных преступлениях и судили их национальные суды за государственные преступления. Старого маршала Петэна или министра-президента Квислинга не обвиняли в подготовке и развязывании войны. Их обвиняли, прежде всего, в «государственной измене», т.е. им были предъявлены обвинения, которые не выдвигались в отношении высших руководителей Германии представшим перед судом в Нюрнберге.
Оба – Квислинг и Петэн были приговорены к смертной казни, но маршал Петэн был помилован де Голлем и расстрел ему был заменен на пожизненное заключение. Наверное, стоило бы подчеркнуть, что обоих судили не образ мысли или идеологию, а за преступление уже предусмотренное в уголовном кодексе и эти суды к прецеденту созданному Нюрнбергским трибуналом отношения не имеют. Вообще говоря, забегая вперед, создается впечатление, что «принадлежность к СС» как самостоятельное преступное деяние (что-то вроде участия в заговоре) чаще всего фигурирует в судебной и административной практике США. На этом основании власти США фильтровали иммигрантов в 50-х. Разумеется, по случаю холодной войны делались массовые исключения из общего правила.
На основании обвинений в государственной измене или «измене Родине», помимо обвинений в участии в убийствах мирных граждан, в СССР судили очень многих предателей, пособников оккупантов или подстрекателей к пособничеству. Отношение к тем «гражданам СССР», кто не совершал общеуголовных преступлений, но служил в германской армии, вспомогательной полиции или СС было очень разным: от 25лет заключения до «просто пальчиком погрозить».
Вернемся от «измены Родине» к международным преступлениям.
… тут надо сказать, что Нюрнбергский процесс был во многом новым для тогдашних традиций международного права и первым прецедентом реального международного уголовного суда. Подавляющее же большинство военных преступников периода второй мировой войны были осуждены национальными судами и по национальному законодательству
С 50-х гг. немецкие правоведы стали поднимать острые вопросы, связанные с формированием и деятельностью Нюрнбергского трибунала. Сам по себе этот суд был в те поры беспрецедентным. Не существовало и международного уголовного права. Основой процесса стала не столько правовая традиция (о том, что таковая, хоть и в ограниченном смысле, но уже была, рассказал Мстислав Русаков), сколько воля стран-победительниц, которые развязали руки судьям и, прежде всего ключевой фигуре процесса, обвинителю со стороны США судье Роберту Джексону. Таким образом, процесс опирался хоть и на шаткие, но уже существовавшие тогда международные нормы, и на традиции англо-саксонского прецедентного права. Советскому Союзу и Франции, у которых доминировали иные традиции, пришлось смириться с напором американцев.
Немецкие юристы поставили, критикуя впоследствии процесс, чисто правовые вопросы. Обвиняемым были вменена, например, «подготовка военного нападения», т.е. деяние, за которое до Нюрнбергского трибунала никого не судили и состав преступления не был сформулирован. Подсудимым была инкриминировано преступление, которое в качестве такового было сформулировано post factum. Все это не украсило процесс в глазах некоторых немецких юристов. Впоследствии поднимался вопрос, что если суд рассматривал военные преступления, то военные преступления нужно рассматривать для всех. Это вопрос будет подниматься и никуда не исчезнет.
Вопрос о военных преступлениях победителей и ответственности победителей вполне закономерен для Европейского союза. В ЕС уже нет страны побежденной и стран-победителей, а есть страны, которые участвовали в войне. Пусть они воевали между собой, но сейчас являются членами одного супергосударства. Тема ответственности победителя становится очень серьезной. Тема эта не приобрела никаких юридических очертаний. Они появляются только сейчас и не в отношение Нюрнбергского процесса, а когда всплывают неприятные для НАТО и США факты неправомерных действий коалиционных сил в Афганистане, в Ираке. До сих пор это не доходило до каких-то серьезных юридических вненациональных международных последствий. Вопрос ответственности победителя – тема важная, но это тема не прошлого, а будущего, будущих войн (миротворческих операций и принуждений к миру).
Большинство немецких юристов, не ставя под сомнение приговор, полагает, что сам процесс носил не столько юридический сколько политико-правовой характер. Процесс был организован и проведен победителями, а не нейтральным и беспристрастным судом, который учитывал выгодные для стран-победительниц политические аспекты.
Я хочу отметить обстоятельство, которое частенько не упоминают. Страны-победительницы договорились, что каждая страна предоставит судье Джексону (автору сценария, по которому был проведен процесс) список тем, которые не будут рассматриваться и задеваться в ходе судебного следствия. Т.е. сам процесс предполагал наличие многочисленных фигур умолчания. Одной из фигур умолчания стала бомбардировка Дрездена. Были и другие табуированные темы. Такой «запретной темой» стала и позиция суда в отношении стран Балтии (Латвии, Литвы и Эстонии). Судья Джексон вспоминал, что он принимал описание преступлений и претензии со стороны СССР, где указывалась территория СССР вместе с территориями Латвии Литвы и Эстонии. Но рассмотрение стран Балтии в составе СССР, по словам Джексона, не означало, что администрация США признавала включение Прибалтики в Советский Союз.
Американская сторона и англичане положили на стол судье Джексону все свои пожелания с «фигурами умолчания» уже 1 декабря 1945 года. Безалаберные французы тянули до марта. Дисциплинированный Вышинский тоже тянул до весны 1946 года. Почти до середины процесса он не предоставлял Джексону списка нежелательных для СССР тем. Об этом в частности рассказывает историк процесса Н.Лебедева. В результате именно на Нюрнбергском трибунале были даны свидетельские показания Риббентропа с полным изложением подоплеки заключения советско-германского договора о ненападении от 23 августа 1939 года и, разумеется, процитирован т.н. секретный протокол к нему. Разумеется, самого документа суду никто не предоставил, но информация разошлась по всему миру. Потом можно было сколько угодно говорить, что фашистский недобиток врет, но дело было сделано.
Отнести нерасторопность Вышинского к «обычной русской безалаберности» нельзя, т.к. делопроизводство в МИДе и Генпрокуратуре было организовано на очень высоком уровне. Второй факт – ситуация с Катынью. Тема всплыла и возникла путаница со свидетельскими показаниями и позицией СССР. В конечном итоге эпизод этот из приговора был выведен, но стал достоянием общественности, оставив Москву «в подозрении».
После обмена репликами и мнениями с участниками мероприятия, сошлись во мнении, что список нежелательных тем был, был подготовлен заранее, и, возможно, не открывался американцам из соображений нежелания показать имеющиеся болевые точки. Такая тактика, характерная для «подозрительного Кремля» оказалась ошибочной. А возможно, что и оба варианта поведения «были хуже».
Почему «штурмовые отряды» (СА) не был объявлен преступной организацией?
Важный аспект. Англо-саксонское право допускает признание организации преступной. Например, американское уголовное право рассматривает организацию заговора с целью совершить преступление, как наказуемое деяние, в т.ч. и как создание преступной организации (заговорщики же). Советское право не знает заговора. Есть лишь преступление, совершенное по предварительному сговору группой лиц. Это – отягчающее обстоятельство.
Советское право не знало коллективной ответственности, уголовная ответственность была строго индивидуальной. В этом отношении по настоянию советской стороны Нюрнбергский трибунал рассматривал характер организаций, которые были внесены в обвинительное заключение как преступные именно через призму исследования того, совершали ли члены и участники этих организаций, инкриминируемые им жестокие преступления, в каком объеме, знали ли о преступлениях все члены преступных организаций, или только нескорые, было членство в организациях добровольным и т.д. и т.п. В противном случае, в советской системе судопроизводства членство в преступной организации не могло быть инкриминируемо подсудимому, хотя бы как отягчающее обстоятельство.
Почему, например СА не были объявлены преступной организацией? Хотя штурмовики были отъявленными нацистами. Я процитирую приговор Нюрнбергского трибунала в отношении штурмовых отрядов:
«… До чистки, начавшейся 30 июня 1934 года, СА представляли собой группу, состоявшую большей частью из негодяев и головорезов, которые участвовали в нацистских эксцессах того периода. Однако не было доказано, что эти зверства являлись частью конкретного плана ведения агрессивной войны, и Трибунал поэтому не может считать, что эта деятельность является преступной в соответствии с Уставом. После чистки
СА превратилась в группу малозначащих нацистских прихлебателей. Хотя в отдельных случаях некоторые части СА использовались для совершения военных преступлений и преступлений против человечности, нельзя сказать, что члены этой организации в общей массе участвовали в преступных действиях или даже знали о них. На этом основании Трибунал не объявляет СА преступной организацией в том смысле, как это предусмотрено статьей 9 Устава»- (выделено и подчеркнуто мною)
Приговор детально и скрупулезно исследует характер и историю подвергнутых судебному следствию организаций. Например, по приговору трибунала все руководство, вся верхушка НСДАП знала о совершаемых злодеяниях, преступлениях и подготовке агрессивной войны. На основании этого трибунал признают всю организацию преступной.
То же самое решение было вынесено в отношении гестапо, службы безопасности (СД) и СС. Важно понять, чтО Нюрнбергский трибунал имел в виду под преступной организацией, какие это имело последствия. Советская сторона настояла, чтобы признание организации преступной не отменяло судебного процесса над конкретными лицами за конкретные преступления, а в этом процессе служило бы отягчающим обстоятельством.
Строго говоря, каждого эсэсовца и гестаповца просто за то, что он эсэсовец или гестаповец еще раз уже национальным судом осудить нельзя. Но зато он должен доказывать, что был «белый и пушистый» и занимался исключительно подметанием полов. В каждом национальном государстве это происходило в соответствии с национальным законодательством и установленными национальными правительствами правилами. Как правило, в западной Европе (не в Германии) эсэсовцы, гестаповцы, агенты СД из числа норвежцев, французов, бельгийцев и т.д. в конце 40-х тут же обвинялись по национальному законодательству в «государственной измене» и наказывались в диапазоне от морального порицания до смертной казни. В СССР же была «резиновая» 58-я статья.
(Я не стал тратить отведенные мне на все 20 минут на уточнение как именно это происходило на территории СССР. В частности, кто интересуется, может просмотреть книгу А.Дюкова «Милость к падшим». С утверждением, что советское руководство не преследовало рядовых солдат прибалтийских «легионов СС» из соображений гуманности согласится трудно, но фактическая сторона дела у Дюкова изложена достоверно).
В первую очередь «преследование» членов признанных преступными организаций имело место в германской программе по денацификации. Процессы эти были запутанными и, если не было подозрений в совершении преступлений, то применялись ограничения на профессию, да и то не всегда.…
Теперь об СС. Мифов вокруг этой организации порождено великое множество. В российской антифашистской публицистике СС как «преступная организация» рассматривается расширительно. Хотя и Устав трибунала и приговор делали целый ряд суживающих заявлений и определений.
Читаем из приговора:
«Рассматривая вопрос об СС, Трибунал включает сюда всех лиц, которые были официально приняты в члены СС, включая членов Общей СС, войск СС, соединений СС «Мертвая голова» и членов любого рода полицейских служб, которые были членами СС. Трибунал не включает в это число так называемые кавалерийские соединения СС (это был своего рода аристократический клуб любителей верховой езды – прим автора). Вопрос о службе безопасности рейхсфюрера СС (общеизвестной под названием СД) рассматривается в приговоре Трибунала по делу гестапо и СД.
Преступная организация аналогична преступному заговору в том, что по существу они предполагают сотрудничество ради преступных целей. Должна существовать группа, связанная и организованная для осуществления общей цели. Эта группа должна быть создана или использована в связи с совершением преступлений, предусмотренных Уставом. Поскольку решение в отношении организаций или групп определит, как уже было указано, преступность членов этой организации, это решение должно исключить тех лиц, которые не были осведомлены о преступных целях или действиях организации, и тех, которые были призваны в эту организацию государственными органами, за исключением тех случаев, когда они были лично замешаны в совершении действий, объявленных преступными в соответствии со ст. 6 Устава, в качестве членов этой организации. Формальное членство не подпадает под действие этого решения.…».
Рассматривалась ли в качестве составной части СС 20-я дивизия войск СС? Рассматривалась. Смотрите выше. НО!
«Трибунал объявляет преступной, согласно определению Устава, группу, состоящую из тех лиц, которые были официально приняты в члены СС и перечислены в предыдущем параграфе, которые стали членами этой организации или оставались ее членами, зная, что эта организация используется для совершения действий, определяемых преступными в соответствии со статьей 6 Устава, или тех лиц, которые были
лично замешаны как члены организации в совершении подобных преступлений, исключая, однако, тех лиц, которые были призваны в данную организацию государственными органами, причем таким образом, что они не имели права выбора, а также тех лиц, которые не совершали подобных преступлений.
Настоящее решение основывается на участии этой организации в военных преступлениях и преступлениях против человечности, связанных с войной; эта группа, признаваемая преступной, не включает поэтому лиц, которые перестали’ быть членами организаций, перечисленных в предыдущем параграфе, до 1 сентября 1939 г.»
И эстонские антифашисты и эстонские «борцы за свободу» забывают, что согласно приговору преступная организация это «группа лиц». Не абстрактная «20 дивизия СС», а группа лиц входящая в состав этой дивизии. И, с другой стороны, группа лиц, объединенная принадлежностью к 20-й дивизии СС. И из этой группы есть исключения предусмотренные приговором.
Из зала задали вопрос о казаках фон Паннвица: «Это де были условные СС…»
Трибунал не выделял категорию «условные СС», трибунал не принимал во внимание, когда было сформировано, то или иное подразделение СС: в 1934 году или в апреле 1945 года. Выделялись юридические характеристики конкретных лиц (доброволец- мобилизованный, знал — не знал о совершении преступлений, участвовал — не участвовал).
Именно этот пункт приговора надо учитывать, когда в качестве обвинения старикам-эстонцам выдвигается членство или службу в войсках СС. Во-первых, среди эстонцев, которые воевали с советскими войсками на стороне Германии в войсках СС, служило не более 20%, остальные 80% вообще никогда не надевали знаков различия войск СС и служили в пограничных и железнодорожных полках, в батальонах вспомогательной полиции, в частях охраны тыла и т.д.
Учитывать надо и то обстоятельство, что большинство военных преступников из среды эстонских граждан тоже не служили в СС. Но были и останутся военными преступниками, т.к. судили их не за знаки различия на петлицах мундира, а за конкретные злодеяния. Тех, кто не понес наказания, надо искать, доказывать и наказывать. А если не найдено и не доказано, то и не наказано.
ilja-nikiforov.livejournal.com/13657.html
