Основной причиной покупки танка «Кристи» M.1940 послужило, прежде всего, предоставление фирмой технической помощи, передача всех производственных чертежей и технологического процесса производства танка. Дж. У. Кристи выразил также готовность прибыть в СССР сроком на два месяца для консультаций и организации производства. Кроме того, фирма предоставляла возможность нашему инженеру работать на заводе в Рауэй (США). Техническая помощь не распространялась лишь на двигатели «Либерти», гак как они под маркой «М-5» уже производились в СССР по лицензии.
В целях изучения организации производства и контроля за выполнением заказа 14 июля 1930 года член Научно-Технического Комитета (НТК) Н. М. Тоскин прибыл в Нью-Йорк и, войдя в контакт с конструктором заказанных машин, тут же отправил на имя Халепского 127 листов чертежей опытного танка и уведомление о том, что Кристи сам собирается в Москву вместе с машинами. 9 августа 1930 года чертежи прибыли в Москву, откуда незамедлительно были переправлены главному конструктору главного конструкторского бюро при Государственном Всесоюзном орудийно-оружейно-пулеметном объединении С. П. Шукалову. После снятия копий 13 октября 1930 года все чертежи были возвращены в УММ РККА.
Согласно договору, Кристи был обязан к сентябрю 1930 года сдать обе машины представителю «Амторга», но, как он ни старался, полностью изготовить машины ему удалось лишь к концу года. В последних числах декабря 1930 года собранные и испытанные машины из Нью-Йоркского порта были отправлены в СССР. Прибывшие в начале 1931 года в СССР обе машины подверглись тщательным исследованиям и испытаниям. Испытания начались 16 мая 1931 года. Недоработанная Уолтером Кристи конструкция сразу же дала о себе знать. Так, уже на второй день ходовых испытаний, 17 мая, во время поворота на травяном грунте сломался кронштейн правого направляющего колеса (ленивца). 7 июня членам Правительства были продемонстрированы возможности танка по преодолению естественных и искусственных препятствий.
После показа машины членам Правительства испытания были продолжены. 13 июня была предпринята еще одна, последняя, попытка испытать танк на гусеничном ходу. Но после того как танк прошел всего 1 км, злополучный кронштейн снова сломался. Тремя днями позже начала заедать коробка передач – во время движения периодически выскакивали 2 и 3-я скорости. В общей сложности за весь период ходовых испытаний с 16.05. по 21.06 танк прошел на гусеницах 43,5 км и 863 км на колесах. По результатам испытаний был составлен подробный отчет на 15 листах. В нем, в частности, отмечалось, что танк не прошел полных испытаний из-за поломки кронштейна ленивца.
«…Танк испытывался только на колесах, причем испытания показали, что средние скорости по шоссе не превышают 30-35 км/час. Водитель после 4-5 часов сильно устает (благодаря трудности управления и неравномерности хода (требовалось все время выравнивать машину). …Двигатель работал хорошо, но необходима частая регулировка клапанов. АКБ недостаточны для запуска двигателя (холодный двигатель запускался, как правило, с буксира). В коробке передач после 600-650 км выскакивают 2-я и 3-я передачи при большой нагрузке двигателя. Течь смазки из-под уплотнений, затруднено включение всех передач. Через 2-3 часа движения значительно нагревается КПП до 85-88 °С при температуре окружающего воздуха +35-40 «С. …Гусеницы. После 40,5 км сломано 8 пальцев. Ведущие колеса. После 150-200 км наблюдается развал в наружную сторону на 1,5-2 см. Управление танком удовлетворительное. На грунтовых дорогах «отказывается слушаться руля», а при езде по неровностям толчки выбивают руль у водителя из рук. На скоростях 55-60 км/час управление затруднительно…
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. …Танк Кристи в том виде, в котором он был представлен на испытаниях, является исключительно интересной машиной с универсальным движением, требует как боевая машина большой разработки и введения ряда конструктивных усовершенствований и изменений».
В общем, всем стало ясно, что танк «Кристи» сложно назвать боевой машиной – конструкция является очень «сырой» и производство танка в таком виде НЕ ЦЕЛЕСООБРАЗНО. Уже в то время, когда только начались ходовые испытания опытного образца, 1 июня 1931 года председатель НТК УММ РККА Лебедев направил директору ХПЗ Владимирову утвержденное Начальником УММ РККА Халепским задание на проектирование колесно-гусеничного танка БТ (по типу танка «Кристи»).
https://arsenal-info.ru/b/book/199800914/2
Это в реале. А что могло быть в альтернативе? Предположим, что неоднозначность результата испытаний заморской диковинки вызвала недовольство на самом верху. На совещании 24 мая 1931 года было принято решение танк на основе машины Кристи все же делать. Но в спешке постановки машины в производство товарищу Халепскому было отказано. Было решено подготовить производственные мощности для развертывания танка весом до 14–17 тонн на Харьковском паровозостроительном заводе, довести конструкцию машины до приемлемого уровня, как по надежности, так и по производственным возможностям завода, снизить стоимость производства машины. Вернувшийся из загранкомандировки товарищ Н. М. Тоскин внес свое предложение по совершенствованию конструкции танка Кристи и получил одобрение на свое предложение. Вот это предложение.
Ну а теперь поальтернативим на этой точке бифуркации советских БТТ. Собственно мои идеи подкорректированы статьями других коллег нашего сайта – я лишь развил их в виде собственных воззрений на эту тему.
Н. М. Тоскин внес предложение на конструирование двух танков – легкого четырехкаткового и утяжеленного пятикаткового. Использую свое право авторского произвола и внесу изменения в его предложение: конструировать будем три танка. То есть предложение будет звучать примерно так:
- Создание танка-разведчика, массой 7,5–8 тонн, с мотором М-6 мощностью 300 л.с., скоростью на гусеницах 50 км/ч и до 60 км/ч на колесном ходу. Имеющего четырехкатковое шасси, с броней 6–13 мм и вооружением в виде крупнокалиберного пулемета, по типу американского пулемета Browning M2 (кстати, в САСШ этот пулемет только-только начал проходить испытания) и одного-двух пулеметов винтовочного калибра. Экипаж – два человека.
- Создание линейного легкого танка, массой 8,5–9 тонн, с мотором М-6 мощностью 300 л.с., скоростью на гусеницах 50 км/ч и до 60 км/ч на колесном ходу. Имеющего четырехкатковое шасси, с броней 6–13 мм и вооружением в виде одной 37-мм пушки большой мощности и одного-двух пулеметов винтовочного калибра. Экипаж – два-три человека.
- Создание утяжеленного, среднего танка, массой 12,5–14 тонн, с мотором М-17 мощностью 500 л.с., скоростью на гусеницах 50 км/ч и до 70 км/ч на колесном ходу. Имеющего пятикатковое шасси, с броней 6–13 мм и вооружением в виде одной 76,2-мм пушки и одного-двух пулеметов винтовочного калибра. Экипаж – четыре человека.
- В связи с небольшим запасом моторов М-6, для его замены на базе авиамотора М-17 создать 8 цилиндровый мотор мощностью 300–350 л.с., для установки на легкие колесно-гусеничные танки.
Для осуществления столь грандиозных планов, на ХПЗ было создано специальное конструкторское бюро (СКБ), которое возглавлял военинженер 2-го ранга Николай Михайлович Тоскин. Модернизация танка «Кристи» началась с анализа имеющейся конструкции. Перепроектировали силовую установку – заменили мотор на МТ-6Т12 (вариант авиамотора М-6 с развалом цилиндров 60°, с уменьшенной степенью сжатия, измененными поршнями и головками цилиндров. Это позволило использовать бензин более низкого качества, при прежней мощности мотора. Мотор отработан Андрыхевичем на ГАЗ №9 (бывший завод ДЕКА в Запорожье) в 1929–31 годах), переделали КПП и бортовые редукторы, усилили конструкцию ленивца и гитары, гусеничные траки и ведущую звездочку выполнили по типу танка Т-26. Размер трака 120×340 мм – гусеницу от танка Т-26 брать не стали. Расчеты показали, что высота гребня трака Т-26 мала и танк будет постоянно «терять» гусеницу. Поэтому разработали новый трак с увеличенной высотой гребня. Корпус подвергли минимальной переделке: рубку-люк мехвода убрали. Вместо неё установили дополнительный верхний, с небольшим наклоном лобовой лист брони, в котором был смонтирован небольшой смотровой лючок. В люке была оборудована смотровая щель, закрытая триплексом. Сам люк, в открытом положении, использовался при вождении танка на марше. Башню, взятую от танка Т-26, максимально отодвинули в корму. Вследствие чего, появилась возможность оборудования люка мехвода в крыше корпуса. Сам этот люк был смещен к левому борту, для гарантированного его открывания при любом положении башни – хотя это несколько и усложняло посадку в танк. Подвеска осталась прежней, но для смягчения хода на первую и последнюю пару опорных катков установили гидравлические амортизаторы. Глушитель выпускной системы мотора выполнили по типу танка Т-28 – на крыше МТО. А на освободившемся месте, в корме корпуса, установили еще один топливный бак, вместимостью 190 литров. Вследствие чего общий запас горючего составил 550 литров. Все чертежи и элементы конструкций танка Кристи, запланированные к установке в новые боевые машины, перевели в метрическую систему измерений.
Однако с вооружением ситуация была, мягко говоря, неадекватной. 12,7-мм пулемет был только в виде опытного образца (в ГАУ шли споры о типе питания пулемета и количестве патронов в магазине), 37-мм пушка большой мощности также была в виде опытного образца, а на 76-мм танковую пушку был объявлен конкурс и она только начала проектироваться. Представители УММ РККА, от имени ХПЗ, внесли предложение о закупке лицензии на американский крупнокалиберный пулемет с ленточным питанием. Однако Ковровский оружейный завод предложил вариант своего пулемета с питанием из холщовой ленты.
Пулемет ДШК-31 под матерчатую ленту с приемником Шпагина
Именно заказ крупнокалиберного пулемета, имеющего питание из ленты, для вооружения танка, положил конец чехарде с выбором типа магазина – пулемет потребовался именно с ленточным питанием. Ленточное питание обуславливалось ограниченным составом экипажа боевой машины, с целью минимизировать нагрузку на командира танка. Уже потом, в 1933 году, задушив свою жабу с дешевизной холщовой ленты и по опыту эксплуатации пулеметов в войсках, холщовую ленту заменят на металлическую, собираемую из кусков по 25 патронов. И только после 1933 года, наконец-то стрелковые части РККА получили свои крупнокалиберные пулеметы на универсальном станке Колесникова, в качестве батальонного средства противовоздушной обороны. ДШК-32 поставлялся и на корабли РККФ, где были созданы тумбовая установка под один пулемет, тумбовая установка под пулеметную спарку и счетверенная установка башенного типа.
Именно такой пулемет, в варианте ДШК-Т (танковый), планировалось устанавливать в башню танка-разведчика Т-23А. Пулемет был принят на вооружение в 1932 году и первые два года выпускался исключительно для танков. На совещании 24 мая 1931 года были также намечены планы разработки и развертывания производства колесно-гусеничных танков. Планировалось к 7 ноября 1931 г. изготовить два опытных образца, а первые 10 машин должны были быть переданы РККА не позднее 15 февраля 1932 года. Аналогично маневренный танк Т-24КГ должен быть воплощен в металле к марту 1932 года, а первые 10 машин установочной серии завод должен был передать РККА к 1 мая.
В первую очередь отрабатывался легкий танк с пулеметом ДШК-Т и мотором М-6 – А-23А (заводской индекс БТ-1). После получения в конце сентября 1931 года массогабаритных параметров башни с 37-мм пушкой большой мощности (с Ижорского завода) также отрабатывался танк с вооружением этой пушкой. Этот вариант танка получил индекс А-23Б (заводской индекс БТ-2). Башни обоих танков были одинаковыми – одноместными. Что обусловило единую конструкцию башен, корпусов, да и в целом обоих танков.
Согласно планам производства танков Т-26 и Т-23, бóльшая часть танков должна была быть вооружена 37-мм полуавтоматической пушкой большой мощности. Однако ни в 1931 и в 1932 году такой пушки на вооружении РККА и в серийном производстве еще не было.
Правда, в 1929 г. уже была опробована 37-мм полуавтоматическая пушка большой мощности ПС-2, но с ее выпуском имелись определенные трудности. Трудности были связаны с там, что в конце 1929-го СССР приобрел у фирмы «Рейнметалл» 37-мм противотанковую пушку с полуавтоматическим затвором, которая вскоре была принята на вооружение. Производство орудия осваивалось на заводе № 8 им. Калинина в Подлипках под индексом 1К. По решению Арткомитета, артиллерийское КБ завода «Большевик» в короткий срок наложило ствол и казенник пушки 1K в ложе с противооткатными приспособлениями орудия ПС-2, получив таким образом 37-мм полуавтоматическую танковую пушку большой мощности обр. 1930-1931 гг., которой был присвоен индекс Б-3.
Еще до государственных испытаний пушка была передана на завод №8 для спешной организации серийного производства. Там орудие получило свой внутризаводской индекс 5К, и первые образцы орудия поступили заказчику уже в конце 1931 г., однако предусмотренная проектом спаренная установка указанной пушки с пулеметом ДТ разработана в срок не была. Кроме того, не удалось отладить работу полуавтоматического затвора указанного орудия. И орудие вернули на завод для устранения дефекта.
В I квартале 1932 г. чертежи башни, разработанной для танков Т-26 и Т-23, подверглись ревизии, и первые 240 башен, поданных Ижорским заводом для вооружения орудием, были спешно приспособлены под раздельную установку пушки и пулемета. Лишь на 240 башнях, выпушенных позднее, оказалось возможным установить спаренную установку пушки с пулеметом. Всего было запланировано вооружить 37-мм пушкой Б-3 (5К) 300 танков, а начиная с 301-го заменить её 45-мм полуавтоматической пушкой обр. 1932 г. 20К. Но ввиду того, что завод № 8 не освоил выпуск 20К в срок, да и с установкой орудия в существующей башне танков Т-26 и Т-23 имелись трудности, нарком тяжелой промышленности скорректировал план, и следующие 310 танков Т-26 и Т-23 также должны были получить 37-мм танковую пушку обр. 1931 г. Б-3 (5К).
Компоновка танка А-23А (пулемет ДШК-Т условно не показан)
В ноябре 1931 года оба опытных танка (А-23Б – без вооружения) были предъявлены на государственные испытания. Одновременно на ХПЗ начата сборка первых 15 машин установочной серии. В марте 1932 года оба танка были приняты на вооружение (даже не дождавшись окончания испытаний – хотя недостатков в их конструкции было достаточно много). А-23А как Т-23А1 – танк разведчик, А-23Б как Т-23Б1 – линейный танк для бронекавалерийских соединений. Освоение серийного производства танков серии Т-23 на ХПЗ шло медленно. Для выполнения обширной программы выпуска нового танка не хватало оборудования, сырья и материалов, подготовленных кадров. Срывали поставки смежники. Так, шарикоподшипников к 1 января 1932 г. вместо положенных 50 комплектов было отгружено всего на 7 машин, двигателей МТ-6Т12 имелось лишь 8 штук (переделанные из списанных авиационных), комплектов бронедеталей для производства корпусов – 3 комплекта, КПП – 4 экземпляра. Пулеметов ДШК-Т не было совсем. Так что при всем желании к февралю 1932 г. завод не смог сдать ни одну машину. В марте на Харьковском паровозостроительном заводе ситуация стала меняться – для этого назначили дополнительные меры материального стимулирования, завод был снабжен всем необходимым. Выполнению заказов ХПЗ у соисполнителей была дана «зеленая улица». На ГАЗ №9, из списанных авиамоторов, возобновили производство мотора МТ-6Т12. Но к середине апреля лишь пять машин были сданы РККА. На параде 1 мая 1932 года по Красной площади прошли первые три танка Т-23А1. Правда в Москву было отправлено 5 машин, но по дороге у одной случился пожар в МО, машина получила серьезные повреждения. А у другой сломалась КПП.
Одновременно с А-23, СКБ завода ХПЗ разрабатывала средний колесно-гусеничный танк. За основу был принят танк Кристи и А-23 – попросту танк А-23 был перепроектирован под пятикатковое шасси, башню с 76-мм пушкой и силовой установкой с авиамотором М-17.
Унификация легкого и среднего танков была очень высокой: катки, подвеска, компоновка и управление как у танка А-23. Из-за нового, более мощного двигателя, КПП и систему охлаждения пришлось отрабатывать заново. Но особую проблему вызвал колесный движитель. И если на гусеницах А-24КГ двигался довольно резво, то на колесах, с приводом только на заднюю пару – как у танка Кристи, ехать совсем не желал. Даже на твердом грунте колеса пробуксовывали. Главным конструктором СКБ Тоскиным была предложена схема привода на четыре опорных катка – по два на каждый борт. На выходных бортовых валах КПП, в сторону четвертой пары катков, монтировались дополнительные гитары отбора мощности. Они приводили во вращение стандартные гитары катков четвертой пары, установленные аналогично кормовой паре катков. Все гитары были стандартными – как на танке Кристи. Соответственно, вместе с кормовыми катками, привод был подведен к двум каткам на каждый борт. Эта схема позволила А-24КГ передвигаться на колесном ходу. Но её отработка заняла очень много времени – удачный, второй прототип танка был предъявлен на госиспытания только в августе 1933 года. Сложности с отработкой КГ хода для среднего танка охладили энтузиастов таких танков в УММ РККА – запланированный перевод тяжелого танка Т-28 на КГ ход отменили, и более к этому вопросу не возвращались. Что благоприятно сказалось на работе завода ЛКЗ по танку Т-28. Правда, работы по КГ танку Т-46 на заводе №185 продолжались.
Танк А-24КГ прошел весь цикл испытаний и был принят на вооружение под индексом Т-24А1. Стоимость танка была на 60% больше, чем у танка Т-23Б1, однако необходимость иметь танк усиления механизированных соединений дальнего действия заставила принять его на вооружение и приступить к серийному выпуску. Была еще одна причина принятия на вооружение танка Т-24А1. Все попытки установки 76,2-мм пушки на танки Т-23 и Т-26 провалились. А изюминкой танка Т-24А1 как раз и была 76,2-мм пушка – танк изначально проектировался именно под такое орудие. Башня танка Т-24А1 имела схожую конструкцию с башней танка Т-23 и по габаритам почти сравнялась с башней танка Т-28. Однако была проще по конструкции и не имела вращающегося полика – конструкторы пытались сделать танк более дешевым, легким и более простым в производстве.
Компоновка танка А-24КГ
На танк Т-24А1 устанавливалась 76-мм танковая пушка КТ-32, с длиной ствола 29,8 калибров. Впрочем, эта пушка считалась временной и вынужденной мерой, до освоения в производстве пушки ПС-3У (улучшенной).
В 1932-33 годах проводился конкурс на 76,2-мм танковую пушку для вооружения тяжелых и средних танков. Победила в конкурсе пушка Павла Сячентова ПС-3. Но вот беда – отдали эту пушку для производства на завод «Красный Путиловец», конкурент, который на конкурс делал пушку КТ-28. И все, умерла пушечка едва родившись, да еще и конструктора за собой утянула. Естественно, было кому помочь отправить «туда» и пушку и конструктора – но мы не об этом. К пушке ПС-3 были предъявлены претензии в избыточной мощности боеприпаса – из-за короткого ствола порох сгорал не полностью. Кроме того, в разрез с предыдущим требованием появилось требование увеличить мощность орудия, с целью оптимизации использования дивизионного выстрела. Павлу Сячентову было выдано задание на «улучшение» пушки ПС-3. А в качестве резерва выбрали КТ-28 как временную меру, до освоения в производстве той самой ПС-3У (улучшенной).
Однако и к самой КТ-28 появилось требование улучшить баллистику и начальную скорость снаряда. Такие требования появились на основе теоретических выводов специалистов Арткомитета, опубликованных в Артиллерийском журнале –
«…для успешного подавления огневых точек противника, арттанк должен иметь орудие с дальностью прямого выстрела равную или превышающую дальность прямого выстрела противотанковых средств противника….».
Иными словами – танк должен иметь возможность уничтожить ПТО, не входя в зону гарантированного поражения этой самой ПТО. Бóльшая дальность прямого выстрела позволяет попасть в цель одним снарядом на бóльшем расстоянии, так как не требует корректировки наводки по вертикали на всей дистанции прямого выстрела. Немалое влияние на формирование теории ведения боя танка, вооруженного трехдюймовкой, оказали немецкие танки «Großtraktor», проходившие испытания в секретной школе под Казанью. Все немецкие танки были вооружены 75-мм пушкой KwK L/24, с начальной скоростью снаряда 385–450 м/с. Поэтому в 1932 году пушка КТ-28 была оперативно модернизирована. На основе патрона 76,2-мм противоштурмовой пушки образца 1915 года был создан усиленный боеприпас с навеской пороху 0,625 кг, ствол удлинен до 29,8 калибров, усилены противооткатные устройства и ствол. Начальная скорость снаряда возросла до 496 м/с, а дальность прямого выстрела до 800 метров. В 1932 году пушка была принята на вооружение под индексом КТ-32. Пушка устанавливалась на танки Т-28, Т-35 и средний колесно-гусеничный танк Т-24А1. В 1933 году пушка была модернизирована еще раз – на ней установили полуавтоматический затвор по типу пушки ПС-3 (до этого на пушке КТ-32 монтировался обычный поршневой замок, обычной полковой пушки). Модернизированная пушка была принята на вооружение и получила индекс КТ-32ПС. Для танковых пушек КТ32 и КТ-32ПС использовался унитарный выстрел от полковой пушки образца 1927 года с длиной гильзы 300 мм.
Следует добавить, что пушка ПС-3, на Кировском заводе в Ленинграде все же была доведена до уровня ПС-3У. Но этому предшествовали весьма драматические события. В 1934 году, когда Кировский завод предоставил на полигонные испытания очередную пушку ПС-3 и она в очередной раз не прошла испытания, представитель полигона в отчете указал:
«…представленный образец не имеет ничего общего с пушкой ПС-3…».
Нагрянувшие на завод чекисты быстро выяснили причину несоответствия представленного образца с пушкой ПС-3, а также круг виновных в этом несоответствии. Павла Сячентова спешно перевели на ЛКЗ (к тому моменту он работал на заводе №185 и занимался проектированием легких САУ – АТ-1 и АТ-2), где он возглавил артиллерийское КБ. Через год на полигон была предоставлена пушка Л-7, которая и являлась улучшенной пушкой ПС-3. Пушка Л-7 имела баллистику зенитной пушки образца 1915 года и длину ствола 30,5 калибров. В том же году пушка пошла в серию и устанавливалась на все вышеупомянутые танки.
Легкий колесно-гусеничный танк-разведчик Т-23А1 (1932 год)
Легкий колесно-гусеничный танк Т-23Б1 (1933 год)
Средний колесно-гусеничный танк Т-24А1 (1933 год)
Таблица ТТХ колесно-гусеничных танков СССР начала тридцатых годов:
Танками Т-23Б1 и Т-24А1 комплектовались бронекавалерийские бригады, танковый полк которых состоял из трех танковых батальонов. Каждый батальон состоял из трех рот – две роты легких танков и одна рота средних. Танки-разведчики Т-23А1 состояли на вооружении разведывательных подразделений этих бригад.
От автора: Это первая часть моего фэнтези по поводу танков БТ в РККА. С описаловкой Т-24КГ как-то не заладилось у меня, думаю, что на рисунке более-менее все ясно – если что-то не понятно, буду отвечать на конкретные вопросы. Да, боевой вес конечно же приблизительный – так как у меня удалось посчитать Т-28, по Т-24 не получилось. Сильно уж большая разница в размерах.
