Старинная литература — это прекрасно. Интеллигентских комплексов еще нет, поэтому все в бесстыже-прелестной наготе. Вот, скажем, «Коронование Людовика». Начало уже отличное: решается вопрос о том, кто после смерти Карла Великого будет при юном Людовике регентом. Вызывается некий Арнеис из Орлеана. У присутствующего графа Гильома есть своя точка зрения на этот вопрос: он быстренько бьет Арнеиса в морду, тот падает и пока падает, помирает. Все рукоплещут, потому что Арнеис был плохой парень, а Гильом — хороший парень. Дальше Гильом едет паломником в Рим. Там он видит сон, где на Рим идет пожар со стороны Руси (именно так). Просыпается, и точно, к Риму подходят сарацины, это совершенно логично. У магометан типичные мусульманские имена: Корсольт, Кремюз, Тенебр и Галафр. Но это была преамбула, амбула вот где. К Гильому прибегают от папы римского. Раз уж такой крутой парень у нас случился, помоги уделать магометан. Э-э-э, мнется Гильом, у нас тут народу мало, давайте я лучше Карлу пошлю, авось кого-нибудь сюда пришлют на помощь. — Ну, это же стыдно! — Стыдно-то стыдно, но мне ж не с кем сарацина воевать. И тут понтифик делает блестящий ход:
«Рыцарь честный,
Апостол Петр да будет мне свидетель!
Коль за него вы вступите в сраженье,
Вам можно будет мясо есть вседневно,
И жен держать, коль хватит сил, хоть десять,
И в грех любой впадать, пусть даже смертный,
За исключеньем разве что измены,—
Я вам даю заране отпущенье.
Создатель вход откроет вам по смерти
Туда, где лишь его друзьям есть место,
Сам Гавриил введет вас в рай небесный».
Гильом воскликнул: «Господи предвечный,
Великодушней нету иерея!
Не потерплю я, — всяк да слышит это! —
Чтоб хвастал враг, хоть рать его несметна,
Что с ним я убоялся столкновенья.
Бертран, племянник мой, надень доспехи,
Зови сюда всех наших и Гелена».
Исключительно четкие парни. Деловые.
