1 марта 1870 года в урочище Серро-Кора, у берега реки Амамбай, состоялась последняя битва Великой Парагвайской войны, в которой был убит президент и верховный главнокомандующий парагвайской армии Франсиско Солано Лопес. Далее я привожу в сокращении главу из моей книги, посвященную этому событию. А на заставке — картина, изображающая последний марш парагвайцев к Серро-Коре. Сам главком нарисован в центре, на белом коне, возле знаменосца.
20 февраля Лопес в последний раз устроил войсковой смотр. Оказалось, что к этому дню от его сорокатысячной армии осталось всего 416 человек, из которых лишь 350 смогли принять участие в построении, а остальные болели малярией или дизентерией. Тем не менее, армия формально сохраняла прежнюю организацию и эти три с половиной сотни бойцов, среди которых было 65 офицеров и 63 сержанта, делились на восемь пехотных и шесть кавалерийских батальонов. В наиболее многочисленном 40-м батальоне насчитывалось 39 человек, в 25-м – всего 11, а в остальных – от 15 до 30. Примерно половина солдат была вооружена только холодным оружием, а остальные имели по несколько зарядов для своих мушкетов.
25 февраля от Лопеса сбежали полковники Хуан дель Валле, Габриэль Соса и Хосе Ромеро. Они оставили записку, в которой говорилось, что “патриотизм обязывает их перестать служить тирану, приносящему страдания своему народу и уничтожающему парагвайскую нацию”.
Лопес снарядил погоню, но она вернулась ни с чем. В тот же день бывший диктатор, оставшийся лидером лишь для тех немногих, которые несмотря ни на что сохраняли ему преданность, издал последний приказ. Чтобы укрепить моральный дух своих бойцов, он распорядился наградить их медалями.
Согласно описанию, составленному самим президентом, медаль должна была иметь форму вытянутого по вертикали серебряного (для офицеров) или бронзового (для рядовых) овала на ленте цветов национального флага. На одной стороне надлежало изобразить горы, а над ними – текст “Маршал Лопес Кампания Амамбай 1870”. На другой – парагвайский герб и девиз “За преодоление трудностей и несчастий”.
Разумеется, чеканить медали было не из чего и негде, поэтому Лопес указал в приказе, что все награжденные получат их после победы (!), а пока им выдается символический знак в виде медальной ленты. Однако лент национальных цветов в лагере тоже не нашлось, но в одной из повозок случайно оказался моток желтой ленты с красной окантовкой. За неимением лучшего Лопес дал распоряжение порезать ее на кусочки и раздать их всем бойцам. Те, у кого еще оставались мундиры или рубахи, прикололи эти желто-красные ленточки себе на грудь. Для большинства из них это была единственная награда, полученная на шестилетней войне.
Между тем, сбежавшему еще в начале февраля личному врачу Лопеса Сирило Солалинде удалось добраться до Консепсьона, оккупированного войсками бразильского генерала Камары. От него бразильцы узнали, что лагерь Лопеса находится в Серро-Кора. Камара решил действовать немедленно, чтобы не упустить врага. Во главе отряда, состоявшего из полутора тысяч пехотинцев и девятисот кавалеристов, он незамедлительно отправился к Серро Кора. Для ускорения движения пушки в поход не взяли, решив, что с остатками парагвайской армии удастся покончить и без них.
21 февраля колонна разделилась. Большинство солдат во главе Камарой продолжили путь напрямую к вражескому лагерю, а часть войска под командованием генерала Панараса отправилась в обход. От Солалинде и других перебежчиков бразильцы знали, что долина Серро-Кора представляла собой естественную крепость и одновременно – ловушку, со всех сторон окруженную холмами с крутыми склонами, заросшими буйной растительностью.
Атака лагеря была возможна по двум ложбинам, пролегавшим между холмами. Одна из них, более широкая, шла на северо-запад, к берегу реки Аквидабан, а другая, узкая – на юго-восток. Обе ложбины парагвайцы перекрыли засеками и баррикадами из повозок. Имелся еще и третий проход, по которому протекал ручей Нигуи – приток Аквидабана, но он был сильно заболочен и покрыт густыми джунглями.
План Камары состоял в том, чтобы ночью форсировать Аквидабан и на рассвете нанести основными силами внезапный удар с северо-запада. При этом группе Панараса надлежало заблокировать юго-восточный проход и не допустить бегства противника. Главной задачей была ликвидация или пленение Лопеса, а также – его ближайших сподвижников.
На 1 марта 1870 года в Серро Кора была намечена свадьба дочери Лопеса Розиты с полковником Центурионом, однако судьба в лице генерала Камары распорядилась иначе. Вечером 28 февраля бразильцы втайне от противника заняли позиции на противоположном берегу реки, которая в этом месте позволяла перейти ее вброд. Дав своим солдатам несколько часов отдыха, но запретив разжигать костры, Камара приказал пехоте и коннице в 4.30 утра форсировать реку и атаковать баррикаду в северо-западном проходе.
Проход защищали 90 солдат, а атаковали – более тысячи. В короткой схватке большинство защитников баррикады было убито, а остальные бросились бежать к лагерю, преследуемые бразильскими кавалеристами. Одновременно колонна Панараса нанесла встречный удар с юго-востока и столь же быстро прорвала оборону в другой ложбине. Там парагвайцами командовал генерал Роа. В рукопашной ему отрубили голову, а его подчиненные, оставшись без командира, тоже обратились в бегство.
Лопес, услышав стрельбу с двух сторон, сразу понял – дело плохо и надо бежать. Решив, что по широкому северо-западному проходу вырваться будет легче, он с небольшой группой приближенных, сохранивших своих лошадей, поскакал туда. Однако в этот раз уйти ему не дали. Наперерез кавалькаде устремились несколько десятков бразильских конников из полка майора де Оливейры. Лопес выхватил саблю и закричал “Убивайте обезьян!” А в ответ раздался возглас майора: “Сто мильрейсов – тому, кто прикончит этого толстяка!”
Впервые в жизни Лопесу пришлось лично участвовать в рукопашном бою и на себе ощутить то, на что он обрек десятки тысяч своих соотечественников. Фехтовальщиком он оказался неважным. Почти сразу кто-то нанес ему скользящий удар саблей по лбу, отчего кровь залила глаза, а затем лейтенант Франсишку Ласерда по прозвищу Чико Дьябло воткнул пику в живот. Лопес грузно рухнул на землю, но это был еще не конец.
Полковник Авейро, заметив, что президент жив, взвалил его на плечи и потащил к ручью Нигуи, намереваясь спрятать в джунглях. По дороге к нему присоединились еще двое офицеров. Бразильских кавалеристов в это время отвлекла контратака примерно семидесяти парагвайцев во главе с полковником Центурионом. Но отвлекла ненадолго.
Рассеяв нападавших (несостоявшийся зять Лопеса при этом получил ранение в лицо револьверной пулей), бразильцы поскакали вслед за Авейро и его спутниками. Группу военных, пытавшихся спасти Лопеса, они застали в момент перехода через ручей. Поскольку у бразильцев не было приказа захватить диктатора живьем, они начали стрелять. Одна из пуль попала Лопесу в спину, от этого ранения он дернулся, захрипел и обмяк.
Поняв, что маршал умер, парагвайцы оставили тело на берегу и скрылись в зарослях. Бразильцы их не преследовали. Радуясь успеху, они взвалили труп на коня и поехали обратно. Согласно официальной парагвайской историографии, Лопес перед смертью крикнул что-то патетическое: то ли “Я погибаю за Парагвай!”, то ли “Я погибаю вместе с Парагваем!” Некоторые добавляют, что он до последнего отбивался саблей и даже уже в ручье, будучи смертельно раненым, зарубил бразильского солдата. Но, учитывая характер его ранений, эти рассказы вызывают большие сомнения.
А в лагере тем временем разыгрывалась последняя сцена многолетней драмы. Бразильцы приканчивали тех, кто отказывался сложить оружие или просто попадал под горячую руку. В частности, был убит 75-летний вице-президент Парагвая Доминго Франсиско Санчес – человек, который родился и вырос еще при испанском колониальном владычестве, а потом верой и правдой служил поочередно всем парагвайским диктаторам. Также погибли два генерала, пять полковников, один подполковник, трое капелланов и семь младших офицеров.
Гражданская жена Лопеса Эльза Линч пыталась спрятать в повозке пятнадцатилетнего сына Хуана Франсиско Лопеса по прозвищу Панчито, которого диктатор хотел сделать своим наследником, а за несколько дней до смерти присвоил ему звание полковника. Но мальчишка вырвался и побежал, размахивая саблей, туда, где кипела схватка. Бразильские солдаты окружили его и потребовали сдаться, однако, Панчито с криком “Парагвайские полковники не сдаются!” бросился на врагов и был остановлен револьверным выстрелом.
Далеко не все парагвайцы вели себя столь жертвенно и фанатично. 245 человек сложили оружие, в том числе генералы Рескуин и Дельгадо, полковники Эскобар и Морено, а также – шесть подполковников. В последующие дни сдались еще девять офицеров, включая полковников Центуриона и Авейро. Последним, восьмого марта, капитулировал со своим отрядом генерал Бернадино Кабальеро. Узнав о смерти Лопеса, он понял, что дальше воевать бессмысленно.
Количество парагвайцев, погибших в последнем сражении Великой войны, в разных источниках очень сильно варьируется, но, если исходить из численности армии Лопеса перед битвой и количества пленных, то наиболее вероятное число жертв – около 150. Возможно, чуть меньше, если кому-то удалось скрыться.
Бразильцев же погибло всего семь человек. Такое соотношение потерь наглядно свидетельствует о том, что остатки парагвайской армии полностью утратили боеспособность.
Сразу по окончании битвы генерал Камара отправил с курьером торжествующую депешу принцу Гастону Орлеанскому:
Достопочтенный и превосходнейший сеньор!
Я пишу Вам, Ваше Превосходительство, из лагеря Лопеса, расположенного среди гор. Тиран, не пожелавший сдаться, повержен и погиб. Я поздравляю Ваше Превосходительство с окончанием войны и с тем, что тиран искупил свою вину перед Бразилией. Генерал Рескуин и другие командиры взяты в плен.
Да хранит Господь Бог Ваше Превосходительство.
Хосе Корейя да Камара.
Перед захоронением тела Лопеса военврачи бразильской армии произвели его осмотр и по возвращении в Консепсьон составили патологоанатомический отчет:
Мы, нижеподписавшиеся, по просьбе полковника Хуана Нуньеса да Силва Тамареса произвели обследование ран, которые привели к смерти экс-диктатора и тирана Республики Парагвай Франсиско Солано Лопеса. При обследовании обнаружено:
Разрез кожи и подкожной клетчатки лобной области длиной три дюйма; глубокая колотая рана в подвздошной области длиной в полтора дюйма с повреждением брюшины, кишечника и мочевого пузыря; слепое ранение мушкетной пулей в верхнюю часть спины, пуля осталась внутри грудной клетки.
Вилла Консепсьон, 25 марта 1870 года
Подписи:
Доктор Мануэл Кардозо де Коста Лобо
Доктор Милитао Барбоса Лисбоа
Главные действующие лица драмы в Серро-Кора: Франсиско Солано Лопес, Эльза Линч, которой он в 1868 году присвоил звание «маршалина» (единственная женщина-маршал в мировой истории) и бразильский генерал Хосе Корейя да Камара.
Бразильские офицеры и горнист, участвовавшие в ликвидации Лопеса. Второй справа в заднем ряду — лейтенант Франсишку Ласерда, нанесший диктатору роковой удар пикой.
Парагвайская пропагандистская картинка из напечатанной во времена диктатуры Штресснера книги с характерным названием «Рычащие львы», посвященной войне 1864-70 годов. Обратите внимание, что всех бразильских кавалеристов, атакующих Лопеса, в том числе и Ласерду, автор изобразил неграми. Это соответствовало парагвайскому пропагандистскому штампу, в соответствии с которым белые парагвайцы сражались против несметных полчищ «черных обезьян». На самом деле чернокожие составляли менее трети рядового состава бразильской армии и совсем незначительный процент среди офицеров.
Смерть Лопеса в изображении неизвестного художника XIX века.
