Сергей Махов. Франция против Алжира. Часть 3
Продолжение цикла статей с канала Сергея Махова (George Rooke) на яндекс-дзене.
Содержание:
Преамбула
В 1559 году король Наварры Антуан де Бурбон заключил с деем Марокко Мулай Абдаллахом договор, в котором, среди прочих, содержалась и такая статья:
«Все французы, которые находятся в услужении правоверных, могут быть выкуплены за 91 унцию серебра (грубо говоря — по 100 песо) за голову. Тем не менее, никто не может помешать правоверному иметь в собственности раба-француза. Французы могут так же обменять своих пленников, если предоставят равное количество кастильцев или португальцев — голова на голову».
Данные из «Записок» Эктора де Кастри, часть XXII.
Амбула
Приключения герцога де Бофора на Крите, Или как лишиться головы за просто так
Блин, новогодняя пора, и все ждешь, все надеешься, что появятся в сети antoin или egir , напишут что-то интересное, и ты окунешься в удивительный мир дипломатии, политики, войн и экономики длинного XVI века.
Но раз их пока нет — вспомним про век XVII, ибо совсем мы с вами забыли про герцога де Бофора, берберийских пиратов и Клуб Дюма.
Сначала я хотел написать обстоятельный пост про поход французов к Кандии, их действия против турок и гибель безумца де Бофора, однако обнаружил, что на русском это уже все есть, поэтому просто дам ссылки желающим — на почитать.
http://oksigen13ash.blogspot.ru/2016/04/1668-1669.html
http://oksigen13ash.blogspot.ru/2016/04/1668-1669_66.html
http://oksigen13ash.blogspot.ru/2016/04/1668-1669_9.html
http://oksigen13ash.blogspot.ru/2016/04/1668-1669_16.html
http://oksigen13ash.blogspot.ru/2016/04/1668-1669_18.html
Для затравки:
В наступившем 1669 году Климент IX намеревается собрать 20-тысячную христианскую армию, чтобы помочь Кандии и сбросить турок в море. Людовик XIV, явно расстроенный результатами Ла Фельяда, готовился принять более деятельное участие в обороне Кандии. По словам папского нунция, французский король рассчитывал на французскую экспедицию на Крит как на очередную славную и победоносную страницу в истории своего правления.
11 января 1669 года государственный секретарь Франции по иностранным делам Гюг де Лионн писал папскому племяннику, кардиналу Винченцо Роспильози, что король распорядился подготовить для экспедиции 29 кораблей и галер, а также 6 тысяч человек личного состава — полностью снабженного на предстоящие 6 месяцев; что в портах Прованса уже отгружается сто тысяч фунтов пороха и 20 тысяч гранат, мешки для земли и мушкеты. Кроме того, Лионн отмечал, что стоит во избежание нападения испанцев (с которыми только что заключен мир) и нарушения средиземноморской торговли с турками принять эту экспедицию временно на службу Святому Престолу (так же, как эскадра Ла Фельяда шла под чужими, мальтийскими, флагами).
Новость об этом обрадовали не только самого Папу, но и дожа Венеции Контарини, который благодарил Папу за его усилия в помощи Кандии.
Роспильози, которому было поручено общение с Парижем, просил короля назначить командующим французским отрядом ни кого другого, а самого Тюренна — тем более, что прославленный маршал поддерживал идею помощи Кандии и даже выражал готовность пожертвовать своим состояниям для снаряжения экспедиции. Людовик XIV решил на этой почве поторговаться, попросив взамен сделать кардиналом одного из родственников Тюренна — 25-летнего льежского каноника, Эммануэля-Теодора де ла Тур д’Оверня. Король надеялся т.о. увеличить французское представительство в Коллегии кардиналов — но этот проект так и не сложился (хотя в августе того же когда Эммануэль-Теодор смог украсить свой герб красной кардинальской шляпой).Король определился с руководителями французской экспедицией: парусным флотом должен был командовать 53-летний Франсуа де Бурбон-Вандом, герцог де Бофор — внук Генриха IV, адмирал Франции, гроссмейстер и главный суперинтендант навигации и коммерции. Гребным флотом руководил 32-летний Луи-Виктор де Рошешуар де Мортемар, герцог де Вивонн — «генерал галер» и брат королевской фаворитки Франсуазы де Монтеспан. Наконец, над сухопутными силами был поставлен 50-летний Филипп де Монто де Бенак, герцог де Навайль — генерал-лейтенант королевской армии. Не назначая никого из них старшим, Людовик XIV хотел избежать конфликтов между руководителями — в итоге же вышло с точностью до наоборот.
Общее командование всеми христианскими силами хотели отдать моряку герцогу де Бофору — но решили, что испанцы откажутся воевать под командованием француза, и назначили командующим кардинала Винченцо Роспильози как представителя Святого Престола.
Подготовка к экспедиции длилась долго: спорили относительно места сбора (Бофор хотел Мальту, венецианцы предлагали Мессину), Роспильози желал не просто поддержать Кандию, а сразу ударить по турецкой базе в Канее и высадиться там. Людовик XIV просил у папы какую-нибудь священную реликвию, которая повела бы «новых крестоносцев» — но Климент IX отвечал, что для этой экспедиции вполне будет достаточно и папского стяга с ключами Петра и Павла.
Ситуация под стенами Кандии становилась все тяжелее, и в Риме начали нервничать — король обещал посадку войск на суда еще в апреле, но и в начале мая ничего не было решено. Король сообщал папе, что Из Парижа отписывались, что герцог Навайль вынужден задержаться в столице, и что еще не прибыли суда из Ла-Рошели — при этом успокаивая папу, что вместо обещанных ранее 4-5 тысяч солдат король даст как минимум семь.
Помимо французов, на Крит стягивалось большое количество солдат из других стран. В мае 1669 года гарнизон Кандии усилили 3 тысячи брауншвейг-люнебургских солдат графа Вальдека, император Леопольд Габсбург послал 3000 солдат под командованием генерала Кильманзегге (плюс выделил папе денежные средства на комплектацию 3-тысячного отряда), Бавария отправила тысячу бойцов, великий герцог Тосканы — 400, Португалия — 1500. Но главная надежда была на французский контингент.
Общее руководство обороной оставалось в руках капитан-генерала Франческо Морозини, среди помощников которого были уже упоминавшийся маркиз де Сен-Андре и генерал Катарино Карнаро — заместитель Морозини, погибший при обороне бастиона Святого Андрея 13 мая 1669 года.
Войска, собранные французами в Тулоне, представляли собой серьезную силу — как в морском, так и в сухопутном отношении. На этот раз король отправлял на Крит многократно больше солдат и офицеров, нежели было в отряде Ла Фельяда.
* Флот де Бофора был разделен на три эскадры. Первой командовал сам адмирал, вторую эскадру возглавил вице-адмирал Мартель, третью — контр-адмирал Габарэ. Всего: 16 больших военных судов (от 36 до 94 орудий) и 7 малых судов (от 6 до 20 орудий) — общей силой в 840 орудий и 4670 человек личного состава. Под охраной флота шло 17 транспортов.
* Гребной флот де Вивонна состоял из 13 галер и 3 галиотов — 5074 моряка.
* Сухопутные войска герцога де Навайля:
-
-
- три роты полка Французской Гвардии под командованием майора полка и бригадира пехоты Луи де Кастеллана (535 человек)
- две роты королевских мушкетеров под командованием Эдуара Франсуа Кольбера, графа де Молеврие, капитан-лейтенанта второй роты мушкетеров в чине маршал-де-кампа (223 человека)
- несколько рот кавалерии (328 человек)
- 55 пехотных рот из состава 16-и полков — 10 рот полка d’Harcourt и от 2 до 4 рот других полков (5290 человек)
- 232 офицера запаса
-
Штаб Навайля составляли: маршал-де-камп Александр ле Бре, интендант де ла Круа, генерал-комиссар продовольствия Жакьер.
Общее командование кавалерией (к которой, помимо указанных трех рот, формально были причислены и мушкетеры) осуществлял бригадир Клод де Шуазель. Пехотой отряда командовал Анри Дюваль, маркиз де Дампьер, бригадир (первый из офицеров, удостоившихся этой новой для французской армии должности 27 марта 1668 года).
Всего: 6608 человек (в т.ч. 563 офицера).
Итого французская экспедиция насчитывала 16352 человека.
Ну а мы вернемся к Алжиру.
В 1660 году шевалье Поль с 14 кораблями произвел демонстрацию у берегов Триполи Алжира и Туниса. В гавани Алжира он обнаружил 40 разоруженных на зимовку алжирских каперов, и хотел их атаковать пушками и брандерами, однако атаки не случилось. Дело в том, что дей прислал парламентера, который сказал:
«В случае первого же выстрела в нашу сторону наш первый залп будет произведен вашим консулом, а далее — вашими пленными дворянами, священниками, и прочими пленными».
После этой угрозы шевалье Поль от атаки отказался.
После провала Критской авантюры, с 1669 по 1683 годы между Францией и берберийскими пиратами был мир, который гораздо более ревностно сохранялся мусульманами, нежели французами. Первая тучка пробежала в 1676 году, когда велись переговоры об обмене пленными по принципу «всех на всех». Каперы узнали, что до 7000 алжирцев было послано на галеры Короля-Солнца, и их оттуда не вернули. Деем было написано несколько жалоб, но Солнышко считал ниже своего достоинства разговаривать с какой-то мусульманской собакой из какого-то там Алжира.
В 1677 году у Ла-Рошели был захвачен алжирский капер. По обвинению в крейсерстве около французского порта. Началась настоящая напряженность, но ее снял Кольбер, который вернул капера и выплатил компенсацию за захват. Но… и это стало основной причиной вновь вспыхнувшего конфликта. Вся команда алжирца в полном составе была закована в цепи и послана гребцами на галеры.
И вот тут началось…
Каперы изначально собрались у дворца дея и потребовали ответных мер. Естественно, угрожая в случае чего сместить его на более воинственного. Дей вызвал на ковер французского консула, отца де Вешера, и популярно объяснил ему, что либо король Франции должен вернуть пленных и выплатить отступные, либо псы войны выйдут на охоту. Ибо ему, дею, своя голова дороже. Король Франции где-то там, далеко, а «ени-чери» — вот они, совсем рядом.
Отец Вешер слал во Францию письмо за письмом, но шла Голландская война, королю явно было не до каких-то там пиратов, а гребцы на галерах были нужны для действий у Сицилии и Италии. И в 1681 году 20 алжирских каперов вышло в море.
За навигацию 1681 года алжирцы сняли беспрецедентный урожай — захватили 180 французских судов и до 8000 человек пленными. И королю пришлось обратить внимание на разросшуюся проблему. Естественно, что наказать возмутителей спокойствия должен был Дюкен, ибо после его побед над де Рюйтером никто не сомневался, что по талантам это адмирал №1 во Французском флоте.
Приказ, присланный Людовиком Дюкену был краток и однозначен:
«Сжечь гнездо этих гадюк!».
Итак, в мае 1681 года в море вышла эскадра Дюкена (7 ЛК).
В июне Дюкен подошел к Хиосу, где укрылась часть триполитанских пиратов, и потребовал от местного паши выдать их, обвиняя корсаров в нападениях на французские суда. В ином случае Дюкен обещал уничтожить порт и крепость.
Паша выдать триполитанцев отказался, что дало позже возможность местному хронисту записать:
«Французские кафиры пришли к Хиосу, вели огонь по гавани и порту в течение четырех часов, повредили стены крепости и мечеть».
Атака французов привела Великого Везиря Османской Империи в ярость, поскольку Хиос был именно османским, а не вассальным владением. Новый консул в Турции мсье Гийяр, чтобы сгладить конфликт, предложил выплатить компенсацию за разрушенные здания и мечеть. Визирь оценил ущерб в 80 тысяч экю (коронок – couronnes, как их называли в Леванте). Людовик XIV категорически отказался что-либо платить, но деньги нашли и выплатили марсельские купцы, которые вели торговые дела с Турцией.
Устрашенный же Триполитанский паша 25 октября 1681 года приказал выпустить всех христианских рабов без всяких условий, и попросил мира.
Но двумя днями ранее алжирский дей Баба Хасан через консула Франции – доминиканца Жана Ле Вашера объявил королевству Людовика XIV войну. Корсары вышли на тропу войны, и на октябрь-ноябрь захватили 29 французских кораблей с 500 моряками. И теперь пришла пора наказать и Алжир.
И тут перед Дюкеном возникла техническая задача – как это сделать? Подходы к гавани Алжира изобилуют мелями, близко корабли не подведешь. Стены – очень высокие, стрелять с дальнего расстояния по ним из пушек – это все равно, что просто кидать в них мячом. Долго, утомительно и безрезультатно. В саму гавань не войдешь – ее прикрывают мощные форты:
-
-
- Sur le port, 77 canons,
- fort des Anglais, 12 canons,
- fort Bab-el-Oued, 15 canons,
- fort Bab-Azoun 12 canons,
- fort l’Empereur 50 canons.
-
Ну и плюс через гавань натянута защитная цепь. И здесь на сцене появляется Бернар Рено д’Элисагарэ по прозвищу Пти-Рено, который предложил обстрелять крепость из мортир, укрепленных на кораблях. Что такое бомбардирский галиот и с чем его едят – прекрасно описано у galea_galley: http://galea-galley.livejournal.com/19695.html.
Собственно главное, что изобрел Пти-Рено – это люльку для мортиры, которая бы эффективно гасила отдачу. Мортиры ставить на корабли пытались и раньше, вся проблема была в том, что отдача, направленная вниз, просто рушила горизонтальные связи при интенсивной стрельбе. У Пти-Рено же отдача мортиры уходила в систему блоков, которые составляли люльку пушки.
Для установки мортир в 1681 году в Дюнкерке Бернар использовал голландские кэчи – прочные и крепкие суда. Стреляли бомбрадирские галиоты либо вперед, либо назад, дальность и траектория стрельбы варьировалась пороховым зарядом. Если надо было задрать пушку повыше – могли посадить ствол «на поводок» (привязать к мачте), но вскоре от этого отказались, ибо выяснилось, что фиксированный угол в 45 градусов отдачу минимизирует.
Но вернемся к описанию. Дюкен, узнав об опытах Пти-Рено, решил обстрелять Алжир именно из бомбардирских галиотов. 12 июля 1682 года он покинул Тулон в следующем составе:
Корабли:
-
-
- Le Saint-Esprit, 74 canons, флагман Абрахама Дюкена
- L’Aimable,
- Le Cheval Marin, 44 canons,
- L’Assuré,
- Le Vigilant, 54 canons, граф Турвилль
- Le Vaillant, ? canons,
- Le Prudent, ?
- Le Laurier,
- L’Indien, 38 canons,
- L’Étoile, ? canons,
- L’Éole,
-
Бомбардирские галиоты:
-
-
- La Menaçante,
- La Cruelle,
- La Bombarde, барон де Пуанти
- La Foudroyante Бернар Рено д’Элисагарэ
-
Барон де Пуанти – тот самый, который в «Капитане Бладе» выведен под именем Ривароля. Почему именно он? Да потому, что он вместе с Пьером Ландуитт де Ложивером был назначен генерал-комиссаром морской артиллерии (читать здесь — http://george-rooke.livejournal.com/28933.html).
18 июля к Дюкену присоединился герцог де Мортемар с 15 галерами.
23 июля французы были у Алжира.
Баба Хасан послал к французам парламентера, предупредив, что если хоть одно ядро вылетит в сторону крепости – то первая алжирская пушка выстрелит в привязанного к ней французского консула отца Ле Вашера.
Дюкена подобные слова не проняли, и он начал обсуждать диспозицию к битве. Пока же «Прюдан», «Темерер» и «Эол» захватили два каперских корабля и Шершеля.
Переговоры с деем по возврату кораблей, ценностей и пленных длились до 15 августа, однако алжирский правитель был неумолим. Он вполне осознавал силу своей позиции, про бомбардирские суда ему было неизвестно, и он не представлял, что вообще могут сделать эти несчастные кафиры.
Наконец, 16 августа терпение Дюкена лопнуло и он приказал начать бомбардировку. Корсары на стенах насмехались, когда вперед вышли неуклюжие кургузые кэчи, которые неторопливо встали на якорь и убрали паруса. Первый залп! Недолет, под громкое улюлюканье арабов. Второй залп – накрытие! И смех сразу же превратился в вой.
Кэчи меж тем методично раз в пять минут посылали по две бомбы по стенам и по городу. И тут у Баба Хасана болезненно сжалось… пусть будет внутри. Он приказал отвязать от пушки уже приготовленного к закланию отца Вашера, и отправил его в качестве парламентера к Дюкену, чтобы узнать – на каких условиях французы согласны на мир.
Дюкен повторил – освобождение всех пленных, возврат кораблей и товаров. Вашер вернулся, передал условия дею, тот приказал атаковать галиоты. Однако 54-пушечный корабль Турвиля Vigilant отогнал корсарские корабли пушечным огнем, и атака провалилась. Пуанти и Пти-Рено возобновили огонь, который велся в течение 10 дней.
4 сентября опять прибыл Вашер, который описал действие бомб в Алжире – разрушено 60 домов, в городе бушуют пожары, множество укреплений разрушено. Разбит даже дворец дея, который, тяжело раненный, в ярости брызжет слюной в подвале. Дей, говорил Вашер, просит перемирия хотя бы на день. Согласен ли на это адмирал?
Дюкен отказался. Он помимо прежних условий потребовал возмещения денег на экспедицию к Алжиру, сказав, что его поход обошелся Людовику в 30 миллионов ливров. Баба Хасан ответил:
«Ваш король – дурак. Дай он мне половину этой суммы – я бы сам лично сжег свой город».
Бомбардировка была запланирована на 6 сентября, однако 5-го начался шторм, и французская эскадра была вынуждена выйти в открытое море. Буря сильно потрепала французов, и он был вынужден вернуться в Тулон.
15 июня 1683 года из Тулона вышла эскадра в составе 15 ЛК, 7 галер и 7 бомбардирских кэчей. 20 июня флот был у гавани Алжира. Был послал парламентер с требованием освободить рабов-христиан. Баба Хасан предложил французам идти лесом.
21 июня была выработана диспозиция, и бомбардировка началась.
21 июня – выпущено 240 бомб, плюс до 1000 ядер с кораблей и галер.
22 июня – 330 бомб и 1200 ядер.
23 июня – 303 бомбы, причем почти все по гавани. Затонуло 2 алжирские шебеки.
26 июня – выпущено 98 бомб. В основном по гавани и причальному пирсу.
27 июня – 227 бомб по порту и городу. Потери убитыми составили до 300 человек. Общее количество потерь оценивалось к тому времени до 800 человек только убитыми.
Корсары заволновались. Они привыкли, что убивают они, но были совершенно не готовы к тому, что убивать будут их.
28 июня – бомбардировка продолжилась, и Баба Хасан, собравшись в подвале дворца с руководством вилайета, решил просить мира. Послали за французским консулом – отцом Вашером, которого отправили к Дюкену с просьбой узнать – чего этому неверному суккубу надо вообще?
Дюкен поставил условие – освобождение всех христианских рабов без выкупа; возмещение всех затрат французскому королю на экспедиции против берберийких пиратов (1.5 миллионов ливров); наказание все причастных к убийствам христиан.
К концу дня Вашер вернулся, и сказал, что христиан освободят на следующее утро, на рассвете. 30 июня на борт французам было передано 142 христианских раба. Дюкен удивился – а почему так мало? Дей ответил, что большинство христиан работают в полях, это просто те, что были под рукой, просто нужно время, чтобы доставить остальных.
Дюкен согласился, и дал Баба Хасану пять дней. В ответ мусульмане попросили тогда освободить всех пленных берберийцев, ибо уж если меняемся, то дашь на дашь. Дюкен в принципе был не против, но сказал, что сделает это только тогда, когда все христиане будут переданы на его корабли.
К 3 июля было переслано 546 рабов-христиан. Вроде бы ничего не мешало подписать мирный договор, однако военные действия возобновились 14 июля, ибо король отказался возвратить пленных корсаров Алжиру. Мотивировка — возвратили только 25-30% христиан, а возврат пленных пиратов в договоре прописан только после освобождения ВСЕХ европейцев.
В этой ситуации Баба Хасан начал выглядеть перед своим Диваном (Советом) как профранцузский шпигун и сэпаратыст, естественно, что 16 июля в Алжире произошел военный переворот, Баба Хасан был убит, и новый дей – Эль-Хадж Хуссейн Паша отказался ото всех подписанных Баба Хасаном соглашений. Самое смешное – Эль-Хадж – это по одним данным бывший французский подданный, по другим – балеарец, с Майорки. То есть христианин, принявший ислам.
Дюкен несколько дней ждал, что ответят корсары, они и ответили – своим способом. Новый дей сказал, что если французы не уйдут — отец Вашер и еще 200 христиан будут привязаны к пушкам и расстреляны ядрами. Французский адмирал понял, что договариваться с ублюдками и балбесами можно только с позиции силы.
21 июля французы открыли огонь. 250 бомб и до 1300 ядер первый день.
22 июля – 300 бомб и 800 ядер.
23 июля – 300 бомб и 1300 ядер.
29 июля Эль-Хадж выполнил свое обещание, расстреляв отца Вашера и еще 20 (вместо обещанных 200-т) пленников пушками. Их останки Эль-Хадж приказал сложить в корзины и послать французам в качестве подарка.
Бомбардировка 30 июля была самой мощной – 700 бомб и до 1600 ядер.
В Алжире не осталось ни одного целого дома. Гавань была завалена обломками кораблей и причальных укреплений. По сути это был уже просто расстрел в одни ворота.
7 августа – 300 бомб и 1000 ядер.
11 августа – оставшиеся в живых галеры корсаров пошли в атаку на галиоты – были с 300 ярдов хладнокровно расстреляны линией из 15 французских кораблей. Не выжил никто, пленных не брали.
18 августа – последняя бомбардировка – еще 350 бомб и последние ядра. Можно сказать, что Дюкен полностью опустошил свой боезапас.
19 августа Дюкен покинул гавань Алжира, который к тому времени представлял из себя что-то типа Герники или Дрездена. По самым скромным подсчетам потери населения Алжира составили до 4000 человек, среди них – до 1200 корсаров. Полностью было уничтожено 60 домов. Еще множество — сильно повреждено. Для городка с населением тысяч в 5 – это вообще катастрофа.
16 апреля 1684 года в Тулон прибыл посол нового дея – Диван-Джаффар Хадж-Ага, который с верительными грамотами проследовал ко двору Людовика XIV. Тема встречи – мир на любых французских условиях.
В результате был подписан мир «на 100 лет». Стороны отказывались от финансовых претензий друг к другу, и меняли пленных по принципу «всех на всех». 14 июня 1685 года из Тулона отплыли «Агриабль» и «Биззар» под флагом шевалье де Турвилля, которые перевезли в Алжир 302 мусульманских пленника. Алжирцы в свою очередь освободили до 2000 европейцев.
Теперь надо было разобраться с Тунисом, так же как и с Алжиром.
