Еще одна интересная статья из жж Дмитрия Севастьянова.
Неандертальцы долгое время были синонимом тупизны. Хотя к современному периоду это ушло и поделом. Для начала – если кто себя считает прям досчато-коренным европейцем, да ещё и белым – неа, белыми и в доску коренными были неандерталы. Затем – они совсем не тупы, а приспособленные под свой свод задач, да ещё и в условиях постоянного холодного климата. Появились в Европе начиная аж с 350 000 лет назад и плавно перемёрли к 40 – 30 тысячам лет назад. Предки их тоже из Африки – гейдельбергский человек и он тоже жил и развивался в Европе с 700 тысяч лет назад.
Неандертальцы это эдакий вариант человека, причём вполне успешный. Вот только ему не повезло врезаться в климат, который был часто холодным, земледелие мало возможным, да ещё и на сотни тысяч лет так застрять. В силу постоянных похолоданий, выживала степовая трава, а не цветковые и злаковые. Отсюда обилие животных, но нереальность достичь хорошего сельского хозяйства. Отсюда и специфическая структура его тела – мордастые, лобастые, очень мускулистые, на 40% мускулистее нас и приземистые, сильные и упёртые. Белокожие, но с огромным шнопаком, который ещё и приплюснут и к тому же имел много сосудов, отчего скорее всего отличался красноватостью. Окончательно Север изменил их, окрасив ещё и в рыжий цвет их волосы, после извержения вулкана Тоба 73.5 тысяч лет назад.
Самое классное – они суперхищники, даже круче современных чукчей и вымерших пещерных львов. Неандерталы питались мясом и ещё раз мясом, да ещё и не разменивались на мелких зверей. Били мамонтов, шерстистых носорогов, бизонов. Мелких не замечали словно, в находках у их стоянок почти не обнаружено мелких костей. Эдакие эстеты хорошей жизни. Правда это же скорее всего их сильно подкосило, когда жизнь поплохела из за извержений.
Носили одежду, есть явные признаки скребков, которыми чистят содранные шкуры, что бы сшить из них что либо. В плане жизни себя не жалели, смело охотились и получали травмы, ( схожие с нынешними, увлекающимися ковбойским делом ) а заодно усиленно и с воодушевлением били друг другу рожи и ломали рёбры. Да ещё и бабы у них были схожи по габаритам и повадкам с мужиками – тоже плечистые, очень-очень, прям вот крепыши-гномы из Толкиена, ростом от 160 – до 170 см. Плюс бабы, в силу гормонов разговаривали почти по мужичьи. Но неандерталы ничего, в принципе и таким были рады.
Однако между мужиками часто вопрос решался так же, как сегодня решается проблема на «раёне» где нить на окраине Читы. Я так думаю, отсюда сломанные скулы на их мордах. При всей умелости в охоте, они были вспыльчивы. Мозг у них был реально развит, но чуднО. По весу он был больше в среднем на 100 грамм, чем наш! НО – затылочная доля тяжелее, больше по объёму, а лобная, отвечающая за когнитивность, за мышление, за сдержанность — меньше. Отсюда и меньшие способности к тонкой материи. К примеру кроманьонцы благодаря большему развитию лобных долей, опирались на прошлый опыт при решении новых задач.
Так же и гроссмейтеры делают между прочим – они обыгрывают новичков именно комбинированием опыта и новых решений, но на опыт порой ставится до 90 процентов новых вроде бы ходов. Как в одной фэнтези книге указано –
Люди проигрывали гномам в силе, эльфам в умении ударять магией, ограм в ярости и размерах, но люди погибая, давали опыт, а шедшие за ними никогда не попадались дважды в одну ловушку и легко отказывались от прошлых алгоритмов в пользу новых решений, именно благодаря умению запоминать и применять.
Так же и кроманьонцы – брали нужным перебором вариантов.
Неандерталы не были зверьми. Они лечили своих раненых – известна пещера, где таких было двое за раз, и причём с заживающими переломами. Вообще все их разборки, это либо разборки с соседями, когда вопрос решался смертным боем, а призом в том числе служило мясо убитых. Либо между собой за статус и за скажем неправильное неандертальское слово или звук. Умели примитивно лечить – жевали горькие ромашку и тысячелистник. Лечили своих упорно, даже порой разжёвывая пищу, помогая передвигаться, как бы азы родового общества им были ведомы. Что не отменяло столь же яростной меж-родовой вражды.
Охотились с копьями, укрепляя на древках каменные острия при помощи смолы. А учитывая что стоянки у них завалены крупными костями от крупных тварей, можно уверенно сказать, что они умели копья метать, причём не слабо и очень точно. Вопрос о постановке ловушек стоит – по идее могли «догнать» и до них. Однако, когда ты силён как два современных мужика, когда у тебя копьё острое, с крепко держащимся наконечником – в принципе многое можно решить грубой силой. Учитывая, что били зверя они не в одиночку явно.
Причём жили неандерталы даже на Ближнем Востоке и там находят следы того, что они варили овёс – предтеча каши можно сказать. Вообще огнём они умели пользоваться, но не загонялись. Чаще всего не жгли костры. Тут у меня своя додумка, поделюсь – поскольку они суперхищники, то знали как никто, что от огня, от дыма их далеко видно и слышно запахами. А что бы не пугать животных, особенно крупных, которые сами явно не тупые, (вон на слонов посмотрите), они старались поменьше разводить костры. Отсюда некое закрепощение – мало огня, зато много охоты, много мяса. Но сырого, значит ниже усвояемость и выше риск заболеть теми же глистами, значит ниже выживаемость, и особенно для тех, кто поумнее, а значит замедление развития их социумов.
Важная пометка – именно постоянная жарка мяса позволила кроманьонцам меньше бегать за зверьём, а больше скажем придумывать разные штуки, включая оружие и ловушки. Мясо к тому же легче усваивалось, его требовалось съедать по весу значительно меньше и стимулировало развитие лобных долей ещё больше. Вся эта особенность с огнём, с привязкой к сырому мясу, с каннибализмом, когда неандерталы прекрасно понимали, что соседушки их вполне сожрут при встрече, сильно сужало желание гулять. В основном неандерталы не совали нос за 30-ти километровые зоны своих угодий. Кто совал – тот шёл на корм собратьям по виду и во славу их богов. Вот и получалось, что там, где кроманьонцы шастали туда сюда и дружили как могли, неандерталы десятки тысяч лет злобно зыркали друг на друга, славили свой род и племя и умело расшибали соседям бошки.
Явно веровали, рисовали охрой что то, помещали черепа медведей по пещерам, а ходили убивать их в высокогорные пещеры и явно не для жратвы, а для статуса. При меньшем генетическом смешивании, их бабы неандерталки, приобрели проблему – влагалищу было трудно пропускать большеголовых младенцев, что уменьшало процент успешных родов и дополнительно портило плодовитость. Таким образом была религия, касаемая скорее всего веры в силу медведя, в древние мощные заклинания. Отсюда закладка черепов. Хоронили своих. Не бросали зверям. Но хоронили не парами как порой мы, а строго по одному, иногда окружая могилы черепами тех же бизонов. Запоминали могилы, запоминали кто где из племени лежит и рядом клали его родню или друга.
Ну и жили бы так и жили. Однако совпало два события – Мегаизвержение Флегрейских полей 40 000 лет назад, для начала. Когда Европу и в том числе Россию, накрыла огромная волна пепла и яда. Крупные твари травоядные быстро передохли, реки оказались отравлены, даже в Грузии. Похолодало ещё сильнее, не умевшие толком ходить на дальние расстояния, неандертальцы столкнулись с дикой реальностью новой — нет еды даже на 100 км. вокруг. как хочешь, так и подыхай… кроманьонцы то и 1000 — 3000 км. отмахают, а неандерталы в силу природы своей, в силу разума не сразу сумели понять, что надо драпать в ужасе и жрать что можно.
Умения охотится на мелочёвку не хватало, потому что на деле охота на джейран или зайца, это сложнее тактически и технически, чем на медведя или мамонта. Охота на тех же грызунов, вообще по сути стратегическая – надо заранее ставить силки-ловушки. Так просто этих зверят не поймаешь, зато они живучие аки черти адовые, им не много надо, в отличие от бизонов или лошадей.
Это же извержение видимо малость ухудшило жизнь в саваннах Африки, а если точнее – похреновело там и часть кроманьонцев начиная с 38 000 лет назад ломанулась в Евразию. В итоге они попали в Европу 35 000 лет назад. Они были как бы коричневокожи, как скажем бушмены, по мышечной массе почти такие же как мы.
Те что ушли, встретились с сильно ушибленными природой неандераталами, которые кое как за 3 – 5 тысяч лет очухались от извержений. А тут соседушки – помельче, но хитрые, жрущие всё, от червей и листьев с клубнями и корнями, до зайцев и бизонов. Гады те ещё, ну мы то есть. Неандерталы же в силу заточки под супер хищничество, усиленно начали проигрывать все драчки. Там где кроманьонцы не брали силой, там они брали умом и памятью от прошлых стычек. 10 000 лет мы так сказать «соседствовали», иной раз с удовольствием наминая по кустам и перелескам неандерталок, кои иной раз вполне ничего были и таким образом мы ообогащали свои гены важными генами, для приспособления к холодным условиям. Вообще так думаю – у наших предков была простая логика – Это можно мать как женщину? Ну так чего тянуть?
Отдельные группы неандерталов кое как доживали дни в укромных пещерах, пока до них не добирались будущие мы. По итоге более сильные, но опять таки более узкие в питании и приспособленности, наподобие берингийских волков, смилодонов и мегафаунных волков, неандерталы перемёрли.
Если бы Африка не выдала новых детей, то скорее всего неандератльцы дошли и до каши и до огня и до колеса, когда климат похорошел. Но не срослось. Огонь они пробовали, но не развили, кашу тоже знали на вкус некоторые племена неандерталов, но опять таки не пошло, из-за акцента на охоту и климата.
Они явно имели все шансы разумности и развития вплоть до космоса, как и мы. Возможно просто медленнее. В сущности кроманьонцы так же вляпались в плюс Мамонтовой степи – много мясной еды. И тут же увязли сами аж почти на 20 000 лет, когда это мясо сделало их баловнями в раю. И тоже замерли в развитии, пока потепление просто не уничтожило биом с крупными животными. Так что неандерталы были не хуже и не лучше. В наше время их бы точно строжайше запретили трогать всеми законами. Но тогда закон был один – Дубины и клыка.
И спасибо Дробышевскому и другим антропологам и археологам. Они проделали и продолжают делать колоссальную работу, по выявлению прошлого.