Размен адмирала Бабуева.
Замысел, изложенный моим коллегой fonzeppelin здесь, показался мне прекрасным по идее (схлестнувшиеся в жарком бою две эскадры США и СССР), но содержащим существенные недочеты по анализу. Свои сомнения я изложил в виде комментариев под материалом, однако, решил оформить все это и отдельной статьей.
Содержание:
Обложка, как и статья, разумеется, взята из Альтернативной Истории).
Цикл статей, посвященных 20-летию начала Третьей Мировой Войны. Опубликованы в журнале «Техника Молодежи» в 2011 году. Печататется в серии «Помни Войну», и включает в себя серию авторских статей под редакцией и консультацией непосредственных участников боевых действий. Так как журнал у нас в первую очередь технический, то мы выбрали наиболее интересные эпизоды боевых действий с точки зрения противостояния военной техники.
Открывает серию история знаменитого сражения у Санта-Круш. Хотя данное сражение, как нам известно из курса школьной истории, имело чисто такктическое значение, именно оно показало способность Военно-Морского Флота СССР планировать и успешно проводить стратегические наступательные операции, что начисто отрицалось хвалеными НАТОвскими адмиралами. Какую роль здесь сыграло мастерство конкретных участников боевых действий, какую — правильный рассчет инженеров и мощь военно-промышленных комплексов воюющих государств — решать читателю.
Предисловие
В котором объясняется, как посреди Атлантики оказались американская АУГ и советская КУГ, практически в дуэльной ситуации и без ЯО.
К июлю 1991 года, накал Третьей Мировой Войны, вспыхнувшей из-за поддержки Советским Союзом оккупации Кувейта Ираком, постепенно пошел на убыль. Неожиданно разросшийся до мировой бойни небольшой, можно сказать, «дежурный» конфликт, застал врасплох обе стороны, и выяснилось, что к формату, в котором проистекали вспыхнувшие боевые действия, по большому счету не был готов ни один из противников.
Историки, в т.ч. и военные, впоследствии, найдут этому много объяснений. Слишком стремительный рост военных технологий, с не поспевающей за ними военной мыслью, фактор «подготовки генералов к прошедшей войне», глобальные ошибки в оценке технический возможностей того или иного образца вооружения из-за отсутствия опыта боевого применения. Катастрофические недооценки и глобальные переоценки некоторых теоретически разработанных приемов.
Но разумеется, важнейшим фактором такого легкого возникновения войны, и фактором, глобально изменившему всю стратегию и тактику боевых действий, все безоговорочно называют внезапное исчезновение ядерного оружия.
Как известно из школьного курса истории, ядерное оружие уничтожил профессор Дэйл Фарнхейл, выпустивший в конце 1990 года в тропосферу Земли созданные им частицы, названные впоследствии «вирусом Фарнхейла» (хотя, как мы знаем, это никакой не вирус, а имеющий специальным образом перестроенный спин, барион из разряда пентакварков). Давайте на минутку дадим слово физикам:
Пентакварк действует как флегматизатор цепной реакции деления урана и плутония. Если при нормальных условиях от захвата нейтрона ядром до деления ядра проходят наносекунды, то с пентакваркрм уже требуется порядка целой секунды. Для ядерного реактора это даже хорошо — разгон и останов становятся более плавными. Для ядерной бомбы это означает, что она разлетится до того как большая часть делящихся изотопов примет участие в цепной реакции. А термоядерный заряд не сработает совсем, так как мощности ядерного инициирующего заряда не хватит для запуска термоядерной реакции.
(профессор Д. Желонкин)
В течении непродолжительного времени (физики называют срок от десяти минут до трех часов) они сделали невозможным на всей планете цепную ядерную реакцию изотопов урана и плутония. Безусловно, останься профессор в живых, он был бы удостоен Ленинской Премии Мира, но, как мы знаем, накануне подписания мирного договора, он был удушен в газовой камере «за преступления перед народом США».
Ход этой войны в общих чертах должен быть известен нашим читателям, тем не менее, периоду «летней оперативной паузы», когда вышедшие к берегам Ла-Манша, войска стран ОВД были вынуждены остановится из-за значительного исчерпания сил и средств, в отечественной истории уделяется недостаточно внимания. Эти события, прямо скажем, замалчиваются.
В некоторой степени, этому, мы обязаны неудачам Советского военно-морского флота в этот период. Сохранивший свой потенциал в первые месяцы войны (у флота просто не было задач, которые нужно было решать в условиях отсутствия ядерного оружия, и большинство кораблей и подводных лодок просто отстаивалось в базах), перед лицом понесшего ощутимые потери флота НАТО (провалившиеся попытки задействовать авианосные соединения и АПЛ для поддержки войск в прибрежной полосе), и представляющий довольно ощутимую мощь, он породил серию шапкозакидательских настроений в Генштабе. Результат не замедлил себя ждать.
Окрыленные результатами т.н. «Сражения за четвертую полоску», где советской КУГ во главе с новейшим крейсером «Варяг» и ТАВКр «Новороссийск», во встречном бою была уничтожена АУГ, включавшая в себя авианосец «Нимиц», советские адмиралы «подзабыли» о помощи старательно им помогавших (а фактически, и выигравших это сражение) трех полках морской авиации. Вернее, в погоне за «золотым дождем» из орденов и медалей, они старательно преуменьшали успехи летчиков, выпячивая свои. Так старательно, что и сами в это поверили. Результат не заставил себя ждать.
Напомним нашим читателям, что «Сражением за четвертую полоску» назвали битву у входа в Охотское море в марте 1991 года, из-за предложения увековечить память о победе в ней четвертой полоской на гюйсах и ленточках бескозырок у матросов срочной службы. Первые три, как известно, символизируют победу при Гангуте, Гренгаме и Синопе.
Если атаку на нашу эскадру прикрытия в Печорском заливе еще можно отнести к тактической неудаче (хотя, уничтожение одного, и выведение из стоя еще двух БПК, явилось достаточно ощутимым уроном) то сражение у берегов Гренландии можно с полным правом сопоставить с японским результатом в сражении у о. Мидуэй. Советский Союз лишился сразу двух крейсеров (проекта 1164 и пр. 1134), при сильно поврежденном авианесущем крейсере «Рига», ответив только двумя, практически случайными попаданиями торпед с подводной лодки в отходящий авианосец. Характерно, что как и в сражении при Мидуэе, советские моряки оказались до последнего момента неспособными установить местоположение АУГ. Этому способствовала ставка США на перехват советских разведывательных спутников, которая к периоду «летней оперативной паузы» начала давать плоды.
На фоне такой вот не совсем радостной картины, мы и встречаемся с нашими героями, соединением адмирала Бабуева, прошедшим капитулировавший Гибралтар, и занявшего позицию в тысяче километрах западнее него, в надеждах перерезать коммуникации между Великобританией и США.
Состав КУГ адмирала Бабуева:
* ТАРКР проекта 1144 “Киров”
* ЭМ проекта 956 “Окрыленный”
* ЭМ проекта 956 “Безупречный”
* БПК проекта 1134А “Адмирал Нахимов”
* БПК проекта 1134А “Адмирал Исаченков”
Наших читателей, не знакомых с этими кораблями, мы отсылаем к прошлогодней подборке наших журналов, там масса материалов по теме. Тем более статьи будут интересны тем, что в них (хотя и не так подробно) описаны противостоявшие в том бою «одноклассники» со стороны американских ВМС. Что касается главной «вишенки на торте» — американском авианосце «Карл Винсон», то мы в скором времени готовим большой материал по авианесущим кораблям. Основу его, разумеется, будет составлять подробный рассказ об новом отечественном ударном атомном авианосце проекта 1153 «Орел», но будет упомянуто и об американских атомных авианосцах, в т.ч. и о «Карле Винсоне».
Пойди туда, не знаю куда…
-Как же ты, срань балтийская, его прошляпил?!
На мостик крейсера «Киров» доносились крики командира корабля, распекавшего офицера БЧ2, прибывшего в экипаж крейсера с Балтийского флота. Не отстреляться по вынырнувшему из-за горизонта разведчику — за такое в военное время следовал стопудовый трибунал, и гарантированная высшая мера при последствиях. А что последствия не заставят себя ждать, адмирал Бабуев уже не сомневался. Сигнатура явно показывала — это «Викинг», а значит, где-то рядом бродит авианосец, а возможно и два. А чего ему бродить, напрашиваясь на вылет стратегов из Европы? Значит, амеры стараются дотянуться рукой помощи своему практически последнему, оставшемуся на материке союзничку (гансам вот-вот кабзда, остальные поразбегались кто куда). И идут эти американцы, стало быть, прямо нам в лоб…
В принципе на этом можно было тушить свет, сливать воду, и на полных парах бежать обратно к Гибралтару. Не столько в надежде добежать до него, сколько в надежде успеть войти в зону, надежно прикрываемой авиацией. Базировавшийся на побережье Испании авиаполк МиГ-31, на таком расстоянии, вряд ли мог обеспечить адекватное прикрытие, да и забот у него, скорее всего, был полон рот — командование ОВД пыталось превзойти результат «Битвы за Англию» пятидесятилетней давности, и интенсивно обрабатывало старушку всем чем могло — от оперативно-тактических ракет до массированных налетов всего летающего.
Но краткая радиограмма из штаба потребовала продолжать находится в заданном районе и «вести поиск и уничтожение противника». Совсем оторвались от реальности они там, желают, значится, баталию славную учинять, без всяких на то причин. Песни про «Варяг» им мало, будут еще одну складывать…. Про куцую кучку кораблей, которую и КУГом-то назвать стыдно. Которые смело пошли вперед, погибли но не сдались… Как будто тут есть хоть кто-то, кто может увидеть белый флаг…
Адмирал прикинул время, и решил, что минут через 30 надо будет поднимать вертушку радиолокационной разведки. Еще раз упорядочил в голове наметки возможных действий. Отражавший самый первый налет на Севастополь с внешнего рейда, организовавший результативную облаву на потерявший всякий стыд американскую АПЛ (до сих пор не выяснили ее название, доподлинно известно только, что лежит, родная, на дне Черного моря, разорванная на две части), адмирал понимал — делать ставку на победу в его ситуации глупо. Будет кровь, много крови. И лучше самому решить, чем (и кем) пожертвовать, а вернее, расставить возможные потери согласно желаемому приоритету. Да, адмиральские погоны тяжелы…
Сейчас еще стакан чая, и за планшет, объявляем общую боевую тревогу и начинаем действовать, благо соединение у него сплаваное, побывавшее в боях, и его прикидки и заготовки командиру каждого корабля известны…. В момент, когда адмирал зашел в боевую рубку, поступил доклад об облучении эскадры радаром, очень похожим на радар самолета ДРЛО «Хокай»….
С подробным планом атаки американской авиагруппы, а так-же составом противостоящей АУГ, можно ознакомится здесь. Заметим только, что во главе АУГ шел не «Нимиц», лежащий к тому времени на дне Тихого океана, а однотипный ему «Карл Винсон» (С.Д.)
Адмирал зябко передернул плечами. Вот в чем советская техническая мысль отставала от западной — так это в качестве кондиционеров. То греют как печка, то беспощадно вымораживают все живое. В мирные времена, когда он еще ходил на «Атланте» с официальными дружественными, приходилось ловить то сочуственные, то с издевкой, взгляды иностранных гостей. Время сейчас военное, и Бабуев давно махнул рукой, перестав доводить техников требованием устранить и довести до ума. Главное, чтобы работала ДРУГАЯ аппаратура. И она, слава всем морским богам, работала как надо…
Летят, гады…
Конечно, голос оператора установленной на вертолете РЛС говорил не так, он перечислял азимуты, скорости, количество. Ничего из перечисленного не внушало оптимизма. Две группы самолетов на минимальной высоте расходятся для захода на соединение с практически перпендикулярных курсу соединения углов. Должна быть и третья, чуть попозже, адмирал прекрасно знал разборы прошлых боев и американскую военно-морскую мысль. Радовало только, что ничего в этой схеме и не удивляло. Зачем выдумывать новое, если стандартный вариант атаки сработал при «русском Мидуэе»? Эх, добавили бы вертолету возможность наводить своей РЛС зенитные ракеты — цены ему бы не было. Можно было бы неспешно щелкать «Гарпуны» километров с сорока…
Соединение Бабуева доклад оператора застал за весьма странными эволюциями, способными удивить опытного моряка. Корабли, перестраиваясь из традиционного ордера ПЛО, перли на Запад, вытягиваясь в растянутую кильватерную полосу «Киров» вообще выходил вперед, отрываясь примерно на милю от возглавлявшего колонну ордера «Окрыленного». Таким и должен видеть соединение оператор «Хокая» в последние, перед пуском ПКР, минуты. Самоуверенный от наличия на борту самого современного зенитного комплекса (прекрасно, кстати, показавшего себя в прошедших сражениях), русский адмирал собирается в одиночку закрыть собой крейсера и эсминцы с допотопным ПВО.
Исходя из такого построения и должны вводится данные в ГСН «Гарпунов». Все шло по плану, только больно уж напоминало историю с одним адмиралом, так же застигнутым врагом при перестроении…
По исходящим от аналитиков и разведчиков данным, треть ГСН «Гарпунов» программируется на самую большую цель в ордере. Треть — на расположение цели в ордере. И последняя треть, как говорят моряки «с поправкой на И». На кого бог, т.е. Иисус пошлет. Этим и собирался воспользоваться советский адмирал…
Бабуев поборол в себе желание немного добавить работы американцам, развернув соединение под произвольным углом, чтобы усложнить задачу командиру авиагруппы. Интересно, кинуться ли они обходить эскадру, сохраняя ракурс атаки, или примутся за дело так? Нет, пожалуй, не стоит хитрить там, где не успеваешь посчитать выгоду.
«Наблюдаю множественные пуски ракет»
Очередное сообщение оператора вертолетной РЛС снова не удивило. Ну а правда, что с «Корсаров» должно полететь? Барбариски что-ли….
— А боятся «Форта»-то нашего! — решил слегка подбодрить находящихся на боевом посту офицеров замполит. Не понимавший тонкостей морского дела, но и не особо мешавший морякам своими комиссарскими придирками, каперанг Семенов не угадал. Хотя и старался приободрить личный состав. Если адмирал правильно понял, пуск «Гарпунов» со ста километров, косвенно свидетельствовал еще об одном… Нет, не сюрпризе. Об одной, ничего хорошего не несущей, заготовке. Но на сердце начало легчать, от того, что видимо, он пока угадывал намерения противника. Будь у адмирала не такой недостаток сил и средств, он бы уже с апломбом заявил во всеуслышание что-то типа «не, ну с такими дураками и играть-то неинтересно». Но перевеса не было. Вернее он был, но не у него…. Старый секундомер в руках адмирала щелкнул, взгляд потянулся к планшету.
— Радист, всем кораблям: план «Бабочка!»
«Делай раз!»
Тягостные мрачные мысли начали отлетать как только началась ДВИЖУХА. Адмирал кинул свой «Киров» в крутой поворот на десять румбов вправо, невольно копируя перед лицом надвигающегося противника знаменитую «петлю Того». Да так кинул, что казалось, крейсер сейчас черпнет бортом теплые волны Атлантики. К моменту, как «Гарпуны» покажутся на радиогоризонте, крейсер для их ГСН не будет ни самой первой, ни самой крупной целью. Понимающий все расклады капитан крейсера, нарушая инструкции, кинул в рацию «удачи вам, братишки». Кораблям эскорта предстояла роль жертвы…
К плану со странным названием «Бабочка», все командиры кораблей оказались готовы: радары эсминцев начинают работать только по южному сектору горизонта, встречая ракеты, идущие только в левый борт. Антенны комплекса «Фрегат-М», дойдя до носового угла, разворачиваются, и идут в обратном направлении, начисто игнорируя северный сектор. Во-первых, им нет необходимости стрелять в ту сторону, ее держит «Киров». Во вторых, частота обновления данных у каждого из эсминцев, возрастает в два раза, давая большую точность при ведении зенитного огня. После уточнения данных с вертолета радиоразведки, один из эсминцев еще более сузил угол поиска, доведя угол обзора до 120 градусов. Таким образом, сектора огня у эсминцев начали напоминать левое крыло у бабочки.
От зенитных комплексов БПК «Шторм-М» особых успехов в отражении атаки низколетящих ПКР никто не ждал, и им было разрешено вести самостоятельный поиск и уничтожение воздушных целей во все стороны, на свое усмотрение, «по возможности». «Киров» же собрался встречать ракеты с северного направления, своими секторами стрельбы рисуя бабочке правое крыло.
Для четверки эскорта это огневое решение не несло никакого принципиального облегчения. ЗРК «Шторм» и «Ураган» совершенно все равно, куда стрелять. Результат стрельбы по низколетящим ПКР, в условиях помех (а они будут, никто не сомневался) обещал быть далеко не таким результативным, как хотелось….
Другое дело «Киров». Если посмотреть на ТТХ его зенитно-ракетного комплекса, то может ускользнуть одна важная деталь, она просто скроется за весьма впечатляющими цифрами радиуса поражения, скорости ракеты, внушительного веса его боевой части… Дело в том, что комплекс С-300 задумывался и создавался как комплекс… дивизионного уровня. Еще непонятно? Объединенные в общую дивизионную сеть, и работающие в одном направлении, две отдельные батареи С-300, увеличивают свой реальный боевой потенциал не в два раза, а намного больше. Ложные цели и помехи? У них есть одна особенность. Ложная цель, образовывается импульсом помехопередатчика, путем совпадения с несущей частотой. Но она не появится в том же месте на другом радаре, имеющим другую частоту и другую фазу испускания импульсов. Дивизионная ЭВМ в режиме противодействия помехам не выдает на прицельные экраны батарей цели, которые не видны на обоих радарах. Кроме того, появляется еще бОльшая точность наведения и более тонкая отстройка от шумов, создаваемых водной или земной поверхностью.
Конечно, есть нюансы, есть настоящее искусство подстройки и селекции, не даром на ракетчика учатся долго и тщательно, но в общем, это хорошо работает в умелых руках. Особенно прекрасен этот режим именно на кораблях, где его можно применять, не опасаясь, как в случае действий на земле, исключить реальную цель из-да того, что она укрыта от одного из радаров складками местности. «Киров» приготовился садить обоими комплексами на север…
— Вижу две цели, азимут 350, дистанция 50, курс на нас, скорость (нахрен не нужна нам), набор высоты!
-Достань мне их, Касько! — рявкнул адмирал, услышав только первые строчки доклада.
Слушая как пробегают фразы докладов (помехи, кто бы сомневался, отстраиваются, ага), адмирал бросил взгляд на штурмана «Кирова». Тот, одним глазом косясь на планшет воздушной обстановки (суетливые движения двух мичманов, постоянно наносящих по докладам вертолетчиков приближение воздушных целей), а другим на экран навигационного радара, командовал рулевым и машинному отделению, добиваясь нужной адмиралу расстановки кораблей к предполагаемому моменту появления на сцене «Гарпунов». Никакого намека на то, что «Киров» — тот самый, большой и желанный корабль, ГСН ракет увидеть не должны. К моменту подхода ПКР, крейсер должен быть не особо заметной (он же носом к ним) целью ближе к концу цепочки кораблей. Вроде вот-вот…. Вот уже за кормой крейсера начали проходить корабли ордера. Видимо придется довернуть еще левее, и командовать эсминцам сбавить ход…
В этот момент радиоточка эскадренной частоты взорвалась докладами эскорта, увидевших свою долю угощения, продублированного с противоположной стороны.
«Если американцев и можно обвинить в шаблонности действий, то филигранности их исполнения можно только завидовать» — отметил Бабуев то, что ожидаемые ПРР AGM-88 HARM, будучи запущенными вот прямо сейчас, должны прибыть к эскадре чуть пораньше «Гарпунов». Ровно как в расчетах американских военных теоретиков, которые во всех своих схемах отводили русским пассивную роль избиваемого статиста. Вот и эти «Проулеры» видимо, должны были начисто ослепить русскую эскадру, а «Гарпунам» оставалось только добить ослабленные корабли. Судя по радиообмену по эскадре, со стороны эскорта дела обстояли точно так же, «южные» «Проулеры» так же прикрываясь помехами, лезли на высоту.
А как-же. Это так красиво выглядит на этих их презентациях. Фаза один — ослабление ПВО русских. Фаза два — взлом ослабленного ПВО противокорабельными ракетами. Фаза три… Четыре…
Короче, как сказал классик, «Ди эрсте колонне маршиерт» — усмехнулся Бабуев.
Мощную ноту оптимизма ко всем вестникам грядущих бед внес рев четырех стартующих ракет. Командир БЧ-2 жаждал реабилитироваться за оплошку с «Викингом» и шарахнул по каждому из «северных» «Проулеров» двумя ракетами, хотя формально, табличный расчет сил и средств указывал на достаточность одной ракеты. Цель не сверхзвуковая, слабо маневрирующая, с достаточно большой ЭПР. Экипажи самолетов явно занервничали, начали отстреливать дипольные полоски и врубили свои «глушилки» на полную, но упорно лезли вверх, набирая необходимую для пуска ПРР высоту. Уже перед подлетом ЗУРов оператор доложил: «Цели разделились». Спустя еще несколько секунд разделение целей было опознано как запуск ПРР. Ситуации, знакомой по вестернам, когда один из противников, падет сраженным, так и не дотянувшись до своего револьвера, не случилось…
-Один готов! Дважды, ссука! — выдохнул один из офицеров наведения. Второй «Проулер», засранец такой, каким то чудом закрывшись помехами и облаком диполей, сумел таки нырнуть за радиогоризонт. Сейчас он явно улепетывает за пределы действия ракет, чтобы спокойно гадить оттуда, но пока помех нет.
Весть о сбитом приносит некоторое облегчение всем слышавшим ее. Замполит даже тянется к «Каштану» сообщить эту новость всему экипажу. Отныне бой идет не всухую. Мы тоже убиваем, и мы, черт побери, убили первыми!
Вызывая огонь на себя
В колонне прикрывающего ордера же, дела в это время обстояли зеркальным образом: с юга очень быстро приближались четыре ПРР HARM (было непонятно сколько точно, может и меньше, в любом случае, радары засекли два отстрелявшихся носителя, тут-же закрывшие все вокруг плотными облаками помех) а где то ниже, неторопливо реяли в считанных метрах от водной поверхности, предположительно около дюжины ПКР «Гарпун». Четче вертолет ДРЛО ничего разглядеть не мог.
Оценив ситуацию, которая не являлась каким-то там биномом Ньютона, и придя к выводу, что в таких условиях быть оптимистами, это не ошибка, а преступление, командиры БЧ2 эсминцев остановили вращение антенн «Фрегатов», перейдя на ручной режим, и максимально сузили углы обзора. Таким образом, они полностью наплевали на риск не увидеть что-то важное. Работа делалась по принципу «если я кого-то за что-то поймаю, это будет его конец». Увидел своим узким лучом ракету, которая не створится с помехами? Бей ее. Что ты не видишь в этот момент? Такую же ракету, прущую чуть левее или правее, тем же азимутом. На тебя, или на равнозначного тебе товарища. Просто убей эту, об остальном позаботится другие, а океан примет всех.
Действуя по такому методу, расчеты ЗРК «Ураган» пытались взять в захват какую-либо из ПРР, но захват упорно не происходил — мешали малая ЭПР HARMа и непривычной силы помехи. Казалось, даже утюг на борту эсминца, если его включить, начнет изливать из себя белый туман. Короткая фраза «вата» моментально сообщила ситуацию в рубку «Кирова».
— «Адмиралы», штормите в нашу сторону! — моментально реагирует в микрофон Бабуев. По его расчету, зенитно-ракетным комплексам М-11 «Шторм», установленным на БПК, обстреливать надвигающиеся с юга ракеты, прикрытые интенсивными помехами, совершенно не светит. А вот идущие с сервера HARMы, не прикрытые помехами, при некотором везении, достать можно. Тем более что на идущим вторым «Адмирале Нахимове» уже стоит усовершенствованный «Шторм-Н».
Командир БЧ2 Кирова наблюдал за четырьмя столбиками на экране целеуказания, которые, таяли (показывая уменьшающуюся дальность) чересчур уж стремительно… БЧ HARMа несет в три раза меньше взрывчатки чем «Гарпун», и хотя ракета очень быстрая, есть один прием, который должен помочь решить дело в нашу пользу. Но пока, пожалуй рано. Будем разыгрывать козыри по старшинству…. Через буквально пять секунд телеметрия подтвердила — два HAPMа идут прямо на крейсер, а другая пара, медленно-медленно отползает по азимуту влево.
-Бейте пэрээрки — кидает он. — Третью и четвертую.
Вот первая пара ЗУРов пошла навстречу… Вторая, третья… HARMы кончились как первый секс — неожиданно быстро. В голосах командиров батарей даже послышалось разочарование. Да и как ты промажешь по ровно, буквально по лучу, идущей на тебя ракете? Ее скорость без маневров уклонения не играет ни малейшей роли, радиовзрыватели вполне прекрасно ее отрабатывают, а сдвоенные усилия радаров наведения отлично распознают и такую маленькую мишень.
«А вот и «Гарпуны», легки на помине», подумал адмирал, услышав только первые слова новых докладов. Пока на расстоянии 26 километров, но это ничего особого не означает. «Кроме того, что возможно, мы будем жить» — кстати приходят на ум адмиралу слова недавнего шлягера молодой свердловской рок-группы… Есть, есть зазор между прилетом HARMов и «Гарпунов», и это просто прекрасно.
Чтобы блудливые глазки «северных» ракет не увидели в просветах между кораблями эскорта «Киров», эсминцы и БПК начинают весьма интенсивный отстрел дипольных отражателей. Нет, вряд ли они собьют с толку такие умные ГСН, и на облако нарезанной фольги чудо американской военной мысли не полетит. Но увидеть, и все-таки захватить прячущийся за тонкой линией кораблей ордера крейсер, отражатели должны помешать. Советское сельпо, одним словом. Самое ценное под прилавком. Нету «Кирова» девочки, берите что есть.
На ближайшие три минуты, ставки были практически сделаны обоими сторонами, никакого другого решения, кроме наспех накиданного шаблона боя, адмирал придумать не успевал, и колесо Фортуны завертелось…
-По угловой выбираем, ПО! УГ! ЛО! ВОЙ! — орал командир БЧ2. Делал он это совершенно зря, расчеты были натасканы и заинструктированы донельзя. Понимая, что предполагать уничтожить все ракеты, присланные таким серьезным супостатом, весьма опрометчиво, обстреливались только цели имеющие нулевую угловую скорость, т.е. идущие прямо на корабль. Таких в атакующей кучке «Гарпунов» оказалось ровно половина. Уменьшающиеся по вертикали столбики шести других, чуть заметно, но верно съезжали налево. К кораблям эскорта, беззащитным с севера… Две оставшиеся с севера ПРР-ки, на экране захвата, так-же потихоньку дрейфовали влево, захватив радары эскорта. Одна мигнула… и начала пропадать, видимо все-таки «Штормам» удалось ее достать. Тем более, что как раз для захваченного ей БПК, ее угловая скорость была нулевой.
-Минус один! Минус два! — азартно перекрикиваются командиры батарей, сметая надвигающиеся «Гарпуны». Корабль сотрясали новые залпы уходивших на встречу с ПКР ЗУРов.
-Минус три! — кричит командир второй батареи. Тяжелые зенитные части ракет с корявым индексом 5В55РМ буквально вбивают остатки ПКР в воду.
— Михалыч? — вопросительно-угрюмо вопрошает командир «Кирова», одновременно правой рукой махая перед лицом командира БЧ2. Бабуев понимает о чем идет речь в таком неуставном обращении. На «Киров» уже прут всего три «Гарпуна», и вопрос с ними можно решить с помощью ствольной артиллерии. Но вторая шестерка «Гарпунов» должна проскочить за кормой «Кирова» и поразить эскорт. Еще один хотя бы уконтропупить…
-Дддддааа… — наконец выдавливает из себя адмирал. И подумав, добавляет … вай!!!
Обе батареи, хором добив таки четвертый, надвигающийся на «Киров» «Гарпун» (перерасход однако, но перенацеливаться на цель, не захваченную коллегой, оба посчитали лишней тратой времени), переносят огонь на ракеты, идущие к ордеру.
Тем временем, адмирал опять вспомнил Рожественского. Выигранное неожиданным перестроением преимущество практически закончилось, его крейсер вот-вот выскочит из-за кораблей эскорта, открывшись всем ракетам с юга. Хочется надеяться, что ни один «Гарпун» не перенаведется. Хотя… «Парочку, наверное можем и забрать» — быстро пролетает в голове. Посмотрим, как оно пойдет., крейсер должен уцелеть во что бы то ни стало. Эскорт уже видит множественные цели у самой воды, они уже вот-вот войдут в их зону поражения.
-Минус один! Минус два! — азартно перекрикиваются командиры батарей, сметая надвигающиеся «Гарпуны». Корабль сотрясали новые залпы уходивших на встречу с ПКР ЗУРов.
Обе батареи, хором добив таки четвертый, надвигающийся на «Киров» «Гарпун» (перерасход однако, но перенацеливаться на цель, не захваченную коллегой, оба посчитали лишней тратой времени), переносят огонь на ракеты, идущие к ордеру.
Тем временем, адмирал опять вспомнил Рожественского. Выигранное неожиданным перестроением преимущество практически закончилось, его крейсер вот-вот выскочит из-за кораблей эскорта, открывшись всем ракетам с юга. Хочется надеяться, что ни один «Гарпун» не перенаведется. Хотя… «Парочку, наверное можем и забрать» — быстро пролетает в голове. Посмотрим, как оно пойдет., крейсер должен уцелеть во что бы то ни стало. Эскорт уже видит множественные цели у самой воды, они уже вот-вот войдут в их зону поражения.
Начштаба, сверившись глазами с адмиралом, подает очередную команду по эскадре. Корабли ордера начинают принимать «все вдруг» вправо три румба. Теперь строй кораблей представляет собой пеленг с уступом вправо. О том, какие мысли приходят в головы наблюдавшему за всем этим экипажу «Хокая», адмирал старается не думать. Любой возможностью, как говорят англичане, «уменьшить счет от мясника», надо пользоваться, и он пользуется. «Фортовцы» ссаживают еще два «северных» «Гарпуна», идущих к кораблям прикрытия.
Жмурки
— У нас ноль тридцать до Хэ и две до Гэ! — идет доклад с головного ….. Означает это, что до момента контакта с «южными» HARMами кораблям эскорта осталось тридцать секунд, до попадания «Гарпунов» — две минуты. Адмирал ждал именно такого доклада, поэтому моментально реагирует. «Десять секунд!» — орет он в эскадренную связь. «Есть десять секунд!». К десятой секунде вся эскадра выключает все антенны радаров, замолкают все радиопереговоры. Только поднятые над эскадрой вертолеты, наблюдая за разворачивающейся драмой с безопасной галерки, шуршат о чем-то в эфире на своей частоте.
Бабуеву нет нужды включать секундомер, секунды он считает так, благо ждать немного. Если написать «потянулись тягостные секунды бездействия», то это тоже будет неправдой. На «Кирове» в это время спешно разворачивали антенны радаров на юг, уточняли боезапас, готовились к обстрелу «Гарпунов» из зенитных автоматов. Непрерывно запускались облака дипольных отражателей, а расчеты ПЗРК спешно выстраивались на согласованных с боевым расписанием местах. Но все взоры свободных от этих суетливых движений членов экипажа, были прикованы к кораблям ордера, на которые и приходился сейчас основной удар.
Вот уже видны стремительно приближающиеся точки. Это долгожданные HARMы (век бы вас не видеть!), которые сейчас совершенно утратили ориентиры. Целей нет. Особая гордость американских инженеров — способность запоминать место, откуда последний раз приходил сигнал, для стрельбы по несущемуся на 32 узлах эсминцу — фича так себе. Большую пользу принес бы алгоритм расчета упреждения с учетом смещения цели, он буквально просится в ПРР морского применения, и сейчас те на эскадре, кто понимают в этом толк, молятся, чтобы доклады разведки и выводы аналитиков, изучавших открытые и не очень, материалы зарубежной печати, оказались истинными. Нету у HARMов такого алгоритма. И их тупые боеголовки нацелились в ту точку водной поверхности, где никого нет.
Первый взрыв водяным столбом только встает за кормой головного корабля близким недолетом, как уже звучит команда на включение радаров. Операторы готовы, и спустя пять секунды антенны опять начинают излучать радиоволны, начиная ловить «Гарпуны», уже подошедшие к рубежу открытия огня. Это происходит практически одновременно с разрывами остальных противоракет, которые уже никуда не успевали перенацелиться. Слишком уж торопились американские пилоты, нервничая под лучами радаров, дали практически одновременный залп.
Следующему концевым «Безупречному» не везет, хотя что такое везение, под атакой американской авианосной группировки? Понятие, совершенным образом относительное… Два слишком близких разрыва рядом с левой скулой кидают его вправо. Видимо погрешность наведения (у HARMа она в районе семи-девяти метров) сыграла не в пользу корабля. Тем обиднее, что наводились они, скорее всего, на следующего перед ним «Адмирала Исаченкова», но после потери сигнала полет выровнялся, и имеем что имеем… Легко отделался, скорее всего, хотя возможно подводные повреждения немого замедлят ход. На оставшуюся минуту боя, очень важную для всего соединения, его хватило бы и при прямых попаданиях, тем более что самая востребованная часть корабля сейчас — ЗРК М-22 «Ураган», рассчитывался на работу при таких вот ударах.
Знатный кегельбан
«Зато будет знатный кегельбан».
И старший в ответ: «Есть, капитан!»
(Н. Тихонов)
Двухракетные залпы «Ураганов», конечно, приносили свои плоды не так эффектно и эффективно, как С-300, но приносили. «Стреляйте, стреляйте, и может последний выстрел принесет вам победу!», и они стреляли. Через три двухракетных залпа, сделанные каждым эсминцем, четыре американские ПКР зарылись в волнах. Еще двух «южных» сняли вынырнувшие из недр «Кирова» 5В55РМ.
«Неплохо отъели свое» — флегматично отметил командир возглавлявшего колонну «Окрыленного», услышав первые раскаты зенитных автоматов. Это означало, что «Гарпуны» уже выходят из ближней зоны поражения ЗРК. «На на этом пожалуй все. Аллес. Поцелуй в диафрагму» — съежился он, отдавая расчетам борьбы за живучесть команду на высшую степень готовности.
— Держите пюнсне, Киса, сейчас начнется — прогнусил старпом, надевая каску. Влажные фантазии на тему красиво погибнуть в парадной форме на кораблях Бабуева истреблялись с цинизмом и жестоко, весь личный состав находился в спасжилетах, а палубные команды еще и в надетых поверх брониках. Последнее, что делают офицеры под раскаты очередей — как и все корабли эскадры, кроме «Кирова», отключают все радары, кроме радаров наведения зенитных автоматов. ИХ адмирал уверял, что это пригодится…
Прорывающиеся сквозь огонь артиллерии «Гарпуны» стремятся сделать свою работу. Два из них, только подумав своими электронными мозгами, что все сделали как надо, влетают в облака отражателей, чтобы вынырнув из них, улететь блуждать в просторах Мирового Океана. Еще одна ракета, заблудившаяся было в помехах, неожиданно выходят на «Киров», выйдя из облаков диполей, практически одновременно с двумя «северными» ракетами. На постах офицеры ПВО скрипят зубами, их же инструктировали, что в туче из отражателей ракета непременно взорвется…
Если «северные» ПКР, по которым смогли работать три плутонга, буквально разрывает очередями на безопасном расстоянии, то этот нежданчик единственный незанятый комплекс ЗА полностью блокировать не успевает. Прямых попаданий нет (слишком близко подобралась ракета), а близкие разрывы снарядов почему-то не приводят к детонации БЧ (эта проблема отмечалась специалистами и раньше, но пришли к выводу, что такова уж устойчивость взрывчатого вещества в американских боеголовках, они всегда этим славились), и близкие разрывы только выводят из строя двигатель с ГСН. Изувеченная ракета плюхается в воду, в считанных (хотя, кто их посчитал?) метрах от корабля, где и срабатывает ее взрыватель.
С кораблями эскорта дело и страшнее и веселее одновременно. Веселее — потому что они в любом случае разменные пешки, задача которых — уберечь крейсер. И похоже, крейсер они, все таки уберегли. А страшнее….
Два «южных» «Гарпуна» уничтожаются зенитным огнем. Один даже красиво взрывается сдетонировавшей таки боевой частью. Но последний влетает в БПК «Адмирал Нахимов» и попадает аккурат в контейнер с «Раструбами», чем вызывает детонацию этих ракет. Корабль кидает сначала на правый борт, потому он начинает валится влево, и всем понятно, что это конец, потому что нос его начинает подниматься вверх. «Нахимов» разломан пополам, и хорошо, если удержится на воде еще хотя бы пару минут.
Автоматы правых бортов остальных кораблей уже успели взять на сопровождение идущие на них четыре «северных» «Гарпуна», но буквально за пять секунд до открытия огня, начинают работать станции помех от недобитого «Проулера», добравшегося, наконец, до безопасного расстояния. Помехи идут издалека, и не особо критичны с такого расстояния, но времени, чтобы перестроить частоту радаров наведения ЗАК уже не остается… По одной, шедшей на них ПКР, эсминцы уничтожают, но с отражением второй ракеты, идущий на «Безупречный» его ЗАК не справляется, и ракета бьет эсминец в правую скулу. Вполне неплохо, надо сказать, бьет. Обшивка разрывается и выворачивается практически до ватерлинии, запуская верхушки волн в корпус корабля. Последняя (теперь уж действительно последняя) ракета настигает еще держащийся на воде «Нахимов», правда без особых последствий (а какие у практически уничтоженного корабля могут быть еще последствия?) мирно разбивая уже ненужное румпельное отделение, и вырывая с корнем пустую пусковую установку РБУ.
Конечно, на дно корабль теперь отправится еще минутой раньше. Конечно, на судьбе, пожалуй, еще полусотни членов его экипажа, это скажется самым фатальным образом. Но каждому, кто видит обстановку с другого корабля, становится понятно, что кажется, этот раунд боя они выстояли… «Стопорим ход! «Окрыленному» — трехузловая циркуляция вокруг отряда» — отдал Бабуев последнюю команду перед тем, как перевести дух.
Адмиралу хотелось… Да ничего не хотелось, все желания, на фоне исполнения ЭТОГО становилось уже бессмысленными. Он ЭТО сделал! Он первый, кто смог устоять под ударом полноценной американской АУГ. Пока выстоять. Сейчас надо было срочно провести учет всех потерь и расхода боекомплекта, посмотреть что можно сделать для выживших. Где же эта «Легенда», ему обещали целеуказание авианосца вот-вот….
Со всех сторон стекались доклады о повреждениях. У «Кирова» и у «Окрыленного» в отеках небольшая течь. На «Адмирале Исаченкове» отказ носовой установки «Шторма». Меняют пришедшие в негодность от стрельбы «на расплав» стволы зенитным автоматам на «Кирове» и «Окрыленном».
У «Безупречного», судя по докладам, ситуация терпимая. Ход дать может в ближайшие три часа не больше 18 узлов. Потом клянуться выдать и полный ход, хотя Бабуев сомневается — все-таки 225-кг БЧ «Гарпуна» не шутки. С носовой установкой «Урагана» можно попрощаться, артустановку обещают вернуть к жизни.
Сейчас бой начался у команд по борьбе за живучесть, корабли должны дать ход, все что возможно должно работать и стрелять. Вертолет ДРЛО остается висеть над ордером, остальные Ка-27 кидаются к завалившемуся на борт «Адмиралу Нахимову», пытаясь спасти барахтающихся в воде людей. А адмирал, дежурным взглядом следя за взявшими в свои руки бразды правления НШ и капитаном «Кирова», решает совершенно непростую задачу. Может он сейчас, после такого, закурить в рубке, на правах триумфатора, или стоит все-таки выйти на крыло мостика? Побеждает второе, и адмирал выходит на морской воздух…
Десерт
— Обнаружена групповая цель азимутом 260, дистанция 50, идут с набором высоты курсом на нас! — раздается внезапный доклад. Бабуев, в три затяжки прикончивший сигарету и только вернувшийся на мостик, недоуменно смотрит на планшет воздушной обстановки. Повисает тишина, и боевая рубка начинает напоминать сцену из «Ревизора». Наконец, адмирал выдыхает вместе с остатками дыма:
— Это кто же там, вашу мать, такой у вас умный? Кто мне, такой хороший, подарочек принес?
Командир БЧ2 понимающе осклабился. Восьмерка «Интрудеров», неотвратимо (как им казалось, наверное) поднимающаяся из-за радиогоризонта, на дистанции в 40 километров… Ага, трое «Проулеров» уже заняли места чуть выше и позади них. Да, там какие-то помехи конечно, заливают обзорный экран. Вот уже и не видать ничего… До тех пор пока не включатся две ФАРы трехсотого… Это же просто подарок ПВОшникам. Это подарок всем, кто погиб сегодня. Это несколько минут такой приятной и полезной для общего дела мести…
Эти придурки, видимо решившие по результатам радиоразведки, что в строю остался только один корабль (у остальных все радары выключены, да и кто устоит после такого «звездного» налета при грамотно проведенной РЭБ?), решились таки нанести добивающий удар планирующими бомбами и ракетами ближнего радиуса действия… Ну что им не дождаться результатов со спутника (наверное, два-три часа, и у них были бы детальные снимки всего этого квадрата) или просто не последить, даст ли эскадра ход через час-другой? Помощи ждать неоткуда, не выпрыгнет из-за ближайших холмов Красная Армия. Может и выпрыгнет, но учитывая, что ближайшие холмы находятся в тысяче километров восточнее, делу это мало поможет.
Перекурили бы, и повторили бы по всем правилам. Вот тогда тут точно только бескозырки бы плавали к вечеру….
— Степа, этих (махнул рукой в сторону кораблей эскорта) обязательно задействуй.
По короткой команде командира БЧ2 (а по совместительству, как нетрудно догадаться, командиру всей ПВО эскадры), включаются радары на кораблях ордера. У них нет цели непременно поразить кого либо. У них задача, емко сформулированная этой самой, заранее оговоренной командой. «Трахать мозг». Уводить частоты постановщиков помех от рабочей частоты «Форта».
Через пару минут американские пилоты понимают, что что-то пошло не так. Множественные сигналы радаров обнаружения и наведения, на разных частотах и с разной интенсивностью. Такое ощущение, что тут весь Северный Флот Советов. Это неудивительно, ведь у ПВОшников кораблей прикрытия нет задачи захватить какую либо цель. Они упоенно перебивают частоты и режимы, проводят лучами радаров подсветки, отвлекая на себя внимание систем РЭБ. А «Форт» максимально узкими лучами двух ФАРов начинает разделывать комок неповоротливых штурмовиков как Гарин разделывал своим гиперболоидом флот американских дредноутов. Слева на право. Чего на них всех скопом пялится-то? Клиническая картина ясна, приступаем к лечению пациента, вообразившего о себе бог весть что…
После второго уничтоженного «Проулера» интенсивность помех ослабевает настолько, что два «Интрудера» записывают на свой счет корабли эскорта, и ПВО-шники «Кирова» с уже полупустыми погребами, им были только благодарны за это. Один «Проулер» (Бабуев был готов поставить что угодно, что это тот самый, опытный гад с северной группы прикрытия) и один штурмовик, успев уйти со снижением за горизонт, пошли в сторону авианосца…
Отдавая должное мастерству адмирала Бабуева, военные специалисты не могут не дать оценки в этом боевом эпизоде и его оппоненту — американскому адмиралу Дж. Р. Хугу, командовавшему американской АУГ. К ошибкам адмирала, не позволившему ему нанести советским кораблям бОльший ущерб, они относят:
1. малый наряд самолетов-носителей ПКР «Гарпун». Несмотря на то, что до этого, атакуемые советские корабли, оснащенные ЗРК С-300Ф, никогда не применяли этот ракетный комплекс в стрельбе на один борт (и возрастающая на порядок помехозащищенность оказалась полным сюрпризом), предыдущие боевые эпизоды доказали его эффективность, и средства, выделяемые для атаки ордера должны были иметь некий запас на непредвиденные ситуации.
2. формальный подход к вопросу подавления ПВО. Не учитывалось то, что для применения ПРР носителям придется войти в зону уверенного огня «Кирова». Атаку, разумеется, все равно пришлось бы выполнять, но можно было использовать в два раза больше самолетов, не применяя ПРР одновременно. Кроме того, «Корсары» имели возможность не уходить сразу на авианосец, а барражировать на линии радиогоризонта, заставляя расчеты ЗРК пытаться реагировать на эту угрозу;
3. недостаточная скоординированность действий самолетов РЭБ и ударной группировки. Не одновременный подлет ПРР и ПКР дали русским возможность применить взаимоисключающие приемы (плотный зенитный огонь и выключение излучающих радаров). Как отмечено выше, неодновременная стрельба бОльшим количеством ПРР в условиях атаки ПКР, вынудила бы русских не выключать радары наведения и/или отвлекать средства ПВО для уничтожения HARMов;
4. попытка добить советские корабли, без уточнения результатов атаки ПКР не выдерживает никакой критики. Конечно, то, что один из кораблей исчез с поверхности океана, давало надежду на оптимистичные результаты атаки, но следовало или дождаться подтверждения спутниковой разведкой или повторить удар ПКР.
Таким образом, адмиралу, скорее всего следовало бы нанести удар обоими эскадрильями «Корсаров» при поддержке полной эскадрильи РЭБ, а дальше действовать только после тщательного анализа результатов этого удара.
