Пыль Халхин-Гола Часть 41 Очень японское наступление
Содержание:
Говоря о боях на Халхин-Голе, событиям 7-14 июля 1939 обычно уделяют немного внимания. Между тем, это был очень напряжённый этап противоборства, и возможно даже более важный, чем знаменитое сражение на Баин-Цагане. В эти дни японская армия, перегруппировавшись, попыталась выбить советские войска со спорного восточного берега реки лобовым штурмом. Наступление началось вечером 7 июля.
В этой статье события излагаются без особенных подробностей; их я надеюсь затронуть в дальнейшем.
7-8 июля. Успехи, но не победа
В нашей литературе утверждается, что японская ночная атака 7/8 июля стала для наших войск неожиданностью, однако это не совсем так. Несколько дней подряд по всему фронту советские войска пытались отбить позиции, утраченные 3 июля, так что подход японской пехоты не мог пройти незамеченным. А поскольку японцы ещё и промешкали, готовясь к наступлению весь день 7 июля, о внезапности не может быть и речи.
Тем не менее, когда поздним вечером пехота группы Ясуока пошла вперёд, остановить её не удалось. Советские войска не были готовы отражать ночные атаки: они попросту не знали как в таком случае действовать. В итоге после довольно хаотичного боя они отошли на километр-два почти по всему фронту. Исключение составил участок южнее Хайластын-Гола, где 71-й пехотный полк заблудился и не атаковал.
Отход в некоторых случаях был беспорядочным, вплоть до уничтожения одной батареи 175-го артполка и тяжёлых потерь в другой. Пехотинцы попросту бросили артиллеристов на произвол судьбы, и им пришлось несладко. Однако к утру части удалось привести в порядок.
Японское командование оценивало успехи ночи высоко, и, с присущим ему плохо обоснованным оптимизмом, опять решило что враг отступает. В результате днём 8 июля оно попыталось организовать преследование, но плохая связь, советская артиллерия и, возможно, усталость войск сорвали всю затею. Весь день продолжался огневой бой. Во время японского обстрела погиб на своём КП командир 149-го стрелкового полка майор Ремизов.
Майор Ремизов Иван Михайлович. В Красной Армии с 1918 года. В 1938 командовал стрелково-пулемётным батальоном 11 тбр. С 1939 командовал 149 стрелковым полком 36 мсд. Погиб 8 июля 1939, похоронен на поле боя. Высоты, на которых он встретил смерть, были названы его именем. 29 августа 1939 удостоен звания Героя Советского Союза. Источник: https://warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=2311
Повторная ночная атака 8/9 июля вновь принесла японцам некоторые успехи, но продвижение оказалось скромнее. Южнее Хайластын-Гола 71-й пехотный полк по-прежнему не мог разобраться в своём географическом положении, и потому от него было мало пользы.
В попытке дожать противника японцы предприняли диверсии в тылах советских войск. Пользуясь разрывами в линии обороны и ночным временем, они несколько раз, если верить отчётам, добирались до мостов и подрывали их. Советские источники по этому поводу молчат, да и сами японцы признают, что прервать сообщение между берегами не удалось. Вероятно, успехи диверсий преувеличены; вероятно и то, что советские сапёры восстанавливали повреждения достаточно быстро; скорее всего, верно и то и другое.
Бои 7-8 июля стоили обеим сторонам тяжёлых потерь, но в случае РККА была возможность ввести в бой резервы, и этой возможностью воспользовались.
9-12 июля. Долина смертной тени
Положение наших войск стало по-настоящему сложным; от фронта до реки оставалось два-три километра. В этой ситуации необходимо было атаковать. На восточный берег, сменив потрëпанные мотобронебригады, перешли 5-я стрелково-пулемëтная бригада и 603-й стрелковый полк. Увы, им противостояли сравнимые по численности японские войска, имевшие уже кое-какой боевой опыт. Атаки повлекли тяжёлые потери и не дали существенного результата. Особенно плохо дело пошло у 603-го стрелкового полка, который почти полностью состоял из резервистов.
Ночная атака 9/10 июля вновь принесла некоторые успехи японцам, но опять не решающие. С нашей стороны отметили плохую стойкость 5-й спбр, которая отошла, не поставив в известность ни командование, ни соседей. Жуков рвал и метал, и вполне обоснованно.
С утра 10 июля советские войска вновь пошли в наступление, и на этот раз сумели оттеснить японцев на четыре-пять километров, практически на исходные позиции, которые они занимали 7 июля.
Официально наступление японской императорской армии продолжалось, но потери всё сильнее давали о себе знать. Преимущество японцев в пехоте, и без того небольшое, почти совсем сошло на нет. Их атаки тоже начали буксовать.
Советские пулемётчики отражают атаку
События напоминали колебания маятника. Японцы отбрасывали русских ночными атаками, наши вновь отбивали позиции днём. Надо сказать, что «самураи» не особенно-то и цеплялись за позиции — много раз после успешной ночной атаки их главные силы отходили, оставив на занятом клочке земли небольшие отряды. Причина заключалась в советской артиллерии, которая могла при свете дня изрядно навешать с выгодных позиций на высоком западном берегу. Долина Халхин-Гола, где разворачивались события, стала долиной смертной тени.
В ночь 11/12 июля японские атаки продолжались. Набольшего успеха добился 1-й батальон 64 пехотного полка, который, воспользовавшись брешью в обороне, проник глубоко в советский тыл и окопался вблизи главной переправы. Весь день 12 июля советские войска мучительно его выковыривали. Были задействованы батальон 149-го стрелкового полка и практически вся 11-я танковая бригада. Здесь, поднимая в атаку пехоту, погиб командир 11 тбр комбриг Яковлев. К исходу дня японский батальон потерял до 50% личного состава, и ночью убрался восвояси.
Яковлев Михаил Павлович (на фото в звании полковника). В Красной Армии с 1920 года. С сентября 1938 командир 11 тбр. Погиб 12 июля 1939. 29 августа 1939 удостоен звания Героя Советского Союза. Источник: https://warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=2451
13-14 июля. Отход, ещё отход
Тем временем японский командующий генерал Комацубара принял решение прекратить наступление. Советская артиллерия беспокоила японцев так сильно, что генерал счёл нужным отложить дело до момента прибытия артиллерийских резервов из Квантунской армии.
В ночь 12/13 июля по всему фронту японцы отошли и заняли оборону.
Схема боевых действий 7-14 июля. Позиции японцев показаны на 7 июля, советские позиции — на момент наибольших японских успехов 9 июля. Территория, выделенная жёлтым цветом, неоднократно переходила из рук в руки. Все позиции даны приблизительно, не отражены многие детали. Так, не показаны ввод в бой 26-го пехотного полка и смена советских войск. Не показан также отход обеих сторон
13 июля боевых действий практически не было — обе стороны зализывали раны. Однако на советской стороне произошёл некий разброд и шатание: низкая боеготовность нашей пехоты заставила подумать об отходе с восточного берега реки. Речь не шла об оставлении всего и вся, но основные силы перешли на западный берег, оставив сравнительно небольшие отряды для прикрытия переправ.
Когда 14 июля об этом узнало высшее руководство, случился скандал. Жуков получил от начальника Генштаба Шапошникова вежливую, но неприятную выволочку. Командарм Кулик, инспектировавший наши войска на Халхин-Голе, и участвовавший в принятии решения, схлопотал выговор.
Войска пришлось срочно возвращать обратно, но японцы успели воспользоваться моментом и заняли часть оставленных ранее позиций. Выбить их оттуда не удалось.
Выводы
Читая описания боёв 7-14 июля, я никак не могу отделаться от тягостного ощущения. Нет ни блестящих планов, ни дерзких манёвров; есть страшная в своей повседневности и ежечасности пехотная мясорубка. Есть усталость войск, есть позиции, бесконечно переходящие из рук в руки. Есть, наконец, отход обеих сторон, продиктованный истощением сил.
Видимо, это было закономерным итогом принятых решений. Японское командование, лишившись всех козырей кроме некоторого перевеса в пехоте, попыталось вести войну в духе Первой мировой. Советское командование сочло возможным согласиться с этим. Не было попытки ударить мехчастями в тыл японцев, хотя ещё 2 июля такие планы имелись. Понеся 3-7 июля большие потери в бронетехнике, Жуков решил восстановить потрëпанные бронечасти.
Итогом боёв стали только потери. Линия соприкосновения сдвинулась мало, хотя для советской стороны положение несколько улучшилось: наконец-то фронт был занят пехотой, мехчасти высвобождены. Можно было начать думать о наступлении с решительными целями. Но для него ещё надо было накопить силы.
