Еще одна интересная статья из жж коллеги Харитонова.
"Попрыгунья-стрекоза лето красное пропела"… С чего бы стрекозе петь?
Тю, — скажет мне более-менее эрудированный читатель, — разве ты не знаешь, что стрекозой во времена Крылова называли кузнечика?
Хе-хе
Не всё так просто. Берем стихотворение А.К. Толстого и читаем:
Где гнутся над омутом лозы,
Где летнее солнце печёт,
Летают и пляшут стрекозы,
Весёлый ведут хоровод.
…Под нами трепещут былинки,
Нам так хорошо и тепло,
У нас бирюзовые спинки,
А крылышки точно стекло!
Тут явно всё правильно, и стрекозами поэт называет стрекоз (Odonata), а никаких не кузнечиков.
Окей, — скажет дотошный читатель, сделав пару запросов в гугле, — Крылов написал свою басню не позднее 1808 года, а Толстой своё сюсю написал в 1840-х. За тридцать лет произошла революция в умах и стрекозой перестали называть кузнечика, а стали стрекозу!
Но! — в мульфильме, снятом в 1913 году, стрекозой по-прежнему называют кузнечика:
С наступающим, да.
Когда же и почему, каким декретом большевиков кузнечик вдруг резко и повсеместно стал кузнечиком? А стрекоза — стрекозой? А до этого, сто лет назад — наоборот?
UPD А до того — ОПЯТЬ НАОБОРОТ (Ломоносов, 1761):
Кузнечик дорогой, коль много ты блажен,
Коль больше пред людьми ты счастьем одарен!
Препровождаешь жизнь меж мягкою травою
И наслаждаешься медвяною росою.
Хотя у многих ты в глазах презренна тварь,
Но в самой истине ты перед нами царь;
Ты ангел во плоти, иль, лучше, ты бесплотен!
Ты скачешь и поешь, свободен, беззаботен,
Что видишь, всё твое; везде в своем дому,
Не просишь ни о чем, не должен никому.
В чем же дело?
Басня Лафонтена, которую Крылов передрал, называется "La cigale et la fourmi" — обе женского рода, хозяйка и профурсетка соотвественно. La fourmi — это муравей, а la cigale сегодня переводится как цикада. И тогда переводилось. По Лафонтену встречаются старые картинки как правильные:
Так и с кузнечиком (слышали-то многие, а кто ее видел, эту цикаду, даже во Франции):
Так что складывается впечатление, что Крылов стрекозу приплел просто потому, что в размер ложилась (UPD2: точнее, первым сделал перевод со стрекозой вместо цикады Сумароков, конечно же). Потом городские дети с тремя классами церковно-приходской , сроду не видевшие ни того, ни другого (вполне реальная ситуация для столичного простонародья, вспомните какое-нибудь "В каменном колодце" Мамина-Сибиряка), прочитав нравоучение Крылова с прикрученными иллюстрациями от Лафонтена во втором варианте, поколение за поколением делали вывод, что кузнечик — это и есть стрекоза.
Ну а граф Толстой, получивший классическое образование, а детство проведший в деревне, стрекозу называл стрекозой, каковой она и являлась. А до него Ломоносов — кузнечика кузнечиком.
Если это так, то морали две:
- — Не называли во времена Крылова кузнечика стрекозой, а начали это делать после Крылова с подачи какого-то издателя.
- — Да здравствует всеобщее обязательное образование и повышение уровня жизни после революции.
UPD3: Несколько человек вспомнили какой-то советский выпуск передачи "ЧтоГдеКогда", где был озвучен миф о том, что в первом издании Крылова-де была не "стрекоза", а "стрекота", что якобы и означало "кузнечик". На это я скажу следующее:
- ЧтоГдеКогда городские мифы, выдавая их за исторические факты, транслировала тока в путь, мы это с вами уже проходили.
- У Даля, включая первое издание, никакой "стрекоты" нет, а слово "стрекоза" означает то же, что и сейчас.
- До Крылова про стрекозу в своих переводах этой же басни писали и Сумароков, и Хеймниц (Точнее, Сумароков начал, а Крылов с Хеймницем продолжили). А потом, выходит, жыдомасоны во всех изданиях зачем-то позаменяли стрекоту на стрекозу? ЗАЧЕМ?
- Наконец, "стрекота" не рифмуется с "глаза". Это не литеру наборщику в типографии заменить, это минимум строку самому Крылову переписывать заново. ЗАЧЕМ?
источник:
