Птериготы: Как появились и почему исчезли самые большие членистоногие
Птериготы: Как появились и почему исчезли самые большие членистоногие
Интересная статья с канала «Цитадель адеквата» яндекс-дзена.
Птериготы — семейство из класса эвриптерид, называемых также ракоскорпионами. И именно с этой группой связаны наиболее яркие страницы истории членистоногих, когда данный тип ещё конкурировал за господство в океане, — причём, открыто и успешно конкурировал — с хордовыми. Все членистоногие в палеозое отнюдь не бедствовали, занимая в биосфере позиции вполне почётные. Но в большинстве случаев обладатели сочленённого панциря отнюдь не были крупнее, чем в наши дни. По ряду объективных причин членистоногим большими быть неудобно. Так что, и размер типичных эвриптерид 20 сантиметров не превышал. Склонные к гигантизму, достигающие длины 2.5 метра и массы 70-80 килограммов, птериготы представляли собой исключение даже в древности.
Эвриптериды появляются на сцене в среднем кембрии — 520 миллионов лет назад. История класса начинается в эпоху, когда господство членистоногих ещё никем не оспаривалось. Ибо именно они являлись наиболее приспособленным и совершенным типом животных на заре современной биосферы. Жёсткий панцирь, одновременно обеспечивающий защиту и выполняющий функции экзоскелета, благодаря принципу рычага позволявшего кратно увеличивать развиваемое мускулами усилие. Плюс конечности, которые можно было превращать в эффективный инструмент или вооружение. Поначалу этого было достаточно для процветания.
Эврипетридам, впрочем, от процветания доставались крохи. Бал правили трилобиты, вершина же пищевой пирамиды принадлежала динокаридам. Те и другие имели бесспорные преимущества, но они, как и недостатки, заслуживают отдельного рассмотрения. Эвриптериды же могли похвастаться поначалу лишь присущими всем хелицеровым особенностями пищеварения, позволяющему максимально полно использовать наличествующие в добыче питательные вещества. Соответственно, охотиться им приходилось реже, чем конкурентам.
Преимущество? Да. Но, как отмечалось выше, конкуренты тоже были не лыком шиты. Как следствие, жизненная борьба в эпоху кембрия складывалась не в пользу эвриптерид. Однако время, когда даже самые диковинные и неудачные решения работали, и залогом успеха несовершенных хищников оставалась неприспособленность добычи, уходило. Правила игры постоянно ужесточались. Самый же очевидный способ добиться решающего преимущества в схватке за место под солнцем – это вырасти. Размеры животных, сначала поголовно мелких, непрерывно увеличивались на протяжении кембрия и продолжили увеличиваться в ордовике. И тут-то экономические дарования эвриптерид стали играть роль. Ведь с увеличением длины тела потребность в пище возрастает практически в кубе, а способность добывать пропитание — как получится. У эвриптерид получалось лучше. Просто потому, что еды им требовалось меньше.
Громоздкие — причём, сначала громоздкие лишь относительно, — птериготы появляются 470 миллионов лет назад — в ордовике. В эпоху, когда членистоногие уже обрели опасного врага в виде головоногих моллюсков ортоцерасов. И это были первые настоящие гиганты планеты, острые, конусовидные панцири которых достигали 8-метровой длины. Состязаться с ними в размерах членистоногие не могли, но и сдаваться не собирались. Гигантский ортоцерас представлял собой крайне неуклюжую конструкцию, ибо форма его корпуса почти исключала маневрирование по горизонтали. Учитывая же, что борьба велась в единственной тогда обитаемой зоне — на прибрежных мелководьях, где глубины не превышали 50 метров, птериготы могли легко уклоняться от боя. На дне же равных по силе соперников они не имели.
Именно в таком — придонном и прибрежном — ключе и протекала дальнейшая эволюция птериготов. Добычей их, захватываемой броском из укрытия, становились как крупные трилобиты, так и ранние хордовые. И если с трилобитами всё было ясно, да и моллюски после первоначального успеха надолго увязли в проблемах, связанных с доведением до ума концепции плавучей раковины, то с хордовыми намечались проблемы. Изначально имея лучшие, чем у остальных типов, способности только к плаванию, они постепенно вооружались. И уже в силуре начали кусаться, свежеизобретёнными зубами. Этот вызов нельзя было игнорировать.
Силур стал временем быстрого увеличения птериготов. Размеры позволяли им сохранять преимущество. Пусть уже не глобальное, но на мели они оставались самыми серьёзными бойцами. Максимальной же длины эвриптериды достигли в девоне. Однако это была последняя, отчаянная попытка переломить неблагоприятный ход событий.
Море принадлежало уже панцирным и ранним хрящевым рыбам, челюсти которых крушили даже панцири головоногих. Причём, природное преимущество хордовых — внутренний скелет — не мешающий росту и позволявший иметь более высокий показатель отношения массы мускулатуры к массе тела, полностью исключал силовые меры противодействия со стороны членистоногих. Огрызаясь, птериготы отступали к берегу. В отличие от рыб, они не опасались застрять в приливно-отливной зоне. Ноги позволяли им ползти и по суше. Даже 2,5-метровые джекелоптерусы сохраняли подвижность вне воды.
Но рыбы, в лице научившихся ползать и дышать воздухом кистепёрых, — преследовали. Отступление же в неудобья означало и сокращение доступа к ресурсам, и на мелях теперь также отбираемых позвоночными конкурентами. Которым вдруг стало вполне удобно жить на границе сред. И 370 миллионов лет назад птериготы вымерли. Морских эвриптерид меньшего размера данная судьба постигла ещё раньше. Самые хитрые из представителей этого класса ещё в силуре сбежали на сушу, оторвавшись от позвоночных и получив использованную для приспособления фору длительностью в десятки миллионов лет. Прочие же старались укрыться в реках, где способность ползать по дну и берегу являлась важным достоинством, ограниченность же пространства не позволяла хордовым добиться преимуществ в размере.
В реках последние эвриптериды, постепенно мельчая и редея под прессингом позвоночных, научившихся двигаться по суше лучше них, дожили до пермь-триасового вымирания.
