Надвигающийся кризис, а также мощный напор по изобличению преступлений Сталина, демонстрируемый российскими СМИ, вызвали ряд странных воспоминаний о моем тоталитарном детстве. К слову сказать, что я был ребенком советского офицера и детство прошло в военных городках, которые , как известно, являлись логовом СамиЗнаетеКого. А если и не знаете, то спросите у Валерии Илинишны, она точно знает.
Так вот, как и у любой детворы у нас были свои уличные игры. Тогда еще не было у быдло-детей ни плейстейшенов, ни консолей. Даже МТВ и НТВ не было. Не говоря уж про HDTV и DVD. Про мобильники я мог только прочитать у ряда советских фантастов, в лучшем случае мог выклянчить у отца ТАПы и самому проложить связь через лес до соседнего ДОС, где жил дружбан. Но это было офигенски круто, как ныне иметь телефон Верту. Большинство других быдло-детей довольствовались крайне неэффективным устройством связи посредством спичечных коробков, шелковой нити и спичек.
Но речь пойдет не про устройства связи. Речь пойдет про детские игры.
Глава 1. Игры девочек.
В мое школьное тоталитарное детство девочки были дурами какими-то. Причем, дурами набитыми. Вместо того, чтобы обсуждать действительно сеьезные вещи типа почему не растут титьки, что Вася — лох, ибо у него папа препод, они поголовно что-то вязали, прыгали через резинку, писали записи в тетрадках с картинками. И самое страшное, поголовно были одеты в одинаковую школьную робу коричневого цвета, имели белые фартуки и почти ежедневно перешивали манжеты и воротнички, которые пачкались об всякое рукоделие. Теперь, благодаря ТВ стало всем поголовно ясно, что именно должна ежедневно менять девочка, чтобы быть в белом. Подумать только, что почти вся страна шла ложным курсом! Вот так уныло протекал девчонский школьный быт. Иногда на улицах девчонки собирались мелкими компашками, чего-то возились в своем узко-женском коллективе. Со стороны это выглядело уныло, ни тебе обтягивающих штанов, ни серег в носу. Одним словом, однообразое бездуховное стадо. Это теперь стало очевидно, что кровавая гэбня с детства брала девчонок в оборот и прививала навыки плетения сетей-путанок под видом рукоделия. Также понятно теперь, что навыки прыгания через резинку от трусов могут помочь в преодолении серьезных минных заграждений из мин-растяжек. На которые, как всем известно, кровавая гэбня гнала женщин и детей чтобы сберечь жизни саперов. Только хорошо оттренированная девчонка могла иметь шанс пропрыгать через этот ад под пулеметным заградительным огнем, войти в огневой контакт с противником и тем самым спасти своих родных от расстрела кровавой гэбней. Но это были цветочки, самое ужасное преступление Сталина и кровавой гэбни было в том, что с раннего детства коверкалась психика маленьких мальчиков для того, чтобы выростить из них настоящих кровожадных имперских упырей. Об этом я расскажу далее…
Глава 2. Тоталитарные игры мальчиков.
Мне не сильно знаком быт мальчиков из Москвы в те годы, поэтому расскажу Страшную Правду о том, что происходило с мальчиками за бетонными заборами военных гарнизонов. А происходило много чего любопытного. Начнем…
Начнем с того, что все как один ходили в школу в форме синего цвета, цвета петлиц и околышей КГБ. Уроки в школах были тоталитарными, то есть на них особенно отчаянно учили разной тоталитарной, нафиг не нужной ерунде как то алгебра, физика, химия. В тоже время в школах всячески зажимали учителей литературы, которые так стремились нести вечное и доброе в души детей, читая им всякие запретные книжки о высоком, духовном и Правдивом!
В стенах школы, общеизвестно, царил оголтелый тоталитаризм ввиде галтуков, пионерской организации, политинформации по понедельникам и всебщего доносительства. Поэтому дети предпочитали играть в то, что давало разрядку от душной идеологической атмосферы. Как правило играли на вкладыши от жевательной резинки Дональд, Турбо, Финал. Надо было положить их наровную поверхность и потной детской ладошкой перевернуть одним ударом. Много -много вкладышей давали экономическую свободу и их можно было сменять, к примеру, на пробки от флаконов.
Пробки флаконов из-под одеколонов, духов, лекарств тщательно собирались угнетенными малышами. Они привлекали своим цветовым буйством измученных серостью детишек. И разумеется, на них играли. Надо было пробку закрутить или ударом об стену или скользящим ударом ноги. Закрутившись, пробка могла встать вертикально, скрасив тем самым отсутсвие у ребенка мобильника. Вставшая на дыбы пробка давала очки и приносила новые пробки. Много-много пробок давали экономическую свободу и их можно было сменять,к примеру, на перочинный нож.
Перочинный нож! Как много в этом слове было для советского мальчишки! Нож был символом причастности к силе. Нож использовался для игр вне стен школы. Это были чудесные, захватывающие имперские игры настоящих кацапо-монголов! Одни только названия говорили об истинной сути подрастающего поколения: Танчики и Земля. Игра в Танчики показывала, что дети росли милитаристами и агрессорами. Надо было нарисовать на земле крепость. Крепость окружить нарисованной артилерией, пехотой, танками. Противник рисовал свою армию на удаленном растоянии. Постепенно, путем втыкания ножей в землю особенными способами армия разрасталась и наступала в сторону вражеской крепости. Метаниями ножей уничтожались танки противника. Уже тогда явственно прорисовывались намерения у детей офицеров устроить войну в Грузии, тактика уже была отработана именно тогда, в первом классе. Но самая оккупантская игра — это Земля. Суть игры была следующая. Два ребенка рисовали ножом на земле большой круг и делили его пополам. После этого каждый малыш метал нож в кусок земли противника. Положение воткнувшегося ножа определяло как будет отрезаться земля: какой кусок тверди отходил оккупанту. Игра прододжалась до тотальной победы , то есть до того момента, когда одному из игроков не оставалось места куда поставить ногу. Тогда проигравший чувствовал себя поляком глубоко в душе, особенно мой корефан Вовка Домбровский. Он очень глубоко переживал свои проигрыши и проиграв, уходил в лес побыть одному. Я тогда не знал как было тяжело моему другу Вовке в эти моменты. Тем более, что зрителями игры или участникам были еще два моих друга: Сашка Майер и Борька Шпринц. Это уже в последних классах узнали, что мы были русским, поляком, немцем и евреем, а тогда это было не важно. Мы все были детьми советских офицеров. Только сейчас, устраивая ретроспективу своих детских игр, я представил в полном цвете все вероятности национального реваншизма в той игре нашим детским дружным коллективом. И каждым его участником индивидуально.
В нашем детском представлении устройства общества человек без погон занимал положение непонятное, прискорбное и достойное сожаления. Хотя и другого трудно было ожидать, если учесть, что наши отцы и вообще, 90 % мужчин вокруг нас, ходили строем и были одинаково одеты. А еще от них пахло солярой, коптеркой и сапожным кремом. А по утрам — обильным ароматом одеколона Саша, который был самым приличным, в единственном на поселок, Военторге. В общем, мы же росли таким же быдлом ибо у нас был пример перед глазами. Уже намного позже деятели искусства поведали нам, что среди нас и наших родителей цвело махровое пьянство, разврат и беспорядочные половые связи. Сами мы этого не замечали и в упор не видели. Так вот, чтобы с детства мальчик привыкал к воинской иерархии, была создана и внедрена игра "Пекарь". В отличие от городков, эта игра давала звания, аналогичные воинским в зависимости от достигнутых результатов. Можно было стать Генералиссимусом, проявив чудеса ловкости, точности и собранности, прямо как в жизни. Попутно замечу, что на моей памяти, Борька Шпринц пару раз становился Генералиссимусом, что опять таки никого не напрягало, кроме Домбровского Вовки. Тот бросал играть в момент присвоения высшего звания кому-либо кроме него. Нас это тогда конечно удивляло, но списывали это на вовкин характер.
Было еще ряд и других тоталитарных детских забав, условно относившихся к категории мирных, но они быстро стали неинтересными по причине достижения виртуозного мастерства.
Глава 3. Пацанские игры.
К категории пацанских игр относились те забавы, за которые настоящие пацаны давали пня щеглам во избежание. Чисто из соображений безопасности для общества, разумеется. Характерными особенностями пацанских забав были: опасность для здоровья, неодобрение взрослых, использование чего-то запрещенного. И вы здорово ошибетесь, если подумаете, что это были наркотики и секс. Для меня, ребенка советского офицера и члена семьи военнослужащего и сотоварищи такими забавами являлись игры в войну, тарзанки, взрывные устройства, самопалы, пугачи, и многое другое. Особым колоритом наших игр было постоянное наличие патронов к стрелковому, и не только, вооружению. Для пацанов из гражданских населенных пунктов это было фантастикой, для нас же — реальностью внешкольного быта. Способов добычи этого ресурса было несколько, но они принципиально не изменились со времен Второй мировой. Самым простым и тупым способом было выменивать патроны на курево у солдат срочной службы, но работало не всегда и зачастую окупанты западных земель расплачивались куклой. Другим способом было выклянчить у папы, но работало не у всех и редко. Но я знал еще два самых эффективных способа, результат которых давал мощный авторитет нашему партизанскому отряду среди всех сверстников, потому как позволяли иметь просто кучу боеприпасов. Самым эффективным способом было обследование песка и снега вокруг пунктов боепитания на полигоне после учебных стрельб. В отличии от махры, бронетанковые силы стреляли на полигоне в основном из танков, разумеется, и ПКТ. Именно винтовочный патрон выдавался для снаряжения лент бойцам, но машинок для снаряжания не давали по причине их ценности для начвора. Кто снаряжал пулеметную ленту те поймут, почему упавшие со стола патроны не подымали, если они куда-то закатились в снег или песок. Особенно на ночных стрельбах. Не было случая, чтобы мы уходили оттуда всухую. Если же нам нужны были 5,45, то мы не пропускали учений с боевой стрельбой, которые позволяли находить под слоем дерна на рубеже пару- тройку десятков заботливо заныканных солдатами патронов для извлечения пороха на декор для дембельских альбомов и кружек. Как известно, порох из 5,45 обладал особо нежным серебристо-оливковым цветом, столь приятным для дембельского глаза.
Второй и менее удачный способ — это обшаривать башенные отделения, принимавших участие в стрельбах, плавающих танков и Т-62. Под башенным полом очень часто что-нибудь валялось к нашей пацанской радости. Но этот способ был сопряжен с риском получить звездюлей от начальника автомата, стоявшего в карауле по парку. К слову сказать, что подобный рейд можно было нанести только в технику, стоявшую в боксах огневых городков. Но, как ни странно, получалось.
Из добытых патронов можно было сделать много вякого интересного. Самым простым и экстремальным было изготовление самодельных взрывпатронов. Делалсь они примитивно: тонким сверлом на 1 мм, или заточенной автоматной выколоткой пробивалась дыра в середине патрона. На дыру ложилась советская спичка и плотно привязывалась изолентой к гильзе. Далее сия конструкция бралась в правую руку, спичечный коробок в левую и чиркалась спичкой по черкашу и отбрасывлась от себя изо всей силы. Время срабатывания было около секунды. Кидалась ацкая машина из-за угла во избежание самоповреждения. Шарахало ацки. Но потом, стали делать с замедлителем — трубкой из-под механческого карандаша. Данные устройства применялись для отрыва от преследования стройбатом и прочими комсомольцами. Много еще чего делали, но описывать детально не буду во избежание.
Далее очень широко использовался сам порох для самопалов. Самопал — это было оружие, которое позволяло чувствовать себя настоящим партизаном в суровых лесах вокруг мест проживания. Хорошо сделанный самопал уверенно поражал на вылет железное ведро с 30-40 метров. Причем довольно точно, что позволяло даже охотится на хитрого лесного мелкого зверя — выдру и зайца. Весь секрет хорошего самопала был в качественной трубке.
Качественная трубка личной мной бралась из стальных трубок маслопроводов гидроприводов различной боевой техники. Самый последний мой самопал был изготовлен из ствола раздавленной танком воздушки, оттаданый мне отцом на растерзание. Но ввиду сключительной толщины стенок ствола, самопал был изготовлен на уроках труда в школе с использованием токарного и фрезерного станков, был прост и надежен, практически не имел осечек. Требовал мало пороха и давал возможность уверенного поражения цели на 100 метров, а то и дальше.
Глава 4. Безобидные игры
Из игр, смело смотревших в лицо времени, самой вожделенной была электронная игра с Волком и Яицами под названием "Ну, погоди!". Игра была незатейливой, заключалась в том, чтобы Волк корзинкой поймал яица, которые выкатывались из под бешено несущихся кур. Ох и страшен же был тот петух, который оставался за кадром, черт побери! Вариациями этой знаменитой игры были "Веселые футболисты", и "Тайна океана". Там хоть и не Волк надрывался, но тоже было довольно весело. Хотя, ясен пончик, это все не идет ни в какое сравнение с PSP и не обеспечивало нужной детскому мозгу зрелищности кровищи и рубилова.
До сей поры убежден, что дети, прошедшие через 1000 в счете и дошедшие до следующего нуля, то есть до 1000, могли в одиночку оборонять Брестскую Крепость весьма продолжительное время ибо им нервов и реакции — не занимать. Меня от тоталитарного замбирования этой игрой спас только тотальный дефицит батарей МЦО-105, не продававшихся в военторге, и требовавший поездок в райцентр.
Добрым словом вспоминаю как пригодившиеся в моей жизни, навыки, приобретенные в игровых автоматах "Морской Бой", "Веселый Охотник" и др., которые стояли в холлах Домов Офицеров. Игры стоило недешево, целых 15 коп, но они того стоили. Это подтвердят все, кто не имел иных альтернатив для удовлетворенмя своих оккупантских инстинктов. Для примера, сеанс художественного фильма в том же заведении стоил 10 копеек. К слову сказать, только два фильма в моей жизни оставили такое светлое чувство благодарности за потраченные на их просмотр деньги. Это были "Отроки во Вселенной" и "Чужие". Первый обошелся в 10 коп., а второй в 1 руб. После просмотра первого фильма мне очень сильно захотелось в Космос, чтобы нести Свободу жителям других галактик. После просмотра второго, я понял, что таким энтузиастам как в первом фильме, в космосе делать нечего, что космос жестокий, и в нем обитают еще те твари, которых лучше сначала замочить, а уж потом рассматривать и тем более, изучать их социальные ценности. Сейчас я уже пришел к осознанию того, что реальность повседневной жизни намного страшнее и суровей вымыслов про глубины космоса. Да и твари иногда встречаются куда опаснее.
А нынче уже всё не то!!!
Источник — http://matepldy.livejournal.com/536.html
