Правый костыль Судьбы.
В этот день, как и множество других, он отправился на собеседование в надежде найти хоть какую нибудь работу. Его способностей явно не хватало, что бы пробиться в той сумасшедшей каше составленной из выброшенных на скудный пустынный берег жизни людей. Кризис казалось достиг своего пика и продолжал плотоядно крушить судьбы мелких собственников и рантье, инвалидов и одиноких вдов, уволенных в запас военных и бывших кутюрье. Кризис напластовал в своей мясорубке надежды, людские чаяния и трупы многочисленных войн в огромный кровавый бутерброд и явил миру недалекое будущее.
Он был начинающим художником и нес свое портфолио в надежде, что сегодня, часть из его работ кто то оценит в пару монет и вечером будет что сжевать в холодной полуподвальной каморке.
По улице то там то тут уныло брели сутулые, замотанные в серое фигуры. Кое где под моросящим дождем безмолвными столбами застыли силуэты стражей закона озиравших исподлобья тусклый мир.
Он прошел по брусчатке когда то шикарной центральной улицы и свернул в проулок обозначенный покосившейся жестянкой с расплывшемся названием улицы и дома. Буквально в следующую секунду его обдал веер холодных и грязных брызг хлестнувших из под колес промчавшегося автомобиля. Он прянул к стене, чертыхаясь и прикрывая бумажный пакет с рисунками и тут же вздрогнул от хлесткого выстрела прозвучавшего над головой. Потом грянул второй, третий и вскоре весь проулок заполнился топотом бегущих ног, криков и лязгом затворов.
Его что-то толкнуло в плече, рывком развернуло и бумажный пакет прорвавшись, веером раскинул рисунки на проезжую часть дороги. Уже сползая по стене и оставляя на ней кровавый след, он увидел как по его акварелями промчались колеса нескольких автомобилей и нежная краска поплыла, смешиваясь с кровью плеснувшей из горла бегущего мимо мужчины.
…………..
Потолок над головой был покрыт росписью плесени и сочился крупными каплями. Где-то за пределами его поля зрения кто-то бесконечно гнусавил несколько строк из популярной песенки, слышны были крики на улице, выстрелы и рев толпы.
Он закрыл глаза и опять потерял сознание.
Через двое суток к нему пришел врач, тот который спас его тогда, на улице, затащив к себе и вытащив у него из шеи рядом с аортой блестящий шарик пули выпущенной из Вальтера. Он пощупал пульс, проверил повязку и и уже уходя вдруг застыл.
— Простите. Мне кажется что мы знакомы. Мы не могли видится ранее?
-Не думаю — сипло ответил молодой человек. — Я бы вас запомнил. У вас слишком запоминающаяся внешность.
-Мне всегда было не по себе от моей внешности. Голубоглазый рыжий еврей двухметрового роста. Как тут на запомнить меня. — Доктор усмехнулся и сняв широкополую шляпу обнажил голый череп.
-Вы спасли меня Доктор. Я.. Я не знаю чем Вам отплатить. Но поверьте я это не забуду. Никогда. Возможно эта пуля должна была меня убить. Но я жив и в этом заслуга именно Ваша.
-На все Судьба и Воля Господа нашего. Пока не поставлена последняя точка, как можно говорить что то однозначно? — Доктор устало улыбнулся и ушел.
…………..
Потолок в маленькой комнате с бетонными стенами был серым, сухим и слегка подрагивал. Рано состарившийся мужчина стоял в центре комнаты, рассматривал бетонные швы над головой и вслушивался в рев орудий избивавших его последнюю крепость. Вихрь мыслей, надежд и страхов уже улегся, осталась только смертельная тоска и какая-то заноза царапающая душу. Он попытался избавиться от нее и беспомощно оглянулся вокруг как бы ища подсказки. Его взгляд упал на рассыпавшиеся по столу блестящие цилиндрики патронов.
-Вот оно!- он подошел к столу, трясущейся рукой прикоснулся к одному из патронов. Из латунного цилиндра еле выглядывала круглая головка пули. Они чем то похожи. Такие же как и та которую вынул из меня.. Как же звали того еврея? Я ведь даже не спросил. И почти забыл о нем. А пулю запомнил.
Он судорожно вздохнул, рывком выдернул из кармана Вальтер, передернул затвор и заглянул в ствол. Из черной дыры на него смотрела его заждавшаяся смерть.
И они наконец встретились.
Заканчивался апрель 45-го.
