Последний полет «Италии». Ледокол спасает дирижабль

Содержание:

Век дирижаблей оказался коротким, но ярким. «Сигары», вальяжно плывущие по небу, начали массово строиться в самом конце XIX века, а уже в 1937 году, после катастрофы «Гинденбурга», международные пассажирские перевозки дирижаблями были остановлены. После Второй мировой завершилось и их массовое использование армиями. Однако за время своего золотого века дирижабли успели побывать в самых разнообразных историях. Один из самых ярких подобных эпизодов – это их участие в арктических экспедициях.

Появление дирижаблей и аэропланов дало полярным исследователям новые возможности. Исследование Арктики пешим путем или на кораблях связано с очевидными трудностями и опасностями, самолет же покрывает за час расстояние, которое пешему не одолеть и за сутки, не рискует упереться в торос, словом, перспективы открывались самые замечательные.

Гонка к полюсу

Среди исследователей, заинтересовавшихся новыми возможностями, был итальянец Умберто Нобиле.

Умберто Нобиле

Он был одним из пионеров местного воздухоплавания. Однако Первую мировую войну он пропустил из-за проблем со здоровьем, хотя на фронт искренне рвался. Вместо полетов он занимался конструированием самолетов и дирижаблей, но не отказался от планов подняться в воздух самостоятельно. В 1924 году Нобиле заинтересовался полярными экспедициями, в частности, идеей покорить до сих пор не сдавшийся Северный полюс. Как раз тогда этой же идеей болел знаменитый Руаль Амундсен.

Нобиле в зрелые годы

Не сказать, чтобы Нобиле был первым, кому пришла идея использовать дирижабли для покорения Арктики. Такую экспедицию задумывал еще граф Цеппелин, энтузиаст и пионер «жестких» дирижаблей. Однако немецкий изобретатель не воплотил задумку в жизнь из-за Первой мировой войны, и план лег под сукно на несколько лет. В 1925 году Амундсен и его небольшая команда на двух гидропланах совершили полет к полюсу. Эта экспедиция потерпела неудачу: один из самолетов из-за технической неисправности сел на воду Ледовитого океана, и вся экспедиция с трудом ушла целой. Именно тогда решили попробовать для следующего полета дирижабль, казавшийся более надежным в арктических широтах.

План Амундсена состоял в том, чтобы найти крупный массив суши вокруг Северного полюса или же доказать его отсутствие. Для этого он собирался перелететь от Шпицбергена до полюса и оттуда добраться до Берингова пролива. Для этого норвежский первооткрыватель привлек Нобиле, который конструировал дирижабль.

Амундсен

Та экспедиция прошла успешно, сконструированный Нобиле дирижабль «Норвегия» пролетел над полюсом, на лед Северного полюса спустили флаги Норвегии и Италии, однако по возвращении между полярниками начались дрязги из-за вопроса о славе. Нобиле был конструктором дирижабля, он управлял им, но командовал экспедицией Амундсен. Масла в огонь подлил Бенито Муссолини: итальянский диктатор всячески выпячивал роль своего соотечественника. Впоследствии Нобиле огорченно писал, что пути его и Амундсена больше не пересеклись, но после экспедиции пресса метала молнии. Как бы то ни было, итальянский исследователь, получивший по случаю успеха генеральский чин, готовился к новой экспедиции.

Успех «Норвегии» оказался, в сущности, спортивным достижением. Главные усилия затрачены на то, чтобы сам полет как таковой прошел успешно. Почти никаких собственно научных целей перед «Норвегией» даже не ставилось. Теперь Нобиле собирался исправить это упущение. Новая экспедиция, назначенная на 1928 год, имела сразу несколько задач. Во-первых, Нобиле надеялся все же обнаружить какой-нибудь крупный остров среди льдов. Во-вторых, новая экспедиция везла с собой всяческое оборудование для океанографических наблюдений, изучения атмосферного электричества, магнетизма и т.д., причем предполагалась посадка на лед для детальных исследований. На борт взяли нескольких ученых из разных стран мира. Так, вопросами атмосферного электричества занимался чех Франтишек Бегоунек, океанографией – Финн Мальмгрен из университета Уппсалы. По итогам полета «Норвегии» дирижабль был сочтен лучшим средством для покорения Арктики, и Нобиле намеревался использовать аналогичное воздушное судно под названием «Италия».

Нобиле уже имел опыт арктических экспедиций, да и другие члены команды не были новичками, тот же Бегоунек работал на Шпицбергене во время экспедиции Амундсена. Так что планирование велось со всем тщанием и вниманием к нюансам. Консультантом выступил Фритьоф Нансен, щедро делившийся опытом.

Всего в полет отправились 18 человек: 13 членов экипажа во главе с Нобиле, трое ученых и два журналиста. Из состава экипажа семеро ранее летали с Амундсеном на «Норвегии». В финальном же полете, стартовавшем со Шпицбергена, участвовали 16 человек.

Прерванный полет

С самого начала над экспедицией сгущались тучи. Муссолини выжал все политические дивиденды из Нобиле и потерял интерес к ученому. К тому же, возникли вопросы по персоналиям: не питая симпатий к Чехословакии, итальянские лидеры выступили против присутствия чеха Бегоунека в экспедиции. В конце концов, Нобиле все же продавил сопротивление чиновников, но уже 15 апреля, когда экипаж отправился из Милана, пришло сообщение от ленинградских метеорологов: прогноз неблагоприятный. Тем не менее, «Италия» прибыла на Шпицберген и начала работу. Первый полет не состоялся, зато второй был удачен: итальянцы картографировали одно из последних белых пятен на карте мира, серьезно улучшили представления о начертании островов Ледовитого океана. Нобиле и команда уже не зря отправились в путь, но теперь им предстояло самое сложное: вылет к полюсу.

В ночь с 23 на 24 мая «Италия» прошла над полюсом. Дирижабль не мог снизиться из-за сильного ветра, и скользила на километровой высоте со скоростью около 50 км/ч. Пока все шло в целом неплохо, и «Италия» легла на обратный курс. Однако тут-то и начались настоящие неприятности. Для начала дирижабль попал в полосу густого тумана. Пришлось снизиться и идти на высоте всего в 150 метров. «Италия» начала покрываться ледяной корой и продиралась навстречу сильному южному ветру. Вдобавок, пропеллеры моторов отшвыривали куски льда на оболочку дирижабля, и те на огромной скорости проделывали в ней дыры. Их непрерывно заклеивали механики. Дирижабль качало как на волнах. Из-за оледенения в какой-то момент заклинило руль высоты в момент, когда дирижабль давал дифферент на нос. «Италия» чуть не врезалась в лед. Двигатели остановили, и дирижабль – корабль легче воздуха — смог сам подняться, а руль вскоре починили, но разумеется, ситуация не добавляла оптимизма на борту.

Около половины одиннадцатого утра 25 мая 1928 года вконец оледеневшая «Италия» начала неуправляемо снижаться. Роковую роль сыграли, вероятнее всего, два фактора: масса намерзшего льда и утечка водорода сквозь пробоины в обшивке. Нобиле приказывает сбросить балласт, но уже поздно. Навстречу «Италии» неслась холодная масса арктического льда. С жутким треском дирижабль врезался в паковые глыбы всего через пару минут после начала падения.

Мотогондола оторвалась, моторист в ней погиб на месте. Мало того, после того, как оборвалась часть гондол, полегчавший дирижабль ушел в небо, унеся шестерых человек, которые уже не могли им управлять. Больше их никто никогда не видел.

Два путешественника, сам Нобиле и один механик, переломали ноги (Нобиле сломал еще и запястье и получил кровавую рану головы), метеоролог Мальмгрен сломал руку. Остальные отделались менее тяжелыми травмами, но теперь девять человек, из них трое с тяжелыми травмами, и собака капитана остались на льду. Значительная часть снаряжения улетела на злосчастной «Италии».

Глубоко ошибается тот, кто считает, что арктические льды – это ровная поверхность. Повсюду в беспорядке возвышались торосы, попытки перемещаться ограничивались трещинами и даже полноценными рвами во льду. Мальмгрен, несмотря на тяжелую травму, первым задумался о перспективах. Взобравшись на небольшое возвышение, он принялся оглядывать окрестности в бинокль. Вскоре на востоке обнаружился столб дыма. Минутная надежда быстро угасла: вероятно, это горели вдалеке обломки «Италии», а возможно, вторая партия путешественников, улетевшая на неуправляемом дирижабле, приземлилась и теперь пыталась дать знать о себе. Что это горело, так и не удалось выяснить никогда.

Между тем, на обломках все же удалось сыскать кое-что ценное. Во время крушения с «Италии» выпало довольно много вещей: пистолет, унты, банки с мясным концентратом, спички, шоколад. В общей сложности удалось отыскать 125 кг провианта, включая даже сыр. Правда, для девяти человек это не так много, и Мальмгрен потребовал сразу же урезать пайки до 300 грамм в день, благо, после устройства лагеря заниматься на льду все равно нечем. Нашелся и бензин для сооруженной из обломков дирижабля кустарной печки. Одной из самых ценных находок оказалась палатка, куда снесли раненых. Тем временем итальянцы-радисты и ученый-электрик Бегоунек колдовали над рацией. Чтобы привести ее в работоспособное состояние им пришлось поползать по льду, собирая детали. Огромная удача: находятся аккумуляторы, а радист Биаджи сообщает, что возможностей передатчика хватит на целых 60 часов.

Джузеппе Биаджи

Радисты соорудили мачту из обломков поручней, и Биаджи смог отправить в эфир первое сообщение: «SOS, «Италия», Нобиле». Этих сигналов никто не услышал, но полярники надеялись, что их перехватят хотя бы на другой день.

Место крушения осматривали тщательно, новые робинзоны нашли довольно много запасов и оборудования, включая, наконец, секстаны, хронометры, ртутные горизонты и астрономический ежегодник. Все это позволяло определить координаты. Словом, нельзя сказать, что Фортуна отвернулась от уцелевших участников экспедиции. Теперь оставалось ждать, придет ли помощь.

Белое безмолвие

В красной палатке площадью 6 метров сидели и лежали 9 человек. Утро следующего дня не принесло облегчения. Мальмгрен, опытный полярник, сумел отыскать пресную льдину (от времени соль осела в нижнюю часть), но нерешенной оставалась главная проблема: связь. Радист, перемежая молитвы ругательствами, каждые два часа отправлял сигнал в пустоту. Между тем, удалось произвести расчеты и выяснить, что ближайшая земля – в полусотне миль.

Тем временем на судне «Читто-ди-Милано», с которым «Италия» держала связь, забеспокоились. Дирижабль пропал, и не связывался ни с кем больше. Капитан Романья пытается выступить на помощь туда, где, по его мнению, может находиться «Италия», но судно не может продраться через льды. К розыскам подключаются другие корабли и самолеты, но пока они ничего не дают.

Неожиданно полярники обнаруживают, что льды преподнесли им сюрприз. Новые измерения показывают, что массив льда под ними движется, и за два дня лагерь отдрейфовал на 29 миль. Надежда: может быть, дрейф вывезет их к суше? И разочарование: их тащит мимо земли.

В один прекрасный момент к лагерю выходит полярный медведь. Не потерявший хладнокровия Мальмгрен застрелил его из единственного сохранившегося у полярников пистолета. Один из путешественников ранее был охотником, и сумел разделать тушу. Свежее мясо и суп здорово подняли настроение. Медведь, кстати, пришел к лагерю изрядно голодным: зверь перед смертью успел съесть… навигационные таблицы.

Финн Мальмгрен

Между тем, Мальмгрену и еще двоим полярникам пришла в голову мысль добраться до края льдов самостоятельно. Смысл плана состоял в том, чтобы дойти до места, откуда их увидит какое-нибудь судно. Благо, медведь теперь надолго обеспечил всех продовольствием, необходимым для длительного марша. Нобиле этот план не понравился, но члены команды убедили его разрешить разведку. Вышли трое, включая энергичного Мальмгрена. Несмотря на перелом руки, он оказался наиболее энергичным из потерпевших крушение зимовщиков.

Оставшиеся шестеро находились в очень тяжелых условиях. Сутками сидеть в палатке, недоедая – это серьезное испытание, хотя смерть от голода им не грозила. Хуже всего была неизвестность: Биаджи посылал и посылал в эфир сигналы, которые никто не принимал.

Палатка на льду

Спасение пришло с неожиданной стороны. В СССР отреагировали на пропажу «Италии» едва ли не острее, чем в самой Италии. Русские имели большой опыт работ всякого рода в Арктике, поэтому быстро поняли, к чему идет дело. Из Москвы скомандовали использовать ледоколы для поисков пропавших еще до того, как эта мысль посетила Рим. Сформировали специальный комитет Осоавиахима для спасения экипажа «Италии». А 3 июня двадцатидвухлетний радиолюбитель Николай Шмидт из деревеньки Вохма уловил сигнал, посланный радистом «Италии». Шмидт тут же дал телеграмму в Москву, а оттуда сообщение стремительно ушло в Рим. Вскоре удалось связаться и с «Читто-ди-Милано». С льдины отстучали координаты. Завеса над местом крушения «Италии» лопнула, теперь речь шла о спасательной операции.

Николай Шмидт

Помощь идет

Вдоль границы льдов перемещались зафрахтованные для спасения «Италии» китобои, однако севернее они проникнуть, конечно, не могли. Велись поиски одновременно трех групп: основной во главе с Нобиле, троих ушедших пешком, и шестерых, утащенных с дирижаблем. По льду пытались пустить собачьи упряжки, в воздух поднялись самолеты. 17 июня в палатке на месте крушения увидели первые аэропланы. Увы: не дойдя всего пару километров, они повернули назад. Из Италии, Швеции, Финляндии и Франции к месту действия перебрасывались гидропланы. Среди спасателей оказался и соперник Нобиле, Руаль Амундсен. Перед лицом смертельной опасности для коллег и товарищей по экспедициям все прежние свары были забыты. Увы! Для одного из величайших полярников в мировой истории спасательная операция стала последним делом в жизни.

Гидроплан, на котором исчез Амундсен

18 июня во время поиска на гидроплане Амундсен пропал без вести со всем экипажем. Для этого неукротимого человека, сделавшего покорение полярных широт делом жизни, смерть в ледяном Баренцевом море стала самой естественной. Между тем, поиски продолжались. Обычные корабли не имели возможности преодолеть льды, собачьи упряжки сталкивались с огромными трудностями, а что касается самолетов, то не факт, что им удалось бы сесть на лед. Из гаваней вышли по-настоящему серьезные участники спасательной операции: ледоколы «Малыгин» и «Красин».

Ледокол «Красин»

20 июня над красной палаткой появились итальянские гидропланы. Один из них снизился до бреющего полета, и на льду даже услышали крик пилота «До скорого!», когда они легли на обратный курс. С гидропланов сбросили кое-какой необходимый груз. Теперь стало окончательно понятно, где находятся потерпевшие бедствие. Первым отправился к месту аварии «Малыгин». Этот ледокол был построен в 1912 году в Британии по заказу России, и постоянно ходил по северным маршрутам. К поискам подключили также многоопытных полярных летчиков – Михаила Бабушкина и Бориса Чухновского. Бабушкин едва успел на уходящий ледокол, догнав его в последний момент во время бункеровки. Бабушкин и Чухновский действовали каждый со своего ледокола: первый с «Малыгина», второй с «Красина».

Бабушкин

Пока советские моряки и летчики двигались на место, к полярникам прорвался шведский самолет. Пилот Эйнар Лундборг оказался не только квалифицированным летчиком, но и храбрым пилотом. Он ухитрился совершить посадку прямо на льдину. Самолет, оснащенный лыжами вместо шасси, прошел по льдине – и замер напротив лагеря.

Лундборг

Нобиле велел отправить самого измученного из участников экспедиции. Лундборг собирался вывезти по очереди всех, однако начал он именно с Нобиле: с одной стороны, тот был физически легче многих товарищей, с другой – он же сильнее всех пострадал. Впоследствии Нобиле много упрекали за то, что тот согласился лететь первым. Однако в реальности он, хотя и был руководителем экспедиции, как раз представлял собой наибольшую обузу для товарищей из-за своих переломов и ран. С этической точки зрения, правда, его поступок можно рассматривать и как проявление малодушия. С третьей стороны, сколь можно судить, другие полярники не держали на него обиды. Как бы то ни было, командующий экспедицией улетел первым.

Лундборг действительно намеревался сдержать обещание. Однако вернувшись для второго рейса, он допустил ошибку при посадке, вполне простительную, если учесть крайнее утомление авиатора. Как бы то ни было, самолет скапотировал. Лундборг остался жив, но самолет теперь, очевидно, никуда не мог лететь. Вдобавок, вскоре испортилась погода. На некоторое время пришлось забыть об эвакуации, однако самолеты прилетали, сбрасывая грузы – среди прочего, шведскую газету, откуда Лундборг узнал о собственном повышении в чине. Наконец, прилетел еще один биплан, взявший шведского летчика… и улетевший окончательно. Однако спасители остатков экспедиции уже подходили.

Самолет Лундборга после аварии и палатка

Красные звезды

Я все время твердо верил в помощь русских – Франтишек Бегоунек

В это время «Красин» под командой капитана Карла Эгги (необычное имя объясняется прибалтийским происхождением) деловито пробивался на север. Пройден Шпицберген, и осталось, казалось бы, совсем немного. Однако вскоре ледокол наткнулся на могучий массив многолетних льдов, которые приходилось ломать лишь очень медленно. Ледоколу пришлось даже остановиться для ремонта. Затем снова напор: по миле в час. В прочных старых льдах ломается один из винтов – снова остановка. Летчик Чухновский, которому порядком надоели эти мучения, решил повторить опыт Лундборга.

Чухновский

«Красин» отыскивает подходящую для взлета льдину. На нее спускают самолет. Грузноватая машина Чухновского взлетает. Льды по-прежнему дрейфуют, так что Чухновскому не удается найти красную палатку на том месте, где она была. Зато он неожиданно находит группу Мальмгрена! Чухновский несколько раз пропадал из эфира, но в конце концов сообщил, что сел, сломав при этом шасси, и передал координаты – свои и полярников.

Ледокол поворачивает. На палубе толпы моряков, свободных от вахты, с биноклями в руках. В 6-40 12 июля со льда снимают двоих человек. Сам Мальмгрен погиб. Окончательно истощенный переходом, отморозивший ноги, несколькими днями ранее он попросил товарищей идти дальше без него. Во всяком случае, такова версия Цаппи, одного из уцелевших. Его показания были путаными и внушали мало доверия, возникли даже слухи о людоедстве. Истину установить уже, видимо, не удастся. Как бы то ни было, двое полярников подняты на борт. Сам Чухновский и его команда были спасены только через пять суток. Авиатор отказался от помощи, пока не будет выручена экспедиция «Италии», и питался с группой собственным НЗ.

«Красин» упорно подбирался к цели. Это был один из самых мощных ледоколов советского флота. Мощное судно 1917 года постройки, «Красин» представлял собой усовершенствованный вариант знаменитого макаровского «Ермака», первого в мире специализированного арктического ледокола. Вскоре на льдине услышали сирену, а затем увидели дым.

«Красин» шел, казалось, по высоким волнам: он то набегал на лед, то опускался, ломая льдины своим весом. Биаджи передает приветственную радиограмму. Вечером 12 июля «Красин» пробился к остаткам экипажа «Италии» и снял их с льдины.

Дальнейшее – дело техники. Отряд Чухновского снимают с острова, на котором он застрял. Там авиаторы подстрелили двоих оленей, и чувствовали себя пока недурно. Одновременно с «Красиным» к ним добралась норвежская оленья упряжка. 11 августа спасителей и спасенных торжественно встречают в Ставангере. Эпопея спасения «Италии» завершилась.

Из 16 человек, отправившихся в последний полет «Италии», погибли и пропали без вести восемь. Еще шесть человек, в том числе Амундсен, погибли во время спасательной операции.

Амундсен в ходе своей последней экспедиции

Умберто Нобиле вернулся на родину в статусе народного героя. Однако пресса бранила его за то, что он первым покинул льдину, а руководство страны было в ярости из-за провала экспедиции. В 1931 году он уехал работать в СССР, и пять лет жил в Долгопрудном. В Италию он окончательно вернулся только после падения фашистов. Франтишек Бегоунек написал книгу об экспедиции «Италии» и всю жизнь работал по специальности. Шведский летчик Эйнар Лундборг погиб всего три года спустя во время испытательного полета. Радиолюбитель Шмидт, первым поймавший сигнал бедствия, был арестован по обвинению в антисоветской агитации и расстрелян в 1942 году. Командир «Красина» Эгги прожил оставшиеся годы вполне благополучно, и умер в 50-е. Летчик Чухновский прожил долгую яркую жизнь и скончался в 1975 году, полковником и всеми уважаемым человеком.

Одиссея «Италии» вошла в историю, хотя и не так, как планировал ее создатель, генерал Нобиле. Эта экспедиция осталась не столько научным или первооткрывательским достижением, сколько памятником самоотверженным усилиям людей, с великим риском для жизни спасавших потерпевшую бедствие команду.

источник: https://vk.com/@norinea-poslednii-polet-italii-ledokol-spasaet-dirizhabl