Перевод АИ. От изгнания до триумфа. Западная Римская хронология. Часть 16. Кульминация и завершение Остготской войны
Приветствую всех. Я продолжаю переводить альтернативу нашего западного коллеги Flavius Iulius Nepos под названием «От изгнания до триумфа. Западная Римская хронология». Вернее сказать, редактировать браузерный перевод. Все пояснения и возможные замечания автора переданы от первого лица.
Содержание:
Глава XLVII — Трудный путь
Новая римская армия под командованием Аталариха вышла из Вероны в начале мая. Приказ был ясен: освободить больного Агриколу от командования и перенести войну на территорию врага. Многие в Равенне считали эту войну чем-то далёким, но Аталариху и его армии потребовалось всего десять дней, чтобы добраться до зоны военных действий. Конечно, он был осведомлён о катастрофе у Эмоны и гибели Арбитона, но он не ожидал встретить герулов за пределами города.
Ещё одной неожиданностью стало то, что некоторые из людей Арбитона всё ещё были живы и находились в городе. Варвары значительно превосходили защитников, и даже людей Аталариха было недостаточно, чтобы победить их. С другой стороны, блокада города была довольно слабой: многие герулы были заняты грабежом сельской местности, не ожидая никакого движения от ослабленных защитников города.
Шанс спасти уцелевших из армии Арбитона всё ещё оставался, но был связан с риском. Аталарих решил послать вперёд отряд кавалерии для расчистки пути к городу, и чтобы разгромить любую группу врагов, бродящих за пределами восточной части городской стены, а заодно и предупредить защитников о своём прибытии. Также он послал гонца в Салону, чтобы объяснить ситуацию и потребовать достаточно подкреплений для прорыва осады. По его подсчётам, сообщение дойдёт до Салоны лишь через неделю, а подкрепление прибудет через две недели. И, как Аталарих и предвидел, реакция герулов на его прибытие была медленной и растерянной, поскольку они не ожидали никакого внешнего вмешательства. Таким образом, римлянам удалось проникнуть в город, в то время как любой варвар, слишком медленный, чтобы уйти с пути, был убит кавалерией, защищавшей арьергард армии.
В городе, Аталарих обнаружил нехватку продовольствия: до его прибытия там было достаточно еды, чтобы кормить людей и немногочисленных выживших солдат чуть больше месяца. Но теперь, когда число жителей города почти удвоилось, голод стал намного ближе. Однако армия Аталариха привезла с собой достаточно продовольствия на оставшиеся дни путешествия. Кроме того, иллирийская армия должна была прибыть до того, как в городе закончится продовольствие, но с этого момента, по приказу Аталариха, пайки для гражданских лиц были уменьшены вдвое, а солдаты получат только две трети из их обычного рациона.
Шли дни, а герулы ждали когда у защитников кончатся припасы. Затем, после десяти дней без происшествий, защитники обнаружили, что герулы покинули свой лагерь, не оставив после себя никаких следов. Мысль о подходящих подкреплениях была быстро отвергнута, поскольку две недели ещё не прошли. И всё же по какой-то причине теперь они могли свободно идти в Салону. Менее чем через полдня пути от Эмоны всё стало ясно, когда римляне попали в другую засаду герулов.
Полного уничтожения армии удалось избежать благодаря нервам Аталариха, так как он лично возглавил арьергард (включая его личную свиту вестготов, верных его делу), возвращаясь в Эмону. Хотя армия смогла успешно защитить город к концу дня, погибло около полутора тысяч человек.
Прошло ещё несколько дней, включая те, когда ожидалось прибытие подкреплений. Однако облегчения не последовало. Пайки были ещё больше уменьшены в попытке продлить сопротивление. Защитники начали чувствовать, что их силы постепенно иссякают. Хуже всего обстояло дело с гражданским населением, поскольку люди начали умирать от голода, особенно среди самых слабых и молодых.
Каждый день ситуация ухудшалась, и казалось, что потеря стольких людей в засаде была облегчением для выживших, так как теперь у них было меньше ртов. Вскоре мысль о том, что гонец так и не добрался до Салоны, начала тревожить умы солдат, ещё больше ослабляя их решимость и боевой дух. Что будет дальше? Только через девять дней после ожидаемого прибытия подкрепления перед глазами Аталариха снова предстала та же сцена, что и в день засады: герулы прекратили осаду. На этот раз он не будет преследовать их.
К концу очередного дня гарнизоны города встретили 8000 иллирийскую армию во главе с Антемием Валентом. Несмотря на то, что гонец так и не добрался до Салоны, отсутствие знаков и чего-либо, сообщающего о прибытии Аталариха, беспокоило многих в Салоне. По собственной инициативе Валент собрал как можно больше солдат, прежде чем отправиться в путь. Также они подвезли припасы, которыми тут же поделились защитники города.
На следующий день Аталарих и Валент покинули город с намерением отомстить за две засады. Их воловьи повозки и всё остальное, что могло бы замедлить движение, было оставлено в городе. К счастью для римлян, у герулов была своя добыча, обоз и их преследовала римская кавалерия, посланная за ними Валентом, чтобы задержать их. Римлянам потребовалось два дня, чтобы добраться до варваров и заставить их дать бой. Битва насытила жажду мести римлян, поскольку 4000 из 11000 варваров погибли к концу дня. Римляне также нашли среди побежденных герулов знаки отличия Арбитона.
Салона
Вернувшись в Салону через месяц, Валент ожидал торжественного приема. Возможно, его последняя победа не принесла бы ему больших почестей в Риме, но, по крайней мере, здесь, среди далматийцев, которых он пытался защитить, триумфальное приветствие не повредило бы. Настроение в городе было довольно мрачным, до такой степени, что он и его солдаты чувствовали себя неуютно. Агрикола немедленно позвал его и Аталариха во Дворец Диоклетиана за городом. Там он был подвергнут долгому ожиданию, которое так любили люди власти. Конечно, он привык к ним, так как в прошлом ему приходилось ориентироваться в гораздо более запутанной бюрократии императорского дворца. 
Глава XLVIII — Битва при Поэтовии
Император умер. Флавий Юлий Аниций Феодосий III был теперь Августом Запада. Его отец, Маркиан, скончался после сильной лихорадки. Таким образом, Рим теперь находился в руках двадцатилетнего юноши с небольшим опытом в вопросах войны и политики. Учитывая обстоятельства, вполне ожидаемо, что за ним встали более опытные фигуры. Среди них были его мать Аниция Евдокия, его жена Евсевия и её дядя, Praepositus Sacri Cubiculi Флавий Элевтерий [1].
Тем не менее, желание римлян продолжить Готскую войну оставалась неизменным, поскольку ни одна из двух сторон ещё не была готова искать компромисс. И хотя цели остались прежними, возникли новые вопросы о руководстве и методах ведения войны. Назначение Аталариха в ранг военного магистра было, мягко говоря, довольно неловким: не только император, ответственный за это назначение, был теперь мёртв, но и сама причина этого утратила свою силу, поскольку Агрикола теперь оправился от болезни. Более того, в глазах многих Аталарих считался человеком, ответственным за почти полную катастрофу в Эмоне и, следовательно, непригодным для командования. По этой причине от императорского двора в Равенне требовались новые инструкции, чтобы положить конец спору, который фактически подрывал способность Рима вести войну против готов.
Но Рим не мог бездействовать, даже без вождя, в то время как его города становились жертвой жажды добычи Амалариха. Ответ на эту сложную ситуацию пришёл от единственного человека, чей ранг и связь с императорской семьей позволяли ему действовать более самостоятельно, чем любому другому римскому полководцу. Имея всего две тысячи всадников, в основном букеллариев, и воинов, верных своему отцу, Валент покинул Салону и отправился на вражескую территорию.
Имея недостаточно людей, он мало что мог сделать против врага, кроме мелких набегов и засад. Вместо этого он двинулся дальше, за Дунай, к гепидам. Раздавая щедрые дары и престижные титулы королю и его вождям, Валент наконец смог добиться результатов от долгих переговоров, уже начатых Агриколой в прошлом году. Отныне гепиды будут активно действовать против готов и их союзников, а Валенту немедленно будет предоставлено три тысячи человек для его собственной кампании. И все это в обмен на солидную ежегодную дань.
Со своей новой армией Валент вернулся в Паннонию, где когда-то стоял Сирмий. Город превратился в видимость того, чем был когда-то. Многие из его жителей погибли во время разграбления города, а другие бежали, опасаясь возвращения готов. Однако Валент был здесь не для помощи выжившим, а для того, чтобы использовать город как базу для своей будущей кампании в сердце Готии. Поэтому солдаты и гражданские лица были вынуждены работать вместе, чтобы восстановить стены города, а оставшиеся мужское население города собрано в ополчение.
Наконец, в конце августа, через полтора месяца после отъезда из Салоны, Валент получил известие, что император решил вновь утвердить Агриколу в качестве верховного главнокомандующего против готов. Чтобы получить официальный ответ от Феодосия, потребовалось больше времени, чем ожидалось, так как император решил снова перенести свой двор, на этот раз в Медиолан. Это означало, что ещё один месяц был потрачен впустую, а с приближением осени римляне мало что могли сделать до конца года, кроме подготовки к кампании следующего года.
536 год
В новом году римляне, перешли в наступление. Вмешательства гепидов в войну и нападений Валента из Сирмия было достаточно, чтобы отвлечь внимание Амалариха, по крайней мере на следующие месяцы. Агрикола потратил время на то, чтобы выбить из войны союзников Амалариха, тем самым сократив широкий фронт борьбы.
Он отправил Аталариха и Иовина на север, чтобы выследить герулов, а сам остался в Далмации, где наблюдал за восстановлением тех самых укреплений, которые император Непот мудро решил построить пятьдесят лет назад в Динарских Альпах и вдоль Савы.
В апреле, после более чем месячной погони, Аталарих и Иовин наконец смогли заставить герулов и ругов вступить в бой у Целеи (на полпути между Эмоной и Поэтовией). Битва была не более чем перестрелкой, потери с обеих сторон составили всего пару сотен человек. Лишь через пару дней, при Поэтовии, произошло более решительное сражение.
Здесь сочетание дезертирства 1500 герулов и бегства их военачальника из битвы после атаки римских катафрактов привело к их сокрушительному поражению, в то время как войско ругов смогло избежать полного уничтожения. Благодаря этому успеху Иовин и Аталарих могли теперь продолжать свои попытки изолировать готов от их союзников. Но война ещё далеко не закончилась…
Примечание: [1] мы уже встречались с ним в главе XLII. Внутреннее развитие, заговоры и интриги императорского дворца будут иметь свои собственные обновления после окончания Готской и Африканской войн, но смерть Маркиана и возвышение Феодосия, безусловно, являются ключевыми событиями для Западной Римской Империи.
Глава IL — Облака над горизонтом
Остаток года Иовин и Аталарих провели уничтожая войска ругов и герулов на севере. К концу того же года стало ясно, что союзники Амалариха больше не готовы платить такую высокую цену за поддержку остготов, и многие из них теперь просили Рим разрешить их споры дипломатическим путем. Теперь, когда север был защищен, а жители Норика почти не страдали от набегов варваров, римляне могли наконец выступить против Амалариха.
Многочисленные дипломатические неудачи и отсутствие каких-либо явных военных успехов в течение последнего года сильно подорвали поддержку готами своего короля. Окружённый со всех сторон врагами и соперниками, Амаларих сильно недооценил находчивость и решительность Рима. Больше, чем Вандальская война, нынешний конфликт показывал всем, что у империи всё ещё есть зубы и когти. Рим больше не был игрушкой варварских царей и узурпаторов, за последние пятьдесят лет он изменился до такой степени, что Амаларих даже не мог себе представить до начала войны.
Римляне начинали уставать от нынешнего конфликта, истощавшего силы империи. Конечно, Непот и Марциан усердно работали над тем, чтобы империя была могущественнее Но прямо сейчас империя сражалась на два фронта уже более четырёх лет, всё ещё имея проблемы из-за ситуации в Испании. Из императорского дворца в Медиолане император требовал от своих подчиненных прекратить конфликт как можно скорее, даже если это означало дополнительный риск.
Magister Militum Агрикола просто проигнорировал последнюю часть этой просьбы, хотя и знал, что во дворце его поведение на войне подвергалось резкой критике со стороны врагов.
В то время как Агрикола и дворец обменивались официальными посланиями, более неформальные письма принесли зловещие новости о внутренней ситуации Антемию Валенту. Во время правления Непота, а ещё больше во время правления Маркиана, императорская семья представляла собой главный источник поддержки императора.
Успехи Непота и Маркиана были также успехами таких людей, как Маркиан Старший, Маркиан Валент и Прокопий, которые покорно служили императорам прошлого. Однако Феодосий III, как теперь предупреждала его императрица-мать, отходил от этой модели под влиянием как Элевтерия, так и Евсевии. Больше, чем окончание войны или умелый полководец, императору сейчас было нужно положительное влияние кого-то, кто мог бы поставить интересы Рима выше своих собственных. Кто-то вроде него. По этой причине Аниция Евдокия убеждала его как можно скорее вернуться в Италию, чтобы занять место отца рядом с императором.
Антемий Валент был не единственным, кого поддерживала одна из двух фракций, боровшихся друг с другом за власть и влияние на императора. Сенаторам, командирам, бюрократам и даже их женам вскоре предстояло принять участие в величайшей, самой смертоносной игре за контроль над императорским дворцом. Многие будут убиты, немногие выживут в этой борьбе. Но с двумя продолжающимися конфликтами обе стороны были вынуждены ждать лучшего момента, чтобы действовать друг против друга.
Вернувшись в Паннонию, оба противника провели большую часть года в набегах и мелких нападениях на территории друг друга. Амаларих неустанно работал, чтобы прорвать окружение, обескровив римлян. Тем времени Агрикола пытался сокрушить готов с помощью дипломатии, используя старую тактику использования варваров друг против друга.
538 год
После пяти лет, проведённых в изгнании, Теодат наконец был готов отомстить. После поражения при Мурсе он строил планы своего возвращения и реванша против Амалариха. В прошлом он был довольно неудачен в своей попытке собрать достаточную поддержку среди своих союзников для своего дела. Но теперь, когда его соперник сражался в тотальной войне, время для его вторжения наконец пришло. Несомненно, помогло то, что Magister Militum Агрикола щедро финансировал свою новую армию, работая со своими союзниками лангобардами, чтобы обеспечить их помощь.
Со смешанной армией лояльных ему готов, лангобардов, и даже гепидов, Теодат переправился через Дунай. Это был победоносный поход, так как большинство встреченных городов открыли ему ворота, в то время как сопротивлявшиеся ему подвергались набегам и разбою союзников. Это внезапное вторжение вынудило Амалариха двинуться со всей своей армией на север, чтобы раз и навсегда уничтожить угрозу его власти над готами.
Две армии столкнулись близ Сопианы. Сначала сражение было равным, поскольку оба соперника являлись опытными командирами. И только прошлое Теодата сыграло роковую для него роль: до борьбы за власть, когда Теодорих был еще жив, Теодат сделал себе имя, сражаясь как с герулами, так и с гепидами. Во время битвы один из военачальников гепидов из мести покинул поле боя со своими воинами. В итоге Теодат пал от руки одного из немногих герульских солдат, всё ещё сражавшихся под знамёнами Амалариха.
После гибели Теодата, Амаларих снова мог выступить против Рима. Многие выжившие из армии Теодата, несомненно, дадут его армии больше сил. А престижа, полученного в битве, оказалось достаточно, чтобы укрепить его власть среди готов.
Глава L — Битва при Наиссе
Война шла не слишком удачно фракийских готов. Поначалу отсутствие какой-либо серьёзной угрозы позволяло им безнаказанно грабить Балканы. Ужас охватил сердце римлян, поскольку готы сражались не только за добычу, но и за убитых в Константинополе собратьев. Мало кто мог считать себя в безопасности от гнева врага. Даже в самой столице страх населения приходилось жестоко подавлять. Позже ситуация улучшилась, поскольку более опытные военачальники взяли на себя командование.
Среди них были Мунд и Хильбудий. Однако самый старший полководец поднялся над всеми остальными, и теперь Magister Militum Ситтас, стоявший во главе имперской армии, был готов устранить любую возможную угрозу сердцу империи. Тем не менее, всё было не так просто, как показали готские набеги на Македонию и Грецию или разграбление Филиппополя, а император опасался давать Ситтасу больше людей для своей армии. Как шурину его предшественника, было бы опасно удовлетворить его просьбу о большом подкреплении. Кроме того, было бы ещё опаснее лишить восточные армии большего количества войск, несмотря на мир между Римом и Персией.
С таким опасным врагом у ворот и гибелью многих компетентных военачальников во время восстания Ники, у Ипатия не было особого выбора. Его короткое правление не позволяло найти нового талантливого и лояльного полководца для замены предыдущим. Учитывая то, как он взошёл на трон, Ипатий уже был достаточно удачлив, чтобы иметь возможность рассчитывать на гражданскую администрацию империи и людей, составлявших ядро его нового императорского двора. По их совету наблюдение вокруг Юстиниана и Феодоры было усилено, в то время как Ситтас попросил больше людей, начав дипломатические контакты с людьми за Дунаем.
Как только за Дунай потекло большое количество золота, в империю хлынуло не менее большое количество людей, нападавших на готские отряды и поселения. Большинство из них были гуннами, булгарами и славянами. Теперь готы начали чувствовать давление Восточного Рима и рушиться под его тяжестью.
Западная Империя
После битвы при Сопиане, Амаларих остался единственным и бесспорным правителем готов, бессмертным бельмом Феодосия и ужасом тех, кто не мог защитить себя. Остаток года он провел, одерживая победу за победой над союзниками своего врага, пока у гепидов не осталось другого выбора, кроме как отступить.
До конца года он даже был близок к тому, чтобы взять Сирмий во второй раз, прежде чем был вынужден отступить из-за Валента и наступающей зимы. Несмотря на его большие успехи и недавние победы, война шла слишком долго. Его люди, поняли, что сражались и умирали только ради одного человека, чья мечта лежала в далёкой Испании. То же самое понимание овладело разумом Амалариха, так хорошо знавшего своих людей, поскольку он провёл больше времени как солдат среди солдат, чем как король.
539 год
В начале нового года готы вновь появились у ворот Сирмия, они были готовы отрезать осаждённых римлян от остального мира. Через несколько дней готы сняли осаду и покинули город. Поначалу озадаченный таким неожиданным поворотом событий, поскольку его город был лёгкой мишенью для Амалариха, Антемий Валент пришёл к выводу, что готы ищут более легкую добычу на Востоке, в то время как основные силы заняты борьбой с Теодорихом. Затем всё прояснилось: Амаларих искал не лёгкую добычу, пока страж сражался с волком, он искал самого волка, его единственный шанс снова повернуть войну в свою пользу и вместе с союзниками повернуться против империи. Эта ужасная перспектива не оставила ему много времени, чтобы не только придумать лучший план, но и подготовить свою кавалерию к погоне. Хотя он не мог рассчитывать остановить Амалариха, имея с собой всего три тысячи человек, он всё же должен был что-то сделать, чтобы хотя бы предотвратить катастрофу.
Он послал вперед несколько человек с посланием для Magister Militum Praesentalis Востока, сообщив ему подробности новой угрозы. К сожалению, никто не мог сказать, дойдёт ли сообщение до Ситтаса вовремя, поскольку никто из его людей не знал его точного местоположения, и сможет ли восточный генерал действовать, пока не стало слишком поздно.
В течение следующих дней Антемий Валент тщательно следил за готами, пока они были заняты разграблением сельской местности на пути к армии Теодориха. И хотя они знали, что римляне следуют за ними, они также знали, что никакой опасности не может исходить от такого небольшого контингента. Но контингент Валента рос, поскольку дополнительные люди из восточных гарнизонов присоединились к нему. Затем, возле Наисса, на горизонте появилась новая армия. Вскоре один из людей Валента доложил, что приближающаяся армия имеет знакомые знамёна: изображения Ипатия, Христа и Хи Ро.
Как только Валент присоединился к восточной армии, ему сообщили, что, хотя его гонцы изо всех сил пытались найти главную армию, Ситтас не терял времени даром, так как уже с начала года преследовал войско Теодориха, хотя и не знал, что за ним придёт вторая армия.
После того, как люди Валента сообщили ему о последних событиях, он придумал способ для своей армии преградить путь Теодориху. Не желая давать сражение, прежде чем присоединиться к готам Амалариха, Теодорих выбрал более длинный путь, зная, что через несколько дней он сможет легко сокрушить Ситтаса. Он не знал, что Ситтас был хорошо осведомлён о его плане и больше не шёл в ловушку. Он двинулся против второй армии. Только когда было уже слишком поздно, он понял, что ошибся.
В тот день произошло сражение между римлянами и паннонскими готами, одно из величайших сражений со времен Аэция и Валентиниана, поскольку обе армии насчитывали более двадцати тысяч воинов каждая. Только битва между Римом и Персией могла сравниться по масштабам с этой последней битвой между римлянами и Амаларихом. Учитывая его юный возраст и более низкий ранг, Валенту пришлось уступить верховное командование Военному Магистру Востока, хотя ему было разрешено сохранить командование кавалерией на правом фланге, включая большинство его людей.
Как только началась битва, Валент, как и его отец до него, отважно атаковал предполагаемую позицию Амалариха. К несчастью для него, Бог не был достаточно щедр, чтобы даровать ему поединок с его ненавистным врагом. Или, может быть, он готовил его к чему-то еще большему. Что действительно имело значение, так это то, что в течение всего дня две армии ожесточенно сражались. Молодой Валент не был исключением, окруженный почти со всех сторон врагом, рядом со своими людьми, а его букелларии ещё ближе к нему.
Постепенно битва медленно превратилась в резню, поскольку готы начали медленно терять свою решимость и даже бежать, в то время как человек Ситтаса сообщил Валенту о смерти Амалариха. Новость вызвала у него смешанные чувства. Облегчение, вызванное осознанием того, что человек, ответственный за смерть его отца, умер, контрастировало с горечью осознания того, что он не был её причиной, что он не полностью отомстил за своего отца в тот день, и у него даже не было возможности стать свидетелем падения этого человека.
В конце битвы он прикажет своим людям найти тело Амалариха и принести его обратно. Он даже тщетно пытался использовать пленников, чтобы опознать павшего короля и таким образом отомстить ему. Но смерть не делает различий, и среди такого уничтожения было почти невозможно отличить благородного от простого солдата. В тот день пали почти все мужчины паннонийских готов, которые были способны сражаться.
Источник:
