Потребность в собственном порту на Черном море для такого мощного восточноевропейского государства, которым было Великое княжество Литовское, была бесспорной. К 1453 году, когда турки захватили Константинополь, черноморские проливы еще были свободными для плавания иностранных судов. Этим пользовалась Генуя, владевшая многими факториями на Черноморском побережье, главной из которых была Кафа (Феодосия).
Большое значение как посреднический пункт евро-азиатской торговли имел Трапезунд. Итак, основания Кацюбиива в 90-х годах XIV века было логическим завершением и целью воинственной политики Витовта в степной Украине. В отличие от кочевников-татар, которые не имели мотивированных причин заниматься градостроительством в этом регионе, Великое княжество Литовское было в этом жизненно заинтересовано. Активная колонизационная и строительная деятельность администрации Витовта в конце XIV — нач. XV веков дает возможность считать основание Кацюбиива одним из пунктов той политической программы, которая привела к появлению таких крепостей как Дашев, Черный город, Соколиць и др..
Так, строительство Кацюбиива можно рассматривать как завершение стремлений Великого княжества Литовского утвердиться на Черном море. Вывозили из Кацюбиива главным образом зерно, главный продукт украинских земель, который, собственно, и поднял Одессу в XIV веке. Помимо продажи зерна, Кацюбии был известен как место добычи соли в лиманах.
Что же представляли собой эти морская ворота Великого княжества Литовского в начале XV века?
Есть все основания полагать Кацюбиив настоящим городом и портом. Он состоял из хорошо выстроенной прочной каменной крепости (турецкий путешественник Эвлия Челеби, который в 1657 году проезжал через территорию Гаджибея, отмечал в своих заметках, что крепость требует лишь незначительного ремонта), пригорода, маяка. В городе на территории современного Пересыпи существовала государственная таможня, наверное, должны быть и какие-то необходимые портовые сооружения. Исследователь древней истории Одессы А.Маркевич, созерцательно анализируя возможную конфигурацию одесского побережья, считал, что сначала город и крепость Кацюбиив были расположены на Жеваховой горе и только потом, после образования морем пересыпи, который делал для кораблей невозможным вход в лиман, город постепенно переместился в район современного Приморского бульвара.
Несмотря на логичность выводов этого одесского ученого, его взгляд придется отклонить. Дело в том, что во время написания своей разведки он не знал некоторых важных документов, которые вошли в научный оборот лишь в последние времена. В книге путешествия Эвлия Челеби говорится, что Гаджибей был расположен на склонах крутой скале над морем. Кроме того, когда в 1765 году турецкое правительство начало строить укрепленный пункт на месте старого Кацюбиива, это сильно обеспокоило российскую администрацию — она сделала соответствующий запрос, поскольку согласно Белградскому мирному договору Турция не имела права строить новые крепости в Северном Причерноморье. В ответ на этот русский запрос турецкое правительство заявило, как отмечал русский резидент в Стамбуле Обресков, что "не что иное, как починка бывшего в том месте в древние времена небольшого замка с построением одной высокой башни на постановление фонаря для безопасности мореплавателей и выхода судов в тамошний залив, да четырех или пяти магазинов для складирования зерна и других съестных припасов в том краю собираемых и в Константинополь привозимых"18.
Таким образом, видно, что поздняя турецкая крепость представляла собой лишь восстановленное старое литовское укрепление, которое было расположено на территории современного Приморского бульвара, конкретно на месте дворца графа М.С. Воронцова.
Несмотря на турецкие объяснения, весть заставила русскую администрацию направить на место строительства своего агента поручика Ивана Исленьева, закамуфлированного под купца. Он справился со своей задачей блестяще и передал руководству снятый им план новой турецкой крепости. Этот план опубликовал в "ЗОАО" в 1967 г. историк С. Боровий19.
План подтверждает, что турецкая крепость располагалась на Приморском бульваре. Но что интересно — Исленьев на своем плане обозначил также руины, которые он назвал остатками древнего Качибейського замка. Они были обозначены на плане в районе пересечения современных улиц Ланжероновской и Карла-Маркса. Как справедливо отметил С.Боровий, размещение замка именно на этом месте полной фортификационной бессмыслицей, а учитывая свидетельство Эвлия Челеби о расположения замка на скале над морем, а также турецкое объяснение восстановления замка, можно с уверенностью утверждать, что старый Кацюбиивський замок существовал на месте современного Воронцовского дворца. Впрочем, интересно, что Исленьев обозначил остатки старого города и отметил его в своем рапорте. Позже мы еще вернемся к этому факту. Пока заметим, что обозначенные российским офицером руины скорее были руинами не крепости, а прежнего города, а то, что он воспринял за развалины старой крепости, свидетельствует о том, что город имел довольно солидную застройку и не было таким мизерным, как пытаются выставить его некоторые современные одесские краеведы.
Теперь несколько слов. о происхождении названия Кацюбиива. В литературе по этому поводу существует две мысли. Одна появилась благодаря польскому исследователю Мариану Дубецкому. Он нашел в ревизии замков Волынской земли от 1545 году указания, что часть ограждения Винницкого замка должен был содержать на свой счет шляхтич Борис Коцюба (Коcиб), который был владельцем села Якушин возле Винницы. Так, польский историк предположил, что какой-то предок этого Бориса Коцюба и был основателем Кацюбиива.
Как справедливо отмечал А. Маркевич, такое предположение безосновательно, потому что никакого непосредственной связи между Борисом Коцюба, который жил в середине XVI века, и городом над морем, который был основан в конце XIV в. не обнаружено. Следовательно, предположение Дубецкого может быть охарактеризовано как гипотеза и только, несмотря на то, что у этой гипотезы были и есть свои поклонники.
Другая точка зрения о происхождении названия Кацюбиив исходит из факта наличия в XV в. на Подолье села Кaczebиjow, которое принадлежало благородному роду Язловецких. Так как и черноморский Кацюбии сначала тоже принадлежал Язловецким, кажется возможным, что подольские переселенцы могли назвать свою новую родину именем своего родного села. Происхождение названия Кацюбиива от дома Язловецких на Подолье на сегодня наиболее вероятным.
Исторические документ довольно скупо рассказывают об истории средневековой Одессы. После известия об отправке хлеба с Кацюбиива в 1415 году новая весть о нем приходится на 1431, когда Владислав-Ягайло вынужден был передать власть над ним великому князю литовскому Свидригайлу. В этом документе это черноморский город обозначен как Kaczubinyow, а в реестре городов, который был создан по приказу Свидригайло, оно было обозначено как Kaczucklenow.
30-е годы XV века — период жесткой внутренней борьбы в Великом княжестве Литовском, когда князь Свидригайло, которого поддерживала украинско-белорусская шляхта, пытался утвердить ее влияние в государстве, уничтожая влияния католической литовской знати, которую поддерживала Польша. В 1435 году в великой битве под Вилькомиром Свидригайло был разбит. С этого времени Великое княжество Литовское теряет свое значение спадкоемника старокиевской империи Рюриковичей. Начинается период постепенной инкорпорации Великого княжества Литовского Польшей. Но это было не единственное следствие той внутренней войны. Государственный организм Великого княжества приходит в упадок. Победа литовского начала в государстве означала переориентацию интересов с юга на север, на Балтийское побережье, а это вызвало отвращение преемников Витовта к черноморской политике. К тому же война подорвала силы Великого княжества, и оно просто было не в состоянии защищать свои границы, особенно в период, когда создавалось мощное Крымское ханство и росла сила молодой Турецкой империи. Пытаясь сохранить Кацюбии как свой черноморский порт, государственная администрация Великого княжества решает передать его в частную собственность, надеясь, что частная инициатива сможет предоставить этому городу больше гарантий безопасности, чем бессильное государство. В 1442 году Кацюбии был передан в собственность украинскому подольскому магнату Федору Бучацькому20. Кроме Кацюбиива, Бучацкий согласно королевской привилегии, смысл которого был передан польским историком Тадеушем Чацким, получил во владение также Белгород и Каравул, есть все нижнее Поднистровье21. Бучацкий был обязан поддерживать все эти города и замки в надлежащем состоянии. Передача Кацюбиива Бучацком не пришлась по вкусу правительственным чиновникам, которые контролировали таможню на пересыпи. Конфликт приобрел остроту и заставил обе стороны обратиться в суд.
Бучацкий стремился к полному контроля над городом и портом, правительственные же чиновники указывали на то, что пересыпь была создана морем и поэтому не входит в границы территории, пожалованой Бучацкому. Чем завершилась эта судебная тяжба, неизвестно, однако сам факт наличия судебного решения конфликта свидетельствует о том, что в середине XV века Кацюбиивський порт еще сохранял свое прибыльное значение, а контроль над ним стал предметом конфликта между новым собственником Кацюбиива Бучацким и государственными чиновниками таможенной службы . Кацюбии был хорошо известный в те времена иностранным мореплавателям, был отмечен на итальянской карте Фра Мауро 1459 року22.
Но постепенно падение роли Великого княжества Литовского — с одной стороны, утверждение в Северном Причерноморье турецкой империи, а также образование в 1443 году Крымского ханства — с другой, привели к тому, что берега Черного моря полностью переходят под власть турецкого султана, а сам Кацюбиив — под власть его вассала — крымского хана.
В договоре польского короля Сигизмунда I и крымского хана Саиб-Гирея от 1540 г. отмечалось: "То же купцы панства его милости коруны польские и княжества Великого Литовского должны добровольно в Качибее соль братии и, мыта водлуг давнего обычаю заплатив, до Киева и до Луцка и других городов соль прибавляты за отрядом людей царевых. А есть ли бы в Качибееве которая ся вред подданным короля Его Милости от людей царевых, ино царь мает тые шкоды королю Его Милости поплатиты "23. Из договора видно, что и за татар Качибей сохранил значение важного торгового центра. Современный украинский историк П.Сас в новейшей монографии, посвященной феодальном украинскому городу конца XV — начала XVI вв. пишет: "Да, восточные товары, закупаемые в Хаджибее, Аккермане, Килии, Очакове, провозились по Днепру к Киеву, а затем направлялись через Остер и Чернигов в Москву … 24 Важным предметом торговли в Украине была соль как продукт первой необходимости, пользовавшаяся стабильным спросом на внутреннем рынке. Она использовалась для пищи, засолки рыбы и др. На городских рынках продавалось немного соли, добытой из соленой рапы черноморских лиманное в районе Хаджибея. Существовали два основных пути, по которым эта соль доставлялась в Украину. Один из них Был водным — комягы и челны, груженые солью, плылы по Черному морю и Днепру в Киев, а затем направлялись в различные торговые центры по бассейнах рек Десны и Припяти. Сухопутные путь из Хаджибея простирался через Брацлав, Винница, Острог, Дубно и заканчивался в основном пункте склада соли на Волыни — Луцке "25. Так что татары, несмотря на прибыльность Качибея, старались поддерживать его нормальное функционирование после установления над ним своей власти в последней четверти XV века. Но, к сожалению, в кочевой стране, которой было Крымское ханство, порядок и спокойствие никогда не были длительными. Кроме того, торговая слава Качибея притягивала в город запорожских казаков. Выдающийся русский историк Соловьев в своей известной фундаментальной работе приводил пример нападений запорожцев на турецких купцов, а также на чумаков в окрестностях "Кочубея (Одессы)" 26 в 1545 году. Вследствие каких-то внутренних конфликтов в ханстве и, видимо, не без помощи запорожцев во второй половине XVI века Качибей приходит в упадок. Посол польского короля Стефана Батория Мартин Броневский, который проезжал мимо Качибей в 1578 году, писал о его полном упадке, а место это считал очень опасным из-за частых нападений запорожцев. Однако в XVII веке Качибей опять фигурирует на морских картах. На карте Сансона 1660 он обозначен под названием Koczubi27. Это дало право Маркевичу считать, что жизнь в Качибеи продолжала тлеть и в XVII и XVIII веках. Он ссылался также на карту Ван Келена 1699 года, где также был отмечен Kaczubi.
Так же он был обозначен на картах Где Фера 1714, Фишера 1730, где Лиля 1732 и Где Вагонди 1757. Маркевич считал, что в то время Качибей был лишь небольшим татарским селением. В 1992 году в журнале "Украина" были напечатаны карты, оригиналы которых хранятся в частных коллекциях канадский коллекционеров. На карте Иоганна Гоманн (кон. XVII — нач. XVIII в.) Обозначены Koisubi, а на карте Янсона (сред. XVII в.) — Koszubi.
Однако не все исследователи склонны были считать существование населенного пункта Качибея доказанным на основе картографических данных. Ф.Петрунь в статье "Качибей на старинных картах» писал, что "анализ более широкого круга картографический изданий XVI-XVIII вв. Заставляет с большой осторожностью говорит о Качибее, как населением пункте в Этот период" 28. Петрунь доказывал, что большинство карт, начиная от Сансона, последовали карту Боплана. В то же время на самом боплановской карте Качибей был обозначен как руины. Так, по мнению Петруня, на карты XVII — XVIII вв. Качибей мог попасть не как "живое" город, а как, хотя и заметны, но все же безлюдные, руины. Петрунь ссылается на донесения польского гетмана Жолкевского от 1599 года, писал, что его разведчик не встретил в Качибеи людей, а также на дневник шведского генерала Адлерфельда, который, отступая вместе с Карлом XII Северное Причерноморье, также не упоминает о нем. Итак, история стала довольно запутанной. Это было бы очень печально, если бы не свет, который пролился на этот вопрос после выхода в свет записок турецкого путешественник Эвлия Челеби, который два раза проезжал мимо Хаджибей в 1657 году. Он рассказал турецкую легенду об основании крепости и далее пишет: "До сих пор постройки этого укрепления сохранились и хорошо видны на берегу Черного моря, на крутой скале. Если это укрепление хотя бы немного подправить, местность станет населенной, а дорога безопасной" 29. В другом месте Челеби пишет о своей остановке в Гаджибея: "За 15 часов дошли до крепости Ходжабай и здесь сделали остановку. В Этой разрушенной крепости спряталы пленных с повозками, а вокруг снова поставили караул" 30. Итак, свидетельства очевидца с уверенностью говорит о руинах Гаджибея в середине XVII века, а значит и на европейский картах Гаджибей было обозначено как руины, заметное с моря мертвый город. Правда, в воспоминаниях Эвлии Челеби есть еще одно предложение, весьма интересное, не любят почему-то цитировать историки, приводя предварительные отрывки. Челеби пишет: "В ЭТИХ местах из Черного моря добывают соль, и жалованье гарнизона выплачивается солью" 31. Что это? Если здесь нет какой-то неточности со стороны переводчиков, то это является свидетельством пребывания в старом гаджибейськом замке какой-то турецкой военной залоги. Очень интересный факт, и имеет вполне логичное объяснение. Все документы, начиная с XV века, в той или иной форме сообщают о добыче соли в лиманах, после упадка Кацюбиива во второй половине XVI века, как правило, путешественники отмечают опасность этих мест из-за нападения запорожцев или татар. С другой стороны, дорога из Белгорода на Очаков проходила через Гаджибей, где путешественники остановились на ночь.
При таких условиях вполне логично было бы разместить в этом месте какую-то стражу, тем более, что, по свидетельству Челеби, руины замка были не в очень плохом состоянии. Можно предположить, что турецкая администрация действительно держала в Гаджибея свою небольшую стражу. Поскольку Эвлия Челеби жаловался, что из-за запущенности замка территория была необитаемой, можно думать, что турецкая сторона находилась там не постоянно, а только сезонно. Русский гонец Айтемиров, который проживал в 1692-95 гг в Крыму, сообщал, что дорога из Очакова в Белгород проходила через место, которое называлось Акучюбей и было очень опасным из-за нападений казаков. Скальковский, как писал Маркевич, отмечал, что в то время Гаджибей был разорен козаками32. Не было ли все это отражением каких-то зацепок казаков с турецким гарнизоном, расположенной в Гаджибея?
В XVIII в. Турция под влиянием растущей угрозы со стороны России все же взялась за укрепление старого Гаджибейського замка. В 1765 году был отстроен и переименован в Ени-Дунья (Новый Свет). Весть о построении турками крепости привез запорожский гонец к крымскому хану Константин Иванов. В рапорте графу Румянцеву о построении крепости сказано так: "Прежде же было там село, а именовалось Куджабей. Оная же крепость у ворот делаться сего году из весны, а делают ту крепость волохи, на которую возят камень из степи, с речек и балок околичных" 33.
Из этого сообщения видно, что еще перед строительством новой турецкой крепости жизнь снова вернулась в Гаджибей, поскольку на время строительства там уже существовало татарское село.
Известие о турецком строительство обеспокоила российское правительство. Но турки в своем ответе подчеркнули, что строят не новую крепость, а восстанавливают старую, которая существовала с давних времен. Все же к Гаджибею в 1766 году было направлено российского лазутчика поручика Исленьева, снявший план построенной крепости. Об этом плане уже говорилось выше.
Турецкое правительство не погрешил против истины, когда писало о восстановлении старого замка. Действительно, и новая крепость не могла считаться серьезным препятствием для армии XVIII века. Размеры ее были невелики, гарнизон — маленький. Даже достославного получения Гаджибея Дерибаса в 1789 году усиленный гарнизон крепости не превышал 300 человек. В мирное время он был, наверное, намного меньше. Итак, Гаджибей, безусловно, не был каким-то важным опорным пунктом турок, таким, например, как Очаков, Измаил, или хотя бы Белгород, численность турецкого гарнизона говорит скорее, что это была опять же сторожа, которая благодаря восстановлению крепости размещалась в Гаджибее ( в отличие от XVII — нач. XVIII в.) уже постоянно.
Историк Одессы Смольянинов реконструировал облик Гаджибея до присоединения его Россией: "По рассказам очевидцев Гаджибейская крепость или замок стоял в то время на возвышенно, поросшем мелких кустарником берегу и составляла небольшой Четырехугольник, окруженный земляным валом. По середине ее возвышался Пашинский дом, не более шести сажень в длину и четырех в ширину. В стороне от дома построена била глубокая мина для хранения пороха. В мирное время 4 пушки торчали по углам крепости. Неподалеку от замка было разбросано татарское селение, жители которого помещались в небольших, плохо выстроенных из местного камня землянках, накрываемых на зиму войлоком. При алейшей опасности со стороны неприятеля татары взбирались на повозки и убегалы в степь.
Местом сборищах, рассказов и новостей и центром тогдашней деятельности находившихся в Гаджибея турок и татар была кофейня, Существовавшая на углу Нынешний Ришелъевской улицы …
Там, где возвышается теперь карантинное "пассажирское отделение", стояла башня с маяком. На площадке близ портовой таможни, Известной в настоящее время под названием "старого карантина", были построены небольшие магазины для сборки провиант, привозимого из Измаила, Очакова и Аккермана для Гаджибейского гарнизона. Отсюда же производилась и погрузка на суда тех товаров (преимущественно пшеницы, кож), коим Гаджибей вел свою незначительную торговлю "34.
Торговля эта происходила в 50-х годах XVIII века, еще до восстановления крепости, о чем сообщал Скальковский. После же восстановления крепости торговля оживилась. Маркевич писал, что "… местом оборота товаров был в Гаджибея порт, Находившийся внизу бульвара, а над портом стоял маяк, о чем было не раз говорено. Так как порт не имел какого-либо особенного устройства, а представлял только длинную набережную полосу , да и то, вероятно, лишь земляную утрамбованную, … то суда приставали, как и где угодно на протяжении всего нынешнего Одесского берега … Помимо коммерческого, Гаджибейский порт имел и военное значение, здесь находил убежище военный турецкий флот, здесь он имел иногда и долгую стоянку "35.
С восстановлением крепости и размещением в нем постоянной залоги населения Гаджибея увеличилось, и могло чувствовать себя безопаснее, чем раньше. Правда, к середине XVIII в. населения причерноморских степей и без того выросла, причем за счет переселения сюда земледельческого украинского и молдавского народа. В этом не было ничего удивительного, ибо жестокий крепостнический гнет толкал наиболее активных и смелых крестьян к переезду на свободные земли, которые находились под властью Турции. Это движение представителей близких к степных районов Причерноморья земледельческих этносов сильно оживлялся в периоды укрепления любой государственной власти. Так было в XV — XVI веках, когда Великое княжество Литовское установило здесь свою гегемонию, а также в XVIII в., Когда турецкое правительство стало уделять больше внимания своим северочерноморского владением. Но особенно мощным это движение стало после присоединения этих земель к Российской империи. Согласно переписи 1851 населения Херсонской губернии (туда входили: современная Одесская область до Днестра без северных ее районов, Николаевская, Кировоградская и Херсонская к Днепру области) национальный состав ее населения был таким: "Малоросиян (украинцев) — 703 699, молдаван и Волохов — 75 000, евреев-талмудистов — 55 000, немцев — 40 000, великороссиян (русских) — 30 000, болгар — 18 435, белорусов — 9 000, греков — 3 500, цыган — 2 516, поляков — 2 000, армян — 1990, караимов — 446, сербов — 436, шведов — 318, татар — 76.
Кроме того, смешанного племенного состава: разночинцев и семейств отставных нижних чинов — 48 378, дворян — 16 603, иностранцев — 10 392. Итого — 1017783.
Таким образом, более двух третей населения составляют малороссияне, но и остальное население, вследствие постоянных сношений с простым классом народа, во многих местах утратив свой первоначальный тип, приняло язык, одежду и привычки малороссиян и скорее может быть отнесено к малороссийскому, чем к какому-либо другому племени.
Так, например, многие разночинцы и семейства отставных нижних чинов"36.
Так, в центральной губернии Новороссийского генерал-губернаторства Российской империи собственно русские составляли менее 5% даже не от всего населения, а только от его украинской части! Вторым по численности народом, как видно, были молдаване. Такие же процессы, хотя и в гораздо меньших масштабах, происходили и в XVIII в. Молдаванка, например, существовала еще в период завоевания Гаджибея, населена она была, ясное дело, молдаванами, которые, кстати, и занимались восстановлением Гаджибейськои крепости в 1765 году. В то время территория кругом Гаджибея была уже достаточно заселенной, здесь было немало сел и хуторов37. Одесский профессор XIX века Яковлев писал: "Первый прочно оседлый элемент окрестностей Хаджибея составляли выходцы из польских областей юго-западного края, Которым не было хуже под турецкой властью, чем на родине в крепостной зависимости … И в самом деле, мы видим, что большинство первых поселенцев по хуторам в окрестностях Хаджибея Малороссы по происхождению, выходцы из Подолии, Волыни и др. областей Речи Посполитой "38.
Новую мощную волну украинских поселенцев в Гаджибейський округе составили бывшие запорожские казаки после разрушения Сечи в 1775 году. На ближних к Гаджибея балках они поставили свои зимовки, которые дали начало селам Усатово, Нерубайское и др..
Интересный документ, который проливает свет на характер населения Гаджибейськои округа, было напечатано в ЗООИД в XV т. от 1889 г. Это жалоба, которая была представлена в 1791 году хозяевами двух хуторов, расположенных в татарской балке. Приведем его полностью с сохранением стиля, который поможет сделать некоторые важные выводы:
"Ваше Графское сиятельство.
К вашей графской милости прибегаемо, защитите молимо от многих разбойств и хищений. Сего 1791 – в 27 день до нас на хутори на татарской балке Данилы Баркило и Карпа Чаплинского приихалы на триох подводах офицер Ка…ков да сержант Якубов та лекарь Липман со многими солдатами и матросами ("драгунами" приписка над строкою) якобы за сином, житом и се…ь и будучи довольно чествуеми вином, горилкою и всякою хуторскою стравою зачали пытать для чего с нами жинки живуть не вінчани. И когда кум Назар Ковальчук ответ дали, что жинки наши какие есть вінчаны у протоиерея отца Епифания й дівки, что при нас находятся вже рушники повіддали и за отца Павла вже посылано тоді фельшер Липман начал свістом знаки подавати на возах сідячим солдатам и прочим людям и иные люди повбигаючи, до всих пяти хат похватали жинку мою Пелагею, своячницу Тетяну, и Чаплинського жинку же Анастасію с маленьким хлопчиком, та дивчат сродственницу Ковальченкову Параскеву и Назара Ковальчука свояченицу Хведосию та дівку Катерину наймичку та туркеню Офиру и повязавши япанчею офицеровою и солдатовыми и нашими свитками поїхали до Гаджибея и як ми побіглі за ними, то сержант Якубов казал москалям прямо стріляти на нас и тій стріляли но Божою волею мы остались живы.
На другій день поїхав до обозу кум Назар Ковальчук и стал пытать у рейтара, что при воротах стоял на часах де подівали жінок. И тый указал на турецкую… и дойдя до ней Ковальчук видел жинку Чаплинского Анастасію и стал ий казать, чтобы пишла до свого чоловіка (зачеркнуто и над словом написано мужа) Анастасія же співаючи сміялась и показала из окна непристойнии знаки. Туркіня же Офира выбегли до Ковальчука и казали, что не піду до вас, а живу у сержанта замість жены.
Просимо Вашей сиятельной милости жінок нашіх до нас віддати, и за наше добро кожухів три, свиток п’ять, та за сіно и жито і віно горілку всего злотых 10 и более, что следует платить (другою рукою писано) — и что следует по военному регламенту тем войсковым людям учинить.
Писал Федор Нестеров"39.
С этой одновременно и печальной и смешной жалобы можно сделать несколько важных выводов. Во-первых, Ясский мир с Турцией, согласно которому территория между Бугом и Днестром вместе с Очаковом и Гаджибея отошла к России, было заключено в самом конце 1791 года, а именно 29 декабря. Жалоба же датировано 27 днем 1791 года. То есть эти события произошли почти за год до законного владения Россией этим краем. Хотя, безусловно, описан эпизод может несколько характеризовать привычки русской армии в те времена сами по себе, но все же следует понимать, то российские военные относились в то время к местному населению как к подданным враждебного государства, несмотря на их национальность и вероисповедание. Таким образом, видно, что по турецкой власти в конце XVIII ст. украинское население имело возможность спокойно проживать на этой территории со своими семьями, заводить хозяйство, строить хутора, жениться по правилам своей религии. Украинские поселенцы жили здесь уже долгое время, потому что имели столь налаженное хозяйство, получали благодаря своему труду товарный продукт, который могли предложить на продажу в таком количестве, что, скажем, русский гарнизон в Гаджибея пополнял свои запасы за счет местных ресурсов.
Во время русско-турецкой войны 1768 — 1774 годов Гаджибей стал объектом нападений запорожских казаков. Так, в 1769 году отряд запорожцев численностью 3100 человек под руководством Семена Галицкого напал на Гаджибей и сильно его опустошил. Казакам не удалось подойти к крепости незаметно, неожиданно они встретили у самого города отряд из 200 янычар и вступили с ними в бой. Турок был разбит вдребезги, и залога Гаджибея уже знала о близкой опасности. Запорожцы не имели орудий и не могли надеяться на удачный штурм. Они ограничились тем, что напрочь выжгли гражданскую часть города. Из-под Гаджибея казаки вернулись с большими трофеями: 20 000 лошадей, 1 000 голов рогатого скота, 4 000 овец, 180 верблюдов40. Трофеи, захваченные запорожцами, свидетельствуют о высоком хозяйственном уровне гаджибейськои территории.
В следующем 1770 году Гаджибей получил новое нападение запорожских казаков. 13 июля казаки подошли к крепости уже с пушками и начали штурм. Но небольшие казацкие пушки не могли нарушить прочных каменных стен крепости. Пришлось отступить, как написано в рапорте: "И так, что сей крепости по ея весьма из камня ограды укрепления, не находя способа мелкими нашими пушками достать, отступили" 41. Во время штурма были убиты 19 турок, много было раненых и одного казаки захватили в плен. Со стороны запорожцев погибли 10 человек и 27 были ранены. Погиб и атаман Звонецкого куреня Шапарець. В 1771 году сам кошевой атаман Калнышевский из 6000 казацкой конницы и 12 пушками совершил очередное нападение на Гаджибей. Наконец в начале 1774 года Гаджибейська крепость пала. Ее комендантом стал поручик Веденяпин. Когда запорожцы с разрешения коменданта Бендер набрали в лиманах 130 возов соли, Веденяпин 30 возов отобрал на основании того, что Бендерский комендант разрешил собрать лишь 100 повозок. Как доносил Веденяпин, "соль в Хаджибее не без надобности" 42. Кучук-Кайнарджийский миром 1774 Гаджибей был возвращен Турции. После окончания войны в 1775 году русские войска уничтожили Запорожскую Сечь. Казаки начали искать лучшей судьбы. Как отмечал Скальковськнй, тысяча запорожцев прибились к Гаджибею, у которого основали свое поселение — Пересыпь.
Во время новой русско-турецкой войны 1787 — 1791 родов Гаджибей вновь стал объектом нападений. В ноября 1788 года черноморские казаки Захария Чепиги ходили в Гаджибей, где уничтожили магазины с большими запасами муки, пшена, овса.
В следующем 1789 году, в сентябре, авангард корпуса генерала Гудовича под руководством генерал-майора И. Дерибаса в составе Николаевского гренадерского батальона, батальона Троицкого мушкетерского полка, трех пеших полков и конницы черноморских казаков под предводительством 3. Чепиги незаметно подошел к Гаджибею и имел передышку в Кривой Балке. И4 сентября в четыре часа утра войска Дерибаса двумя колоннами пошли на штурм. 16-пушечная батарея майора Меркеля должна была нейтрализовать турецкий флот, стоявший на рейде. Все участники штурма вели себя блестяще. Гарнизон капитулировал. Во время боя погибли и бежали более 200 турецких солдат, в плен попало 13 офицеров и двухбунчужний паша Ахмед, а также 66 рядовых. Среди трофеев оказалось 12 орудий, 8 знамен, 22 бочки пороха и 800 ядер. В отряде Дерибаса погибли 5 человек, 33 были ранены.
За взятие крепости Дерибас был награжден Орденом Св. Георгия третьей степени. Решающую роль при штурме сыграли бывшие запорожцы т. н. черноморские казаки под предводительством Чепиги.
История оставила описание флагов черноморцев, под которыми они шли на штурм Хаджибея: "Флаг голубой, с изображением по красному полю золотого двуглавого орла, с военной арматурой. По краю надпись"сооружен сей прапор полковником Протовичанским, куреня Кислякевского Харитоном Алезьевым… писарь Данило Андреевич Балицкий куреня Менского, асаул куреня Поповичевского Иван Лени… 1774 года".. По сторонам круга, завершающий эту надпись и двуглавого орла, изображены сверху: звезды и вензельна буква императрицы Екатерины II, посередине полумесяц и крест, а снизу звезда и большая буква К, на другой стороне флага изображен Св. Великомученика Георгия Победоносца .
Флаг голубой с изображением двуглавого орла, внутри которого крест с излучающим солнцем, вокруг надпись: "при державе Благочестивейшая … Г. .. дрыны Императрица Эк … армии бригадира и кавалера Захарии Алезеевича Чепеги сделана 1791 года Мая 26 дня". С другой стороны изображена Андреевская орденская звезда.
Флаг на предыдущий, также бригадира Чепиги, только время пожалования другой, а именно: 21 апреля 1791 "43.
Таким образом, желто-голубой украинский флаг, который взлетел над побежденной турецкой крепостью, начал традиции утверждения желто-синих цветов в Одессе.
История Гаджибея после его взятия и перехода под юрисдикцию Российской империи уже была переведена. Нам остается лишь подвести итог. Поскольку не существует твердых доказательств существования поселения на территории Одессы к концу XIV века, датой рождения Одессы должно считаться 1415 — год первого упоминания Коцюбиива в летописных анналах. Кацюбии течение полутора веков играл роль важного торгового порта в Северном Причерноморье. В последней четверти XVI века под татарским властью Гаджибей пришел в упадок. Несмотря на это, его руины протяжении XVII — XVIII веков были объектом фиксации на европейских морских картах, служили коммуникационным узлом на пути от Белгорода до Очакова и местом добычи соли. Именно поэтому здесь должна была разместиться небольшая турецкая залога. В 1765 году турецкое правительство восстановил старые укрепления, следствием заселения окружающей территории Украинской и молдавским населением. После получения в 1789 году Гаджибейськои крепости войсками Дерибаса и перехода его под юрисдикцию России в 1794 году по приказу Екатерины II от 27.V.1794 года в Гаджибея начинает строиться новый порт. В начале 1795 года старый Гаджибей был назван Одессой.
Все предыдущие выкладки однозначно доказывают, что в 1794 году Одесса основана не была. Тогда возникает вопрос: почему же город собирается праздновать свой 200-летний юбилей?
Вопрос резонный, ведь во всем мире граждане цепляются за мельчайший факт, который позволяет сделать историю родного города более древней. Это не просто радует тщеславие, но и приносит прибыль. Туристы любят приезжать в древние города больше, чем те, которые появились на карте в течение последних двух столетий. Та Одесса идет своим путем. Она упорно готовится отметить в 1994 году свое мнимое 200-летие. А какие для этого есть доказательства? Как мы уже успели убедиться, никаких юридических оснований считать 1794 годом рождения Одессы не существует. Существует лишь миф и традиция. Проследим их истоки. Как рождаются мифы, сказать трудно. Достоверно известно лишь то, что некоторые исторические личности способствуют мифотворчества. Так, например, одной из легендарных фигур в мировой истории был Александр Македонский. Турецкий путешественник Эвлия Челеби, которого мы уже цитировали выше, считал, например, пролив Босфор был прорублен по приказу великого македонского монарха. Кроме того, народная традиция приписывала юному македонскому царю честь основателя чуть не каждой города на Востоке. Вести родословную родного города от Искандера Зулькарнайна было хорошим тоном на пространстве от Босфора до Инда. Несколько схожую славу имеет и российская императрица Екатерина II. Екатерина II — очень популярная в народе лицо. Ее имя окружено множеством легенд. Так, скажем, ее обвиняют в продаже Америке Аляски, хотя она никогда этого не делала. То же самое касается и основания Гаджибея — Одессы.
Дело в том, что во время своего восхождения на престол Екатерина представляла себя как преемника Петра I. Так выход на берега Черного моря автоматически продолжал аналогии с выходом на море Балтийское, то Екатерина II в глазах подданных уравнивалась славой с Петром I. Поскольку Петр основал великую "Северную Пальмиру" — Петербург, то, естественно, должна была появиться и "Пальмира Южная". Сначала на эту роль, государственной администрацией выдвигался Херсон, основанный в 1778 году, и позже Одесса была административным центром губернии, которая носила название Херсонской. Однако оказалось, что Херсон никак не может представлять себя как южные ворота империи. На эту роль стали выдвигать Николаев, основанный в 1788 году. Но и он не мог дотянуться до уровня "Южной Пальмиры". В то же время Гаджибей, который ни в коем случае не мог быть основан Екатериной II так же, как не могли быть основаны в то время такие города-крепости как Очаков, Белгород, Измаил и др.., вырос сказочно. Темпы его роста в XIX веке прямо-таки поражали современников. В XIX веке город стал фасадом империи в черноморском бассейне, поэтому в глазах верноподданных патриотически настроенных историков, таких как Скальковский, естественно было принять за точку отсчета одесской истории 1794 год. Затем к этому привыкли. Так образовался стереотип, который и сегодня царит в сознании людей.
В отличие от Херсона и Николаева, Гаджибей сначала никак не привлек внимание властей — официальный Петербург не смог разглядеть большое будущее малого турецкого городка. Об этом говорит и отсутствие даже специального указа об основании города, и отсутствие приказа о переименовании. Это заметил и запечатлел на страницах своей брошюры одесской историк Б. Яковлев.
Несмотря на то, что неуместность традиций выводить начало Одессы с 1794 года была очевидной, как-то так повелось, что в исторической литературе эта традиция напрямую не отрицалось. Но все же абсурдность утверждения о создании Гаджибея в Гаджибея в 1794 году слишком сильно бросается в глаза, чтобы ее можно было просто так обойти. Шаткость легендарной традиции адепты екатерининского "учреждение" пытаются подкрепить серией не очень убедительных аргументов.
Первый из них — это то, что Гаджибей был крепостью, а не городом, городом, мол, он стал только после 1794 года. Подобное утверждение не выдерживает никакой критики. Во всем мире жители городов ведут отсчет времени от появления первого поселения на своей территории без учета его характера. Афины, которые были основаны Тезеем, также сначала были не более чем поселком. Как известно, Рим был основан в 753 г. до н. е. путем объединения в одно политическое целое семи разноплеменных сел, расположенных на семи холмах. Да и Москва сначала была не более чем деревней, обнесенный частоколом. В 1993 году Якутск праздновал свое трехсотлетие — чем он то был в момент своего рождения? Большинство городов росло на месте крепостей. Добрая половина городов Англии ведет свое летоисчисление с момента основания на их земле постоянных римских военных лагерей; то же самое касается и Вены. Сначала это была римская крепость Виндобона. Трудно понять, почему такой общепринятый во всем мире подход-неприемлем по Одессе? Венеция, например, вообще ведет свое начало с 568 г., когда, спасаясь от нападений варваров, патриарх Павлин вместе с церковными сокровищами и клиром перебрался на маленький островок Гридо.
В отличие от Венеции, Гаджибей задолго до 1794 года имел все канонические признаки города, пусть даже и маленького. Он имел крепость, расположенные у нее гражданское пригороды и сельскохозяйственную округу. Любой археолог при наличии вышеуказанных примет охарактеризует населенный пункт как город. Тем более, что с самого начала существования Гаджибея в нем существовали такие дополнительные атрибуты города как маяк и таможня. И все же спор о том, чем был Гаджибей — городом или крепостью — схоластическая. Практически каждый город сначала был крепостью, или селом. Если же учитывать не археологические, а правовые основания определения города, то в Европе это совпадает с получением населенным пунктом Магдебургского права, т.е. права на самоуправление. Если следовать этой традиции, то придется признать, что в России города вообще появились не ранее 60-х годов XIX в., После реформ Александра II. Итак, первый аргумент адептов двухсотлетия Одессы можно смело отбросить.
Второй аргумент основывается на утверждении, что после И794 года Гаджибей потерпел столь сильных изменений, что уже сам контраст по сравнению с его ранним периодом заставляет вроде отталкиваться именно от этой даты, а весь предыдущий этап определить как "предыстории". Вернемся к уже известной цитаты В. Варны: "Для одесситов 1794 год — год начала формирования нового типа цивилизации, которого прежде эта земля не знала и с Которым одесситы (уж так получилось) отождествляют свое психологическое, интеллектуальное и бытовое своеобразие. С этого года условно ведется отсчет нового культурно-исторического кода, обычно называемого "культурой Одессы" или "Одесский феноменом". Несерьезность и ненаучность такого "аргумента" очевидны. Одесса после 1917 года кардинально отличалась от Одессы до 1917 года, и это никоим образом не делает эту знаменательную веху годом рождения города.
Вот как описывал Одессу в 1870 году очевидец: "Чудный вид в те времена имела Одесса. Таблички на улицах с определением улиц были написаны на двух языках — русском и итальянском:" Улица Дерибасовская "и сейчас же" Strada Deribasowska "," Покровский переулок "и "Stradella Pokrowski", "Соборная площадь" и "Piazza di Cathedrale". Некоторые торговые предприятия должны также двуязычные надписи: "Погреб русских вин" и "Сапta сопdиversи vinnи". На улицах часто встречались то единичные, то группами турки, албанцы, греки в своих национальных костюмах: в шароварах, как юбка, в куртках с ладивницами на груди, в фесках или в невысоких круглых шапочках. Слышно было чужеземную язык. На центральных улицах на тротуарах также иностранцы пекли каштаны на особых металлических приборах и тут же продавали охотникам . От всего этого создавалось впечатление, будто вы попали в какой-то угол не то Далматского побережья, не то в Малую Азию, в Смирну "44.
Скажите, пожалуйста, какой такой "культурный код" роднит современную Одессу с Одессой прошлого века? Культурные преобразования населенного пункта никак не влияют на факт его появления на свет. Княжий Киев никак не походил на Киев гетманский, а тот, в свою очередь, ничем не напоминал современную столицу Украины. И как это может повлиять на факт его создания?
Византий был средней руки провинциальным городом Римской империи с традиционным укладом, с типичными для язычников храмами Зевсу, Аполлону и др.. В 324 г. император Константин кардинальным образом меняет его жизнь. В течение нескольких лет он расширяет границы города многократно, переводит туда весь государственный аппарат своей мировой империи, заставляет жить там всех римских сенаторов. Город получает имя императора. Храмы язычников разрушают. Константинополь становится столицей Римской империи. И более того — столицей мирового православия, и остается ею на протяжении веков. Но разве 324 год считается датой рождения Константинополя? В 1453 году турки захватывают Константинополь, поселяются там, меняют название на Истанбул, вместо Креста на Святой Софии закрепляют полумесяц. Центр православия становится одним из главных центров ислама. Какой разительный контраст! Большой европейский город с его церквями, прямыми улицами, ипподромом превращается в не менее великий азиатский город с мечетями минаретами, кривыми переулками и восточными базарами. При всем том турок не объявляет годом рождения Стамбул 1453 г. — год турецкого завоевания. Одесские же краеведы — не турки они считают правомерным основать город в существующем городе на основании завоевания такой родной российским оружием. При всем своем удивительном прогрессе в XIX веке Одесса далеко не соперник Стамбула в остроте перемен собственной истории. Так, средневековый Кацюбиив-Гаджибей — такая же история Одессы, как и период последних двух столетий. Ее же предыстория — это все то, что было на территории города до его возникновения. Сюда входит и история татарских, половецких, скифских кочевий, история погибших античных поселений, история первобытных стоянок — все это и есть предыстория Одессы.
Иногда защита 1794 как года основания Одессы базируется на основании утверждений, что в этом году в городе проживало восемь мужчин и две женщины. По этому поводу существуют и другие совершенно противоположные понятия Но даже если данные о почти полное обезлюдевшем Гаджебее в 1794 году справедливые, не дает никаких оснований считать, что город был основан в этом году. Была война, спасаясь от которого, население укрывалось в степях и балках, о чем свидетельствовал еще Смольянинов. И это нормально, потому что если следовать подобной логике, то можно заявить, что и Москва была основана в 1812 году, поскольку население разбежалось, а на момент оставления французами города Москва напрочь выгорела, а значит прекратила свое существование как населенный пункт. Итак, если считать, что Гаджибей был основан в 1794 роду, то с еще большим правом можно считать, что Москва была основана после французского нашествия, ведь именно тогда она строилась заново. Как видим, все аргументы в пользу 1794 года как года рождения Одессы, не выдерживают никакой критики, поскольку не основываются на едином для всех городов методическом принципе.
Единственный более-менее солидный аргумент против основания Одессы в конце XIV века состоит в том, что с конца XVI и до середины XVIII века Гаджибей находился в руинах и постоянного гражданского населения здесь в указанный период скорее всего не существовало. Если принять эту точку зрения и признать окончательную гибель Кацюбиива в XV веке, то и тогда 1794 как дата основания Одессы является абсолютно бессмысленной, ибо в таком случае за дату основания Одессы придется выбрать 1765 — год, когда турки построили на месте старого Кацюбиива свою новую крепость Ени-Дунья. Аналогия с российским "образованием" здесь полная. По приказу султана началось строительство новой крепости, у нее сосредоточилось гражданское население, под ее стенами находил приют турецкий флот, началась такая-сякая морская торговля. Турки изменили название Гаджибей на Ени-Дунья. Так что, по логике, турецкое "основания" адекватное русскому, а по времени — приоритетно.
И все же 1765 не может считаться годом рождения Одессы, ибо, несмотря на новое название, Гаджибей остался Гаджибея для всей окружающей людей и для удаленных географов и политиков тоже. Так, турецкий модернизация только — наслаивалась на давнюю традицию. Традиция же эта прослеживается по картам и планам второй половины XVII — нач. XVIII в. Традиция эта жила среди местного турецкого и татарского населения в преданиях и легендах о происхождении названия и города Гаджибея. Русский разведчик Исленьев, побывав в Гаджибее, не смог пройти эту традицию в своем отчете, обозначив в плане руины старого Кацюбиива. Турецкое правительство сообщал, что он занимается восстановлением старого города, а не образованием нового. Таким образом, в XVIII веке возник не новый город, а возродился старый, то, которое обезлюдело во второй половине XVI в. Примеров, подобных этому, в истории более чем достаточно. Скажем, известно, что Ольвия погила в середине I в. до н. н.э. и возродилась вновь в начале 1 ст. н. е. Согласно современным данным археологии более полувека на пожарищах Ольвии жизни не было. Однако никто восстановленную в первой половине 1 ст. н. е. Ольвию не называет заново основанным городом. Говорят, что Ольвия возродилась. Почему же до Гаджибея следует подходить с другими критериями?
На этом можно поставить точку, а в заключение добавить, что бы там не праздновали в Одессе в 1994 году, город все равно на 400 лет моложе не станет. Как бы там ни было, а Одессе — 600.
