Сначала были линейные корабли. Основные боевые корабли флота. Недаром в русском флоте конца 18-го-начала 19 века часто отпускали слово линейный и говорили просто – корабль. Дескать, все остальное это фрегаты, корветы и прочее, а вот линейный корабль – единственный настоящий корабль. Все дело в том, что фрегаты, корветы и бриги исполняли в составе флотов вспомогательные функции разведки, дозора, являлись посыльными судами и только многопушечные линкоры предназначались для эскадренного сражения. Они могли вести бой с кораблями любого другого класса.
Но время шло, появились бомбические орудия, стрелявшие разрывными снарядами, и для защиты от них понадобилась броня. Тут-то и началась неразбериха.
Первоначально небронированные линейные корабли, успевшие обрести паровые машины и винтовой движитель, еще оставались в составе флотов вместе с новыми броненосными кораблями. Вот и стали называть броненосные линейные корабли броненосцами, броненосными фрегатами (по привычке, ведь подавляющее большинство новых броненосцев имело лишь одну орудийную батарею, что формально являлось признаком фрегата). Именно из-за этого некоторые современные историки причисляют первые броненосные линейные корабли к крейсерам – фрегаты же!
Однако главное предназначение новых кораблей оставалось прежним. Это была задача ведения боя с любым другим кораблем противника, кораблем любого класса.
Вооружение броненосцев по-прежнему располагалось вдоль бортов, но в 1862 году в Соединенных Штатах был построен корабль нового типа, нет не класса, а именно типа – «Монитор».
Остановимся поподробнее на этом эпизоде.
Практически не имеющие военных кораблей Южные Штаты должны были при этом импортировать оружие и стратегические материалы из дружественной им Британии, однако этому мешал достаточно мощный Федеральный флот. На помощь южанам пришли инновации – бронированный корабль мог в одиночку сразиться со всем флотом северян, имеющих только уже устаревшие деревянные классические линкоры и фрегаты. Взяв корпус пострадавшего от пожара фрегата «Мерримак», южане воздвигли на его корпусе бронированную надстройку (броней послужили расплющенные рельсы), с портами для бомбических пушек. Несмотря на отсталость промышленности конфедератов, работа продвигалась быстро, и вскоре импровизированный броненосный линкор был готов к бою. Да, это был именно линейный корабль, поскольку выполняемые им задачи соответствовали задачам любого линейного корабля – главной же была задача завоевания господства на море.
Северяне, для которых не стала секретом строившееся Конфедерацией чудо оружие, оказались в отчаянном положении. Было ясно, что, как только вступит в строй переименованный в «Вирджинию» корабль южан, то господству Федерального флота на море придет конец. Конечно на севере уже строили свой броненосец «Нью-Айронсайд», по всем параметрам превосходивший «Вирджинию», но его строили с нуля и он явно запаздывал по сравнению с наскоро перестраивавшимся «Мерримаком». Вот тут-то и возник в приемной Морского министерства шведский инженер Эриксон, со своим уже многократно отвергнутым проектом принципиально нового корабля.
По замыслу Эриксона, его броненосец сочетал небольшие размеры, а, следовательно, дешевизну (и что немаловажно быстроту постройки) с мощнейшим вооружением размещенным во вращающейся башне, что позволяло концентрировать огонь всех пушек в одном направлении, чего не могли делать классические корабли с их размещенными вдоль бортов орудиями.
Таким образом, получивший название «Монитор» корабль, так же предназначался для завоевания господства на море, а, следовательно, тоже являлся линейным кораблем.
Дальнейшие события, известные как бой на Хэмптонском рейде хорошо всем известны, но что немаловажно, послужили толчком для разработки проектов башенных кораблей в других странах, в том числе и в России.
Морское министерство США увлеклось постройкой таких кораблей больше всех остальных и даже ввело название «Монитор» в качестве обозначения особого подкласса линейных кораблей. Мореходных кораблей! Ведь, несмотря на гибель в шторм первого корабля этого типа, Эриксон продолжал настаивать на том, что его детище может без проблем пересекать моря и океаны, гибель же «Монитора» лишь досадная случайность, ведь гибли же во время ураганов и высокобортные корабли?
Понадобилось еще несколько катастроф низкобортных броненосцев, чтобы убедиться в их ограниченной мореходности и, в конце концов, мониторы продолжили строить в основном скандинавские страны, не имевшие океанских амбиций и для которых мореходность оказалась делом десятым.
В то же время стремительно растущие в размерах океанские броненосцы быстро обогнали по своей боевой мощи мониторы, считающиеся теперь лишь второстепенными кораблями. Только после этого линкоры и мониторы, называющиеся теперь броненосцами береговой обороны, стали считаться разными классами боевых кораблей.
Что же касается фрегатов и корветов, то их основным предназначением все больше стали считаться крейсерские операции, то есть действия на коммуникациях противника или защита своих коммуникаций от вражеских кораблей. Однако при этом они продолжали еще какое-то время называться фрегатами и корветами, что вызывало определенную путаницу, ведь броненосными фрегатами, а то и корветами в то время назывались и линейные корабли.
В отечественном флоте даже успел появиться новый, для России, тип крейсерского корабля – клипер, не имеющий конечно никакого отношения ни к Балтиморским американским, ни к чайным английским клиперам. Дело в том, что во время Крымской войны на архангельских верфях строились винтовые канонерские лодки, после же окончания военных действий их количество оказалось избыточным, вот и пришла кому-то в голову идея оснастить недостроенные корабли более развитым парусным вооружением, чтобы и они могли действовать на английских коммуникациях. Затруднением стала лишь классификация новых кораблей, в Англии суда таких размеров именовались шлюпами, а во Франции авизо, но название шлюп в России уже использовалось в начале 19-го века для обозначения экспедиционных судов особо тщательной постройки, предназначавшихся для дальних плаваний. Термин авизо тоже по каким-то причинам не привился, зато удачным показалось обозначение клипер. Коротко и со вкусом!
Со временем на некоторых фрегатах стали устанавливать сначала поясную, а потом и палубную броню, что приводило еще к большей путанице. Для определенности такие фрегаты в России начали называть полуброненосными, чтобы отличить от броненосных фрегатов – линейных кораблей, но со временем броненосные фрегаты были переклассифицированы в броненосные корабли, обозначение же броненосный фрегат досталось крейсерам.
Единственным исключением некоторое время был «Адмирал Нахимов». Ведь фрегатское парусное вооружение должно включать в себя не менее трех мачт, а у «Нахимова» их было только две. Назвать столь крупный корабль броненосным бригом ни у кого язык не поворачивался, вот и стал «Адмирал Нахимов» единственным в то время русским броненосным крейсером.
Так продолжалось до 1892 года, когда была принята новая классификация кораблей Российского флота. Согласно ей крупные броненосные корабли стали называться эскадренными броненосцами, все же устаревшие, маломореходные броненосцы, включая броненосные лодки (так в России называли мониторы), были скопом зачислены в класс броненосцев береговой обороны, оставаясь, правда, при этом кораблями 1-го ранга.
Имевшие броню, как бортовую, так и палубную, фрегаты были зачислены в класс крейсеров 1-го ранга, крейсерами 2-го же ранга стали не имевшие никакой брони старые клипера и переоборудованные в крейсера пароходы. Правда, после того как эти старички окончательно утратили боевое значение, началась постройка новых посыльных судов – крейсеров 2-го ранга, уже имеющих палубную броню. Не обошлось и без казусов: так клипер «Крейсер», стал после переклассификации крейсером 2-го ранга «Крейсер».
Стоит отметить, что до введения новой классификации русское Морское ведомство с упорством достойным лучшего применения строило броненосные (линейные) корабли ограниченного водоизмещения, оправдывая это финансовой экономией. Так появились «Император Александр II», «Император Николай I», «Сисой Великий» и самый маленький из зачисленных в класс эскадренных броненосцев корабль — «Гангут», водоизмещением всего 6600 т. Неудивительно, что когда «Гангут» затонул, наткнувшись на необозначенную на карте подводную скалу, моряки не выразили никакого сожаления. «Что за корабль, — говорили они. — Одна труба, одна пушка, одно недоразумение!»
После введения классификации 1892 года чиновники Адмиралтейства спохватились, что большинство русских эскадренных броненосцев уступает по размерам, а, следовательно, и по боевой мощи, английским аналогам, обозначавшихся уже, кстати, как бэтлшип – боевой корабль, что обычно переводится в русскоязычной литературе как линейный корабль. Однако для ревнителей казенной копейки тут же нашлась новая лазейка, и сразу после введения новой классификации в России были построены три броненосца еще меньшего чем «Гангут» водоизмещения – броненосцы береговой обороны типа «Адмирал Ушаков». Если есть такая графа в классификации, то почему бы не строить новые корабли этого класса?
В результате Российский флот получил три корабля невразумительного предназначения, для которых почти не было укрытий в Балтийском море, но в то же время в открытом море они стали бы легкой добычей любого полноценного линкора.
Неудивительно, что в новой классификации 1907 года, класс броненосцев береговой обороны вообще отсутствовал, ведь все «Ушаковы» были потеряны во время Русско-Японской войны, старые же ББО постройки 60-х годов 19-го века полностью утратили боевое значение и были сданы на слом. Тем не менее, отсутствие класса броненосцев береговой обороны в новой классификации означало намерение отказаться от их постройки в будущем.
Эскадренные же броненосцы по классификации 1907 года стали числиться линейными кораблями, но эта переклассификация по срокам совпала с так называемой «дредноутной революцией» — резким увеличением боевой мощи, а потом и размеров, вновь строящихся линейных кораблей. В итоге в России (и только в ней) создалось впечатление, что новые корабли представляют собой новый класс, отличающийся от прежних эскадренных броненосцев. Наиболее категорично эту точку зрения в своей книге «Трагедия балтийских броненосцев» выразил И. Бунич, написавший, что после русско-японской войны эскадренные броненосцы строить перестали, а вместо них стали строить линейные корабли. Это все равно, что сказать, что в 30-е годы перестали строить аэропланы, а вместо них стали изготовлять самолеты.
Правда, какое-то время термин «дредноут» неофициально соседствовал с термином «линейный корабль», что позволяло отличать корабли нового типа от старых. Когда же после Первой Мировой войны почти все «старички» были сданы на слом, то отпал и термин «дредноут».
Зато в новой классификации появился, наконец, класс «броненосный крейсер». По моему мнению, именно отсутствие такого класса в классификации 1892 года привело к нехватке этих кораблей во время русско-японской войны. Существовал лишь класс крейсеров 1-го ранга, но в него попадал и огромный «Громобой» и уступавшая ему по водоизмещению более чем в три раза «Светлана».
Теперь «Россия», «Громобой» и строившийся «Рюрик» стали числиться броненосными крейсерами, правда в этот класс не попали новые корабли типа «Адмирал Макаров», превосходившие по бронированию и «Россию» и «Громобоя» — они числились просто крейсерами, наравне с бронепалубными «Богатырями» и «Дианами». Однако в справочниках Джейна, классификацию которых можно считать международной, «Макаровы» все же числились броненосными крейсерами.
Когда перед Первой Мировой войной на русских заводах были заложены гигантские «Измаилы», их пришлось за неимением лучшего назвать броненосными крейсерами, приравняв к «России», «Громобою» и «Рюрику», что было явным нонсенсом. Только по классификации 1915 года «Измаилы» были зачислены в новый класс линейных крейсеров, старые же броненосные крейсера стали числиться просто крейсерами. Впрочем, некоторое время «Измаилы» полуофициально называли крейсерами-дредноутами.
Незнание истории классификации часто порождает путаницу у новоиспеченных «историков». Пример такого путаника – недавно покинувший нас Прохожий-Отель, пытавшийся произвольно относить не нравящиеся ему линейные корабли к броненосцам береговой обороны. Ноги его «классификации» растут из принятого в японском флоте обозначения устаревших, непригодных уже для эскадренного боя, кораблей как «кораблей береговой обороны». Однако тут важно, что у японцев этот класс не соответствовал классу броненосцев береговой обороны, ведь в него зачислялись и устаревшие крейсера, а использовался для обозначения кораблей несущих брандвахтенную службу в портах или включенных в состав оборонительных сил этих портов, действующих совместно с береговыми батареями.
«Классификация» Прохожего-Отеля способна лишь запутать неискушенного читателя, и пропагандировалась ее автором лишь с целью создания впечатления его осведомленности в затрагиваемых вопросах, а заодно наличия у него «эксклюзивных» источников информации происхождение которых он якобы не мог разглашать.
О классификации кораблей второй половины 20-го века см. пост
https://alternathistory.ru/bpk-protiv-fregatov-ili-prichudy-klassifikatorov
