О тяжёлом позиционном танке прорыва РККА мечтала ещё с 20-х, но, без соответствующего опыта, мечта оставалась мечтою, пока в 29-ом, вопрос не надумали тщательно изучить с целью принятия окончательного «практического» решения. А изучив оный «по-бырому», к реализации этой хотелки всерьёз, приступили буквально на следующий, 1930-й год. Причём, наверное, от острейшей, жизненной необходимости в таком танке, явного переизбытка свободных финансов и проблеме чем занять толпы мающихся бездельем особо талантливых инженеров, проектирование начали сразу в двух вариантах – 50 тонном (по заказу УММ) и 75 тонном (инициатива из недр ОГПУ). Ничего удивительного, что обе попытки монстростроения потерпели фиаско, оказавшись фальстартом. Так же ничем, закончилась и эпопея с танком приглашённого в СССР немецкого инженера Гротте. Танк построили, но это было совсем не то. Для своих 25 тонн – неприлично экзотично и безумно дорого, по сравнению с нашим Т-24 того же класса «манёвренных», и совсем уж «и рядом не лежало» с классом «тяжёлых танков прорыва». В общем, «ни рыба ни мясо».
И только когда стало относительно понятно, что путнего можно ещё выжать из своих первых неудачных разработок, из конструкции Гротте и немецких «Гросстракторов» (испытывавшихся под Казанью), а в Англии, с удивлением и шумным восторгом подсмотрели конструкцию британского пятибашенного «штурмового танка» «Индепендент», наконец было сформулировано новое ТТЗ на проектирование и постройку УМЕРЕННОГО 35-тонного танка прорыва, который должен был гармонично сочетать всё это (особенно доступные конструктивные решения по ТГ и «архитектуру» британского А1Е1 «Индепендент»).
Плохо то, что наши специалисты, главным в конструкции английского тяжёлого танка сочли сугубо «архитектуру», позволявшую использовать танк как шмаляющий во все стороны «самодвижущийся форт», способный наступать без поддержки пехоты (как обычно залёгшей под пулемётным огнём противника), а всё прочее в его конструкции, решили, по-советски переплюнуть, насколько получится, не понимая, что прелесть британского танка была не только в архитектуре, но и в его сбалансированности! Вы можете мне не поверить – ведь подобного заявления вы, ручаюсь, нигде и ни от кого прежде не слыхали – у всех на слуху исключительно стандартные уничижительные высказывания в адрес и самого А1Е1 и многобашенной схемы вообще. Но, давайте наплюём на шаблоны и подумаем. Итак, думаем по пунктам:
1. Британский танк, при своих пяти башнях, имевших для многобашенного танка самое оптимальное расположение (чего кстати, никто не оспаривает), не нёс лишнего вооружения – четыре СТАНКОВЫХ пулемёта с оптическими прицелами в малых башнях, обеспечивали обстрел, минимум из двух станковых пулемётов в любом направлении (по идее, но не по факту – на прототипе, обеспечить такое перекрытие вкруговую не получилось), что гарантировало и ураганный пулемётный огонь по противнику в наступлении, и надёжную самооборону танка в ближнем бою, избавляя его от необходимости пехотного сопровождения – отсюда, собственно и его название «Индепендент» — т. е. «независимый». А единственная пушка в главной башне давала возможность качественного усиления огня в любом направлении. Пушку кстати, изначально хотели ставить совсем не такую. Либо трёхдюймовую короткостволую, либо 57 мм танковую (как на «ромбах») и только острое желание унификации с новыми, более лёгкими моделями, вынудило ограничиться опять-таки новой 47 мм пушкой. Причём этот вариант был вовсе не догмат и вполне допускал переход на более мощное орудие в перспективе.
2. При большом корпусе, танк, как ни странно, и лишней брони не нёс и её недостатка (согласно теориям того времени!) отнюдь не испытывал! 28 мм броня лобовой части корпуса и башен, защищала танк от ВСЕХ лёгких «траншейных» противотанковых средств того времени. Бортовая броня в 13 мм, вкупе с 8 мм бортовыми экранами (т. е. в сумме ок. 21 мм), обеспечивали защиту от всех видов стрелковки, включая крупнокалиберную, времён «Великой войны», на основных дистанциях боя. Аналогичная (но без экранировки) кормовая броня выдерживала обстрел стрелковкой винтовочного калибра. Для того времени (а ТТЗ на «тяжёлый штурмовой танк» ГШ британской армии выдал ещё зимой 1924 года, а в 26-ом танк уже был построен), это была хорошая бронезащита (сравните с другими британскими танками ровесниками, нёсшими от 8 до 13 мм брони!). Любая же попытка выйти на более высокий уровень защищённости, непременно привела бы к взрывному росту массы. Куполообразная форма главной башни обещала повышенную стойкость, а наблюдательная башенка на ней обеспечивала командиру хороший обзор. Тут же, торчал «гриб» колпака вытяжки принудительной вентиляции!
3. Карбюраторный двигатель мощностью всего (для столь большого танка, именно всего) 398 л.с. (меньше чем на нашем БТ!), обеспечивал танку скорость до 32 км/ч – чего для столь большой машины было более чем достаточно (опять-таки, сравните с другими тогдашними танками Британии). При этом, для облегчения управления, танк имел гидравлическую трансмиссию и рулевое колесо. А экипаж, оснащался ларингофонами!
Я не идеализирую «Индепендент» – танк имел и свои недостатки – много мелких, устранимых, и крупных – конструктивных, включая неудачное соотношение длины к ширине, которое ограничивало маневренность, да и мощности двигателя для преодоления сложных препятствий порой не хватало. Но не будем забывать – это только ПРОТОТИП, построенный в 26-ом году по ТТЗ, сформулированному и выданному в 1924-ом!
И последнее.
4. Масса и габариты танка, отлично вписывались в европейскую логистику. Длина 7,6 м, ширина 2,7 м и масса в 32 т. позволяли перевозить «Индепендент» железнодорожным транспортом практически по всей территории не только Британии, но и Европы (включая СССР – естественно с учётом перехода на нашу колею).
В общем и целом, на 1926-ой год (своего появления) – это был без сомнения выдающийся и хорошо сбалансированный танк, принятию на вооружение которого, помешала исключительно его высокая стоимость. Но, при этом, понимая значение своей вполне удачной разработки (естественно, имеющей и определённые недоработки – новый танк он и есть новый танк!), англичане не захотели в 30-ом даже обсуждать вопрос о его продаже СССР и до 1935 года пытались довести танк до ума – пока его ТТХ окончательно не устарели уже в комплексе.
А нашим товарищам, рассчитывая сугубо на свои силы, как ни крути, ориентироваться пришлось на всё тоже британское ТТЗ от 24 г. и на результат его воплощения в виде «Индепендент» 26-го года постройки. И «просто» переплюнуть его по всем, конструктивно и технологически возможным в тогдашнем СССР, статьям!
Первоначально, Т-35 должен был быть столь же сбалансированным (естественно исходя из ТТХ британского «прототипа»). Не зря ведь в ТТЗ русским по белому прописали 35 т. (именно в расчёте иметь запас чтоб «переплюнуть» 32-тонный «Индепендент»).
Но, хотелки некоторых малообразованных чинуш в военном ведомстве и особенно рвение и пыл некоторых энтузиастов-конструкторов, очень быстро испохабили проект, превратив танк с просто уже неадекватными началу 30-х ТТХ, в сущее недоразумение, которое, мало того, что изначально было устаревшим, так ещё и для нормальной эксплуатации практически негодным.
Чтоб не быть голословным, так же по пунктам:
1. Вооружение. Если к большой главной башне и двум малым пулемётным, претензий по вооружению нет (если не считать того, что танк оснащали не станкачами, а танковой версией ручного пулемёта), то по двум башенкам прототипа с 37 мм пушками уже возникают вопросы (типа нахуа?), не говоря уже про двухместные башни с 45 мм пушками на серийном Т-35А – и то и другое – лишний вес, при крайне сомнительной целесообразности (особенно учитывая, что вооружать главную башню предполагалось мощной скорострельной полуавтоматической трёхдюймовкой ПС-3 имевшей такую же бронепробиваемость, как и «сорокапятка»). И дело не только в самих башнях, но, в случае двухместных башен с 45 мм пушками, ещё и в потребовавшемся для их размещения, существенном удлинении корпуса (на 2,5 м(!) это с учётом и замены двигателя на более мощный) с неизбежным значительным увеличением его массы. Ну и как результат – запредельный вес и две абсолютно не нужные танку прорыва противотанковые «сорокапятки» в больших башнях.
2. Броня. Наверное, начать можно было бы сразу с того, что к началу 30-х, когда лёгкие ПТП уже начали своё безудержное «размножение», бронезащита тяжёлого танк прорыва Т-35А была уже неадекватной. Особенно на перспективу. И если к 30 мм лобовой броне корпуса и 20 мм бортовой броне с 10 мм экранами критических претензий нет (первая советская, разработанная на основе проекта «Рейнметалл», 37 мм ПТП 1К, пробивала лишь до 28 мм брони), то 20 мм брони для башен (включая главную), подбашенной коробки и кормы корпуса, уже маловато – на дворе не 24-й год, когда ориентироваться можно было и на стрелковку. А вот 50 мм плита нижнего вертикального листа лба корпуса, для танка и без того чрезмерной массы, не так чтоб на пользу, оправдывая своё существование скорее в качестве бульдозерного отвала для разрушения корпусом препятствий на пути. А с точки зрения бронезащиты, практичнее было бы заменить 50 мм плиту на 35 мм (практически не пробиваемую для 37 мм противотанковых пушек того времени), а сэкономленный вес направить на усиление бронезащиты там, где её только 20 мм.
3. Отсутствие командирской башенки на столь большой машине тоже совсем не есть гут. А ведь опыт бронепоездов, имевших для управления разнообразным и далеко разнесённым по составу вооружением хорошо оборудованную средствами наблюдения и связи командирскую башенку в обязательном порядке, нельзя было не учитывать! Про гидравлику и ларингофоны не упоминаю – для СССР это тогда была чрезмерная роскошь.
4. Двигатель. На прототип (Т-35-1) ставили М-6 мощностью 300 сил, – явно маловато. На серийный Т-35А, уже 500-сильный М-17 (силовую с М-17 и усиленной под него трансмиссией, испытывали на втором прототипе Т-35-2), которого было бы вполне достаточно для 37-тонной машины, но для 50-тонного серийного Т-35А уже опять мало при всё той же, уже дико перегруженной трансмиссии от 38-тонного Т-35-2.
5. Масса и габариты. ТТЗ предусматривало вполне «логистичные» 35 т. Но, опытные образцы вытянули более 37 (Т-35-1) и 38 т. (Т-35-2), что уже не хорошо, а серийные Т-35А, массой более 50 т. и вовсе оказались «логистическим кошмаром».
Наконец ещё один вопрос – боевое применение и управление. Как в прямом смысле слова – собственно машиной, так и в плане командования этим монстром.
Прототип Т-35-1, для облегчения управления 37-тонной машиной, имел пневматические усилители, скопированные с «танка Гротте» (ТГ). Но, как не удалось добиться надёжности работы тех усилителей на ТГ, так же не удалось этого сделать и на Т-35-1. В результате от усилителей отказались, а управлять без них уже 50-тонной махиной Т-35А, было ох как не просто!
Что касается командования танком. Башню танка спроектировали так, что как ни крути, быть «освобождённым» от других обязанностей, как на «Индепендент», командир Т-35 не мог. Пулемёт не был спарен с пушкой и стоял в отдельной шаровой установке. Т. е. командиру приходилось выбирать и брать на себя «вторую специальность» – либо наводчика орудия, либо пулемётчика. И то и другое не облегчало ему жизнь, а командирская панорама не обеспечивала хороший обзор. Имея постоянную «рабочую» функцию и не имея хорошего кругового обзора, командир был крайне ограничен в своих возможностях – ведь даже постоянного доступа к связи с «внешним миром» он не имел – радист располагался в задней части башни и одновременно выполнял функцию заряжающего орудия. Связь между членами экипажа ограничивалась лишь шестью абонентами (на 10 членов экипажа) довольно неудобной телефонной станции.
И вес! Огромный вес за 50 т., который убивал рассчитанную на 37-38-тонную машину агрегатную часть, до крайности усложнял работу водителя, был неприемлемым с точки зрения логистики и фактически заранее ставил крест на любых попытках серьёзной модернизации танка.
В общем, серийный Т-35А получился крайне далёким от гармонии. Огромным. Неуклюжим. Неприемлемо тяжёлым. Неадекватно вооружённым. Имеющим большие «слабые места» в бронезащите.
Не удивительно, что армия потребовала разработки нового танка раньше, чем Т-35А был запущен в серию! Если, конечно, сборку 59 Т-35А в течение 6 лет, можно вообще считать серийным производством. А ведь танк был РККА нужен! (Иначе его бы не заказывали). На западных направлениях, располагались и Линия Маннергейма, и Кёнигсбергский крепостной район, и мощные польские укрепления.
Урвав у погрязшей в Гражданской войне России значительные земли, никогда им не принадлежавшие, финны и поляки сделали всё, чтоб защитить на перспективу своё гнусное крысятничество. И восстановить статус кво, Россия, пусть и в лице СССР, могла только сокрушив эти укрепления.
Итак. Теперь, будем альтернативиться, выполняя всё тот же заказ УММ РККА, сделать тяжёлый танк, архитектуры, подобной британскому «Индепендент». Т. е. те же 5 башен с аналогичным размещением. Но, по возможности, без перекосов, очевидных «слабых мест» и вредного «максимализма» при АИ-шной оригинальности, хоть в чём-то…
Форма корпуса, агрегатная часть и подвеска – вполне подходят и РИ, разработанные для прототипов – Т-35-1 и Т-35-2. Но, разумеется без тех смешных колпаков мехвода и пулемётчика.
Система управления изначально без усилителей. Двигатель – как на уже принятом на вооружение БТ-2 – 400-сильный «Либерти», в виде его отечественной версии М-5. Благо и мощность удовлетворительная и достаточно эффективная система охлаждения Кристи, уже отработана на БТ и даже модифицировалась для Т-28. Поэтому, в данной АИ, принимается принципиальное решение – на ВСЕ три типа танков (БТ, Т-28 и Т-35) ставить один мотор – М-5 в не значительных модификациях, а не плодить номенклатуру, которая один фиг придёт в середине 30-х к унификации, но уже по запредельно мощному для БТ М-17, которые в описываемое время, были жутким дефицитом – для авиапрома катастрофически не хватало!
Бронезащита получше. Лоб корпуса 35 мм (50 мм нижней вертикальной плиты нет – заменена на 35 мм), борта 25 мм плюс 9 мм экраны. Корма – 25 мм. Подбашенная коробка 35 мм стенки и 25 мм вырезы под малые башни. Малые башни – по 25 мм (лобовая плита и у них 35 мм). Главная – лоб и борта – 35 мм, корма – 25 мм.
Причём если в РИ толщина брони цилиндрических главных башен Т-35А и Т-28 жёстко ограничивалась 20-ю мм, сугубо технологическими возможностями (мощностью имеющихся прессов и вальцовочных станков), то главную башню АИ танка, будем собирать на каркасе из плоских наклонных деталей, в фигуру, обычно называемую «усечённая пирамида» прямоугольной (из-за кормовой ниши) формы в плане.
На крыше – обязательно командирская наблюдательная башенка, скопированная с танка Т-18, с «грибом» естественной вентиляции.
В башне – спереди, по бокам от пушки, места наводчика орудия и пулемётчика. Пулемёт в отдельной шаровой установке – башня тяжёлая, вращается даже электромотором не шибко шустро (особенно когда танк стоит на не ровной местности, или движется с креном), поэтому пулемёт в отдельной шаровой установке практичнее.
В средней части башни, рабочие места заряжающего (он же собственный механик танка, являвшийся на РИ Т-35А одиннадцатым членом экипажа!) и командира (он же исполняет функцию радиста). Т. е. главная башня аж четырёхместная (ещё одна фишка АИ!), на большем чем в РИ погоне. Для удобства посадки/высадки башнёров, в дополнение к двум люкам на крыше башни и третьему, командирскому на наблюдательной башенке, есть дверца в кормовом листе башни – одновременно служащая и для демонтажа орудия. В кормовой нише, НЕ загораживая люк-дверь, по правому борту радиостанция, а по левому борту снарядная боеукладка «первой очереди», так же оставляющая проход к двери. Но, возможна и дополнительная укладка снарядов – ту самую дверь как раз полностью перекрывающая и потому, используемая только при необходимости.
Таким танк был в АИ проекте. Но, по результатам работы макетной комиссии, военные, убедившись, что кормовые башни имеют очень большое «мёртвое пространство» в кормовом секторе обстрела (стояли банально слишком низко при МТО довольно большой длины), потребовали установки в кормовой нише главной башни ещё одного «оборонительного» пулемёта. Что и было сделано.
На крыше, над кормовой нишей – ввели ещё один колпак вентиляции. Пока – так же естественной, но со временем, там пренепременно появится вентилятор принудительной вытяжки.
Пулемётной точки в передней части корпуса нет, поскольку там и места-то для неё не предусмотрено т. к. водитель, располагается между малыми пулемётными башенками (как на Т-28), которых четыре (в соответствии с ТТЗ) и которые абсолютно одинаковые. Т. е. экипаж танка состоит из 9 человек, пятеро из которых — пулемётчики.
Вооружение – 6 пулемётов ДТ (учитывая, что сектора обстрела минимум двух пулемётов перекрываются в значительно степени, мы можем себе это позволить) и чрезвычайно мощная трёхдюймовая танковая пушка ПС-19, разработанная для ТГ на базе зенитки Лендера-Тарнавского обр. 14/15 г. и, естественно доведённая до ума и заточенная специально уже под этот танк.
А чего скромничать? Тяжёлому танку с его большой башней – наикрутейшее орудие! И баллистика что надо, и скорострельность, и калибр на тот момент армию вполне ещё устраивающий. Патроны – только от дивизионной пушки. ДТ в шаровой установке лобового листа большой башни – вариант временный. Вообще, там было бы очень даже не плохо установить (когда это будет возможно) крупнокалиберный ДК – благо бронебойными пулями патрона обр. 30 г. ДК мог превратить в решето практический любой массовый танк того времени (пробивал до 20 мм брони) и разнести в щепы и ошмётки любое лёгкое полевое укрепление – включая даже кладку в 1-1,5 кирпича. Причём если из «сорокапятки» вывести из строя ДЗОТ на ходу было практически невозможно – 45 мм пушке для этого требовалось прямое попадание, то располосовать цель очередью из ККП, было намного проще!
Управление огнём в бою, для командира упрощено – хотя внутренней связью в обязательном порядке будет обеспечен каждый член экипажа, пулемётчики малых башен, довольствуясь лишь самыми общими указаниями, отвечают, прежде всего, за оборону танка «в ближнем бою» и сами решают, когда им открывать огонь и по каким целям – их основная задача – не позволить никакой падле, бросить в танк гранату или бутылку с «коктейлем Молотова». Прочее их участие в бою – лишь насколько это не противоречит главной задаче.
Основные цели, поражаются оружием (прежде всего пушкой) главной башни. С целеуказанием орудия, совсем просто – ведь командир имеет прекрасный обзор из наблюдательной башенки, а наводчик пушки, располагается прямо перед ним. Вот с радиостанцией, командир теперь работает сам и она всегда у него «под рукой».
Логистика. Учитывая, что транспортная сеть СССР того времени была рассчитана на 35 т., а АИ Т-35, при усиленной бронезащите и большой башне, несомненно вытянет все 40, в состав эшелона для перевозки этих танков, придётся включить платформу с краном. Этот кран, нужен, чтоб снимать с танка главную башню, для её перевозки отдельно от танка и затем, уже после выгрузки машины, для установки её обратно. Без главной башни, вес которой вполне может доходить до трёх тонн (а то и превышать), танк в те самые 35-38 т. (между ТТЗ и РИ прототипом Т-35-2) надеюсь, уложится.
Боевое применение. В РИ, танк Т-35 задумывался изначально вовсе не как танк сугубо для прорыва сильноукреплённых полос долговременной обороны, а и как танк качественного усиления, использовать который можно для любых целей – от поддержки атак танков и пехоты в поле (для чего ему собственно и понадобились бы пушки 37-45 мм калибра), до прорыва тех самых полос обороны (где то самое малокалиберное бесполезное фуфло было бы практичнее заменить на одно орудие, но зато корпусного калибра). Но, поскольку танк оказался нисколько не бегун, зато чудовищно сложен, тяжёл, не надёжен, дорог и едва не штучен, функцию танка «качественного усиления» «препоручили» Т-28 (хотя опять-таки изначально «средние» или «маневренные» танки предназначались для самостоятельного решения оперативных задач – что возложили, в с вою очередь, на лёгкие БТ).
Сейчас, скорее всего, будет тоже самое. Хотя, я и надеюсь, что АИ Т-35, будет надёжнее (без 10 т. лишнего веса, почему бы и нет? Хотя бы со временем), армия получит их больше чем РИ, и те самые РИ четыре бригады тяжёлых танков, сформированные в 30-е, в АИ будут представлены хоть и всего тремя отдельными полками тяжёлых танков РГК, зато без привлечения в свой состав всё тех же Т-28.
Если в каждом тяжёлом танковом полку РГК будет один батальон Т-35 в 28 машин (3 роты по 9 танков. 3 танка во взводе), и один запасной танк в распоряжении управления, то всего, промышленности придётся построить 84 танка. Плюс ещё по 2-3 шасси на каждый полк в качестве эвакуаторов и инженерных машин. Ну и не забываем про учебные машины в танковых училищах и в бронетанковой академии. Т. е. всего около сотни машин, которые могли бы показать себя в Зимней войне – особенно, если бы их в 30-е ещё и модернизировали в ходе капремонтов не давая устареть ни по бронезащите, ни по вооружению, ни в подвижности, ни тем более по агрегатной части – благо «запас» в несколько тонн, на те модернизации есть.
Ниже, возможная «эволюция» АИ Т-35 в сторону усиления бронезащиты, за счёт постепенного уменьшения количества башен, но при сохранении общей длины машины – что в те времена считалось одним из достоинств тяжёлого танка, позволяющего ему (в отличие от машин меньших классов) сходу преодолевать различные инженерные противотанковые заграждения. Тем более, что освобождающееся внутренние объёмы всегда есть чем заполнить полезным – от горючки и боеприпасов, до банального десанта.
П. С. Для тех, кто не в курсе, но интересуется – в РИ, тяжёлая танковая бригада Т-35А, имела в своём составе два тяжелотанковых батальона, в каждом по 19 Т-35А (три роты по 5 машин, плюс три Т-35А во взводе управления и одна запасная машина). Т. е. всего в бригаде было 38 тяжёлых танков. А поскольку общий объём выпуска составил всего 61 машину (включая два прототипа), танками Т-35А была в полном объёме укомплектована только одна бригада.
