Лучшая тяжёлая альтернатива для РККА или СМК вместо КВ

Разработку нового тяжёлого танка на замену неудачному Т-35А, долго откладывали, мотивируя чрезмерно высокой стоимостью разработки и постройки опытного экземпляра (по предварительным оценкам того времени, аж 3 млн. рубликов!).

Т-35

И вдруг, в 38-ом, ни с того ни с сего проснулись, но деньги считать либо разучились вовсе, либо в принципе перестали, кинувшись как заполошные проектировать тяжёлые танки сразу аж в трёх, совершенно различных моделях, нагрузив этим заказом всех, кто имел хоть какое-то отношение к тяжёлой бронетехнике. И завод имени Кирова (где разрабатывались и Т-35 и Т-28) и ЛКЗ – где производили Т-28, и ХПЗ, где «строили» Т-35А.

Надо отметить, ни на одном из этих предприятий, для проектирования нового тяжёлого танка не было никакого опыта – после неудачного дебюта с древним Т-35А, мышиной вознёй с реанимацией этого «живого трупа» и попыткой его немедленной замены в лице Т-39, тяжёлыми танками всерьёз никто больше не занимался. А тот «опыт» и вовсе за таковой уже можно было не считать, потому как: «и давно, и неудачно».

Причем ладно бы устроили конкурс, чтоб без лишних затрат, выбрать для воплощения в металле лучший проект – так нет, всех участников конкурса обеспечили всем необходимым не только на разработку проектов, но и на выпуск аж двух экземпляров опытных машин каждого вида! Затраты – колоссальные, из которых априори, минимум 2/3 псу под хвост!

Мало того. Сошедший с дистанции ХПЗ (хоть на этом бы сэкономить, так нет!), в процессе гонки, заменил дипломный проект выпускников ВАММ (военная академия моторизации и механизации) – а чё, пусть пацаны тоже почудят! Экономия выразилась лишь в том, что вместо второго опытного СМК, решили построить тот самый КВ.

И родились на свет божий три чудовища… Т-100 от завода имени Кирова, СМК от ЛКЗ, и «студенческий» КВ, из которых два первые – двуглавые, в смысле двухбашенные.

(Опытный тяжёлый танк Т-100)

(Опытный тяжёлый танк СМК)

(Опытный тяжёлый танк КВ. С 76,2 мм пушкой Л-11 спарена 45 мм 20К. В кормовой нише, крупнокалиберный ДК заменён на ДТ – башня с таким набором вооружения (в ТЗ – «как у СМК») оказалась тесновата)

На вооружение же приняли машину самую дешёвую, самую лёгкую и… самую сырую, наспех слепленную вдогонку двухбашенникам. Впрочем, справедливости ради, надо обязательно отметить, что, во-первых – доведением проекта КВ до ума и воплощали его в металле, занимались  уже отнюдь не студенты, а матёрые дядьки (что вовсе не отменяет вышесказанного об отсутствии опыта разработки таких машин), и во вторых, Т-100 и СМК разрабатывались в монструазном виде вовсе не от каприза конструкторов, а сугубо исходя из полученного техзадания.

(Так должен был выглядеть СМК изначально)

Так или иначе, на вооружение приняли именно КВ, которого нельзя было даже с натяжкой назвать победителем в том конкурсе. Поскольку конкурса как такового вообще не было. КВ НАЗНАЧИЛИ тяжёлым танком РККА, самым что ни есть волюнтаристским методом, скорее всего исходя сугубо из его самой низкой из всех представленных образцов стоимости, кажущейся конструктивной просторы и опять-таки мнимой технологической возможности массового производства.

Что вроде бы даже логично.  А логично ли? Логично, только если считать логичным сам факт крупносерийного выпуска тяжёлых танков вообще – а то ведь эта наша логика, на международном фоне того времени, как-то сразу превращается в фарс, вне здравого смысла и всякой разумной логики. Эк загнул?! Ктонить тут вообще мыслю уловил?

Да и с качеством разработки того «назначенного»…

К тому моменту, когда состоялось официальное принятие КВ на вооружение, Т-100 и СМК уже прошли полный цикл испытаний и заводских и армейских, намотав на свои гусеницы соответственно: Т-100 – более 1000 км, а СМК и вовсе 1700! А «отстающий» КВ, к тому времени, с грехом пополам, наковылял 485 км и не на суровом и беспощадном армейском полигоне, а на сугубо заводских испытаниях пробегом – чего обычно достаточно лишь, дабы доказать, что машина вообще способна как-то передвигаться. (К началу Финской, КВ прошёл лишь около 600 км). И КВ действительно передвигался. Кое как. Но, уже 19 декабря 39 г. его приняли на вооружение! Стоит ли после этого удивляться, что КВ обзывали «иногда ползающим ДОТом»?

(Тяжёлый танк КВ. «Ходячий ДОТ усугублённый» — в смысле дополнительно экранированный 25 мм бронёй, что делало его «ходячие свойства» ещё более слабыми)

А намного ли лучше обстояли дела с агрегатной частью у Т-100 и СМК?

Из опубликованных материалов по их испытаниям, можно сделать такие выводы: у СМК имелись схожие проблемы, а у Т-100 к ним ещё добавилась проблема рессорно-балансирной подвески, которую впоследствии, на опытной машине, переделанной под САУ, заменили на торсионную. Зато у СМК и Т-100 не было мороки с недоведённым дизелем. Их карбюраторные ГАМы-34 со всей обвязкой были давно отработаны «во всех позах» на торпедных катерах.

Теперь сопоставляем даты. Изготовление опытных образцов СМК и Т-100 начали в январе 39-го, а более лёгкий и простой КВ – в конце февраля, но эта «простота» не помогла ему догнать «старших товарищей». «Сотка» и СМК далеко обогнали его в километраже пробега. Будь проблемы с агрегатной частью Т-100 и СМК фатальны, КВ наверняка наверстал бы тот гандикап, но, судя по всему, на Финскую, «триумвират» отправилcя при мало изменившемся соотношении. Что вполне объяснимо. Т-100 проектировали опытнейшие конструктора во главе с самим Гинзбургом. Но выиграть конкурс этот танк не мог в принципе, поскольку именно Т-100 был из всей троицы наиболее близок к условиям ТЗ и, соответственно, при пересмотре оного, оказывался в заведомо проигрышной ситуации – с устаревшей подвеской, самой тонкой бронёй и непропорционально большим весом. СМК-же, был приоритетной разработкой ЛКЗ.

Тем не менее, «ответственные товарищи» предпочли именно «золушку» КВ. Он был банально дешевле, легче (т. е. его могло выдержать больше мостов), а проблемы с «сырым» дизельным двигателем и трансмиссией, считались вполне излечимыми как «детские болезни» — тем более, многое в конструкции КВ, было позаимствовано у того же СМК. Хотя, как можно вылечить изначально недостаточную мощность двигателя – не понятно. Или как можно полагаться на подвеску от СМК, если у КВ, на каждый каток приходилось на 600 кг больше нагрузки!? Не зря уже после официального принятия на вооружение, когда танк уже во всю производили серийно, военные потребовали провести не просто полный цикл испытаний танка на полигоне (чего в своё время сделано не было), а усиленный, который КВ с треском провалил, доказав свою полную небоеспособность.

Армия настаивала на резком сокращении программы выпуска КВ (который в нынешнем виде можно было использовать сугубо в учебных целях), и первоочередной доводке машины. Но, вместо этого, в полном объёме повторилась херня с Т-34 – КВ продолжали выпускать в небоеспособном виде, постепенно внося в него мелкие улучшения (практически не затрагивающие двигатель и трансмиссию), параллельно начав разработку нового танка КВ-3.

КВ-3

В итоге, получилась ситуёвина, когда даже улучшенный КВ, мог в лучшем случае использоваться в конфликтах типа Зимней войны, не требовавшей от КВ особой подвижности, при постоянной опеке нянек в лице высокопрофессиональной службы техподдержки,  но категорически не годился для танковых дивизий, входящих в состав мехкорпусов. Но, КВ-то и выбрали, и штамповали, как раз именно для них!

Да, в 41-ом КВ не имел достойных соперников (кроме «ахт-кома-ахт»), но из-за слабого мотора и дохлой трансмиссии был чудовищно неуклюж и ненадёжен. А когда у танка появился более чем достойный противник в лице «Тигра», КВ мало того что моментально устарел, его, вопреки здравому смыслу, требующему усиления бронезащиты, вооружения и подвижности, просто раздели так, как было уместно в 39-ом, но, отнюдь не в 42-ом!

А ведь ещё в сентябре 40-го, бывший военпред на ЛКЗ писал руководству РККА: «Материалы испытаний показывают, что даже при существующем моторе с мощностью в 600 л.с. трансмиссия и ходовая часть работают на верхнем пределе и никаких вариантов увеличения массы и мощности двигателя не допускают, в то время как первое неизбежно, а второе необходимо».

Так стоило ли принимать на вооружение танк, страдающий вовсе не «детскими болезнями», а врождёнными пороками?

И главное – это у КВ проблема лишнего веса была инвалидностью первой группы с сопутствующей статьёй нетрудоспособности, а у двухбашенных танков, напротив, сей недостаток, мог бы стать огромным модернизационным запасом!

Аргументирую. Весной 1938-го года, три КБ получают ТТЗ на проектирование нового тяжёлого танка трёхбашенной схемы, массой 60 т.

(Сработанная одним гениальным умельцем модель трёхбашенного СМК. Для заинтересовавшихся этой работой в конце статьи ссылка на материал по этой модели)

В декабре того же года, ТТЗ корректируется до двух башен и 55 т. массы. Но, к тому времени, уже полгода полным ходом идёт проектирование и изготовление 60-тонных машин! А уже в конце апреля 39-го (всего через 4 месяца после корректировки ТТЗ) военпред ЛКЗ подписывает акт о полном соответствии ТТЗ не перепроектированного, а уже изготовленного, двухбашенного 55-тонного СМК и выдаёт разрешение на его заводские испытания.

Успешно пройдя их (а чё-ж бы их не пройти 55-тонной машине, агрегатная часть которого, скорее всего, была рассчитана на вес в 60 тонн?), СМК, 31-го августа передаётся на армейские испытания на полигоне в Кубинке и успевает успешно пройти и их до начала Зимней войны. КВ к тому времени, ещё только с трудом учится ходить на заводском полигоне.

Теперь, представим себе, что СМК, при подготовке к серийному производству, после удаления ещё одной лишней башни, и небольшого излишка длины корпуса (1 каток), со своей могучей трансмиссией и мощным двигателем, заточенными под изначально большой вес (даже не 55 тонн, а все 60!), на надёжность агрегатов, навряд ли жаловался бы с такой же вопиющей регулярностью как 47-тонный КВ, вся начинка которого работала на пределе (а в 52-тонном КВ-2 и за пределом). И на будущее, мы имели бы запас на усиление вооружения и бронезащиты. Т. е. танк уровня КВ-3, мы вполне могли получить ещё до войны.

Отсюда альтернатива: танк КВ на вооружение не принимается как «дефективная машина предельных параметров», с сомнительной целесообразностью доводки, вследствие полного отсутствия конструктивного модернизационного запаса. А ещё лучше, вообще не разрабатывается – ради экономии народных денег. Зато танк СМК, как более лёгкий и показавший себя лучше, чем конкурент Т-100 на полигонных испытаниях (во многом благодаря торсионной подвеске), как лучше защищённый и более надёжный по агрегатной части (а об этом говорит и тот факт, что именно он возглавлял колонны наших танков – включая тяжёлые экспериментальные, при атаках на линию Маннергейма в Зимней войне), принимается на вооружение УСЛОВНО – с обязательным переходом в серийной машине на однобашенную архитектуру, при сохранении рассчитанной на прежний вес агрегатной части, двигателя и проч. (модернизационный запас на будущее).

Также в перечне доработок (без чего серийное производство не имеет смысла) значились качественная доводка этих самых агрегатов и башня увеличенного размера под установку 85, 95 или даже 107 мм танковой пушки Грабина. Согласитесь – если уж для среднего танка 76,2 мм пушка стала давно уже нормой, глупо вооружать несравнимо более мощный и дорогой тяжёлый танк орудием аналогичного калибра, не способным бороться с долговременной фортификацией – одной из основных целей тяжёлого танка прорыва.

На писк «усёпропадальцев», что мы не можем выпускать танковые 85, 95 и 107 мм пушки, можно не обращать внимания – в данной АИ тяжёлый танк не недоношенная жертва поточного производства, которому надо много таких пушек, а именно что малосерийная, довольно узкоспециализированная и дорогая машина, для нескольких десятков (в лучшем случае сотен) экземпляров которой, вполне можно получить такое же количество действительно сложных технологически стволов.

Да и, в конце концов, если уж проблему этих самых стволов нельзя будет решить, на такой танк, с его задачами, вполне уместно будет взгромоздить хоть 122, хоть 152 мм гаубицу – благо в размерах башни нас платформа не ограничивает, хоть такую же, что водрузили на КВ-2, ставь!

КВ-2

Прочее вооружение. В идеале, на столь мощной машине не должно быть места для ущербных ДТ, не способных вести длительный интенсивный огонь. Напомню, что ещё при разработке первого советского бронеавтомобиля БА-27, военными, впервые познакомившимися с новеньким ДТ-29, ребром ставился вопрос о резком увеличении ресурса этого пулемёта введением дополнительной системы охлаждения ствола – без чего он, по тем уже временам (после максимушки-то!), в качестве танкового, считался убогим суррогатом – каковым, впрочем, и остался.

Вместо ДТ-шек, на новом тяжёлом танке должна красоваться танковая версия нового станкового ДС. Пулемёт этот начали было выпускать серийно, но вскоре посыпались рекламации, что он плохо переносит неизбежную в полевых условиях грязь, да и ресурс отдельных деталей оказался не велик. Для танковой же версии, эти проблемы не критичны.

(Станковый пулемёт ДС-39)

А чтоб не тратить снаряды большого калибра на всякую едва бронированную шелупонь, с главным орудием вполне уместно спарить что-то более лёгкое и скорострельное. Мне кажется, лучше всего подошла бы автоматическая 20 мм пушка (на 37 мм дефицит замахиваться не будем). Да хоть та же 45 мм танковая 20К – как у опытной версии КВ, но с присобаченным к ней автоматом заряжания – по сути, это уже самозарядное орудие с обоймами на 6 патронов (эту хрень в РИ и разработали, и вполне успешно испытали, хотя в серию, по вполне понятным причинам не запускали – для ПВО она не годилась, а для бронетехники, не так чтоб была сильно нужна, учитывая её не маленькие габариты, стоимость и вполне удовлетворительную скорострельность обычной 20К).

Для малосерийного же тяжёлого танка, мы, наверное, вполне можем позволить себе такую роскошь. По крайней мере, на машинах, выпускаемых в мирное время. В военное же, всю эту лепоту заменит обычный крупнокалиберный ДШК, который, к тому же, можно будет переставлять и на зенитную турель.

Бронирование штатное – по сравнению с КВ, оно более оптимально и рационально.

Поскольку выпускаться эти танки будут на ЛКЗ вместо Т-28, вполне нормально будет сохранить те же объёмы — т. е. не более чем 150 машин в год (в мирное время). В РИ, ЛКЗ только за второе полугодие 40-го года, когда выпуск ещё только осваивался, отгрузил армии 139 КВ-1 и 104 КВ-2. Излишне говорить, что это были те самые «иногда ползающие ДОТы».

Сэкономив на такой альтернативе, во-первых, несколько месяцев разработки, испытаний и доводки и, во вторых, ограничив себя в количестве ради качества, мы получим пусть дорогие и малосерийные, но, я надеюсь, хорошие тяжёлые танки, которые никакой дурак уже не засунет в ТД МК (где своя рука «загнанных лошадей пристреливает» чаще, чем вражеская в бою), а будут бережно «держать в рукаве» РГК как сильный козырь. А сэкономленные на расширении танкового производства ЛКЗ средства, можно и, наверное, даже нужно, потратить на полную модернизацию 174-го завода, дабы на год раньше, вместо Т-26, (по готовности самого танка) начать крупносерийный выпуск того же Т-126, не дожидаясь, когда приключится бюрократический геморрой с Т-50.

(Альтернативный тяжёлый танк СМК серийный 1940 г.)

Пара интересных сопутствующих ссылок:

http://xif.com.ua/2014/10/31/652-tyazheliy-tank-kv-1.html

http://karopka.ru/forum/forum188/topic14719/