Как появились фрегаты: галеры, корсары и артиллерия

Быстроходные красивые корабли с ярким названием, лёгкие и мощные. Как появились фрегаты и кто вообще придумал строить их — в статье Сергея Махова.

Содержание:

Фрегаты: начало

История фрегатов началась с… галер. В конце XV века на Средиземном море появились лёгкие галеры с шестью-двадцатью банками для гребцов; манёвренные, быстрые, ходкие, предназначенные для набеговых и разведывательных миссий. Именно их изначально и стали называть фрагатами (fragata). Эти фрагаты очень полюбились берберийским пиратам, которые использовали их для набегов на европейское побережье по принципу тактики hit & run (бей-беги).

Юркие судёнышки стали настоящей головной болью средиземноморских государств, но у фрагат было два недостатка, которые ограничивали их применение: малая автономность и возможность использования только в хорошую погоду.

Новый виток развития фрагат пришёлся на 1606 год. Некий голландский ренегат Саймон Дэнсер (Симон Данса, Симон Датзер — называют его по-разному) перешёл на службу к паше Алжира и предложил… строить быстроходные парусные корабли. Доподлинно неизвестно, то ли он сам был неплохим кораблестроителем, то ли выкрал корабельных дел мастеров, но в 1609 году берберийские пираты обзавелись четырьмя бретонскими буерами (малые двухмачтовые суда с косыми парусами), которые могли плавать в непогоду и имели повышенную автономность.

Вскоре этот опыт распространился и на Тунис, и на Марокко, и на другие страны Варварийского берега.

Пираты вышли за пределы Средиземного моря и начали свои рейды к берегам Англии, Шотландии, Дании, Норвегии и т. д. Так, только в водах Англии с 1606-го по 1616 год берберийцы захватили 466 британских кораблей, и это не считая кораблей других наций.

«Львята»

В 1567 году началась Нидерландская революция и Восьмидесятилетняя война. Главной базой испанских каперов стал город-порт Дюнкерк во Фландрии, где фламандцы творчески переработали опыт средиземноморских корсаров и начали строить флиботы (vlieboot) — двухмачтовые мелкосидящие манёвренные быстроходные корабли, предназначенные для нападений на голландских купцов. В случае столкновения с боевыми кораблями флиботы отходили на мелководье, где галеоны и паташи действовать не могли, и тем самым избегали захвата.

Из-за берберийских пиратов и дюнкеркских корсаров в водах Англии творился форменный бардак, а летом 1627 года голландский ренегат Ян Янсзоон из Марокко разграбил графство Корк (Ирландия), захватил остров Ланди у северного побережья Корнуолла и создал там пиратскую базу, откуда эти лихие молодцы постоянно терроризировали английское побережье. Попытки навязать пиратам и корсарам правильный морской бой терпели неудачу: английские галеоны и корабли были слишком тихоходными и противник успевал отходить. Атаковать пиратов малыми судами тоже не получалось — слишком слабо они были вооружены.

В том же 1627 году герцог Бэкингем, который тогда являлся главой английского флота, решил заказать кораблестроителю Уильяму Кастеллу новый тип кораблей, которые вошли в историю под именем «львята» (lion’s whelps). «Львята», согласно пожеланию герцога, должны были иметь возможность ходить как под парусами, так и на вёслах, иметь лёгкий ход и манёвренность, действовать на мелководье, а кроме того — быть хорошо вооружёнными.

Отдельным требованием стала быстрота постройки, поскольку промедление было смерти подобно — пираты нападали на побережье чуть ли не каждый день.

Поэтому Кастелл для ускорения и удешевления постройки сделал корабль почти квадратным в сечении, плоскодонным, с одной батарейной палубой и двумя мачтами. Длина судна составляла 100 футов. Вооружили «львят» отлично — два 32-фунтовых орудия, четыре 18-фунтовки, четыре девятифунтовки и две пушки калибром 5,25 фунта.

Однако погоня за взаимоисключающими характеристиками вылилась в отвратительную мореходность. Из-за мощного и тяжёлого вооружения «львята» имели большую перегрузку, квадратное сечение и почти плоское днище не давали кораблям этого типа нормально «резать» волну. В итоге они всходили на волны, крутясь вокруг своей оси, постоянно рыскали, их заливало, а пушки при малейшем волнении использовать, по сути, не получалось.

К 1628 году было построено десять «львят» (их именовали в английском флоте по номерам), которые, несмотря на мощное вооружение, не стали угрозой для пиратов.

«Кто виноват?» и «Что делать?»

Бэкингема в 1628 году убил отставной офицер Джон Фельтон, а проблема пиратов и корсаров осталась. Король Карл I строил мощные 70-100-пушечные корабли, но неожиданно выяснилось, что состоявший из «плавучих крепостей» флот неспособен защитить собственные английские воды от берберийских и дюнкеркских корсаров. Большие корабли оказались слишком дорогими в содержании в мирное время и недостаточно быстроходными, чтобы догонять лёгкие пиратские суда.

Прорыв произошёл в 1635 году, когда в руки англичан попал голландский приватир «Сван», предназначенный для действий против дюнкеркских корсаров. Корабль был очень быстроходным, и по его образу и подобию в 1636 году построили корабли «Робек» и «Грейхаунд». Однако они оказались гораздо медленнее «Свана».

В этом же году англичане захватили настоящий дюнкеркский флибот — «Никодемус», который они охарактеризовали как «самый быстрый корабль в мире» (most absolute sailer in the world). Естественно, его решили скопировать, и, хотя систершипы «Экспедишн» и «Провиденс» получились довольно удачными, скорости «Никодемуса» они не достигали.

Первый настоящий фрегат

Однако «Сван» и «Никодемус» дали английским кораблестроителям понимание, как необходимо строить охотников за корсарами, и в 1645 году Питер Петт заложил 32-пушечный охотник «Констант Уорвик», который считается первым настоящим фрегатом и родоначальником всех последующих подобных кораблей.

«Констант Уорвик» (фото: https://collections.rmg.co.uk/)

Ещё в 1640 году Карл I зафрахтовал (или купил) во Фландрии несколько дюнкеркских корсаров, славившихся лёгкостью хода и манёвренностью. Они попали на верфь Вулвича, где граф Уорвик, глава морского ведомства в то время, оплатил и заказал постройку совершенно нового корабля на манер дюнкеркцев.

По мысли Уорвика следовало соединить силу «львят» и скорость и манёвренность фламандских фрегатов.

Питер Петт, выполняя техзадание, сделал просто — за основу он взял «Свана», а обшивку решил делать как у «Никодемуса». В результате получился, как его назвал Уорвик, «несравненный парусник».

Размеры «Констант Уорвика»: водоизмещение — 315,5 тонны, длина — 85 футов, ширина — 26,5 фута, осадка — 13,2 фута; на артиллерийской палубе было расположено 12 кулеврин, 12 полукулеврин и десять малых пушек. Чуть позже количество пушек уменьшили до 24, что благотворно сказалось на скорости и манёвренности. Вскоре по подобию «Констант Уорвика» была заказана целая серия фрегатов, множество из которых построили к 1651 году.

«Констант Уорвик» задал новый стандарт скорости, мореходности и управляемости. Если сравнить его с предыдущими английскими кораблями IV-го ранга, то при сходных размерах новый фрегат имел на одну палубу меньше, а облегчение веса корпуса позволило усилить вооружение до 24 орудий на деке.

Фрагаты становятся фрегатами

Однако использовать охотников на корсаров только для охоты на корсаров смысла не было. И к 1650-м годам в английском флоте фрагаты, переименованные англичанами во фрегаты, стали отдельным типом кораблей, предназначенным для крейсерств к вражеским побережьям (то есть во время войны занимались тем же, чем раньше занимались корсары), а также для атаки отступающих и подранков противника в генеральном сражении.

Как раз в это время флоты мира перешли на линейную тактику: фрегаты сначала пытались ставить в линию, но, поскольку они проигрывали в вооружении ранговым кораблям, их стали использовать как крейсера — для задач разведки, набеговых операций и преследования противника.

Однако в XVII веке «фрегат» была классификация по назначению. В XVIII веке сложилось понятие о корабельной архитектуре фрегата. И если возникновение этого типа корабля связано с англичанами, то вот разработка его оптимальной корабельной архитектуры — заслуга французов.

Дело в том, что фрегаты типа «Констант Уорвик» всё ещё оставались кораблями с плохой мореходностью. Пушки располагались всего в метре от ватерлинии, и при малейшем волнении стрельба из орудий закрытой палубы была практически невозможна — вода попадала в пушечные порты. Отсюда, кстати, и тактика абордажа, которой изобиловали крейсерские действия англичан и французов в Войне Аугсбургской лиги и Войне за испанское наследство.

В 1741 году французский кораблестроитель Блез Оливье (Blaise Ollivier) предложил до гениальности простое решение — расположить жилое помещение для команды под закрытой артиллерийской палубой.

В результате та поднялась над уровнем воды, фрегаты избавились от лишних палубных надстроек и теперь могли вести огонь даже при плохой погоде. Двадцатишестипушечный фрегат «Медея», построенный Блезом Оливье, считается первым «истинным фрегатом» в истории. Ещё одно новшество — этот корабль нёс на главной палубе длинные восьмифунтовые пушки — потому и его назвали «восьмифунтовым».

Со временем появились 12-фунтовые фрегаты, потом 18-фунтовые, 24-фунтовые, а на закате паруса — 30-фунтовые, но это уже отдельная история.

Классическое же определение фрегата парусной эпохи в точности описывает именно «Медею» — это парусник с одной закрытой артиллерийской палубой, имеющий трёхмачтовое парусное вооружение типа «корабль» (то есть трёхмачтовое с прямыми парусами).

Малые страны Европы и Америки в разное время строили и двухдечные, и полуторадечные фрегаты, и фрегаты с косыми парусами, однако это больше были «извращения для бедных». Общепринятой считается классификация именно по определению, приведённому чуть выше.

Так фрегаты вошли в историю мореплавания — и прочно в ней закрепились.

источник: https://warhead.su/2020/07/30/kak-poyavilis-fregaty-galery-korsary-i-artilleriya