– Не садись на пенёк! – донеслось из вечернего сумрака.
Медведь повертел головой, недоумённо пожал плечами и опять занёс толстую задницу над широким тёмным столбиком.
– Я тебе говорю, не садись на пенёк! – истерически пискнул тот же голос.
Медведь чуть наклонил голову, прислушиваясь, потом раздражённо плюнул и сел. Раздался громкий треск, что-то чавкнуло, и медведь испуганно вскочил. Из дыры между корнями протиснулась наружу маленькая мышка, вся покрытая липким зелёным месивом.
– Что, скотина толстомясая, доволен? – заорала она, громко всхлипывая. – Лягушка, подруженька, – начала она причитать, повернувшись к груде деревянных обломков, – зачем мы с тобой дежурствами поменялись?! Уж лучше б меня этот брюхан раздавил!
Медведь тупо глядел на убитую горем мышку.
– Пирожка хочешь? – наконец предложил он.
– Да подавись своим пирожком! – истерично пропищала мышка, незаметно покосившись на золотистую корочку, примятую медвежьими когтями. – Вы только посмотрите на него, звери! За кулебяку из лучших друзей он мне предлагает комок вонючей капусты!
– Ой, ну возьми всю корзину! – заревел медведь, прикрывая уши. – Только не вопи так истошно, я же совсем оглохну!
Он поспешно сбросил с плеча ремень, привязанный к корзине, опустился на все четыре лапы и дал дёру в лес.
Мышка проводила его негодующим взглядом, вздохнула, подцепила с плеча немного зелёной кашицы и облизала лапку.
– Хорошие огурчики, – удовлетворённо отметила она, дожевав. – Кстати, можете вылезать. Пирожки пока не трогать, в запас пойдут.
Из кустов, травы и даже придорожной канавы показались любопытные морды мышкиных соседей. Звери расселись кружком и почтительно вытаращились на предводительницу.
– Где лиса? До сих пор не вернулась? Совсем мышей… э-э… совсем обнаглела, лишний раз ногами поработать ленится, – привычно заворчала мышка. – Ладно, у кого ещё какие идеи, как на хлеб заработать?
Все дружно уставились в землю. Впрочем, командирша на ответ явно не надеялась.
– Надо в деревню сходить, вдруг работа приспеет, – размышляла мышка вслух, лузгая семечки. – Знаю я этих бестолочей деревенских: без меня даже огород убрать не смогут, всё им организуй, ещё и сама лапу приложи, чтобы дело пошло… А ведь потом меня, поди, и не вспомнят, когда байки вечерами травить будут. Кому серая мелочь интересна? Вот медведь – это да, что хочешь с ним делай: хочешь – сказку сложи, хочешь – мяса нажарь, хочешь – вообще шкуру на стену повесь и любуйся… Хотя, может, это и к лучшему, что не замечают?
Из кустов выскользнула лисица, подбежала к мышке и что-то зашептала ей на ухо. Заяц навострил длинные уши, но и они улавливали лишь обрывки разговора:
– …у пёстрой курицы… …тяжёлое, жёлтое и блестящее… …согласны заменить на обычное… …десять процентов… …зажралась… …сама бегай… …шесть, не больше… …восемь… …ладно…
Явно довольная результатом лиса протянула мышке лапу, та согласным жестом припечатала её сверху.
– А теперь вперёд, за рыбой! – скомандовала мышка. – Ворона уже каркает, что мужик удочки собирает. Всё помнишь, не перепутаешь?
Лисица презрительно фыркнула и исчезла в зарослях.
– Эй, а ну-ка, по местам! – зарычала мышка. – Вон дымок над рощей клубится, наверняка Емеля с мельницы едет. Серый, тащи свеколки, да поспелее, чтобы в кровавую кашу размазалась! Будем зайца хоронить. Меньше чем на мешок муки не соглашусь – зима в этом году обещает быть холодной…
