Каким оказывается президент Германии при ближайшем рассмотрении — без ретуши и света софитов?
На днях вышла в свет книга Марио Франка «Gauck — Eine Biographies». Автор, полтора года наблюдавший за президентом Германии, поставил перед собой цель — лишить его «ореола святости».
Должность президента ФРГ считается нехлопотной. Формально президент является главой государства, но его обязанности приятны: встречать и провожать иностранные делегации, пожимать руки, вручать ордена, «толкать» речи, улыбаться. У президента есть «свой» дворец. С парком, слугами, батальоном национальной гвардии, подвалом, где лежат 5 тысяч бутылок лучших вин. Едва ли не главная задача президента — быть в замке Бельвю радушным хозяином. Несложно, правда? В июне господин Гаук принимал делегацию из России и заявил, что ей следовало бы покаяться за
«преступления советского режима».
Возникла неловкая пауза. Прибывшие россияне о «преступлениях советского режима» знали лишь из учебников истории. Потом пресса отреагировала: мол, герр Гаук застрял во временах холодной воины. Что ж, мы все родом из детства, а оно у всех нас было разным.
Детство у моря
Детство Иоахима Гаука навсегда осталось в домике на берегу моря. Отец был самым настоящим капитаном корабля! А где-то (тогда казалось, очень далеко) шла война. Ну а потом пришли «русские» и детство закончилось. И в домик у моря семья Гаук больше не вернулась: его конфисковали «русские», потом приспособило для своих нужд какое-то гэдээровское предприятие. Разве такое забывается?
Вдобавок приходилось вести себя «тише воды, ниже травы» по той причине, что родители Иоахима были активными нацистами. Отец стал членом НСДАП в 1934 году, и это можно еще объяснить карьерными соображениями. Мать же вступила в фашистскую партию задолго до прихода Гитлера к власти. Из соображений идейных. Нет-нет, дети за родителей не отвечают. Но мы часто забываем об этом, когда дело касается других.
А в 1951-м к отцу (он больше не был капитаном) приехали двое, попросили «на минутку». И домой он уже не вернулся. Напрасно мать Иоахима обивала пороги учреждений, обращалась в полицию: никто не мог ей ничего сообщить. Исчез человек бесследно! О том что он жив, узнали через два года, когда пришла весточка из Сибири! Из лагеря же вернулся только в 1956 году благодаря канцлеру ФРГ Аденаэру. О том, как было в Сибири, отец не рассказывал. Прежде общительного, уверенного в себе человека было не узнать — молчаливым стал, задумчивым.
Но даже несмотря на репрессии, Гауки остались в ГДР, общественный строй которой они не признавали.
«А разве можно признавать режим, при котором бесследно исчезают неугодные люди?»
— задает сегодня риторический вопрос Иоахим Гаук. Уже тогда возникли у него разногласия с государством,
«я рос антикоммунистом»,
— вспоминает он.
Порядочность, верность и вера
Кем же можно было стать с такими убеждениями в стране, где по указаниям «свыше» распределялись не только продукты, но и места в вузах? Гаук мечтал о журналистике. Но шансы у него были нулевые. Зато реально маячил призыв в армию. Вот и вышло, что на теологический факультет Ростокского университета Гаук поступил исключительно из прагматических соображений: священником быть он не собирался. Учеба же на теологическом давала возможность держаться подальше от ненавистного марксизма-ленинизма.
Позже пришла и вера:
«Она давала возможность довериться некоей высшей Правде, которую никто не мог навязать насильно, но и не в состоянии был отобрать. Она наделяла нас таинственной силой быть мужественными там, где другие уже спасовали. Порядочность, верность и вера были для нас важнее, чем благополучие, карьера и общественный успех».
Жители общины Люссова, что под Ростоком, священника своего любили. Зато близкие (у Гаука четверо детей) нечасто видели его, он мотался по всему округу — вел семинары, проповедовал. Ободрял людей, целенаправленно выискивал в библейских текстах места, вызывавшие у слушателей ассоциации с современностью. Жила семья пастора просто: домик отапливался дровами, все «удобства» были во дворе. Зато сирень росла под окном!
Система же не ослабляла свою железную хватку, и даже дети Гаука чувствовали ее.
«Гагарин в космос летал и никакого бога не видел. Нет его!»
— учительница торжествующе смотрела на маленькую Гезине. И класс затаил дыхание — ну-ка, что она ответит?
«Тогда, по-Вашему, нет ни любви, ни совести, ни честности, ведь их тоже нельзя видеть».
Понятно, что семья находилась под наблюдением. Штази знало, что пастор называл политбюро кликой, что, используя свои церковные связи, заступался за политзаключенных, помогал им перебраться в ФРГ…
Сегодня говорят о «феномене Гаука». Секрет его популярности прост. Так вышло, что людей, за десятилетия не замаравшихся «дружбой» с режимом, в ГДР можно пересчитать по пальцам. И Гаук — один из них. Ему верят. Так было в 1990-м, когда бывший священник стал уполномоченным по управлению архивами Штази. Гак было и в марте прошлого года, когда Гаук был избран президентом Германии. Добавить можно, что канцлер Ангела Меркель назвала его
«истинным учителем демократии»,
сам же политик говорит о себе так:
«я не являюсь ни красным, ни зеленым, я — Иоахим Гаук».
В своей книге Марио Франк «уличает» политика в забывчивости и в том, что тот терпеть не может канцелярской работы. И в том, что президент ФРГ не проходит мимо секретарш без того, чтобы не наговорить им комплиментов. (Кстати, развод с женой он до сих пор не оформил, хотя они не живут вместе с 1991 года и Гаук повсюду появляется с подругой.)
Свою задачу лишить Гаука «нимба святого» писатель не выполнил. Хотя бы потому, что в глазах большинства тот и не был святым. Скорее, сильной личностью со своими человеческими слабостями.
источник: Сергей НЕЧИПОРЕНКО "Иоахим Гаук без нимба" КОНТАКТ-ШАНС №47 • 11.11.-17.11.2013
