Это, по сути, является изложением материала выложенном в программе Искатели, выложенной в статье — Вундерваффе для Кутузова или боевые дирижабли в Бородинском сражении.
«Я остался в доме, великолепные залы которого были превращены в мастерские. По роскошным паркетам были разбросаны разные материалы и инструменты, перед окнами во дворе висели раззолоченная гондола и какие-то большие крылья».
(Из воспоминаний очевидца)
«Леппих собирает в одно целое части машины; тафта уже сшита, и два малых шара, которые будут следовать за большим, готовы».
Москва опустела. Остались только те, кто не мог заплатить несколько сот рублей за подводу, да те, кто решил разделить в тяжкий час участь родного города, обреченного на сдачу французам.
Еще день-два, и армия Наполеона займет Белокаменную.
…По Тверской дороге, что вела в Петербург, мчались, обгоняя друг друга, кареты, дормезы, телеги, стародавние рыдваны. Среди прочих — неприметная карета с двумя пассажирами, на чьих подорожных значилось имя самого генерал-губернатора Москвы графа Ростопчина. Один из них именовался доктором Шмидтом, другой — курляндцем Фейхнером, хотя на самом деле… На самом деле доктор Шмидт был немецкий подданный Франц Леппих, и пребывание его в России окружалось величайшей тайной. Спутник . Леппиха,— приставленный к нему, как «глаза и уши Государев, фельдъегерский прапорщик Иордан.
О Леппихе до нас дошли довольно скудные сведения. Известно, что он родился в 1775 году в крестьянской семье. В годы молодости Леппих занимался разными изобретениями. Так, он создал новый тип фортепьяно, а затем соорудил музыкальный инструмент, названный им «панмелодиконом». В начале 1812 года изобретатель приехал в Париж и, желая заслужить внимание и благосклонность Наполеона, предложил ему проект управляемого воздушного шара, который мог бы поднимать такое количество разрывных снарядов, что посредством их можно было бы истребить целые неприятельские армии.
Это было довольно смелое предложение. До этого подобные проекты не смогли воплотить в жизнь ни естнв!Й воздухоплаватель Бланшар, ни его коллега Бриссон,! автор «Мемуара об управлении воздушными шарами». Все, чего смогли добиться французы, — ис« ьзоеать для военных целей аэростат. В 1794 году физик Кутель поднялся над укреплениями австрийцев на недосягаемую для ружей высоту и составил подробный план вражеских позиций. Впоследствии Кутель участвовал в качестве воздухоплавателя в египетской кампании Бонапарта.
Наполеон отнесся к Леппиху как к шарлатану и приказал выслать его из Франции. Однако, узнав, что Леппих близ города Тюбингена (Германия) начал строить свой шар, велел схватить изобретателя и доставить во Францию.
Между тем Леппих обратился с предложением к русскому правительству: построить в России воздушный корабль, с помощью которого можно будет с воздуха разгромить французские войска. К тому времени война между Россией и Францией считалась уже неизбежной.
22 марта 1812 года русский посланник в Германии писал Александру I:
«…Ныне сделано открытие столь великой важности, что оно необходимо должно иметь выгоднейшие последствия для тех, которые первыми оными воспользуются… Механик Леппих после многих поисков нашел, что птицы маханием крыльев своих делают пустоту в атмосфере, которая принуждает их стремительно расширяться в облегченном пространстве. Он приноровил начало их к шару (то есть приспособил искусственные крылья к своему воздушному шару ‘)… и какое же было его восхищение, когда невступно (без перерыва) в три часа (полета) он в различных направлениях, как вперед, так и назад, по ветру и против ветра, подымаясь и опускаясь по своему произволу, сделал 45 французских миль… Леппих, видя, что мы готовимся к борьбе с французами, предложил машину и дарования свои для ниспровержения их (французов)».
Легко понять, как Александр I, мысли которого в это время занимала предстоящая война с Францией, загорелся желанием получить в свои руки средство, дающее возможность быстро расправиться с врагом.
Еще бы! Ведь механик обещал построить в течение трех месяцев 50 воздушных управляемых кораблей, причем каждый из них мог поднять команду из 50 человек и множество взрывчатых снарядов.
14 мая 1812 года прапорщик Иордан привез Леппиха в Москву. Тайным местопребыванием механика было избрано подмосковное село Воронцово.
В июне Ростопчин доносил царю, что в Воронцово приехали 7 работников Леппиха — слесари и кузнецы. «Это доставило большую радость изобретателю. Так как я не хотел, из опасения разглашения тайны, нанимать в Москве еще двух кузнецов и четырех слесарей, то я отправил прапорщика Иордана в Петербург, чтобы он там нанял мастеровых. Леппиху нужно 5000 аршин (3600 м) тафты особого тканья».
Так под Москвой поселился человек, который занялся строительством «адской машины», предназначенной для уничтожения французской армии.
Ростопчин регулярно отписывал царю о состоянии дел по реализации проекта. Трудно было ожидать от вельможи познаний в области механики, но все-таки он оказался более знающим, чем Леппих, когда усомнился в достоинствах «адской машины».
«Шмидт уверял, что он уже тайно поднимался на маленьком шаре с полной удачей, что и служит ему ручательством, что и попытка с большим шаром не-поеменно будет успешна. Но когда он мне объяснил теорию этого удивительного шара, то я ему возразил, что тяжесть (весел-крыльев, с помощью которых Леппих хотел перемещать в воздухе свой шар) переломит пружины, и я не ошибся. Опыты, которые он делал два раза на маленьких шарах, ему не удались: рессоры (то есть пружины) ломались при первых ударах весел. Он сваливал вину на дурное качество железа. Я доставил ему лучшее — английское, которое ломалось точно так же. Наконец, он потребовал железо, из которого делают математические инструменты. Скуплены были все такие инструменты, какие только можно было найти, и опыт точно так же был неудачен».
Кроме тафты, Леппих потребовал 3200 кг серной кислоты и 3 тыс. кг железа, которое частью предназначалось для выработки водорода (в соединении с серной кислотой), а частью — для изготовления весел-крыльев. Помимо этого, изобретателю была отпущена очень крупная по тому времени сумма — 8 тыс. рублей на всякие расходы.
Дабы развеять свои сомнения, Ростопчин решил тайно нагрянуть в Воронцово.
«…Для меня будет праздником знакомство с человеком, — сообщает он в очередном донесении царю, — чье изобретение сделает бесполезным военное ремесло, избавит человеческий род от дьявольского разрушителя (то есть от Наполеона), а вас сделает вершителем судеб царей и благодетелем человечества».
Какие впечатления вынес генерал-губернатор после осмотра подмосковной резиденции немецкого механика? Самые благоприятные, о чем и докладывал:
«Большая машина будет окончена к 15 августа. Через 10 дней он произведет небольшой опыт с крыльями. Так как ограда около места сборки отдельных частей будет готова к тому же времени, то я отправлю туда двух офицеров и 50 солдат для несения охраны днем и ночью».
Тем временем обласканный государем механик не скупился на обещания. Так, помимо управляемого воздушного шара, он готовил еще один сюрприз.
«…Теперь рассказывают, — пишет Ростопчин, — что приготовляется лодка, которая будет ходить под водой».
Лодка лодкой, но уже израсходовано из казны 72 тысячи рублей, и, кажется, пора подумать о подборе экипажа для управляемого шара.
«…Они, прежде нежели отправиться к войскам, могут заранее поупражняться и приобрести навык в действиях с крыльями», — делится Ростопчин своими соображениями с царем. Следовательно, Леппих предполагал использовать на своем аэростате в качестве движителя мускульную силу. Никаких данных, относящихся к объему и размерам аэростата, до нас не дошло. Судя по количеству закупленных реактивов для газонаполнения, из них можно было получить не больше 600—800 куб. м водорода. Это позволяло поднять в воздух одного-двух чёловек, но никак не 501
За четыре дня до Бородинской битвы главнокомандующий русской армией запрашивает Ростопчина о возможности использовать машину Леппиха в сражении под Москвой:
«Государь говорил мне об аэростате, который тайно готовится близ Москвы. Можно ли будет им воспользоваться, прошу мне сказать, и как его употребить удобнее. Надеюсь дать баталию в теперешней позиции, разве неприятель пойдет меня обходить, тогда должен буду я отступить, чтобы ему ход к Москве воспрепятствовать… и ежели буду побежден, то пойду к Москве и там буду оборонять столицу».
Какой ответ получил Кутузов — неизвестно. Но известна инструкция, которую царь дал Ростопчину:
«…Составьте Леппиху экипаж для лодки (аэростата) из людей надежных и смышленых и отправьте нароч ного с известием генералу Кутузову, чтобы предупредить его. Я уже сообщил ему об этом предприятии. Но прошу вас поручить Леппиху соблюдать осторожность при опущении шара в первый раз на землю, чтобы не ошибиться и не попасть в руки неприятеля… Скажите ему, чтобы, опустившись на землю, принял предосторожность — поднять шар, укрепив его за веревку; в противном случае к нему могут собраться любопытные из войска, а между ними могут оказаться и неприятельские шпионы».
В ожидании того, что воздушный корабль Леппиха взлетит над Москвой и направится громить наполеоновские войска, Ростопчин 22 августа 1812 года оповестил о воздушном шаре население Москвы в одной из своих афишек, с помощью которых он, как ему казалось, поддерживал в народе бодрость и боевой дух. Правда, раскрывалась тайна относительно «адской машины», но что за беда, когда ее все равно москвичи не сегодня-завтра увидят в воздухе.
«Здесь мне поручено было от государя сделать большой шар, на котором 50 человек полетят куда захотят, по ветру и против ветра, а что от него будет, узнаете и порадуетесь. Если погода будет хороша, то завтра или послезавтра ко мне будет маленький шар для пробы. Я вам заявляю, чтобы вы, увидя его, не подумали, что это от злодея; а он сделан к его вреду и погибели».
Трудно сказать, верили ли Александр I и граф Ростопчин в то, что Леппих построит управляемый корабль. В первое время, вероятно, верили. Но вот грянуло кровавое Бородинское сражение, наши войска отошли к Москве, а чудодейственная машина так и не оторвалась от земли.
За три дня до занятия Москвы врагом Ростопчин доносит:
«…С прискорбием извещаю ваше величество о неудаче Леппиха. Он построил шар, который должен был поднять 50 человек, и назначил час, когда должен был подняться… Прошло 5 дней, и ничего не готово. Вместо 6 часов он употребил целых 3 дня, чтобы наполнить газом шар, который не поднимал и двух человек… Большая машина не готова, и, кажется, надо отказаться от возможности извлечь из нее ту пользу, которую ожидали. Я принял свои меры, и если князь Кутузов потерпит неудачу и двинется то ли в Москву, то ли в сторону, я отправлю Леппиха в Нижний Новгород без эскорта, вместе с шелковой оболочкой шара. Менее всего можно пожалеть об 148 тысячах рублей, потраченных на изготовление шара. Леппих — сумасшедший шарлатан».
В последних числах августа из Воронцова потянулся обоз в 130 подвод с частями «адской машины».
После изгнания французов из Москвы в руках русских оказался любопытный документ.
«12 сентября 1812 года. Подробное описание разных вещей, найденных в строении на даче Воронцова, близ Москвы, принадлежащих воздушному шару или «адской машине», которую Российское правительство велело сделать какому-то, по имени Шмидту, англичанину без сумнения, но называемому себя немецким уроженцем, имевший служить будто бы для истребления французской армии и ее амуниции. Лодка, которая должна была быть подвешена к оному шару, но которая была сожжена днем прежде вступления французских войск в Москву. Оная лодка находилась около 100 шагов от помянутого строения, имела около 50 футов длины, в ней находилось много остатков винтов, гаек, гвоздей, крючей, пружин и множество прочих железных снарядов всякого рода. Большой отруб дерева, по виду шара, который, верно, имел служить для образца.
В двух горницах упомянутого строения находится еще 180 бутыль купоросу; сверх оного назади и спереди дому — 70 бочек и 6 новых чанов необыкновенного сложения. В самом доме есть столярная и слесарная мастерские и некоторые нужные к оному инструменты…»
Как только незадачливый механик приехал в Петербург, он обратился с письмом к царю — просил денег на продолжение строительства управляемого воздушного шара, «дабы изобретение, по всей справедливости летучею машиною называемое, для пользы вашего императорского величества и целого света наискорее могло быть употребляемо».
Как ни странно, Александр I распорядился отпустить необходимые средства. Надзирать за работой изобретателя, обосновавшегося близ Ораниенбаума, царь поставил своего любимца Аракчеева. В карман «сумасшедшего шарлатана», как из волшебного рога изобилия, снова потекло золото.
ШАРЛАТАН ИЛИ ИЗОБРЕТАТЕЛЬ?
Хроника адской машины» пол-Л^*ностью основана на документальных источниках. Казалось бы, Леппиха на законном основании можно объявить шарлатаном. Так обычно и делали историки воздухоплавания на протяжении последних полутора столетий.
Однако попробуем разобраться без предвзятости в этом достаточно спорном деле.
Уже через год после первых полетов братьев Монгольфье появился первый проект дирижабля Менье (1784 г.). В нем были все основные конструктивные части мягкого дирижабля, в том числе и воздушные винты. Не было только двигателя, в то время совершенно неизвестного.
В том же году братья Робер построили и испытали аэростат с продолговатым баллоном и крыльчатыми веслами. Увы, крыльчатые весла оказались беспомощными перед стихией ветра.
После этого на протяжении четверти века сооружали только воздушные шары, иногда привязные, иногда с крыльчатыми веслами, парусами, рулями, винтами. К тому же периоду относятся первые, хотя и безрезультатные, попытки строить мускуло-леты с машущими крыльями.
Проект Леппиха был по времени вторым или третьим, но в нем содержался весьма существенный элемент новизны — нижняя ферма жесткости, примыкавшая к баллону.
Это своеобразный прототип дирижабля полужесткого типа, применяемого и сейчас. Естественно, что в качестве движущих устройств оставались те же крыльчатые весла, управляемые мускульной силой людей. Хоть они себя и не оправдывали, но надежда на них еще не была потеряна.
Напряженная военная обстановка 1812 года вызвала к жизни «социальный заказ» на дирижабль как на средство увеличить военную мощь России каким угодно способом. Желаемое всеми принималось за реальное. Удивительно ли, что преувеличенные ожидания породили и преувеличенные обещания Леппиха. У кого не закружилась бы голова при столь мощной поддержке?
Леппих обещает в своем письме царю: «…воспользовавшись первым благоприятным случаем совершенного наполнения баллона, не теряя ни малейшего времени, я прилечу в Санкт-Петербург, где и постараюсь опуститься в саду Таврического дворца».
Но ни в ноябре, ни позже никуда Леппих не полетел. Через год Аракчеев по распоряжению царя передал вопрос об аэростате Леппиха на рассмотрение ученого артиллерийского комитета. Сохранилось донесение генерал-майора Вындомского, направленного в Ораниенбаум для ознакомления с ходом работ.
«Опыты над управлением противу ветра воздушных шаров, по сие время предполагаемого им действия произвести (Леппих) не мог, хотя и делал несколько раз опыты и поднимался в шару на привязах не свыше 5—6 саженей (10—12 метров) от земли… Лететь противу ветра не мог… Главное его средство, со-
стоящее из тафтяных крыльев, оказалось недостаточным… Прожект его — летать противу ветра с их помощью, — был неудачен».
Израсходовав 185 тысяч рублей на свою затею и ничего, кроме обещаний, не дав, Леппих в 1814 году выехал из пределов России.
Впоследствии Ростопчин f пытался оправдать свое рьяное участие в неудавшемся предприятии:
«Вот повесть об этом шаре, не взлетевшем на воздух, и об его презренном творце — Леппихе. Он полагал, что открыл способ по произволу управлять воздушными шарами; действительно приготовлял такой шар и, как шарлатан, требовал, чтобы его работа сохранялась в тайне. Мне говорили, что когда Леппих возвратился в Германию, то обманул нескольких купцов, пообещав им быстро ‘перевозить товары по воздуху с помощью своего воздушного шара…»
Трудностей никто себе не представлял, о них просто не хотели и думать. Никто не понимал, что путь от идеи до готовой работающей конструкции очень долог и труден. Разумеется, постройка даже одного опытного дирижабля была нелегкой задачей, а пуск целой их эскадры в считанные месяцы — предприятие невыполнимое. Но Леппих обещал, и ему поверили, поскольку хотели поверить.
Леппих был способным увлекающимся изобретателем, а не шарлатаном. Нельзя сказать, что он относился к делу несерьезно. Он строил дирижабль как мог в тех условиях, производил опыты с малыми шарами для пробы. Один лишь размах начатого дела сам по себе вызывает уважение. Недаром же тянулись потом в Ораниенбаум 130 тяжело груженных подвод.
Конечно, не обошлось и без ошибок. Судя по тому, что ферма дирижабля (деревянная конструкция с металлическими деталями) была длиной всего в 50 футов (15 м), объем его не превосходил 800 куб. м. Действительно, больше двух человек такой дирижабль не поднял бы. Но если Леппих назвал эту малую цифру, ему не было бы царской поддержки. А какой изобретатель откажется от возможности реализовать свою мечту? Да и те, кто поддерживал проект, вовсе не выглядят тут близорукими и невежественными. Идея была новая, заманчивая, и воплощение ее в жизнь сулило выгоды неоценимые. Отсюда и затраты на финансирование проекта. Кстати, они не столь уж грандиозны. Если бы в наши дни строить такой дирижабль, пришлось бы организовать конструкторское бюро и производственную базу с соответствующими штатами и финансовыми расходами.
В донесении генерала Вындомского говорится, что «шар» (а иначе его и не называли) поднимался в воздух «на привязях», но его «крылья» оказались недостаточными для полета «противу ветра». Значит, дирижабль все-таки был построен и испытывался в воздухе! И если при тогдашнем состоянии техники он не мог показать лучших результатов, в этом изобретатель не повинен.
Вот и выходит, что волею обстоятельств в России впервые в мире сооружался дирижабль полужесткого типа.
И потому вряд ли стоит относиться иронически к «неудачливому шарлатану», как это делали до сих пор. К Леппиху надо отнестись справедливее и вывод сделать более лестный для нашего Отечества.
Автор – Артемий Тихонравов
Источник – журнал Техника Молодёжи
