Элемент консерватизма в критической ситуации… Вариант выигрышной стратегии Франции на осень 1939 года

Элемент консерватизма в критической ситуации… Вариант выигрышной стратегии Франции на осень 1939 года

На просторах рунета мне попался интересный текст, который, думаю, заинтересует коллег.

Содержание:

Представьте, что вам надо играть за Францию в ноябре 1939-го.

Что видится вам из окна?

• весной будет полноценная война с Германией;
• нужен восточный фронт;
• Польши нет;
• если СССР союзен Германии, то никакой стратегической блокады быть не может, значит войну на истощение резервов в 39-м году демографически Франция может это не потянуть.

По хорошему — это называется острейшим кризисом, и «караул» кричали все.

Что делать?

Надо договариваться с Союзом против Германии. Благо, есть договор 1935-го — ратифицированный советско-французский договор — по которому две страны должны приходить друг другу на помощь в условиях нападения третьей европейской страны.

Лондон договариваться с Союзом прямо сейчас сделать не может, потому как уж слишком красиво он кинул Польшу буквально в сентябре, да и к Лондону в Париже вопросы накопились за последние 20 лет.

Открытие восточного фронта (как для Союза осени 41-го открытие Западного фронта) это высший уровень возможного сотрудничества. Но даже торможение советско-германской торговли уже хорошо. А каждая немецкая дивизия на востоке — поставленная там из предосторожности — отсутствует на западе.

Причем в СССР прекрасно понимали, что если Франция исчезнет, то вопрос войны с Германией станет лишь вопросом времени.

Все предпосылки для договоренности?

И тут начинается история с Финляндией.

В реальности Франция сделала почти все возможное, чтобы начать войну с СССР для защиты Финляндии. В Хельсинки направлялись из Франции боеприпасы, пулеметы, артиллерия. Франция первой официально разрешила своим добровольцам отправляться в Финляндию. Вместе с венгерскими.

С точки зрения открытия Восточного фронта — «Кры-со-та» (с).

А если подумать — как надо себя вести?

Начнем с того, что начало этой истории просто проморгали. И понятно, что финны, видя Мюнхен, с куском территории расставаться не хотели. Но пока не начали говорить пушки, в ситуацию надо было влезать. Могли ли финны кинуться к Германии? Прибалтику Германия уступила Союзу, вероятно, и с Финляндией такая же ситуация. Договоренность о мирной передачи Союзу спорных территорий в обмен на резкое увеличение сотрудничества Союза с Францией.

Допустим, такая передача не состоялась (слишком маленькая вероятность).

Война началась.

Моральное эмбарго США, резкое недовольство и помощь оружием Британии. На этом фоне нормальные отношения с Францией становятся для Союза весьма ценны, и за них он готов будет заплатить. Например, актуализацией договора 1935-го. То есть к апрелю 40-го линия Одесса-Марсель должна быть забита французскими и советскими кораблями (Италия еще нейтральна), должен идти интенсивнейший процесс обмена военными специалистами, технологиями, образцами вооружения и т.п.

Тогда альтернатива с вступлением СССР в войну в мае 40-го (после прорыва фронта немцами, но до окончательного поражения Франции, придумал её уважаемый jim_garrison) — была бы куда ближе к реальности.

«Я всё понимаю» (с) — после того, как отдали Гитлеру Чехию и огребли последствия, принципиально ничего никому не хотели отдавать. Дули на воду. Но ситуация чем-то напоминает треугольник Москва-Пекин-Вашингтон и тот идеал американской дипломатии, чтобы с Вашингтоном у одной из двух других столиц были отношения лучше, чем с другой — то есть не надо загонять РФ и Китай в общий оборонительный альянс.

В декабре 1939-го моральное эмбарго — отвечает интересам США (розжиг европейской войны). Но для Франции — это буквально истерическое самоубийство. СССР и Германию едва не загнали в общий оборонительный альянс.

Даже если бы весной 40-го не было танковых клиньев, а был бы позиционный фронт в стиле Верден-2, то для Франции он всё равно губителен (полгода таких боев и то самое коммунистическое подполье получает десятки тысяч новых членов).

«Раньше надо было думать» (с) — в том смысле, что в 1938, после Мюнхена, французы могли вести наступательные бои, даже с учетом того, что Польша заигрывала в Германией. Германия-38 без Чехии и с Австрией, которую можно уговаривать на отделение — в этом смысле польские дивизии выступают против чехов, но не против французов.

В чем же проблема?

Имхо тень мирового господства — вот что мешало Франции.

Если Франция одобряет советскую позицию в войне с Финляндией, актуализирует соглашение 35-го, и выстраивает с Союзом долговременные отношения, то СССР резко увеличивает своё международное значение. В этом смысле Франция несколько утрачивала бы своё место на вершине мира.

То есть после 1918-го британо-французская смычка вроде как ведущая в мире. Франция при согласии Британии может практически всё и получает очень многое. Но после Версаля — это история снижения роли Франции.

США сказали «мы тоже главные» — им пришлось уступить (Вашингтонское морское соглашение 1922). На Тихом океане Япония что-то говорит о том, что «она главная» — можно не обращать внимания, это далеко. СССР вроде как увеличивает своё влияние, но даже когда его пускают в Лигу наций — это «неправильное государство». Как бы чужое. Германия в Европе сказала, что «она главная» — но это враг, и победа над ним может снова вернуть положение.

Если признать еще Союз (не дипломатически, а как Великую державу), то Франция возвращается в положение одной из стран «европейского концерта». Хотя бы потому, что Британия, сохранив здесь и сейчас военный союз (никуда бы не делась), поставила бы под вопрос стратегическое сотрудничество.

В итоге, что получили к марту 1940-го? Франция выбрала позицию «мы достаточно сильны, чтобы не платить территориями своим союзникам», то есть декларировала готовность защищать версальский миропорядок всеми средствами. Для этого надо было всего лишь победить Германию.

Британии пришлось платить территориями уже в сентябре (своими, а не финскими) — менять базы на ржавые американские эсминцы.

источник: https://beskarss217891.livejournal.com/1357486.html