Нет повести печальнее на свете. Чем повесть…
Продолжаю бесконечный сериал посвящённый российским Мистралям.
Каждый военный корабль, да и любое судно вообще, не существуют сами по себе. Слишком дорого строить и эксплуатировать. Корабль, в особенности военный, это всегда инструмент, строго специализированный для выполнения конкретной задачи в определенных условиях, и в рамках строго обозначенных взглядов на общую технологию процесса. По этому нельзя ответить на вопрос о перспективы использования ДВКД "Мистраль" без предварительного разбора самой технологии морской десантной операции.
ДВКД "Мистраль"
Десант десанту рознь
К настоящему времени существует два принципиально разных подхода к понятию морской десантной операции, как таковой, и к назначению морской пехоты как вида вооруженных сил. В западных армиях (прежде всего будем говорить на примере США) морская пехота является отдельным видом вооруженных сил. После Вьетнамской войны, она вообще возведена в ранг острия копья Америки. Опыт предыдущих войн показал, что будучи самой экономически развитой и потому "самой сильной" страной мира, США, тем не менее, каждый раз оказывались не готовы к войне. К нужному моменту у Вашингтона не было достаточно самолетов, танков и обученных солдат. К примеру, в сентябре 1939 года, когда началась Вторая Мировая Война, сухопутные силы США насчитывали всего 174 тыс. человек. Но и держать на постоянной основе большую армию в мирное время непозволительно дорого даже для крупнейшей экономики мира. Потому было принято решение выделить морскую пехоту и на ее основе создать, как у нас принято говорить, силы постоянной готовности. Обученные, укомплектованные и оснащенные по штатам военного времени. Кстати, они и статус имеют особый. Если остальную армию на войну отправляет только решение американского Конгресса, то морская пехота может быть отправлена в бой простым указом президента США. Правда, только на 90 суток. Потом президент обязан либо ее вернуть назад, либо получить разрешение Конгресса на продолжение войны.
Так вот, десантные суда Корпус заказывает в соответствии со своим взглядом на стратегию десантной операции. Она выглядит следующим образом. Морской десант должен решать задачу захвата плацдарма на территории противника с последующим развитием наступления в ее глубину. К исходному рубежу силы и средства Корпуса доставляются крупными транспортами в три волны. Первая волна цепляется за побережье и создает плацдарм. Вторая — усиливает первую и устанавливает контроль над каким-нибудь крупным портом. В него уже приходят и разгружаются транспорты с основными силами третьей волны.
Это не такая простая задача, как может показаться на первый взгляд. Во время высадки в Нормандии в 1944 году в зоне "Омаха" уровень потерь первой волны достиг более 70%. К примеру, из 33 высаживавшихся там танков, погибло или утонуло 27. Плюс массовое наличие в современных армиях такого оружия, как ПТРК, представляющего серьезную угрозу десанту. Плюс высокая плотность насыщения береговой обороны автоматическим оружием и пулеметами, включая крупнокалиберные. Для достижения успеха Корпус сделал ставку на увеличение числа целей и рост их подвижности. Что привело его взгляд на десантную операцию к следующей технологии.
Высадка Союзников в Нормандии, 1944 г.
Войска приходят к рубежу атаки на крупных транспортах. Так проще и дешевле обеспечить их переброску на большие расстояния. Рубеж начала атаки расположен в 50 — 70 морских милях (90 — 130 километров) от береговой черты. Здесь первая волна сил пересаживается непосредственно на высадочные средства и начинает свой бросок к берегу. В качестве таких средств используются три класса машин. В самой первой волне идет пехота с легким оружием на десантно-гусеничных машинах-амфибиях LVTP7 (теперь их называют Amphibious Assault Vehicle 7 (AAV-7) вместимостью до 25 человек. Они способны вести огонь с воды, а также самостоятельно выходить на сушу и продолжать поддержку огнем десанты после спешивания. Высадка более мелкими группами (отделение) признана нецелесообразной в виду слишком большого времени сбора подразделения сразу после высадки, в течение которого оно еще военной силой не является, но уже несет большие потери.
Десантно-гусеничные машины-амфибии AAV-7 в доковой камере УДК.
Тяжелое оружие к берегу следует на десантных катерах типа LCU-X или LCU (R), способных взять за один заход до трех танков "Абрамс" сразу.
Десантный катер LCU
Кроме водоизмещающих, для доставки тяжелой техники Корпус применяет десантные катера на воздушной подушке типа LCAC. Они берут до 72 тонн груза (обычно один танк, или несколько БТР, или несколько орудий) и доставляют его к берегу на удалении до 45 километров. При этом обеспечивая протяженность линии берегового охвата (т.е. ширину полосы зоны высадки с одного транспорта) около 130 километров. Благодаря воздушной подушке более 70% мировой береговой черты стало доступно для высадки массированных десантов, в то время как для водоизмещающих (плавающих) средств доступно менее 40%.
Десантный катер на воздушной подушке типа LCAC
Современная стратегия войны, Корпус ее называет "Объединенная концепция по обеспечению оперативного доступа (Joint Operation Access Concept)" предусматривает одновременное нанесение удара на всю глубину зоны высадки, т.е. до 100 — 150 км от уреза воды. Это должно сразу перегрузить средства поражения противника чрезмерным количеством целей, парализовать в зоне высадки его способность к оперативному маневру, и максимально ослабить противодействие высадки первой волне непосредственно на пляже. Потому часть сил десанта доставляются на берег вертолетами и конвертопланами MV-22 Osprey. Машина способна за один рейс доставить до 8 тонн груза или до 24 десантников в полной боевой экипировке на радиус до 350 километров.
Конвертопланы MV-22B эскадрильи VMM-162 на десантном корабле-доке «Нассау», Атлантика, декабрь 2009
Платформой, обеспечивающей одновременное базирование всего этого богатства как раз и являются универсальные десантные корабли (УДК). "Мистраль" — типичный представитель этого класса. ДВКД — десантный вертолетоносец корабль док — название из советской/российской системы обозначений и оно, на мой взгляд, в данном случае не совсем верно. Например, конвертоплан не является вертолетом, хотя на кораблях этого класса базируется. Потому в дальнейшем будет использоваться сокращение УДК вместо ДВКД.
Универсальность корабля основано на том, что УДК одновременно обладает и полетной палубой для собственной авиагруппы (вертолеты и конвертопланы), и доковой камерой (ангаром) для плавающих высадочных средств. Плюс ко всему, то, что надо десантировать, он несет на себе. Т.е. погрузка десанта на технику производится в весьма комфортных условиях внутри УДК и с применением его средств механизации. Это сокращает время подготовки десанта, а также сроки проведения первого этапа операции. Потому, когда первая волна на берег высадилась и средства доставки вернулись, погрузка второй уже ведется с десантных транспортов через использование промежуточных платформ. Например боеприпасы, тыловое обеспечение и техника сначала с транспорта снабжения перегружается на мобильную платформу десанта, с которых все дальше уже перегружается непосредственно на десантные катера. Хотя такая технология и подразумевает двойную перегрузку (транспорт — платформа потом платформа — катер), в целом она заметно быстрее и безопаснее, чем сразу все грузить на десантные катера с борта транспорта.
перегрузка транспортных средств от судов снабжения типа T-LMSR или T-JHSV на корабли на воздушной подушке для дальнейшей транспортировки на берег
Кроме того, следует учесть, что для ведения морских десантных операций Корпус не изобретает каждый раз новый уникальный велосипед, а использует стандартизированные инструменты. Основным его видом является экспедиционный батальон морской пехоты (MEU, Marine Expeditionary Unit) — унифицированное и сбалансированное подразделение, способное автономно выполнять отдельную законченную боевую задачу. Эбмп включает в себя усиленный батальон морской пехоты (1200 человек), смешанную авиаэскадрилью (500 человек), батальонную тыловую группу (300 человек) и штабной элемент (200 человек). Всего 2200 человек. Таких экспедиционных батальонов у Корпуса семь. Каждый из них базируется на стандартизированной группе амфибийных сил: штабной десантный корабль, 1 — 2 УДК, 1 — 2 танкодесантных корабля, до 4 транспортов материально-технического снабжения. Это обеспечивает полную боевую автономность экспедиционного батальона на протяжении 30 суток активного боя.
Важно отметить, что при всей своей самостоятельности, как вида вооруженных сил, десантная операция Корпуса всегда прикрывается силами американского флота. Т.е. нейтрализация основных сил и средств поражения противника, завоевание и удержание господства в воздухе над зоной высадки, а также надежная изоляция морского района со стороны океана производится кораблями ВМС. Что делает ненужным на десантных кораблях наличие ударного наземного, противокорабельного, противолодочного или противовоздушного оружия. Точнее, последнее представлено лишь ЗРК ближнего радиуса.
Как видно из изложенного выше, для западной (прежде всего американской) стратегии ведения морских десантных операций УДК, как класс кораблей, и УДК "Мистраль", в частности, подходят идеально.
Русский взгляд на морскую десантную операцию.
Российский флот на то, как следует высаживаться с моря смотрит сильно иначе. Так сложилось исторически, но это уже тема отдельного рассказа. Сейчас мы лишь констатируем факт. Во-первых, в России морская пехота не является отдельным видом вооруженных сил, а представляет собой только специализированные части флота. Во-вторых, ни морская пехота, ни тем более флот, не ведет никакой своей собственной отдельной войны. Ни в теории, ни на практике. Везде и всегда, за исключением очень редких случаев, морская десантная операция рассматривается с самого начала как комбинированная, с привлечением всех видом вооруженных сил. Включая армию и авиацию. Более того, морская пехота должна выполнять только роль первой волны, захватывающей плацдарм на берегу и открывающей путь сухопутным механизированным частям. По этому российская морская пехота представляет собой не отдельный Корпус, а сведена в отдельные бригады (по одной на каждый флот) и несколько отдельных батальонов.
Учения по высадке российской морской пехоты на необорудованное побережье
Высаживается на берег она тоже иначе. В отличие от "американской методики" основой десантно-высадочных средств являются десантные корабли (большие и малые). Их главная отличительная особенность заключается не только во вместимости, как таковой, но и в способности подходить сразу к урезу воды и высаживать десант либо сразу на сушу, либо в непосредственной близости от нее. Наиболее наглядным примером реализации этой концепции являются большой десантный корабль (БДК) типа "Иван Грен" (проект 11711). Он несет на борту и обеспечивает высадку сразу усиленной роты морской пехоты вместе со всей ее техникой и вооружением. Плюс имеет два собственных вертолета Ка-29.
3D модель БДК "Иван Грен"
Десантные катера и корабли на воздушной подушке в ВМФ РФ тоже есть. Они также отличаются по своей грузоподъемности и особенности применения. Например, десантный корабль на воздушной подушке "Зубр" (проект 1232.2). Он способен нести до 130 тонн грузов, такие как 3 танка Т-80Б или 8 БМП-2 с личным составом, 10 БТР-70 или 360 морских пехотинцев в полном снаряжении. Корабль оснащен носовой и кормовой аппарелью для быстрой погрузки десанта и боевой техники. Кроме собственно десантирования, СВП "Зубр" обеспечивает прикрытие высадки десанта своим бортовым вооружением. Для справки, десантные платформы Корпуса вооружения не имеют. Их задача — только доставить груз до берега.
СВП "Зубр"
Важно отметить, что все российские десантно-высадочные средства позволяют высаживать не только специально обученные части морской пехоты, но и доставлять на необорудованный берег обычные армейские подразделения, включая тяжелую технику.
Последнее является важным преимуществом перед западным подходом к проведению морской десантной операции, требующей, для подключения армии, обязательного захвата крупного морского порта, способного принимать к разгрузке большие войсковые транспорты.
С другой стороны, российский подход имеет и свои недостатки. Десантные силы флота не могут действовать за пределами боевого радиуса ВВС. Однако следует отметить, что специфика военных угроз России, связанная с ее географическим расположением, никогда такого и не требовала. Сегодня тоже сложно представить возникновение надобности проведения крупного морского десанта на удаленном изолированном ТВД (например, в Африке или на любом из двух американских континентов).
Каким боком тогда здесь "Мистраль"
Это, пожалуй, самый большой и сложный вопрос современности. Если смотреть в лоб, то УДК в российскую стратегию проведения десантной операции не вписывается совершенно. Не потому, что он не годится для эксплуатации в высоких северных широтах (Северный флот). И не потому, что он не имеет серьезного ударного или оборонительного противозенитного вооружения. Если на то пошло, БДК " Иван Грен" им тоже не блещет. Да и не требуется оно в рамках российской концепции. Воздух закроют ВВС, а море — ударные корабли флота. И даже не по причине отсутствия у России собственных конвертопланов.
Учения "Восток — 2010"
Проблема глубже. УДК не в состоянии подходить непосредственно "к пляжу" и высаживать десант сразу на него. Выход десантных средств из доковой камеры производится в 90 — 100 километрах. Это слишком далеко для российской плавающей техники. Основная машина морской пехоты РФ — БТР-80 имеет запас хода по воде всего 11 километров. Получается, что, вместе с "Мистралем" необходимо обзаводиться и десантными катерами, способными заходить в его доковую камеру, и все теми же конвертопланами. У нас есть катера на воздушной подушке, но в "Мистраль" они не помещаются, и не позволяют производить погрузку на них людей и техники в море. Это средство доставки типа берег-берег.
Кстати, один из аргументов критиков применения УДК в составе российских десантных сил как раз заключается в том, что имеющиеся у нас вертолеты не способны высадить достаточно далеко в глубь плацдарма экспедиционный взвод морской пехоты со всем необходимым оружием и боезапасом. А второго рейса к ним может уже и не быть.
Однако эта медаль имеет и оборотную сторону. Морская десантная операция не есть сферический конь в идеальном вакууме. Если ее придется проводить в условиях Большой войны, то российским десантом она скорее всего будет осуществлена лишь на второстепенных направлениях. И вряд ли станет такой же стратегической, как высадка Союзников в Северной Франции в 1944-м. Но возврат Россией своего лидирующего геополитического и геоэкономического положения в мире рано или поздно потребует создания десантных инструментов, способных производить высадку за тысячи морских миль от наших баз. Конфликт за Фолкленды служит хорошим примером формата такой задачи. Безусловно речь не идет ни о каких заморских территориальных претензиях. Но само понятие геополитических интересов страны изначально подразумевает возможность возникновения ситуаций, когда их придется защищать не только дипломатам на трибуне ООН. Хотя бы в виде оказания срочной помощи нашим союзникам для отражения внешней на них агрессии.
А это значит, что к таким операциям нужно готовиться загодя. В том числе — пересматривать стратегию, осваивать новые типы материальной части, учиться самостоятельно строить корабли новых для нас классов, создавать недостающие компоненты. Так что УДК "Мистраль" следует воспринимать исключительно в таком качестве.
Хотя, по большому счету, сегодня все, что могли, мы с "Мистраля" уже получили. В том числе технологии. И даже опыт строительства корпусных модулей судна. Так что оно очень хорошо, что Париж решил корабли России не передавать. Судебная перспектива "вернуть деньгами" вполне себе позитивная. А деньги России сейчас куда важнее самого корабля. Как в финансов, так и в смысле перспектив развития десантных сил российского флота.
Оригинал взят у 
alex_leshy в Для чего российскому флоту "Мистраль"
