Буквы HR на двери нач отдела кадров солидно отливали бронзой и внушали…что они внушали, Бык не успел придумать, так как в его визир вплыл роскошный бюст ослепительной блондинки, подкравшейся удивительно беззвучно на своих лабутенах. Бюст солидно волновался в ярко-красном декольте и нависал над парившей умопомрачительным ароматом керамической чашечкой.
Он оторвал взгляд от прелестей офисной дивы и ухватил кофе с металлического подносика. Поднос воспарил над утонувшим в пушистом кресле Быком, явив тому стыдливо рдеющие из под платья ягодицы.
"Живут же сволочи" – подумалось претенденту на высокое звание сотрудника службы собственной безопасности Банка "Бенимович&Бабки", и он с глубоким вздохом опрокинул внутрь обжигающую жидкость. Та лавой растеклась по внутренностям, плеснула на стенки желудка ароматом бразильских болот, и Быка вырвало.
Прямо на колени…И в воду, вяло текущую у колен, пахнущую тиной и летним утром. Бык, он же в быту Вася, вытер ладонью испачканное лицо и возмущенно огляделся. Пышущей здоровьем блондинки тут явно не было, зато была река, утренний туман, вода, нагло залившая ему причинные места, и тишина. Тишина была нашей, как и ползущий мимо туман, через который кое-где уже проглядывали ветви деревьев. Сидящий по пояс в воде Бык начал проявлять желание дать кому-то в голову за такие шутки. А поскольку он драться умел и любил, сказывалась многолетняя практика "на подхвате" у Михи – авторитета с Лысины, Бык решил не откладывать, найти шутника и привычно упаковать в "недвижимость".
Уже вынимая себя из речных объятий, он услышал плеск, идущий откуда то сзади. Владетель кунфу, самбо и стиля "а-в-рыло?", раздвигая вьющиеся под ногами заросли речной травы, двинулся на звуки, поочередно засучивая рукава своей парадной "олимпийки". Плеск становился все назойливей, расплата ближе, а Бычья скорость нарастала. В момент, когда клочья тумана разорвали свои завесы, туша Быка с воплем рванулась на звуки – и тут его колени уткнулись во что-то мягкое. Не удержав равновесия, он свалился внутрь резиновой лодки и огласил окрестности матом. Трехэтажным как женская общага в Туполевке, звонким как пощечина и красочным как матрешка.
В ответ ему прилетело в ребра и в лоб. Причем в ребра прилетело сразу со всех сторон, и судя по сотрясению печени, были это сапоги. А в лоб.. Он уже встречался с такими штуками, звались они "Парабеллум", были ужасно убойными и испытывать их убойность на себе Бык решил повременить. Поворочав глазами, он узрел сюрреалистическую картинку в виде потных спин, мерно чем-то там гребущих по воде, коротких сапог, стоящих на его, Быковской груди, и улыбчивого мужика лет сорока в серой бейсболке, отдаленно напоминающей ту что таскал до своей позорной смерти Васька ЭсЭсовец из Барыговки. Мужик держал указательный палец у своих губ, ласково улыбался и жизнеутверждающе тыкал Парабеллумом в Васин подбородок. И Бык разумно решил рассматривать небеса. Где-то далеко, за туманом что-то прорычало в высотах, потом отдаленно загремело, и тут же над головой Быка пронесся рой огненных шмелей, застучало в уши часто-часто, раздались крики боли, пистолет вместе с улыбчивым мужиком в витых погонах, куда-то дернувшись, исчезли и Васю облило теплой кровью. С минуту вокруг все шевелилось от попадающих в плоть пуль, кто-то, захлебываясь, звал маму почему-то на немецком языке, а Бык смиренно лежал, вжимаясь в прогибающийся полик резиновой лодки, и ждал, когда затихнет стрельба. Лодка постепенно заполнялась водой, и ее потихоньку сносило куда-то в сторону от не совсем гостеприимных мест. Часом позже, уже выбираясь на обрывистый берег и матерясь вполголоса, Вася Бык "поймал" своим крепким лбом тяжелую остроносую пулю, выпущенную из винтовки Маузер образца 1898 года. Обжигающая жидкость плеснула на стенки Васиного желудка, и он привычно блеванул себе на колени и в воду. В сотый раз Вася оказался на том же месте, в тот же час. Путем мучительных размышлений он пришел к выводу, едва не сорвавшему с резьбы его привычный мирок.
Да! Вася Бык попаданец. Причем попал он конкретно, можно сказать в самую точку. А именно в 4:00 22 июня 1941 года. С 4:00 до 5:00.
Куда конкретно, Вася еще не выяснил. Постоянно мешал этот зловредный политрук и его потертый наган. Политрук привычно донимал вопросами Быка, потом стыдил его, мол "провокатор и диверсант, а так хреново подготовился", и пускал Васе в лоб тупую револьверную пулю. В общем вопросы задавали Васе, а не он кому-то. Обычно Быка "валили" через час после "кофейной реинкарнации". Валили свои, валили немцы, на Васину грешную голову невзначай падали моторы сбитых Юнкерсов, и как-то раз Васю переехал Штуг, двигавшийся задом. Западло…. Патриотизм, изначально вспыхнувший в Бычьих мозгах и его попытки спасти Родину, предупредив товарища Сталина о коварных планах Гитлера, был остужен серией политруковских расстрелов, приносящих головную боль и скуку. Желание помогать завоевателям закончилось после двадцатого показательного расстрела гогочущими десантниками бегающего по камышам Васи. В общем Быку все надоело, он хотел спать, жрать и послать всех в ж…. Ни того, ни другого, ни третьего он не успевал. Посылали его. Причем в буквальном смысле в ад. Персональный, гремучий и бесконечный. В этот раз Вася "забил" на все. Привычно блеванув между колен, он опустился под воду, оставив над поверхностью только кончик носа, и принялся считать. В те разы, когда он, вздымая водопады брызг, бежал в сторону пулеметного гнезда и орал "погранцам" о том, что "вот-вот эти суки подплывут", стрельба начиналась на счете 60. В варианте, когда Бык молча падал в объятия унтерштурмфюрера Ханца Хольта, "мясорубка" начинала работу на счете 120. Но всегда. Ханц, редкой красоты сволочь, не знал по-Быковски, а Бык, забросивший учебу в третьем классе, мог разговаривать "распальцовкой" и "по фене", что не давало в принципе достичь взаимопонимания между ними. Поэтому уже к разу пятнадцатому Вася, дабы побыстрее закончить эту бессмысленную комедию, длящуюся целый час, привычным жестом сносил унтерштурмфюрера в кусты, получал прикладом в затылок и пулю в спину.
Так вот, в этот раз Вася "забил" и ушел под воду. Мимо прошлепали веслами с десяток лодок с десантурой, и минут через десять где то там, за вылезшими из тумана вековыми буками разгорелся нешуточный бой. Лежать в прохладной воде было не слишком приятно, и еле дождавшись, когда от берега "свалит" последний оккупант (сказывался боевой опыт и знание последовательности событий), Бык "всплыл" и побрел вверх по течению безымянной речушки. Часа через три, когда логика Быка, привыкшая к закономерности его "кофейной смерти", начала лютовать и требовать объяснений, Василий наткнулся на полузатопленную резиновую лодку, забитую уже остывшими телами в "фельдграу". Бык, понимая, что миновал его смертный час и что теперь он сам в ответе за свое будущее, поковырялся в груде беспризорного железа и, добыв оттуда пулемет с дырчатым стволом, обмотал себя лентами и двинулся на Берлин.
Вася начал свою войну — отечественную.
А че? Нефиг лезть без спросу!
Где то там, через пару недель, уже под Варшавой, охреневающие от беспредельной наглости этого русского пулеметчика егеря, после суточной беготни по окрестностям смогли обложить Быка в одном из бревенчатых сельских домиков и, подпалив со всех сторон, таки отправили его на долгожданный "тот свет".
Правда, Вася сообразил, чем ему грозит этот едкий запах, и, покопавшись в пустых лентах, нашел один патрон, чем и снарядил видавший виды MG. Пуля, выпущенная в упор, вознесла Васины мозги к потолку, а его бессмертную душу в рай.
– Молодой человек, Вам нехорошо? – Бюст повторил вопрос, и Бык, помотав головой, недоуменно огляделся. Буковки HR все так же отливали бронзой, блондинка манила, а кресло обволакивало. Дива мило улыбнулась и приглашающе поманила Василия в сторону двери Нач отдела кадров.
Портрет, висящий над головой хозяина кабинета, не говорил ни о чем. Радостный пушистик в ермолке весело смотрел в свое будущее, и вроде где-то когда-то Вася его видел. По ящику. А вот унтерштурмфюрер Ханц, развалившийся в кресле у окна, да и сам политрук Либенсон, что вальяжно расположился под портретом, навевали желание выбить зубы. Василий протяжно вздохнул и, расставив ноги, утвердил себя в центре кабинета. Молча.
Политрук оскалился, затушил сигару и произнес, буднично и с улыбкой:
– Я поздравляю Вас, Вы прошли наши тесты и готовы приступить к должности практиканта в отделе контроля. Думаю, что сутки-трое вахтером с окладом в двести у.е. Вас устроит?
Именно интонация "двести у.е.", брошенная как обглоданная кость псу, и возбудила Быка.
Когда Василий, спрятав поцарапанную физиономию от камер наблюдения, поглощал паровую котлету в придорожном кафе, он обратил внимание на что-то бормотавший зомбоящик под потолком и не поверил своим ушам.
Ну да! Выкинул из окно второго этажа двух уважаемых сотрудников службы безопасности – Было! Кто же спорит? Ну сломал все пальмы и пальцы набежавших спасать свое начальство янычар. Ну угнал машину инкассаторов.
Но чтобы там были миллионы баксов и та самая блондинка, над которой прямо во время побега от полиции неестественно и многократно надругался – так не было этого!
Зато теперь за Быком охотятся все. Все кому не лень. Включая Интерпол. Защищается общество и свои принципы защищает. От него, от Быка.
Пора выкапывать хорошо смазанный и тщательно упрятанный пару лет назад MG-42 и идти на Запад. В сторону селения Рубежи. Там, где Бенимович со своми бабками проживает.
Как в прошлый раз. Утречком между 4:00 и 5:00. В Васин час, час Быка.
А че они? Нефиг лезть без спросу!
