Броня на византийских колёсах. Лёгкие БА. (Мир Византийской Империи от коллеги Arturpraetor)

История византийских бронемашин берёт своё начало в 1904-1905 г.г. когда в ходе англо-византийской войны, весьма высокопоставленные чины византийской армии начали использовать быстро входящие в моду автомобили для поездок в прифронтовой полосе. Что понятно – верхом ездить в Египте жарко и не комфортно, а в экипаже медленно, душно и муторно – благо автомобили были не абы какие, а специально заточенные фирмами-изготовителями под конкретные условия эксплуатации и всевозможные капризы богатого заказчика. У них были усиленные рамы, кузова и рессоры, колёса большего диаметра по сравнению с базовыми моделями, большие радиаторы и моторы по возможности помощнее. А чтоб хоть как-то противостоять беспощадному солнцепёку, автомобили красили в белый цвет, оснащали белоснежными тентами и дооборудовали навесными бочками для воды. Империя была готова баловать своих капризных высших военачальников и готова была за это платить.

Как и водится в Византийской Империи, эти выезды обставлялись довольно пышно. Роскошные (сплошь спецвыделки!) белоснежные авто генералитета и особ императорской фамилии (обязательно самой качественной европейской сборки) составляли небольшую колонну, тщательно оберегавшуюся блестящими конногвардейцами-кирасирами (традиционно называвшимися катафрактами) для пущего эффекта в белых мундирах, золочёных кирасах и пурпурных плащах, на белоснежных скакунах под жёлто-пурпурными попонами.

Сейчас уже сложно сказать, кому именно пришла в голову идея включить в состав этой ослепительно сверкающей белизной, золотом и пурпуром колонны несколько выкрашенных в неприметный цвет хаки авто византийского производства (за исключением скромного внешнего вида, мало чем отличавшихся от шикарных авто их сиятельств и превосходительств), на которых передвигались адьютанты свиты с радиостанциями, столовыми приборами, охотничьим инвентарём и прочей лабудой, и которые чисто на всякий случай, среди всего этого хлама, несли ещё и по пулемёту в заводской упаковке – промасленной вощёной бумаге и ящиках!

Всё решительно изменила одна-единственная очень случайная и очень скоротечная стычка – точнее банальная перестрелка этой блестящей кавалькады со случайным британским верховым разъездом, численностью до дюжины, странным образом оказавшимся в тылу византийской армии.

Немедленно пустившие в дело свои парадные карабины гвардейцы-кирасиры неожиданно попали под плотный и весьма меткий огонь спешившихся британских королевских улан, вооружённых ружьями-пулемётами Мадсена обр. 1902 года. Счастье, что дистанция была довольно большая и среди золотопогонных особ обошлось без потерь – лишь три гвардейца были убиты наповал и ещё несколько получили ранения различной степени тяжести.

А пока телохранители и адьютанты прятали своих высокопоставленных подопечных за легко прошиваемыми насквозь пулями кузовами остановившихся автомобилей и распаковывали пулемёты, к которым не оказалось ни воды, ни набитых заранее патронами лент, англичане, благополучно расстреляв из своих «Мадсенов» по 2-3 магазина, проворно вскочили в сёдла и ретировались.

Этот вопиющий, вызвавший большой переполох и даже отставки случай, подтолкнул «натерпевшихся страху» высокородных чинуш к одобрямсу создания специального боевого автомобиля, в котором пулемёт устанавливался на высокой стойке-вертлюге в центре салона, благодаря чему он всегда находился в полной боеготовности и готов был немедленно открыть огонь в любом направлении.

Ещё чутка подумав, решили внедрить и бронезащиту, вставками в борта и дверцы кузовов из небольших бронепластин толщиной 7 мм.

Пулемёт также дооснастили небольшим плоским щитком аналогичной толщины.

Первая партия таких бронеавтомобилей, созданных на машиностроительном заводе «Луканис» в Афинах, на шасси самого мощного легкового автомобиля от Константинопольской фирмы «Пегас» в количестве аж 6 единиц, прибыла на фронт почти в самом конце войны.

Эти «броневички» обычно использовались сугубо по прямому назначению – сопровождению автоколонн высокопоставленных военачальников в прифронтовой полосе – естественно, где этому благоприятствовала местность, ведь в песках египетских пустынь добротно нагруженные машины беспощадно буксовали, пока их радиаторы не начинали со свистом выбрасывать струи пара словно заправские чайники на раскалённой плите. Однако, однажды и им улыбнулась военная удача! На относительно доступной каменистой и ровной местности, двум бронемашинам как-то раз удалось поучаствовать в лихой кавалерийской атаке эскадрона армейской византийской конницы на эскадрон авангарда британской лёгкой кавалерийской бригады.

Хотя британцы и располагали несколькими ружьями-пулемётами, два «Максима» на защищённых кое-какой бронькой автомобилях обеспечили византийской кавалерии безусловное и подавляющее огневое превосходство, прикрыв разворачивание тачанок (точнее, изобретённых ещё в прошлом военном конфликте пулемётных повозок с задней огневой точкой), оставив поле боя за храбрыми ромеями. При этом один из двух бронеавтомобилей остановился ввиду прострелов радиатора и скатов передних колёс. Также одна из пуль нашла свою цель в виде ноги водителя этого самого авто. Второму же БА повезло больше – он выдержал бой и остановился, только когда его не слишком прочные, обычные скаты начали превращаться в лохмотья на каменистой местности, а подвеска по той же причине бросилась демонстративно рассыпаться.

Выводы не заставили себя ждать – опыт признали весьма удачным, использование вооружённых пулемётами автомашин для поддержки кавалерии чрезвычайно полезным, а автомобили рекомендовалось забронировать полностью вместе с двигателем, установив более мощные моторы и литую резину на колёса.

Так на имперский автозавод «Луканис» пришёл заказ на 12 настоящих бронемашин с тем же вооружением, но с бронированным по периметру открытым кузовом и другими усовершенствованиями.

Задачу бронировки решили путём создания лекал и шаблонов для опытного бронекузова, представлявшего из себя каркас из стальных уголков. Сперва к нему, после подгонки по месту, на болтах привинчивались фанерные детали. А потом к каркасу уже приклёпывались детали из 5-мм конструкционной стали, изготовленные по фанерным шаблонам.

Готовый стальной кузов установили на раму серийного автомобиля и прикрепили к ней в нескольких точках болтами.

После пробега по довольно-таки пересечённой местности кузов разобрали, стальные детали подвергли дополнительной подгонке и, уже используя в качестве лекал и шаблонов их, приступили к изготовлению деталей из 7-мм листовой брони. При сборке использовались и заклёпки из броневой стали.

Постоянных мягких сидений машина имела только два – оба в передней части салона. Слева располагался шофёр, а справа унтер-офицер – командир машины, вооружённый полуавтоматическим пистолетом «Маузер» в самой длинностволой модификации с 20-патроным магазином (так что, это был скорее лёгкий самозарядный карабин). Для стрельбы из него, в лобовом щитке кузова и в правой передней двери, имелись специальные откидные лючки.

Поскольку головы водителя и командира располагались выше бронебортов кузова, вместо ветрового стекла и верхних частей передних дверей имелись дополнительные откидные бронещитки со смотровыми щелями. При поднятых щитках, они образовывали единую бронеконструкцию с обзором вперёд-влево-вправо через те самые смотровые щели и защищали водителя и командира с тех же трёх сторон. Но эта защита также была невысокой, и при желании и водитель и командир могли наблюдать за местностью над нею – достаточно было сунуть под задницу сложенную вдвое скатку шинели. Удобно и практично.

В середине задней части специально расширенного салона, на высокой стойке монтировалось тело византийской версии станкового пулемёта «Максим» с круговым обстрелом за 7-мм коробчатым бронещитком. Корму салона занимала жёсткая лавка «походных мест» для пулемётчика и его помощника. В самой лавке устроили рундук, для хранения боеприпасов – 12 коробок с лентами на 250 патронов каждая. Таким образом, БК бронемашины состоял из 3 тыс. патронов, а экипаж состоял из 4 человек.

По бортам, снаружи, в задней части корпуса установили короба для двух запасных колёс, а за кормой – ящики для скатанного тента и ЗиПа. Там же подвешивалась и ёмкость на 30 литров питьевой воды.

Брезентовый тент, предназначавшийся для защиты пассажиров от жаркого солнца и дождя, натягивался на специально установленных и жёстко закреплённых в задней и средней частях машины дугах и крючках на стойках-опорах переднего бронещитка.

(Легкий бронеавтомобиль БАЛ-2 обр. 1910 г.)

В таком виде партия из 12 заказанных армией бронемашин, названных БАЛ-2 (Бронированный Автомобиль «Луканиса»), поступила в войска, как обычно это случается с новыми образцами техники, безнадёжно опоздав на англо-византийскую войну.

Тем не менее, по окончании боевых действий, убедившись в серии учений, что броневики получились не плохими, армия спешно оформила заказ ещё сразу на 50 аналогичных бронемашин ввиду шаткости мира с Англией и серьёзных дипломатических осложнений в отношениях теперь уже с Персией.

Потратив примерно полгода на выполнение этого заказа, завод «Луканис», никуда не спеша, в инициативном порядке, разработал и построил на том же шасси 2 новых опытных образца полностью закрытых бронеавтомобилей – один с вооружением в виде трёх ружей-пулемётов «Мадсен» (лицензию на который спешно прикупили у датчан сразу по окончании византийско-английской войны), для использования которых в корпусе были сделаны 4 амбразуры (по одной с каждой стороны корпуса) и один с большой башней, в которой устанавливался византийский «Максим». Единственный дополнительный «Мадсен» (из боеукладки), можно было использовать для стрельбы через точно такие же амбразуры, что и у безбашенной версии.

Серьёзной проблемой башенной версии был изрядный перегруз шасси, из-за чего бронезащиту пришлось уменьшить с 7 до 5,5 мм.

Тем не менее, испытания обе бронемашины выдержали. По их итогам военные лишь потребовали дооснастить закрытый безбашенный броневик наблюдательной рубкой, в стенках которой ещё и прорезать отверстия для стрельбы из «Маузера».

Тем не менее, армия не спешила с заказом на новые броневики, так и не отдав предпочтения ни тому, ни другому (тем более, имелись конкуренты и от других фирм). И когда разразилась-таки византийско-персидская война 1911 года, оба опытных образца были отправлены в действующую армию вместе с серийными машинами БАЛ-2.

Боевые действия велись весьма манёвренные, лёгкими силами, в условиях довольно жаркого лета, что не преминуло сказаться на условиях работы экипажей бронеавтомобилей.

В то время, когда открытые машины под солнцезащитными тентами обеспечивали экипажам достаточно комфортные условия работы, в закрытых машинах царили невыносимые жара и духота, катастрофически усиливаемые избытком пороховых газов при стрельбе. Обзор из наглухо закрытых машин также оставлял желать много лучшего.

5,5-мм броня башенного броневика пробивалась практически со всех дистанций боя и к тому же образовывала при пробитии массу дополнительных поражающих элементов в виде отлетающих кусочков хрупкой и твёрдой брони. Чтоб хоть чуть-чуть исправить положение, экипаж броневика сперва самостоятельно демонтировал крышу башни, а затем, к внутренней стороне почти бесполезной брони, на болтах, вставляемых вместо прежних заклёпок, привинчивал к каркасу вместе с 5,5 мм бронеплитами 3-мм детали из где-то реквизированной мягкой конструкционной стали, не только усиливающей стойкость брони, но и препятствующей разлетанию по боевому отделению элементов проломленной пулями брони (мягкая сталь при пробитии просто дырявилась, почти не создавая опасных осколков). Правда, за это пришлось заплатить установкой дополнительных листов в рессоры шасси. Помогло это мало – фатально перегруженное шасси теперь частенько буксовало вне дорог и выходило из строя с обидной регулярностью.

Броневик с наблюдательной рубкой и тремя «Мадсенами» показал себя чуть лучше, но оказался очень тесным, сектора обстрела из пулемётов были ограниченными, сами ружья-пулемёты «Мадсен» для ведения интенсивного огня не годились и, в условиях жаркого климата, быстро перегревались. В крыше закрытого корпуса опять-таки пришлось прорезать здоровенные отверстия для вентиляции – полный демонтаж крыши начальство запретило.

Были проблемы и у серийных БАЛ-2. Так, при сборке единой конструкции из ветрового бронещитка и дополнительных верхних частей передних дверей оставались щели-зазоры, через которые в машину залетали ошмётки пуль. Сама сборка этой конструкции занимала слишком много времени, и экипажи чаще всего, проделав эту операцию один раз, обратно её уже не разбирали, пользуясь в бою смотровыми щелями, а вне боевой обстановки обозревая местность над срезом открытой сверху бронерубки. Из машины расчёт отделения управления выходил уже только через задние двери. Коробчатый, но не слишком большой щиток, прикрывавший расчёт пулемёта, фактически, по-прежнему надёжно защищал только от фронтального огня. На ракурсах, «выпадающих» из-за щита, либо пулемётчик, либо его помощник периодически оказывались под фланговым огнём. Пулемёт системы Максима при интенсивной стрельбе также рано или поздно перегревался, и в случае его выхода из строя машина становилась практически безоружной.

Итогом этой совсем короткой и притом победоносной войны стало большое совещание руководства новообразованного бронеуправления имперской сухопутной армии и конструкторов и директоров имперских автозаводов. Как и прочие изготовители бронетехники, «Луканис» также получил внушительный список претензий ко всем трём типам своих бронемашин и массу пожеланий к перспективному образцу фирмы, которым тем не менее собирались вооружить первые 4 автобронетагмы византийской армии (тагма – тактическая единица, близкая батальону).

Появившаяся в результате этой совместной работы новая машина «Луканиса», по сути, была гибридом всех трёх своих «прототипов».

Это был опять-таки полубронированный БА с изначально закрытой с трёх сторон двухместной рубкой отделения управления (без крыши!), оснащённой откидными лючками со смотровыми щелями. Над средней частью боевого отделения корпуса, прикрытого лишь жестью, на специальных бимсах (выражаясь по флотски) монтировалась шариковая опора для полностью открытой сверху (если не считать тент) большой башни, в которой устанавливалась аж спарка станковых пулемётов, к тому же дооснащённых внешним контуром охлаждения. Стволы пулемётов укрыли общим защитным бронекожухом.

Крыша кормовой части корпуса отсутствовала вообще – её, как и над отделением управления и над башней, заменял (если нужно) плотный брезентовый тент.

Лючки для стрельбы в стенках корпуса сохранили. В лобовом щитке напротив командира и в бортах, перенеся их на задние боковые двери. А в состав вооружения, помимо спарки «Максимов», включили самозарядный пистолет (лёгкий полуавтоматический карабин) «Маузер» у командира машины, водителя довооружили револьвером, а помощника пулемётчика кавалерийским карабином. Экипаж сохранили на уровне 4 человек. Таким образом, на 4 человека экипажа приходилось аж пять единиц оружия!

Подвеску усилили, насколько это было возможно. Двигатель форсировали, перенеся ручной запуск снаружи внутрь машины. Одновременно существенно увеличили ёмкость радиатора и производительность охлаждающего его вентилятора. Установленные прежде жёстко в приоткрытом виде бронежалюзи сделали регулируемыми специальной тягой изнутри машины. Теперь, двигаясь по дороге вне боевой обстановки, радиатор получал полный обдув, в бою жалюзи занимали среднее положение, защищая радиатор и двигатель от пуль и обеспечивая минимально необходимый приток охлаждающего воздуха. Стреляя же с места при выключенном моторе, можно было полностью закрыть жалюзи, исключив тем самым даже минимальный риск повреждения радиатора и мотора вследствие ружейно-пулемётного обстрела.

Для удобства обслуживания мотора, вместо крышки узкого верхнего люка моторного отсека ввели штампованный из 4-мм бронелиста широкий быстросъёмный капот.

Ошиновка использовалась по обстоятельствам – либо на специальных прочных пневматиках, либо на сплошной литой резине (понятно, что скорость при этом была уже ограниченной).

Бронезащиту броневика увеличили до 8 мм.

(Лёгкий бронеавтомобиль БАЛ-3 обр. 1913 г.)

Эта машина, получившая индекс БАЛ-3 стала первой по настоящему крупносерийной. Она поставлялась в автобронетагмы, разворачиваемые при каждом пехотном и кавалерийском корпусе имперской армии. Всего за период с 1913 по 1925 г.г. было выпущено более 800 броневиков БАЛ-3 в самых различных модификациях (т.е. средний годовой выпуск редко превышал 70 машин и значительно перекрывал этот показатель только во время ПМВ).

Последняя модификация, отличавшаяся от первой настолько, что удостоилась собственного индекса БАЛ-4, получила значительно более мощный двигатель (устанавливавшийся прежде только на 3-тонных грузовиках), крышу всего корпуса в виде «сэндвича» из жести и термоизоляции (включая отделение управления) при наличии больших вентиляционных люков. Бронезащита корпуса и башни увеличилась до 11 мм – лоб, 9 мм – борт, 7 мм – корма. Колёса (и передние и задние) использовались уже только сдвоенные, а сзади, к тому же, вместо одного моста теперь было два, что при моторе увеличенной мощности заметно повысило проходимость машины. Вместо обычных, БА обеспечивались пулестойкими широкопрофильными шинами, заполненными «гуссматиком» (лицензию на выпуск этой чрезвычайно полезной субстанции купили у России, где она была изобретена ещё в ходе ПМВ).

Броневик имел двигатель, КПП, вообще всю трансмиссию и подвеску от трёхтонного грузовика и по своим характеристикам вплотную подошёл к бронемашинам среднего или даже тяжёлого класса.

Что же касается вооружения, то спарку пулемётов типа «Максим» винтовочного калибра в башне заменили на более внушительную спарку обычного «Максима» и крупнокалиберного 13 мм, скопированного с немецкого «противотанково-противоаэропланного» MG-18, что однозначно переводило БАЛ-4 из класса лёгких БА в класс средних. Башня имела несколько увеличенную геометрию, кормовую нишу и была уже не открытого, а полуоткрытого типа.

(Средний бронеавтомобиль БАЛ-4 обр. 1920 г.)

«Маузер» командира машины и кавалерийский карабин помощника пулемётчика заменили на два новеньких пистолета-пулемёта собственной разработки. Часть машин получила и радиостанции.

Интересно, но вопреки ожиданиям руководства «Луканиса» армия вовсе не кинулась массово закупать мощный и, соответственно, очень дорогой БАЛ-4. Сделав ставку на танки и тяжёлые полугусеничные бронемашины от других производителей, бронеуправление имперской сухопутной армии заказывало БАЛ-4 в очень ограниченных количествах и исключительно как средство усиления разведывательных бронемашин БАЛ-2, закупки которой возобновились совершенно неожиданно для директората «Луканиса».

Но объяснялось всё чрезвычайно просто. В погоне за мощью все заводы-изготовители давно перешагнули планку стоимости, которую могло позволить себе, а значит и армии, бронеуправление. Тот же БАЛ-4, имея на одну машину аж 12 (!) колёс не считая запасных, прожорливый двигатель от грузовика и большой вес, физически в мирное время не мог занять нишу массовой разведывательной бронемашины. Броневики от других фирм были ещё круче, тяжелее и дороже – ведь многие из них уже имели полноприводную схему, либо колёсно-гусеничный движитель! Вот поэтому и вспомнили о сравнительно дешёвых, простецких в изготовлении и обслуживании и вполне пригодных для разведки, дозоров и патрулирования БАЛ-2.

Таким образом, свой вожделенный заказ «Луканис», конечно, получил, но в нём фигурировало соотношение 4 к 1 для лёгких бронемашин БАЛ-2 и средних БАЛ-4.

Но «луканцы» горевали не долго и, набравшись духу, начали-таки проектировать полноприводные БАЛ-2 и БАЛ-4, рассчитывая, что у таких машин высокой проходимости просто обязаны быть шикарные перспективы.