Село Самашки на западе Чечни было абсолютно ничем не примечательно до 1995 года. Однако во время Чеченской войны оно получило широкую и даже скандальную известность. Сейчас та история несколько подзабыта, а между тем, в 90-е годы бой и зачистка в Самашках стали жупелом первой войны в Чечне. История действительно запутанная и любопытная – именно как пример тех проблем, с которыми сталкивались солдаты и офицеры на Чеченской войне.
Самашки – это село в западной части Чечни. Оно довольно крупное, почти 10 тысяч жителей на 1990 год. В пространстве оно в наши дни занимает примерно 5 км с запада на восток и около 2 – с севера на юг. К юго-востоку от Самашек, примыкая к окраине, расположен густой, 10х6 км, Самашкинский лес, вдоль южной окраины течет Сунжа. В 25 км к востоку по прямой находится Грозный, в 13 к западу – граница с Ингушетией. Севернее и южнее, а также через сами Самашки идут дороги, которыми можно проехать на Грозный. Через Самашки также проходит железная дорога.
После прихода к власти в Чечне Джохара Дудаева, легальная экономика Чечни погибла (впрочем, в России в целом ситуация не была радостной). В Самашках захирел совхоз, закрылся местный консервный завод.
В первые месяцы войны в Чечне Самашки находились в стороне от самых драматичных событий. Военные шли по дорогам Сунженского хребта севернее, ближайшие позиции находились на хребте, кроме того, блокпост стоял километрах в пяти западнее, по дороге в Серноводск (а за Серноводском уже и Ингушетия). Гражданские спокойно ездили и через сами Самашки.
Тихим местом село не было – местные боевики совершали вылазки к проезжей дороге, идущей севернее, устраивали засады и подрывы. Американский журналист Томас Гольц, присутствовавший при этих кузелях, восторгался талантом самашкинцев при изготовлении фугасов всего за несколько недель до того, как село вдруг оказалось мирным гнездилищем пацифистов.
Наиболее примечательными инцидентами были события 18 и 30 января. 18 числа через Самашки проходила колонна МЧС, вместе с которой село попыталась проскочить БМП. Машина была подбита. 30 числа неподалеку от Самашек была атакована колонна морской пехоты Тихоокеанского флота. 3 морпеха погибли, один попал в руки боевиков раненым, и умер уже в плену. После этого части 46-го полка Внутренних войск попытались войти в село, но встретили организованное сопротивление, потеряли бойца убитым и 12 – ранеными, и отошли.
Пока восточнее шел штурм Грозного, военным было не до Самашек. Но к концу зимы интенсивность боев в Грозном сильно снизилась, стало понятно, что скоро город возьмут. Операции на чеченской равнине и в предгорьях стали более актуальным вопросом.
Российские власти пытались организовать переговоры о передаче Самашек под контроль военным. В феврале на российском блокпосту прошла встреча между главой администрации Самашек Лемой Абдулхаджиевым и российским генералом Юрием Косолаповым. В тот момент удалось предварительно договориться: в селе остается отряд местной самообороны, тяжелое оружие сдают, боевики не из Самашек село покидают. В селе об этом спорили, но в общем, к началу марта какой-то отряд боевиков Самашки якобы покинул. Ушли, правда, недалеко – в Самашкинский лес, что можно считать и попыткой наколоть военных: собственно, чаща подходит вплотную к Самашкам. И что характерно, люди извне, бывавшие в селе в марте, утверждали, что в селе полно вооруженного народу.
В начале апреля под Самашки начали прибывать части МВД. Командование Объединенной группировки запланировало целую серию зачисток в разных поселках равнинной части республики.
Операцию возглавлял генерал МВД Анатолий Романов. Его служебный опыт был немалым, но вот боевой до Чечни исчерпывался руководством частями МВД в октябре 1993 года (участвовал в столкновениях на стороне президента). На Северном Кавказе он руководил оперативной группой внутренних войск с осени 1994 года.
Участвовали в процессе в основном части ОМОН, СОБР и внутренних войск. Также в группировке Романова имелись небольшие подразделения 74-й мотострелковой бригады, от которой использовалось несколько танков и гантраков – «Уралов» со спарками автоматических пушек ЗУ-23.
5 апреля началась разведка. Один из бойцов рассказывал:
Группа разведчиков совместно с сапёрами заходила на окраину Самашек со стороны леса. Перед входом на окраину села, командир роты капитан Казаков (погиб во вторую войну) оставил на прикрытии двоих разведчиков. Это были пулемётчик и стрелок. Минут через 20 после того, как группа зашла, из крайнего дома вышли трое духов. Один из них был парень лет 16-17 с ружьём, остальные двое — снайпер и автоматчик. Мы по рации запросили разрешение на их ликвидацию, но ротный запретил их валить, так как они уже далеко зашли, и по поведению этих духов было понятно, что они группу не обнаружили. Ещё минут через 15, ротный дал нам команду заходить за ними. Через 20 минут мы со стрелком догнали группу. Группа вела наблюдение, но спалились сапёры, и группу обнаружили. Мы поняли это по тому, как к двум работающим вдалеке от нас женщинам вдруг подошёл дед, и быстро с ними поговорив, они вместе ушли. Ротный чуйкой понял, что надо выходить. Мы начали движение на выход. Приблизительно на середине пути было место, где надо было пробежать метров 10 по открытой местности. Один из сапёров приготовился и побежал — и тут по нему открыли огонь из села. Завязался бой. Ротный по рации вызвал технику, подошла БМП-2 и очень быстро огнем пушки подавила предполагаемые огневые точки. Это нам позволило быстро выйти. Потерь у нас, к счастью, не оказалось.
Романов, надо заметить, до последнего пытался наладить коммуникацию. 6 апреля велись переговоры. Русские требовали выдать 264 автомата, 2 пулемета и БМП. Боевую машину уничтожили в Самашках ранее, так что она, безусловно, в Самашках имелась. Два пулемета в Самашках, что любопытно, тоже точно имелись, и о них поведал миру тот же Томас Гольц, который восхищался фугасами. Здесь, что характерно, требования российских военных и свидетельство Гольца отлично сходятся, а вот заверения старейшин об их отсутствии в селе – выпадают. Пулеметы были сняты с российской бронетехники. Что касается автоматов, точность калькуляции связана со сведениями, полученными от агентуры. У военных имелись поименные списки людей, получивших оружие. Кроме того, военные предполагали, что в селе находится пришлый отряд боевиков — около 300 человек.
Генерал Романов. Через несколько месяцев во время мирных переговоров он будет подорван на фугасе и получит тяжелейшие ранения, от которых никогда не оправится.
Старейшины начали затягивать переговоры. По их словам, в селе имелась только местная самооборона человек в 50 численностью, никакой БМП не было вообще, и полсотни автоматов они, конечно, наскребут, но на это потребуется три дня, а проверка паспортов противоречит менталитету чеченцев, так что ее тоже нельзя устраивать. Военные продемонстрировали список получивших оружие. В ответ старейшины заявили, что никого из перечисленных в Самашках уже нет.
Романов без всякого энтузиазма выслушал эти речи, после чего вместе с главой местной администрации предложил желающим покинуть село.
Примечание. В отчете ПЦ «Мемориал» (признан иноагентом и пр.) к словам военных относятся с необычайным скепсисом. По поводу БМП, например, написано, буквально «якобы зафиксированную при аэрофотосъемке села». Это звучит тем более удивительно, что сами правозащитники утверждали, что эту самую БМП видели во время инцидента 18 января, и в целом тот факт, что в Самашках была подбита БМП, не вызывает никакого сомнения.
Пока велись переговоры, неподалеку от села маневрировала бронетехника. Восточнее Самашек при переезде через железную дорогу подорвался на мине БТР. Экипаж получил контузии, машине оторвало два колеса и разрушило двигатель. Шедший в той же бронегруппе танк начал обходить поврежденную машину и тоже подорвался на мине, потеряв каток. Еще один БТР подорвался при попытке найти обходной путь.
Кроме того, солдаты внутренних войск обнаружили на подступах к Самашкам неизвестного мужчину. Его прихватили с собой, и выяснилось, что по национальности тот русский, а по социальному статусу раб. «Мемориал» (иноагент и все прочее) дипломатично называл таких людей «работниками». Бывшего невольника отправили в тыл. Кстати, упоминание об этом человеке вызывает резкую реакцию у жителей Самашек даже в наше время. Согласно их утверждениям, русские в Самашках были добровольными работниками. В описании разговора с этим тружеником села российский офицер приводил диалог:
– Ну а если бы ты отказался выполнять работу?
«Язык», не задумываясь:
– Тогда бы били, могли бы и убить.
Сами военные наносили удары по боевикам снаружи села, обстреливали Самашкинский лес, короче говоря, скучать не приходилось.
7 апреля Романов продлил до 13, а затем до 16 часов срок ультиматума. Утром авиация наносила удары по Самашкинскому лесу. Из села обстреливался разведвзвод (в журнале боевых действий группы Романова указано, что обстрел велся из двух крупнокалиберных пулеметов).
Тем временем из Самашек уходили люди. Колонна вышла в 12:35 с белым флагом.
С выходом людей из поселка связан один не проясненный до конца эпизод. Выходящих из села людей обстреливали.
В отчете «Мемориала» по этому поводу сказано следующее:
Никто из более чем двухсот жителей Самашек, опрошенных членами наблюдательной миссии правозащитных организаций, не упоминал ни о каких подобных случаях. На прямые вопросы об этом следовал отрицательный ответ. Это позволяет, по мнению авторов настоящего доклада, расценить сообщения о том, что боевики не давали выходить мирному населению из Самашек и обстреливали выходящих из села людей, как ложь.
Какие данные мы имеем по этому поводу?
В сборнике документов, обнародованных комиссией Станислава Говорухина, приведена справка МВД, согласно которой некий Х.М. Маусуров, житель Самашек, утверждает, что еще во время переговоров старейшины и жители убеждали боевиков уйти из села, в ответ на что те грозили «разобраться» с теми, кто попытается его покинуть и стреляли в воздух. Р.М. Довлетмерзаев заявил, что стреляли по колонне людей, покидающих Самашки, изнутри села – то есть, это были боевики.
Стрельба велась в основном поверх голов, и видимо, ее смысл был в том, чтобы вернуть беженцев назад.
Боец внутренних войск в разговоре с автором настоящей статьи утверждал:
С нашего склона Самашки были как на ладони. Люди шли сквозь коридор, который сострял из построенных в две шеренги соллат. Думаю, солдат специально так построили живым щитом, чтоб обеспечить безопасность людей. Часть беженцев успела пройти сквозь этот коридор, а потом, боевики открыли огонь и люди, которые не успели выйти, повернули обратно. Когда началась стрельба, БТР вышел и закрыл бортом беженцев.
МВД РФ в справке, составленной по итогам события, со ссылкой на шестерых названных по фамилиям жителей Самашек, утверждает, что колонну беженцев обстреливали боевики, в результате чего часть людей добралась до российского КПП, а часть повернула назад.
В целом, на взгляд автора, версия российской стороны выглядит значительно убедительнее. Боевики имели четкий мотив для обстрела – гражданские в селе сковывали солдат. Российская версия подтверждена свидетелями, известными по именам – жителями Самашек. Показания солдат и гражданских, различаясь в деталях, в целом сходятся на том, что людей обстреливали, и это делали именно боевики. При этом как военные, так и комиссия Говорухина ссылаются на людей, которые, как минимум, известны по именам.
Вышла, надо отметить, меньшая часть жителей. В селе оставалось еще, по крайней мере, около 5 тысяч человек.
В общем, на подходах к селу обстановка была нервной, хотя горы трупов еще не громоздились.
Ко второй половине дня, когда поток людей из села иссяк, Романов начал штурм.
Наиболее спорным решением генерала можно назвать именно позднее его начало. За время, потраченное на переговоры и выход людей из села, боевики успели приготовить оборону, и в частности, установить новые фугасы, в том числе непосредственно в селе. При этом обстрел начался, когда часть людей еще пыталась покинуть Самашки.
Наряд сил на непосредственный штурм включал сводный отряд спецназа МВД («Витязь» и «Русь», очень небольшие группы), подразделение Софринской 21-й бригады Внутренних войск (250 человек), а также отряд ОМОН Москвы (24 человека) и Московской области (60 человек). Кроме того, в бою участвовала небольшая группа 3-го батальона и артиллерийского зенитного дивизиона 8-й бригады ВВ. Таким образом, общая численность штурмующих доходила до 350-400 человек.
В северной части села действовал сводный отряд спецназа, который занял Малые Самашки (отдельный поселочек у железнодорожной станции). Основные силы – части Софринской бригады – подошли к Самашкам с востока. Поскольку незадолго до этого были подрывы бронетехники на минах, проходы прорубили при помощи установки УР-77 «Змей Горыныч» (принцип действия – выстреливание длинной «кишки» со взрывчаткой, от подрыва которой детонируют мины). Софринцы были разбиты на 10 штурмовых групп. Формально они включали три батальона, в реальности численность каждого батальона с трудом дотягивала до комплектной роты. Каждый такой батальон сформировал по 3 ШГ на базе собственных рот, плюс одна штурмовая группа составлялась из бригадной разведки.
В итоге каждая штурмовая группа включала по 20-30 солдат ВВ, плюс по 8-10 бойцов ОМОН, по 2-3 БТР, несколько саперов и расчет автоматического гранатомета АГС-17, плюс часть штурмовых групп имела в качестве усиления по танку, а часть – гантрак со спаркой автоматических пушек ЗУ-23. Артиллерийская поддержка почти не оказывалась – обстрел велся до штурма, кроме того, «Град» давал залп по южным подходам к селу.
В сумерках начался бой. Первым погибшим стал сапер Алексей Будкин. Поскольку все воевали в похожем камуфляже, сапер принял боевиков за омоновцев.
Боец софринской бригады вспоминал:
Влетели они с Михалычем во дворик. Два бойца навстречу. «Парны, вы омоновцы?» — наши им «Омоновцы-омоновцы»… и очередь в ответ. Форма, блин, с одних фабрик-то небось. Вот так… Лешку в голову — сразу наповал. Михалычу всю руку разворотило — вырубился. Шок, видимо. Михалыча вывезли на горку. Леху на броню закинули, говорят. БТР пока выбирался из села по буеракам, Леха и свалился, видать. Так и не нашли. Батя его потом в часть приезжал…(примечание: тело Алексея Будкина его отцу впоследствии удалось найти).
Сопротивление боевиков было весьма активным и тактически осмысленным – боевики пытались вклиниться между атакующими отрядами, чтобы спровоцировать огонь по своим.
Знаменитый танк, подбитый в ходе боев в селе, был потерян на улице Кооперативной в южной части Самашек, и он был подорван на фугасе. Танк шел с минным тралом, и эта необычная деталь притягивала внимание фотографов – эта машина так и стояла в Самашках, по крайней мере, до 1997 года, и за это время ее многажды успели отснять.
Наиболее серьезный бой шел на северо-западе села, в районе школы у улицы Степной, идущей с востока на запад. Бой здесь начался после восьми вечера. Один из танков был подбит из гранатомета.
Одна из штурмовых групп потеряла в бою накоротке сразу четверых убитыми. Туда же выдвинулась штурмовая группа из бригадной разведки, она тоже понесла потери. Штурмовая группа 1-й роты 1-го батальона рассыпалась, и солдаты вели бой отдельными группами.
В планы боевиков не входило держаться до последнего. Поэтому к ночи они начали отходить из села к лесу. Там они сделали крюк, и двинулись южнее Самашек к Закан-Юрту, находящемуся на восточной окраине Самашкинского леса. Поскольку отход боевиков из Самашек произошел уже к ночи, а до Закан-Юрта около 10 км по прямой, скорее всего, они достигли его утром 8 апреля.
Штурм закончился уже глубоко затемно, в сиянии осветительных боеприпасов. Не обошлось и без полевой трагикомедии – выпрыгнувший в темноте под стволы штурмующих чеченец на вопрос «Кто такой?!» крикнул в ответ: «Эй, я ОМОН, слюшай!»
Взятие Самашек, честно говоря, трудно назвать шедевром военного искусства. Романов не обеспечил окружение села, а штурм был начат уже во второй половине дня, что и обеспечило относительно спокойный отход боевиков.
Всего российские силовики потеряли за время штурма 16 человек убитыми и умершими от ран, согласно поименному списку, составленному современным исследователем Павлом Милюковым (есть в распоряжении автора). В основном погибшие относились к Софринской бригаде, имелись потери и у ОМОН. Было потеряно два танка, кроме того, за время штурма сгорело от огня гранатометов или получило повреждения до 5 БТР. Потери боевиков установить трудно, их собственная пресса характеризовала их как «большие».
В свете всего описанного, отчет «Мемориала», до сих пор считающийся одним из базовых текстов о штурме Самашек, выглядит просто вопиюще:
О том, был или нет бой в самом селе, имеются противоречивые сведения. (…)По словам большинства жителей Самашек, опрошенных членами Наблюдательной миссии правозащитных организаций, в селе против вступивших туда военнослужащих боевых действий не велось. Вместе с тем ряд жителей сообщил о том, что в нескольких местах в селе небольшие группы ополченцев некоторое время оказывали войскам сопротивление.
На следующее утро началась зачистка.
По словам жителей, она проходила крайне жестко. Мужчин задерживали, дома обстреливались, часть задержанных избили.
Боец Софринской бригады писал:
Шмонаем все. Все бешеные. Стреляем во всё: прячьтесь, духи. Мирных нет почти, может, ушли? Коридор им давали… Сзади стреляют — наши отбиваются. Но днем мы сильнее. Идем. Начинают появляться мирные в домах. Старики в основном. Мужиков старше 15 выгоняют на улицу. «ОБУВЬ И РУБАХИ ДОЛОЙ!»- и сбивают в кучу. Две бабы какие-то — молодуха лет 18 и в годах, чеченки. Орут, показывают посеченные миной ноги. Странно — минометы, вроде, не били… Просят кого-то не убивать. «НЕ БУДУТ ТУТ НИКОГО УБИВАТЬ! ВСЕХ НА ГОРУ, К ГЕНЕРАЛУ! ПУСКАЙ САМ ИХ ФИЛЬТРУЕТ!». Всех мужиков, кого набрали, гонят на гору перед БТРом. Сидим на земле, жрем конфеты — хабар, блин. Улица горит, сзади подгоняют. Уходим.На окраине сбор. Убитые попадаются. Чечены вроде. Странно, от школы далече. Тут мы и не бились. Сидим на БТРах. Ждем опять чего-то! Нам уже пофигу — отходняк.
Итогом зачистки стало задержание 83 человек, которых доставили в Моздокский фильтрпункт. Из них 65 были отпущены как невиновные, 1 передан в больницу, 5 – сданы правоохранительным органам для дознания, и 12 отправились на обмен – таким образом освободили пленных российских солдат.
Количество погибших за два дня чеченцев, несмотря на наличие поименных списков, остается дискуссионным. Дело в том, что даже «Мемориал», крайне пристрастный по отношению к военным и некритично воспринимающий любые сообщения о невинно пострадавших, констатирует:
При опросе в отношении 10 погибших жителей Самашек от различных рассказчиков получены противоречивые сведения о датах и местах смерти. В некоторых случаях опрошенные нами родственники сознательно стремились отнести смерть своих близких к событиям 7-8 апреля в Самашках, хотя те умерли в другое время, а иногда и в других местах. Подобные случаи обнаруживаются также в списке больницы и в перечне сельской администрации.
Всего, по данным «Мемориала», погибло 103 человека, в том числе 90 мужчин и 13 женщин. Доля боевиков среди погибших неизвестна. Источники «Мемо» утверждают, что только четверо, однако это те же самые источники, которые пытались записать в погибшие в Самашках людей, умерших не там и не тогда, а то и вообще убеждающие, что боя не было вообще. При этом обстоятельства гибели некоторых якобы мирных жителей вызывают вопросы. Например, сорокалетний Шарани Серсултанов погиб, «перекрывая шифер на крыше консервного завода в 16 часов». Если принять на веру этот тезис, выходит, что покойный Серсултанов пошел чинить крышу не работающего уже годами консервного завода, причем выбрал как раз тот самый момент, когда было заявлено о зачистке. Еще трое жертв – это мужчины, которые во время боя находились в чужом сарае, отдельно от своих семей и погибли вместе. Сам по себе этот факт не означает со стопроцентной вероятностью, что это были боевики, но трое взрослых мужчин одной компанией в отдельно стоящем здании во время штурма – это, по крайней мере, вызывает вопросы.
Сергей Максудов, изучавший вопрос детально, и уже постфактум, дает следующую раскладку потерь: было убито 42 мирных жителя, в том числе 10 – во время зачистки и 32 – в ходе штурма, а также 33 боевика и 20 человек, статус которых не может быть надежно определен – возможно, боевики. Кроме того, по его данным, несколько человек были застрелены при конвоировании и до десяти – при аресте. В любом случае, явная диспропорция между убитыми мужчинами и женщинами заставляет предположить, что доля боевиков среди погибших намного выше, чем хотелось бы представить «чеченофильской» части общественности. Однако история зачистки Самашек стала широко известна в предельно упрощенном виде («федералы ворвались в мирное село и всех убили»).
Практически все, включая солдат, отмечали мелкие хищения в ходе зачистки – солдаты жили в ужасных бытовых условиях, и при каждом удобном случае улучшали собственную диету «трофейной» едой, включая домашнюю птицу и быт; кроме того, кто-то, вероятно, зампотех, разграбил мастерскую, откуда вынес инструмент.
Мародерство было проблемой Чеченской войны. Люди в горячей точке бедствовали сами, но солдатам было что сказать:
Как обычно куча морализаторов, которые цокают языком и говорят «Нехорошо! Мародерство! Подлость!». Всегда очень хочется отправить подобных «чистоплотных» граждан на войну, в условия когда никакой цивилизации нет. Чтоб на своей шкуре почувствовали, что такое настоящая ж…па.Я не стесняюсь того, что брал в чеченских домах матрасы и одеяла — была зима и ничего из казенного имущества у нас не сохранилось, спать на земле очень холодно; брал книги — потому что неоткуда было взять что-либо почитать; брал еду — потому что за нами не успевало снабжение и приходилось питаться практически только вареньем и солеными помидорами из подвалов; брал посуду — потому что котелки давно пришли в негодность и были потеряны; ломал стулья для костра — потому что был короткий привал и надо было погреться; брали старые дребезжащие магнитофоны — чтобы послушать немного музыку, подсоединив его к аккумуляторам; разбирали дома на стройматериал — потому что нас поставили в чистом поле и надо было чем-то накрыть землянку. Да много чего брали и использовали в своих нуждах.
Эта реплика Дениса Мокрушина относится не к Самашкам, но смысл происходящего описывает внятно.
Штурм и зачистка закончились, но для общества все только началось. Для начала, в СМИ распространилась душераздирающая история об ужасах, устроенных «федералами», в которой фигурировали массовые расстрелы стариков, отрезанные головы и молодой чеченец, у которого вырезали сердце.
Реакция прессы и правозащиты была примерно такой:
Правозащитник Лев Пономарев: “Самашки правомерно сравнивать с Катынью, Лидице или Сонгми”.
Анна Политковская: “Самашки — современная Лидице”.
«Общая газета»: “Село Самашки, где федеральные войска прославились карательной операцией”.
«Индепендент»: “Русские поджарили чеченское село”.
Короче говоря, «медийная бомба» взорвалась по полной программе. Все это звучало диковато, но массовая гибель людей сомнений не вызывала.
История в Самашках вызвала разбирательство на уровне Госдумы, причем депутат Шабад с трибуны обвинял военных в геноциде: Эта операция планировалась с целью поголовного уничтожения мужского населения, которое попадалось под руку. Не все село, но на тех трех-четырех улицах, по которым прошли каратели, все мужское население было либо уничтожено, либо интернировано под видом заложников.
На место выехала парламентская комиссия во главе со С.Говорухиным. Режиссер и политик, судя по всему, действительно старался получить объективную картину событий.
Российский офицер вспоминал:
Говорухин общался с жителями села. Порой при этом он удалялся от нас настолько далеко, что заставлял беспокоиться о его безопасности. Возможно, он делал это преднамеренно, полагая, что чеченцы вдали от нас будут откровеннее. Излишняя предосторожность – наше присутствие их не слишком смущало. Несмотря ни на что, Говорухин показался мне человеком довольно отважным.
Выводы парламентской комиссии, в общем, сводились к следующему. Во-первых, село пострадало не настолько сильно, как можно было подумать после первых сообщений, разрушения касались в основном трех-четырех улиц, на которых шли бои. Это вполне логично: тяжелая артиллерия и авиация при штурме не использовались. Мирные жители действительно были убиты, но они погибли в ходе штурма.
Что, судя по всему, произошло 8 апреля? Военные были крайне взвинчены событиями предыдущих дней. Разговоры о том, что в Самашках нет оружия, нет боевиков, это мирное село и т.д. и т.п. – обернулись кровавым штурмом с очень тяжелыми потерями. 16 погибших – это много; потери техники, включая два танка, это серьезный ущерб, который говорит об ожесточенном бое. В этих условиях на следующий день зачистка оказалась неизбежно жесткой. Солдаты предпочитали при любых сомнениях обстрелять подозрительный дом или забросить в помещение гранату.
Трагедия поселка Самашки превосходно демонстрирует нам проблемы партизанско-повстанческих войн как таковых. Боевики (партизаны, террористы, называйте, как хотите) находятся среди гражданских жителей и при первой возможности себя за таковых выдают. У них есть родные и друзья среди гражданских. Но военные сами находятся в сложном положении. В случае с Самашками Романов из гуманитарных соображений серьезно задержал зачистку, что поставило его подчиненных в куда более сложное положение, чем оно могло бы быть, если бы военные действительно не считались с потерями среди гражданских. В итоге «дипломатические усилия» обеих сторон привели сначала к жестокому бою, а затем – к зачистке, во время которой «пружина распрямилась» и солдаты действовали, исходя из убеждения, что все в селе одним миром мазаны.
