Американская революция. Часть XVI От Гибралтара до России
Содержание:
16 июня 1779 года войну Англии объявила ещё и Испания. При этом Мадрид не признал независимость Соединённых Штатов, так как они претендовали на Флориду.
Гибралтар и битва при лунном свете
Испанцы сразу же подняли вопрос о завоевании Гибралтара и Порт-Магона, что полностью отвечало интересам Франции. 20 июня 1779 года, всего через 4 дня после объявления войны, началась осада Гибралтара, которая затянулась на 3 года и 7 месяцев. Она оказалась самой кровавой блокадой в истории Гибралтара и вошла в историю под названием «Великая Осада». Примечательно, что за 48 часов до начала боевых действий генерал-губернатор города Джордж Эллиот в испанском гарнизоне Пунта Малья ещё присутствовал на рауте по случаю повышения командующего Хоакино де Мендоса до чина генерал-лейтенанта. Уже через два дня грянуло объявление о блокаде Гибралтара, и ситуация полностью изменилась.
Гибралтар
Джордж Огаст Эллиот был опытным воякой. Он окончил военно-инженерные курсы в Британии и Франции, участвовал в Семилетней войне, в штурме Гаваны в 1762 году, а в 1778 был назначен губернатором Гибралтара. В отличие от многих других английских генералов Эллиот совершенно не употреблял алкоголь, предпочитал вегетарианскую пищу, вставал в четыре утра, был благочестив, честен и скромен. Английские историки отмечали, что он был
«наверное, самым подходящим губернатором Гибралтара за всю его историю».
В начале войны гарнизон крепости Скалы составлял пять британских полков по 500 человек, три ганноверских полка (под командованием Ла Мотта) по 360 штыков в каждом, 500 артиллеристов и 100 военных инженеров. Морские силы состояли из 5 линейных кораблей под командованием адмирала Даффа. Гражданское население города на тот момент составляло 3200 человек, из которых (согласно переписи 1777 года) 519 были британцами, 1819 — католиками (в основном — испанцы, португальцы, генуэзцы) и 863 — евреями (по большей части — ростовщики).
Крепость успели порядком усилить: на северной оконечности скалы появилась новая артиллерийская позиция Гринс Лодж Батарей (Green’s Lodge Batter), а на востоке соорудили Кингз Бастион (King’s Bastion), защищавший Гибралтар от десанта со стороны залива. На самой скале расположился ещё ряд фортов — батарея Уиллисис, Большая Батарея, редут Принцессы (Willis’s, Grand Battery, Prinsses Line).
Напротив отгороженного рвом и батареями перешейка, в местечке Пунта Малья располагался испанский гарнизон в 13 700 человек. Он занимал линию окопов и укреплений, тянувшуюся через весь перешеек и упиравшуюся в форты Санта-Барбара и Сан-Феллипе. Там испанцы сосредоточили двенадцать эскадронов кавалерии, 1 000 артиллеристов, 4 батальона пехоты и разнородные силы народного ополчения — полки Арагона, Каталонии, Гвадалахары, Сории и Савойи. Командовал этой сборной солянкой генерал Мартин Альварес Сотомайо, ранее участвовавший в военных действиях в Италии. Морские силы испанцев состояли из эскадры фрегатов под командованием Антонио де Барсело, стоявшей в Сеуте и Альхесирасе. Фрегаты должны были заблокировать подвоз продовольствия, подкреплений и боеприпасов в Гибралтар. Союзники решили захватить Скалу измором, а активные боевые действия отложили на будущее.
Последствия осады жители Скалы почувствовали на себе быстро. Цены на продовольствие сразу же поползли вверх — генерал Эллиот уже в августе был вынужден ввести в Гибралтаре карточную систему. Дух гражданского населения неуклонно понижался. Дабы побороть эту тенденцию, 12 сентября 1779 года губернатор приказал открыть беспокоящий огонь по испанским позициям. Батареи Гринз Лодж, Уиллисис и Квин Шарлотт каждый день выпускали по противнику до 100 ядер. До октября испанцы были вынуждены терпеть, не имея возможности ответить, поскольку их пушки ещё не прибыли. Только после установки орудий на фортах Пунта Малья бомбардировка стала взаимной. Одновременно испанцы возвели батареи Сан-Хосе и Пеньон, которые тоже интенсивно включились в обстрел города.
Теперь орудийный грохот над Скалой не умолкал ни на день…
К декабрю 1779 года дефицит продовольствия в Гибралтаре приобрёл уже критические размеры. Цены на продукты поднялись в двадцать раз, и без того скудные пайки были урезаны, а в январе дошло до того, что солдаты начали умирать на постах от голода. Спасать гарнизон Гибралтара Англия послала самого прославленного своего адмирала — Джорджа Роднея.
Вообще-то тот первоначально направился к берегам Северной Америки, но аховая ситуация в Гибралтаре заставила адмирала проследовать к Скале. Перед соединением Роднея поставили две цели: доставить в осаждённую крепость провиант и боеприпасы, а также при возможности дать бой союзникам, чтобы деблокировать Гибралтар с моря.
«Битва в лунном свете», 1780 год
В декабре 1779 года Родней отплыл из Англии. В состав его соединения входили 21 линейный корабль, 14 фрегатов и большое количество транспортов с войсками. 7 января 1780 года на траверзе мыса Финистерре все транспорты в охранении из линкора и 3 фрегатов взяли курс на Карибское море. Оставшиеся же корабли Роднея двинулись к Гибралтару. На следующий день англичане обнаружили больший торговый караван испанцев из 12 кораблей, шедший из Сан-Себастьяна к Кадису. Караван сопровождали 64-пушечный «Гипускоан» и нескольких мелких фрегатов. Упускать такую добычу было бы грешно — Родней немедленно атаковал противника. После быстротечного боя весь караван был захвачен. Испанские суда, гружённые оружием и провиантом, Родней сразу же отправил в Гибралтар, поставив в охранение 2 линкора. Сам же адмирал с 18 линкорами отправился на поиск противника к мысу Сент-Винсент.
Тем временем, ничего не зная о присутствии Роднея, из Кадиса к мысу Финистерре двигался испанский флот из 11 кораблей и 2 фрегатов под командованием адмирала эскадры Хуана де Лангара. В начале войны этот флотоводец отличился тем, что с 2 кораблями — «Подеросо» и «Леандро» — смог недалеко от Санта-Марии захватить британского приватира «Винчеон». За эту
«великую победу»
де Лангара был произведён в следующий чин.
14 января дивизион испанцев попал в шторм, и 74-пушечные «Сан-Хенаро» и «Сан-Хусто» отнесло к западу. Таким образом, эскадра сократилась до 9 линейных кораблей и 2 фрегатов. 16 января, около часу дня Родней обнаружил соединение де Лангара и подал сигнал выстроить линию. Испанцы сразу же повернули на юг, к Кадису, поставили полные паруса и попытались убежать, но в 16.00 головные вымпелы англичан — 74-пушечные «Дифенс», «Резолюшн», «Бэдфорд» и «Эдгар» — нагнали беглецов. Первый залп дали корабли Роднея. Поняв, что уйти не получилось, де Лангара приказал своим канонирам ответить…
Через 40 минут ядро попало в крюйт-камеру 70-пушечного «Сан-Доминго», и «испанец» скрылся в ослепительной вспышке. После того как осел дым, на месте корабля остались только обломки — спасти никого не удалось.
К 18.00 стало темнеть, и у де Лангара возникла надежда ночью оторваться от яростно залпирующих британцев. Однако Родней не собирался прекращать преследование, и испанцы стали готовить белые флаги. Первым был взят на абордаж «Принсесса», чью участь в итоге повторили и почти все остальные испанские вымпелы, включая флагманский 80-пушечный «Феликс». «Сан-Аугустин» и «Сан-Лоренцо», пользуясь тем, что имели хорошую скорость (их борта были обшиты медью), смогли уйти. Чуть позже честь испанской короны смогли поддержать также действия экипажей «Сан-Эухенио» и «Сан-Хулиан» — во время бури британцы разрешили испанцам принять участие в такелажных работах. Пользуясь удобным случаем, пленные моряки набросились на призовые команды англичан, которые были быстро обезврежены.
Эскадра Роднея потеряла 32 человека убитыми и 102 ранеными. Испанские потери неизвестны, но на одном только взорвавшемся «Сан-Доминго» погибло более 100 моряков.
В британской литературе разгром соединения де Лангара называют «Moonlight battle» — «битва при лунном свете». Англичане смогли захватить 4 корабля противника. Испанские «Сан-Эухенио» и «Сан-Хулиан» 20 декабря с триумфом вошли в гавань Кадиса под пушечные залпы — в трюмах кораблей сидели пленные английские моряки. Примерно в это же время Родней вошёл в Гибралтар. В порту уже разгружался конвой, который был отправлен ранее, Родней отправил на берег немного пороха и ядер, после чего взял курс на Барбадос.
Холостой выстрел испанцев — белый флаг англичан!
Результаты победы Роднея были удручающими для союзников — блокада оказалась прорвана, гарнизон Гибралтара получил необходимое снаряжение и продовольствие, а испанский флот после полученного при лунном свете нокаута банально боялся выходить в море. Продолжалось это, правда, недолго. Сразу после ухода эскадры Роднея испанский флот возобновил морскую блокаду Скалы.
Адмирал Джордж Бриджнес Родней
Поскольку война для Испании началась не особо удачно, Мадрид предложил Лондону сделку — иберийцы обязуются выйти из войны, если Великобритания вернёт Гибралтар. Дабы «провентилировать» столь деликатный вопрос, в Ганновер (на родину британского короля) был направлен граф Флоридабланка. Британцев заинтересовало испанское предложение, и в январе 1780 года по приглашению Георга III в Лондон прибыл посол Испании — граф де Альмодовар. После обсуждения идеи в кабинете министров англичане выдвинули свои условия:
- взамен Гибралтара Британия получает остров Пуэрто-Рико, крепость Омоа в Гондурасе и территорию в заливе Оран в Западной Африке, где может строить новую крепость.
- Испания оплатит Англии все издержки по перевозу военного и гражданского имущества и компенсирует затраты на строительство новой крепости (это около 2 миллионов фунтов стерлингов).
- Испания разрывает все отношения с Францией и прекращает предоставление помощи североамериканским колониям.
- Англия заключает с Испанией перемирие, испанский гарнизон из Пунта Малья переводится вглубь страны.
- Англия отдаст Испании Гибралтар только после окончания войны в Америке, но Испания, в свою очередь, должна предоставить свои базы на острове Пуэрто-Рико, как только будет заключён договор.
В июле 1780 года в Мадрид на переговоры прибыл герцог Камберленд. Испанцы, получившие ряд чувствительных ударов от флота Англии, уже были готовы согласиться на предложение Лондона, но тут в который раз внезапно всё изменилось.
Как мы с вами помним, война с Тринадцатью колониями, а потом и с Францией легла тяжким бременем на британские службы снабжения. Войска в колониях требовалось кормить, одевать, обувать. Поэтому в 1780 году началось комплектование гигантского конвоя в Америку. 2 августа 1780 года он вышел из Портсмута.
Конвой состоял из 63 судов. Среди них имелись 18 кораблей снабжения (victual vessels), везущих провизию, снаряжение, а также 90-й пехотный полк в Вест-Индию. «Довеском» к кораблям снабжения прилагались 5 кораблей Ост-Индской компании, гружёных деньгами и припасами для флота в Ост-Индии.
Достигнув точки в 112 лигах юго-западнее островов Силли, Флот Канала, сопровождавший конвой, повернул назад, в Англию. 5 августа у мыса Финистерре отделились 64-пушечные «Буффало» и «Инфлексибл». Теперь конвой сопровождали только 74-пушечный «Рамиллиес» и два 36-пушечных фрегата — «Тетис» и «Саутгемптон».
В ночь с 7 на 8 августа 1780 года дозорные вымпелы испанского флота, состоявшего из 27 кораблей и 4 фрегатов, заметили английский конвой. Державший свой флаг на 112-пушечном «Сантисиме Тринидад» испанский адмирал Луис де Кордова-и-Кордова, чтобы захватить как можно больше английских судов, использовал необычный трюк. Вечером 8 августа «Сантисима», пользуясь тем, что «Раммилиес» отдалился, занял позицию впереди конвоя и зажёг кормовые огни. Гражданский начальник конвоя подумал, что видит огни английского 74-пушечника, и приказал править за ними. Утром весь конвой оказался прямо в центре испанского флота.
Английский конвой
Далее началось невообразимое: холостой выстрел испанцев — белый флаг англичан, холостой выстрел — капитуляция, холостой выстрел — сдача, и пошло-поехало!.. К 10 утра испанцы и подошедшие французы (9 линкоров и 1 фрегат под командованием Боссе) захватили 55 кораблей (52 испанцы и 3 французы), среди которых оказались и ост-индийцы — «Гэттон, «Годфри», «Хиллсборо», «Монтстюарт» и «Роял Джордж». Было взято в плен 1350 матросов и 1357 солдат, кроме того — 286 гражданских лиц.
Захват британского конвоя 9 августа 1780 года
Помимо судов трофеями стали 80 тысяч мушкетов (знаменитые «Браун Бесс»), 3000 бочек пороха, обмундирование, снаряжение, палатки для 12 полков в Вест-Индии и 1.5 миллиона фунтов в серебре и золоте (из них 1 миллион — в слитках), предназначенных для закупок в Ост-Индии. Кроме того, запчасти и материалы (в частности — мачты и реи) для флотов Грейвза и Роднея в Америке.
Спастись удалось только охранению (3 корабля) и 5 торговым судам — они по случайности ночью не увидели огней с «Сантисима Тринидад», а потому пошли за «Рамиллиесом».
Захват противником столь крупного конвоя вкупе с потерей нескольких торговых кораблей в Вест-Индии из-за штормов вызвал массовые разорения британских страховых компаний — ставки на страхование морских грузов и кораблей взлетели до небес. Лондонская фондовая биржа после известия о печальной судьбе конвоя закрылась на две недели.
Разумеется, эта нечаянная победа воодушевила всю Испанию. Идальго в Мадриде с удовлетворением предсказывали возвращение испанского королевства в блаженные времена Изабеллы Кастильской и Карла V. Требование Англии вернуть её суда Испания надменно проигнорировала. В ответ Лондон резко свернул все переговоры, и боевые действия были продолжены.
Очередной предварительный итог — если сравнить ситуацию на 1777 год с ситуацией 1779 — начала 1780 года, то оная для Англии несомненно ухудшилась. Самым паршивым было то, что у Royal Navy, этой палочки-выручалочки Англии, появилось множество мест, где его присутствие было крайне необходимо, где требовалось защищать конвои и коммуникации. В результате ни в домашних водах, ни в Вест-Индии, ни у побережья Испании английский флот не мог получить решающего преимущества и приступить к своей излюбленной тактике — блокаде вражеских баз и уничтожению морской торговли противника.
Проблемы индийские и дела российские
Было и ещё одно направление, где англичанам требовались силы и средства, причём значительные — это Индия. Ещё в 1772 году британцы решили влезть в свару за престолонаследие у маратхов после смерти верховного пешвы Мадхав-Рао I. Совет Бомбейского отделения ОИК встал на сторону одного из претендентов — Рагхунатха-Рао и послал ему военную помощь. Однако главное руководство ОИК в лице генерал-губернатора Гастингсасидело в Калькутте и, учитывая сложные отношения с соседями британской Бенгалии, совсем не хотело получить ещё и с востока набеги маратхов. Поэтому Бомбей резко одёрнули, и британцы начали мирные переговоры, которые тянулись до 1778 года. В тоже время британцы хотели отнять у маратхов остров Сальсет, контролирующий гавань Бомбея, на что те не согласились.
Тогда маратхов решили убедить. В начале 1779 года из Бомбея в Пуну (город в 150 км от Бомбея) был послан большой отряд, состоящий из 600 европейцев и 3 300 сипаев. По дороге к ним присоединились войска союзного британцам Рагхунатха — около 12 тысяч конных воинов. Навстречу этому соединению из Калькутты выслали другой британский отряд, чтобы атаковать маратхов с двух сторон. Казалось, план был беспроигрышный…
Армию маратхов в 10 тысяч человек (сколько успели собрать) возглавляли Тукоджи Рао Холькар и «генерал» Махаджи Шинде. Индийцы отступали к Пуне, прибегнув к тактике выжженной земли, а легкие силы маратхов нападали на обозы и мелкие отряды британцев. По предложению Шинде англичан заманили в ловушку — маратхи оставляли неразорённой только тонкую полоску земли, по которой и двигалась оккупационная армия, пока не уперлась в окружённую горами излучину Талагеона у города Вадагаон. 12 января 1779 года англичане внезапно оказались без средств снабжения и отрезанными от Бомбея. Конница Рагхунатха, конечно же,разбежалась вместе с их предводителем, так что, по сути, это был… разгром?
С северо-востока вёл наступление британский отряд из Калькутты — 6000 сипаев и 500 кавалеристов-пуштунов под командованием полковников Лесли и Годдарта. В лощине Кхандале, недалеко от Пуны, британцы были атакованы пятитысячным отрядом «генерала» Бхимрао Пансе во фланг. Несмотря на это, калькуттский отряд смог перестроиться и развернулся для контратаки. Но начаться она так и не успела. С предгорий англичане были обстреляны маратхской артиллерией и ракетами (которые маратхи в небольшом количестве закупили у Майсура). Потеряв за пять минут до 1500 человек (!), британский отряд обратился в бегство. Маратхи пустились в погоню. Эта «игра в догонялки» закончилась печально — до Калькутты добрались лишь 2000 оборванных солдат.
Английский представитель униженно просит великого пешву о мире
Генерал-губернатор Гастингс, понимая, что произошла катастрофа, срочно послал в Пуну переговорщиков. По прибытии тех заставили ползти на коленях от дверей до трона верховного пешвы и на коленях же молить о мире.
Чуть ранее до Индии дошли вести о том, что Франция вступила в войну с Англией. В том числе — и на территории Индостана.
Началась эта война для англичан за здравие — сначала они без боя принудили к сдаче Шандернагор, а в июле 1778 года британские войска начали осаду французской колонии Пондишерри. Французская эскадра де Тронжоли в составе 64-пушечного корабля «Брайян», 40-пушечного фрегата «Пурвоюз», 32-пушечного мобилизованного «Сартин», 24-пушечного фрегата «Бриссон» и 22-пушечного корвета «Лористон» вышла с Иль-де-Франс к Пондишерри, однако 10 августа столкнулась с британской эскадрой Эдварда Вернона в составе 60-пушечного «Риппон», 28-пушечного «Ковентри», 14-пушечного «Корморант» и 28-пушечного корабля ОИК «Валентайн». Далее последовала двухчасовая нерешительная перестрелка, после которой де Тронжоли повернул обратно к Иль-де-Франсу. Английские вымпелы из-за полученных повреждений от преследования противника отказались. Потери англичан — 11 человек убитыми, 53 — ранеными, у французов — порядка 30 человек убитыми и ранеными. Совершенно непонятны действия Тронжоли — его эскадра по всем статьям превосходила отряд Вернона. 40-пушечный «Пувоюз» нёс на главной артиллерийской палубе 24-фунтовые пушки, то есть был вооружён орудиями линкорного калибра. Тем не менее, Тронжоли предпочёл не рисковать, так что Пондишерри теперь был обречён.
Из книги Каплана «Путешествие в Историю. Французы в Индии»:
«Губернатор Пондишерри Белькомб, чтобы поднять настроение в городе, громогласно заявил о победе французов в морском сражении. Был даже заранее отслужен благодарственный молебен. Но адмирал Тронжоли, подобно многим своим предшественникам, уклонялся от рискованных сражений. Наконец 20 августа подошла английская эскадра. Город замер в ожидании, все готовились увидеть величественное зрелище — морской бой недалеко от города. Наступила ночь. Утром Белькомб, выйдя на веранду губернаторского дворца, не увидел ни одного французского военного корабля. Он отбросил лорнет, схватил самую большую подзорную трубу. Корабли исчезли. Оставалось лишь надеяться, что битва идёт где-то вдали. Но это была напрасная надежда.
Английский морской десант мог почти беспрепятственно захватить незащищённое побережье. Англичане медленно, но упрямо усиливали своё давление, их бомбардировки становились всё опаснее. Осколок снаряда ранил, правда, неопасно, Белькомба. 13 октября началось генеральное наступление на Пондишерри. К вечеру главный ров, опоясывавший город, был взят. 15 октября англичане находились в 30 метрах от последней линии обороны. Белькомб 16 октября собрал военный совет, который принял решение о капитуляции. 18 октября 1778 года англичане вошли в город. Все офицеры и солдаты-европейцы были отправлены в Мадрас.
Среди осажденных в Пондишерри находился человек, чьё имя приобрело большую известность в период французской революции, — граф Баррас, впоследствии глава Директории, стоявший во главе французского правительства с 9 термидора до 18 брюмера. На склоне лет Баррас написал мемуары, в которых много страниц посвятил своей ранней молодости, в частности пребыванию в Индии».
У каждой медали, как известно, есть две стороны. «Отжим» в Индии колоний у французов, пусть и успешный, поглощал и без того скудные английские ресурсы. К тому же к 1778 году опять подняло голову самое сильное на тот момент индийское княжество — Майсур — война с ним была неизбежна.
В общем, новый рост расходов у Британии был предопределён, и дальше дело становилось только хуже. Американцы же, в свою очередь, активизировали морские операции — в мае 1778 года у мыса Нордкап в Баренцевом море появился американский 20-пушечный капер «Дженерал Миффин» под командованием Дэниэла МакНейла. Там он захватил 8 британских судов, после чего проследовал в Ла-Манш, где взял ещё пять призов. Так впервые американские каперы появились у русских берегов.
Пользуясь случаем, английский посол Харрис решил заручиться поддержкой Екатерины II. Он предложил осудить действия мятежников у побережья России. На аудиенции у императрицы Харрис в ярких красках расписал угрозу торговле двух стран от каперов, и попросил Екатерину поспособствовать англичанам в этом вопросе. Екатерина, как тогда говорили,
«благосклонно снизошла».
Поэтому в марте 1779 года к побережью Норвегии была послана небольшая русская эскадра для защиты от американских каперов. При этом, по предложению графа Панина, командиру было приказано следующее:
«Дабы он во время крейсирования своего встречающихся английских, французских и американских арматоров (то бишь каперов) отнюдь не озлоблял, но советовал им удалиться в другие воды… потому что вся навигация того края идёт единственно к пристаням и берегам Российской империи».
Далее Панин продолжал:
«Одинаковое противу англичан и французов введение с американскими каперами почитаю и надобным для того, чтоб инако собственные наши торговые суда по всем другим морям не подвергнуть их мщению и захвату, как нации, которая сама их неприятельским нападением задрала. Известно, что американцы имеют в европейских водах немалое количество вооружённых судов, кои все и стали бы караулить наш торговый флот».
Глава коллегии иностранных дел Никита Иванович Панин
Отметим две вещи:
- Екатерина посылкой русской эскадры к Нордкапу не поддерживала какие-то там колонии, а пыталась защитить и увеличить свою торговлю, пусть и на иностранных судах;
- англичан возмутило, что между их каперами и каперами других стран поставили знак равенства. Ведь что не позволено быку, должно быть позволено Юпитеру, а тут Юпитера поставили в один ряд с быком!
11 марта 1779 года российское правительство опубликовало ноту к правительствам Англии и Франции, в которой сообщалось о намерении послать
«эскадру своих линейных кораблей и фрегатов, которым будет приказано должным образом защищать торговлю и судоходство, удаляя от этой береговой полосы любое каперское судно, которое появится, без исключения, невзирая на его национальную принадлежность».
Это была первая ласточка того, что позже оформилось в первый Вооружённый Нейтралитет. Но об этом документе мы поговорим чуть позже. Пока же отметим, что 1780-й год оказался для англичан очень неприятным.
источник: https://fitzroymag.com/right-place/ot-gibraltara-do-rossii/
