Американская революция. Часть XIII Генерал Хоу и великолепные гессенцы
Содержание:
Давайте-ка вернёмся обратно в Новый Свет образца 1777 года и поговорим о втором крупном поражении американских повстанцев. Я имею в виду сдачу Филадельфии.
Россия даёт от ворот поворот
Как мы с вами помним, командующий английскими войсками генерал Хоу изначально планировал ударить одновременно из Канады и из Нью-Йорка по армии Вашингтона, чтобы отрезать Новую Англию от остальных колоний. Однако в апреле 1777 года он предложил государственному секретарю по колониям виконту Саквиллу новый план — Бургойн пусть сам пробивается к Олбани, а Хоу врежет по Филадельфии, столице мятежников, и месту, где заседает Второй Континентальный Конгресс. Вопрос — почему Хоу вдруг отказался от удара совместно с Бургойном и перенацелил свои войска на захват Филадельфии — один из ключевых вопросов войны за Независимость. До сих пор он вызывает споры историков.
Карта Нью-Йоркской гавани и устья реки Гудзон
Вообще, изначально план Хоу от 30 ноября 1776 года выглядел так: 10 тысяч англичан атакуют из Канады, 10 тысяч — осуществляют удар навстречу из Нью-Йорка, а ещё 10 тысяч атакуют Филадельфию. Для реализации этого плана командующий просил прислать из метрополии дополнительно 15 тысяч солдат, артиллерийский батальон и 10 линейных кораблей. Однако вслед за этим, 14 января 1777 года, в новом письме Саквиллу Хоу модифицировал идею: согласно его данным, в Филадельфии было много лояльно настроенных к короне людей, поэтому есть смысл ковать железо, пока горячо. Т.е. быстрым ударом захватить столицу повстанцев. Бургойн же пусть пока наступает на Олбани, а удар из Нью-Йорка ему навстречу последует, когда прибудет подкрепление из метрополии.
Просьба о подкреплении, мягко говоря, удивила английское правительство. При взгляде из метрополии успех кампании 1776 года казался несомненным: армия Вашингтона, составлявшая летом 19 тысяч человек, к осени «усохла» до 4–5 тысяч, в ней царили невесёлые настроения, из войск шло массовое дезертирство. На фоне этого Англия совершенно не ожидала, что Хоу потребуются какие-то подкрепления. Кроме того, отправка солдат в Америку означала дополнительные расходы, причём немалые, что могло стать прологом к повышению налогов в самой Англии и, как следствие, — социальному взрыву.
Саквилл отвечал:
«Я фактически не вижу шансов (least chance) перебросить к вам ганноверских или даже русских солдат вовремя». Секретарь по колониям продолжал, что даже если начать вербовку сейчас, по финансовым и организационным обстоятельствам можно перебросить к осени только 7 800 солдат, группировка Хоу достигнет 35 тысяч человек, разве этого недостаточно? В ответ генерал высокомерно посоветовал Саквиллу «бросить эту хитроумную математику и постараться исключить из расчётов больных, раненых и умерших солдат из числа находящихся в Америке».
Собственно тема подкреплений стала лейтмотивом едва ли не всех операций английской армии в войне за Независимость. По документам, у Британии было 36 тысяч регулярных солдат, однако по факту лишь 9 000 из них являлись боеспособными, остальные — команды инвалидов, гарнизоны крепостей и т.д. Соответственно, чтобы удовлетворить требования Хоу, надо было нанять где-то еще 26 тысяч, а это означало большие траты, увеличение внутреннего долга и рост налогов, на что ни Георг III, ни английское правительство согласиться никак не могли.
Тем не менее, искать дополнительные войска начали, для чего английская сторона обратилась… к России. Причиной такой инициативы оказалось сильное желание сэкономить. Немецкий солдат (так и хочется сказать «согласно прейскуранту») стоил 200 фунтов стерлингов (вместе с обмундированием и снаряжением); русским предлагали 3 миллиона фунтов за 30-тысячный корпус, т. е. по 100 фунтов стерлингов «за голову», причём обмундирование и снаряжение у солдата были свои.
Цитата из книги Николая Болховитинова «Россия и война США за независимость. 1775-1783 гг.»:
«Ещё 1 сентября 1775 г. английский король Георг III направил личное послание Екатерине II. Играя на монархических чувствах императрицы, король в возвышенных выражениях соглашался «принять», а по существу просил русских солдат «для подавления восстания в американских колониях». Британскому посланнику в Санкт-Петербурге были даны подробные инструкции добиваться посылки 20-тысячного корпуса и переслан проект соответствующего договора.
Слухи о необычайной просьбе Георга III и возможной посылке русских войск за океан вызвали серьезное беспокойство как в Америке, так и в Западной Европе. Уже 21 сентября 1775 г. французский министр иностранных дел граф Шарль Гравье Вержен направил своему посланнику в Санкт-Петербурге маркизу Жуинье специальные инструкции, в которых выражал тревогу по поводу возможной отправки русских солдат в Америку и просил любыми средствами проверить достоверность этих слухов. По сообщению русского посланника в Париже князя И. С. Барятинского, осенью 1775 года в печати уже называли конкретное число русских солдат (30 тысяч), «во взаимство» чего Англия «даёт три миллиона фунтов стерлингов». Касаясь разных толкований «сей негоциации», И. С. Барятинский сообщал, в частности, «что естьли колонии и имели бы желание примириться с Англией, то введение чужестранных войск возбудит в них большую упорливость и может довести до того, что они объявят себя подлинно независимыми от Англии». Что касается России, «то почти невероятно, чтоб и её им. в-во изволила согласиться на такую негоциацию, какой бы тесный союз ни пребывал между обоими дворами, ибо де такой поступок не совместен с человеколюбием, миролюбивыми и бескорыстными Её Величества сентиментами». Если Англия стремится «притеснять вольность колоний и подчинить их совсем своей власти», то Екатерина II, напротив, «неусыпно печётся о доставлении своему народу облегчения и некоторой свободы чрез новые узаконения.»
Императрица Екатерина II и князь Григорий Потёмкин
Екатерина ответила:
«Размер пособия и место его назначения не только изменяют смысл моих предложений, но даже превосходят те средства, которыми я могу располагать для оказания услуги Вашему Величеству. Я едва только начинаю наслаждаться миром, и Вашему Величеству известно, что моя империя нуждается в спокойствии».
Это был вежливый, но отказ. Кстати, очень интересна реакция русских на Декларацию Независимости США:
«Издание пиесы сей, да и обнародование формальной декларацией войны против Великобритании доказывает отвагу тамошних начальников».
Летом 1777 года Георг III ещё раз обратился к Екатерине с просьбой предоставить хотя бы 10 тысяч штыков для действий в Америке. Эта просьба была инициирована всё тем же Хоу, который — уже по завершении Филадельфийской кампании — в июле 1777 года писал королю:
«Корпус из 10 тысяч боеспособных русских солдат мог бы гарантировать Великобритании военный успех в предшествующей кампании».
Екатерина отвечала, что такая помощь Англии
«выходит за пределы возможного».
В письме Потёмкину от 6 сентября 1777 года императрица, сообщая о просьбах англичан, уже не сдерживалась:
«Как уговорились в запрошлом письме, свет мой, я нынче ответила посланнику английскому полным отказом, растолковав сурово, что никогда не будет служить русский солдат под чужими знамёнами. И то сказать, дружок, что ты прав, — с чего бы стало нам помогать тем, кто нам нынче друг, а во всей жизни враг?»
В общем, Россия решила остаться нейтральной. Это сильно покоробило английское правительство; ведь совсем недавно, во время русско-турецкой войны 1768-1774 годов, Англия проявила себя как настоящий союзник Петербурга, не только обеспечив следовавшие в Средиземное море русские корабли ремонтными мощностями и снабжением, но и угрожая Франции войной, буде та вмешается в конфликт между Россией и Турцией.
Получив от русских от ворот поворот, Лондон обратился с аналогичной просьбой к Пруссии. Но и там англичан ожидал твёрдый отказ: Фридрих II считал, что Англия просто предала его в Семилетнюю войну, получив все мыслимые преференции и оставив Берлину только кровь, пот, и слёзы…
Одно из самых милитаризированных обществ
Пожалуй, стоит отдельно остановиться на отношении Фридриха Великого к Американской революции, благо большинству отечественных читателей эта тема неизвестна.
Поскольку к Англии, как мы уже сказали, «Старый Фриц» относился неприязненно, вполне естественно, что он следил за событиями в колониях с самого начала конфликта. Так, ещё летом 1774 года Фридрих пишет французскому маршалу Франсуа де Мальзану:
«Любопытно было бы увидеть, чем закончатся беспорядки в Бостоне. Если англичане перебросят в Америку войска, они столкнутся с местной милицией, которая, конечно, не нанесёт им поражения, но чувствительно ударит Англию по кошельку».
В письме 1775 года король Пруссии развивает тему:
«Требования колоний к метрополии — они ещё этого не понимают — первый шаг к деспотизму. И если лорд Бьют (бывший премьер-министр Англии, которого Фридрих просто ненавидел из-за попытки помешать Пруссии приобрести Данциг в 1772 году) преуспеет в подавлении мятежников, парламент попытается отыграться на колонистах, поработить их и установить драконовские законы на американских территориях».
Впрочем, вмешиваться в дела Англии Пруссия не собиралась. Фридрих цинично заметил, что чем больше головной боли будет у англичан в колониях, тем меньше они будут лезть в дела Европы.
Король Пруссии Фридрих II Великий
В ноябре 1776 года из Парижа в Берлин прибыл участник миссии Бенджамина Франклина Уильям Кармайкл, который предложил Пруссии напрямую торговать с Тринадцатью колониями. Фридрих отказался, но сообщил, что не против покупать американские товары у французов. 14 февраля 1777 года Сайлас Дин, Бенджамин Франклин и Артур Ли прислали прусскому королю копию Декларации Независимости, дабы подчеркнуть решимость США в борьбе за собственную государственность. Фридрих приветствовал «такое рвение», но принять американского посла официально пока отказался. Король дал согласие лишь на приезд в Берлин Ли, но как частного лица. Пребыванием Ли в прусской столице был несказанно возмущен английский посланник Хью Эллиот, который устроил провокацию — выкрал из комнаты Ли все его документы и переписку. В результате возник дипломатический скандал, и Ли был принуждён покинуть прусскую столицу.
Несмотря на описанный инцидент, американцы успели предложить Фридриху помощь в захвате острова Доминика в Карибском море с тем, чтобы Фридрих прислал солдат на помощь Континентальной армии. Король отказал («мы имеем только торговые суда, и вообще не имеем ни военных кораблей, ни даже каперов, поэтому с нашей стороны это будет чистой авантюрой»). Однако сочувствуя делу колоний, 26 июня 1777 года «Старый Фриц» издал запрет на перемещение британских наёмников из Анспаха, Байрота и Касселя через земли Пруссии и открыл для торговли с колониями прусские порты.
Кроме того, после победы под Саратогой Фридрих предложил колонистам купить у Пруссии 800 пушек для своей армии, что они и сделали в 1778 году.
Ещё раз зафиксируем важный момент. Результатом английской политики 1720-1770-х годов оказалось полное отсутствие настоящих союзников в Европе. Нейтралитет же европейских держав больше был выгоден мятежникам, чем Туманному Альбиону. Чуть позже мы увидим, что даже декларация Вооруженного Нейтралитета, изначально более выгодная для Англии, чем для США, в итоге послужила на пользу именно колонистам.
Ну а Лондон… Лондону оставалось только вербовать гессенцев, нассауцев, ганноверцев, мекленбуржцев и т. д., которые «стоили» гораздо дороже русских и пруссаков.
И ещё одно отступление, чтобы понять, а почему вообще немецкие государства продавали (ну или сдавали в аренду) своих солдат. Разберёмся с этим на примере ландграфства Гессен-Кассель.
Основной географической проблемой ландграфства было расположение его между двумя частями королевства Пруссии. Именно поэтому в любой войне в Германии (а Пруссия чаще всего и являлась первопричиной таких проблем) армии проходили через территорию Гессен-Касселя туда-сюда, разоряя деревни и поля и лишая правительство ландграфства источников дохода.
Солдаты Гессен-Касселя: офицер, фузилер, гренадер
Гессен был довольно бедным государством, тем не менее, он оказался перед выбором — либо полностью потерять свой суверенитет, либо начать строить армию. На 1676 год гессенцы буквально напряжением всех своих сил смогли сформировать 23 кампании (роты) по 120 человек в каждой, что предоставило в распоряжение Гессен-Касселя воинский контингент численностью 2 760 человек при населении ландграфства в 150 тысяч человек.
В 1677 году ландграф Карл, чтобы хоть как-то пополнить бюджет, сдал в аренду 10 кампаний гессенской пехоты Дании и получил за это сумму в 3 200 талеров. В 1687 году тот же Карл сдал в аренду 1 000 солдат Венеции по 50 талеров «за голову». Меньше 200 человек возвратились домой, но отзывы о гессенских солдатах и у датчан, и у венецианцев оказались просто восторженными. В 1688 году к Карлу обратились голландцы, после чего 3 400 гессенцев отправились в Соединенные Провинции. Во вторжении в Англию они не участвовали, но сражались с французами в войне Аугсбургской лиги и в Войне за испанское наследство. Голландцам, а позже и англичанам (герцогу Мальборо) гессенцы очень понравились — дисциплинированные, стойкие под огнём, готовые вынести всю тяжесть сражений. Принц Евгений Савойский был от гессенцев просто без ума и сделал ландграфству, наверное, первый крупный заказ. В 1706 году он взял в аренду 10 тысяч гессенцев по 100 талеров «за голову», а ландграф положил в свою казну первый миллион. Что же касается сданных в аренду бойцов, то они отлично сражались с французами в Италии и с турками в Венгрии.
Надо сказать, что Карл видел в такой торговле солдатами не только источник прибыли, но и источник чести! — пять его сыновей служили офицерами в сдаваемых в аренду частях и двое из них погибли в сражениях. Кроме того, ландграф решил раз и навсегда, что солдаты уступаются за вознаграждение только протестантским странам. Сколько Людовик XIV, а потом Людовик XV ни упрашивали ландграфа сдать гессенские войска внаем французам — Карл категорически отказался иметь какие-либо деловые отношения с папистами (кроме австрийцев и немцев).
В Англии гессенцы появились в 1715 году вместе с ганноверским курфюрстом Георгом I. Было нанято 12 тысяч солдат. А в 1726 году, когда Англия присоединилась к «Великому Союзу» Австрии, Баварии и Испании, с Гессен-Касселем был заключен договор — англичане ежегодно выплачивали ландграфству 125 тысяч фунтов, а оно было обязано на эти деньги подготовить, содержать и предоставлять по первому требованию англичанам армию численностью в 7 000 солдат. В 1731 году договор был пересмотрен в сторону увеличения — англичане платили 240 тысяч фунтов в год, гессенцы же под нужды Англии содержали уже 12 тысяч солдат.
Не только Англия пользовалась услугами ландграфства. Во время войны за Австрийское наследство сложилась вообще анекдотическая ситуация, когда гессенские формирования бились и с одной (баварская), и с другой (английская) стороны. Тем не менее, гессенцев хвалили все, и заказы к ландграфу лились рекой. Так, ландграф Вильгельм VIII прямо заявил:
«Наши войска — это наше Перу. Не будь их у нас — мы бы стали просто нищими».
В 1757 году Уильям Питт призвал под свои знамена 24 тысячи гессенцев, такое же количество оплатил и Фридрих II. При этом по землям ландграфства прошлась Семилетняя война — опять солдаты жгли поля, производили реквизиции и т.д.. Но благосостоянию Гессен-Касселя это критического ущерба не причинило, ибо больше половины бюджета ландграфства составляли поступления от торговли собственными солдатами. Причём деньги эти правители Гессена получали в обход Ландтага и тратить могли по своему усмотрению, что особенно радовало ландграфов.
На данные средства содержались не только гессенская армия и школы подготовки солдат, но и строились каналы, организовывались торговые ярмарки, создавалось с нуля производство (естественно, обслуживающее армию). Производились реформы и в сельском хозяйстве — например, к 1760 году население ландграфства было массово «переведено» на картофель. Распространилось овцеводство. Сельское население с 1702 по 1750 год удвоилось, что дало ландграфству много новых потенциальных солдат и увеличило базу сделок. При этом налоги с 1760 по 1784 год удалось на треть снизить.
Генерал Уильям Хоу
При населении в 275 тысяч человек Гессен-Кассель мог выставить максимум до 30 тысяч штыков, то есть ландграфство являлось одним из самых милитаризированных обществ в Европе! В гессенскую армию вербовались мужчины в возрасте 16–30 лет, ростом не менее 5 футов и 6 дюймов. Амуницию и обмундирование солдаты получали за счёт государства, срок службы составлял 24 года для профессиональной армии и 10–11 месяцев раз в три года — для ополчения.
Желающие могли и откупиться от военной службы. Ради бога, плати 250 талеров, и ты свободен — «белый билет» на руках!
Каждый пехотный полк имел в своем составе отдельный гренадерский батальон. В действиях на американском континенте к каждому полку добавлялись также две роты егерей, в основном — из бывших лесников, причём желательно имеющих опыт ловли браконьеров. Егерей-гессенцев считали элитой британской армии в Северной Америке.
Офицеры гессенской армии чаще всего заканчивали «коллегию Каролинум» (аналог нынешней военной кафедры) при университете в Гессен-Касселе. Подходили там к учебе (особенно с 1771 года) очень основательно. Позже выяснилось, что офицеров-гессенцев невозможно удивить на поле боя нововведениями, так как бравые выпускники «коллегии Каролинум» были в курсе практически всех новейших тактических доктрин. Добавим, что среди гессенских командиров батальонов и полков всячески поощрялись состязательность, знание языков, умение читать карты и знание сапёрного дела.
С американской революцией вообще получилась интересная ситуация — ландграф Фредерик II, кстати, дядя короля Георга III, получил ещё в 1774-м году от англичан 24 миллиона талеров (4.8 миллиона фунтов) на комплектование 12-тысячного корпуса, предназначенного для отправки в Америку. Позже произошло увеличение заказа, поэтому в Америку прибыло 19 тысяч гессенцев, плюс и ещё 7 тысяч служили на Англию в других частях света. Помимо прямых выплат ландграфу, масштабная «аренда» обошлась Британии дополнительно в 500 тысяч фунтов, потраченных на жалование гессенским солдатам и офицерам. Из этих 26 тысяч арендованных Лондоном бойцов 5 тысяч умерло, 1300 — получили ранения, 2500–3100 пропали без вести (возможно, перешли на сторону США и остались жить в бывших колониях), остальные вернулись домой.
Гессенцы в битве при Трентоне
Торговля собственными солдатами и армиями не была в то время чем-то постыдным или неприличным. По факту, на протяжении XVI-XVIII веков этим занимались такие страны, как Бранденбург-Пруссия, Швейцария, Швеция, Дания и даже, с некоторыми оговорками, Россия.
Однако в эру просвещенного абсолютизма почти все монархи великих держав стали ценить не предлагаемые за аренду солдат деньги, а национальный интерес, ибо деньги имеют свойство заканчиваться, а национальные интересы приносят постоянную прибыль.
Возвращаясь же к найму немцев на британскую службу в Америку, отметим, что сформировать в Европе полки и отправить их за океан к весне–лету 1777 года англичане всё равно не успевали. К тому же часть подлежащего вербовке германского контингента завербовала и оплатила Ост-Индская компания. Правительство Англии пробовало было уговорить ОИК остановить вербовку, но получило отказ.
«Мы в ужасном положении… Мы обречены»
Финансирование армии в Америке увеличило госдолг Англии в 1776 году на 6 миллионов фунтов, в 1777 году — на 7 миллионов фунтов, в 1778 году — на 9 миллионов фунтов. Чтобы выплатить эти долги, правительство было вынуждено в 1777 году всё же поднять налоги.
Что же до затребованных Хоу подкреплений, то ценой больших усилий к весне 1777 года 4 000 человек было отправлено в Канаду, чтобы укрепить там войска Бургойна. Ещё 2900 солдат переправили в распоряжение Хоу. Как мы видим, 15 тысяч новых штыков, упомянутых в плане от 30 ноября 1776 года, английский командующий так и не получил. Доставленных из метрополии 6 900 человек не хватало даже на то, чтобы восполнить небоевые потери англичан, чего уж тут говорить о каком-то реальном увеличении сил!.. Зато из Лондона Хоу прислали «шпаргалку» с «подсказкой»: а почему бы вам, генерал, не начать комплектовать часть своих войск местной милицией из числа людей, верных короне?..
Что сказал Хоу, получив такое предложение, осталось неизвестным. Но вряд ли он рассыпался в благодарностях!
Именно отсутствие подкреплений, скорее всего, и побудило английского командующего затеять атаку Филадельфии, отказавшись от удара в сторону Олбани. Для выполнения первоначального плана «красным сюртукам» банально не хватало сил.
В мае 1777 года армия Хоу погрузилась на суда и отплыла к Филадельфии. Вашингтон был совершенно не в курсе планов генерала, поэтому сначала предполагал, что англичане хотят подняться вверх по реке Гудзон, чтобы оказать помощь Бургойну. Лишь в середине августа Вашингтон узнал, что британские корабли вошли в Чесапикский залив.
22 августа 1777 года Хоу высадил войска (11000 человек) в 55 милях к юго-западу от Филадельфии, в северо-западной части Чесапикского залива на границе Мериленда, Пенсильвании и Делавэра. Вашингтон 11 сентября попытался нанести фланговый удар по этой группировке, но был отброшен и чуть не потерпел поражение. Спас главнокомандующего Континентальной армией корпус Натаниэля Грина. Вашингтон вынуждено отступил к Честеру, тогда как англичане захватили Уилмингтон.
Сражение при Брэндивайне
Континентальный Конгресс, узнав о высадке британцев, спешно покинул Филадельфию и бежал в Ланкастер (Пенсильвания). 16 апреля последовала стычка Вашингтона с англичанами при Клудзе (Clouds). На сей раз американцев от разгрома спас внезапно разразившийся сильный дождь. 20 сентября британцы в битве у Паоли «обнулили» отряд Энтони Уэйна — потери американцев составили 201 человек убитыми и 71 — пленными. Позже американские журналисты сообщали, что англичане устроили у Паоли бойню, в плен никого не брали и вырезали всех, кого могли. Разумеется, это было обычным враньем.
26 сентября Филадельфия без боя сдалась на милость победителя. Горожане в страхе перед возможной осадой сами открыли англичанам ворота города. Надо сказать, что перед тем, как покинуть Филадельфию, патриоты город просто… разграбили, забрав всё, что плохо лежало. Естественно, уже в октябре в городе начался голод. Жительница Филадельфии Элизабет Дринкер оставила следующее описание ситуации:
«Мы в ужасном положении, если оно не изменится в самое ближайшее время, мы обречены».
Англичане, вошедшие в Филадельфию, также не блистали кротостью нравов — город погряз в грабежах и насилии. Тщетно Хоу пытался навести порядок — солдаты считали Филадельфию законной военной добычей со всеми вытекающими.
С наступлением зимы, когда войска ушли на зимние квартиры, бытие комсостава противоборствующих сторон свелось к алкоголю, блэк-джеку и женщинам с низкой социальной ответственностью. Но это случится позже. Пока же у нас на календаре всё ещё осень 1777 года.
4 октября 1777 года у Джермантауна произошла очередная битва, где Вашингтон опять потерпел поражение: англичане преследовали американцев 9 миль, после чего проигравшая сторона «скрылась из вида». В начале декабря случился очередной разгром американцев у Эдж-Хилл, заставивший дезорганизованную и уставшую армию Вашингтона уйти на зимовку в Велли-Фордж.
На тактическом уровне филадельфийскую кампанию английский командующий, конечно же, выиграл. Зато стратегически он её он проиграл — Хоу и Бургойн действовали разобщённо, что и привело 17 октября 1777 года к поражению англичан под Саратогой. В результате стратегическое положение англичан не улучшилось, а скорее ухудшилось.
По плану хотели отрезать Новую Англию от остальных колоний, в реальности же получили два не связанных между собой анклава (Нью-Йорк с Филадельфией), а также распыление сил и средств.
Хоу, впрочем, это уже не заботило. В апреле 1778 года он подал в отставку, а временно исполняющий обязанности командующего генерал Генри Клинтон получил приказ очистить Филадельфию и возвратиться в Нью-Йорк, что он и сделал в июле 1778 года. Вместе с английскими войсками город покинули 3000 лоялистов, а также негры, которые не хотели стать рабами, а потому боялись патриотов как огня.
Что же касается войск Вашингтона, то им пришлось пережить, пожалуй, самые большие трудности с момента появления Континентальной армии. Мы говорим, конечно, о зимовке в Вэлли-Фордж, во время которой холод и нехватка самого необходимого «удачно» дополнялись склоками…
источник: https://fitzroymag.com/right-place/general-hou-i-velikolepnye-gessency/
