Качество свежепринятого на вооружение среднего танка Т-34 армию устраивало не шибко. Пожалуй, даже не будет сильным преувеличением сказать, что Т-34 армия принимала исключительно за полной безальтернативностью – БТ на ХПЗ уже не выпускается, как и старый средний танк Т-28 на ЛКЗ, снятый с производства ради выпуска тяжёлых КВ. При этом, у спешно запущенного в серию Т-34, было много проблем, связанных с трансмиссией, двигателем и неудачной внутренней компоновкой.
Но, если двигатель и узлы трансмиссии ещё можно было как-то усовершенствовать, поднять качество их изготовления, или вообще поменять на новые, то изменить компоновку было гораздо сложнее.
Отделение управления в столь ужатом наклонными стенками корпусе было тесно для двух танкистов, обзор которых был крайне ограничен. Ещё хуже были условия размещения и работы башенного расчёта. Из-за массивной трёхдюймовой пушки и сильно наклонных стенок башни, пользоваться приборами наблюдения было проблематично, а сделать башню более просторной, не изменяя наклона её стенок, не позволял недостаточный диаметр погона. Исходя из концепции Т-34 на момент его создания и освоения в серии, даже если бы кто-то шибко умный предложил внедрить башню как у РИ Т-34-85, идею навряд ли кто поддержал бы – для того времени, столь громоздкая башня годилась разве что для САУ. А что? «Сладкая парочка» получилась бы – КВ и РИ Т-34 – танки, а КВ-2 и Т-34 с погоном и башней по типу Т-34-85 – башенные САУ!
Но АИ не о башенных самоходках, а об альтернативном пути обхода вполне РИ компоновочных недостатков Т-34 обр. 1940 г.
Предложений, как устранить те или иные недоработки Т-34, выдвигалось много. Что-то принималось, что-то нет. В конце концов, со значительной массой косяков Т-34 справились, но это произошло позже, когда танк был уже технологически хорошо освоен. Одно плохо – шла ВОВ и большая часть конструктивных изменений была направлена не на существенное улучшение боевых характеристик машины (это произошло только в модели Т-34-85), а на снижение трудозатрат и стоимости.
А что, если попытаться ещё до ВОВ сделать Т-34 в другой компоновочной концепции, обойдясь при этом некритическими изменениями в изначальной конструкции? Например, имея в качестве наглядного образца французский В-1?
Поскольку корпус и компоновку агрегатной части трогать нельзя в принципе (за диверсии в виде остановки конвейера расстреляют на фиг!), можно поиграть с внутренней компоновкой отделения управления и боевого отделения машины.
Из отделения управления убираем стрелка-радиста – за его счёт делаем удобным и просторным рабочее место механика-водителя. Его приборы наблюдения устанавливаем не куда влезет, а туда, где ими удобно пользоваться. Люк-пробку упраздняем раз и навсегда, поскольку теперь водитель может выходить из машины либо через боевое отделение, либо через люк-лаз в днище – на месте кресла стрелка-радиста.
В лобовом листе корпуса, напротив ликвидированного рабочего места стрелка-радиста, устанавливаем со смещением к левому борту пушку Л-11 с углами наведения ГП -6+6 гр., ВП -3+25 гр.
Прицелы орудия (оптический для стрельбы прямой наводкой и универсальный перископический) устанавливаются при рабочем месте механика-водителя – как и на французском среднем танке В-1, мехвод работает и за водителя, и за наводчика.
Башню тем самым избавляем от громоздкого орудия, немного уменьшаем в размерах (в длине, прежде всего) и, почти не меняя диаметра погона, насколько возможно смещаем полученную таким образом компактную башенку влево и назад, чтоб казённая часть орудия при откате не угрожала располагающемуся в башне за спиной водителя командиру.
За счёт сокращения размеров башни, увеличиваем толщину её бронирования до 50 мм.
Первоначально я хотел поставить в башне спарку 45 мм танковой пушки 20К и пулемёта, но всё же решил, что пушка эта уже никуда не годится. Танк-то мы проектируем, легендируя и мотивируя эту концепцию как «штурмовой». Для него главное – борьба не со слабо бронированными целями, уничтожаемыми из чахлой «сорокапятки», а с прочными полевыми укреплениями. В качестве же вспомогательного вооружения нам необходимо нечто весьма скорострельное, способное моментально реагировать на изменение обстановки и мгновенно поражать угрожающие танку, внезапно появляющиеся цели – прежде всего противотанковые пушки и пехоту. 45-мм пушка для этого подходит плохо – в противотанковую пушку ей надо обеспечить едва не прямое попадание одиночным снарядом (а промах может оказаться смерти подобен!), осколочное же действие 45-мм гранаты никуда не годится. Поэтому, в башне устанавливаем спаренную установку крупнокалиберного пулемёта ДШК и танкового ДТ, которую обслуживает стрелок-наводчик. Командир получает в полное распоряжение наблюдательную «командирскую панораму», радиостанцию и «личную свободу» для командования танком в бою.
Пока танк находится достаточно далеко от противника, нужды в пулемётах нет, и «штурмовая тридцатьчетвёрка» ведёт огонь из трёхдюймовки с места. Мехвод при этом работает за наводчика, а башенный стрелок за заряжающего. Командир командует машиной, ведёт радиообмен и только если вдруг очень понадобилось, лично прикладывается к пулемётной спарке.
Когда танк находится в движении, стрельба из орудия не ведётся – и, кстати – слава Богу! Поскольку стрельба на ходу в то время (да ещё на подвеске Т-34!) – это сугубо психологический шумовой эффект, не приносящий абсолютно никакой практической пользы, зато напрасно расходующий боекомплект.
Таким образом, в пути, водитель ведёт машину, командир командует, а стрелок готов открыть огонь из пулемётов по любой достойной их «внимания» цели.
Обнаружив же цель, на которую не жалко и трёхдюймового выстрела, командир даёт мехводу ориентир, тот доворачивает на неё машину, делает остановку и наводит орудие. Стрелок работает за заряжающего, а командир как обычно командует и только если к тому есть повод, поливает кого нужно из пулемётов.
Понятие «короткая остановка» тут имеет немножко другой смысл, поскольку водитель, получив от командира ориентир на цель, сам решает, когда остановить машину и, в отличие от РИ, видя результат выстрела в прицел, опять-таки сам решает начинать движение немедленно после выстрела (как в РИ) либо, в случае промаха, вводить поправку в прицел и продолжать вести огонь с места. В РИ, наводчик зачастую был лишён возможности оперативно ввести поправку в прицел и поразить цель вторым выстрелом, поскольку танк после выстрела, без всяких дополнительных команд, немедленно срывался с места, что спасало его от «недобитого» противника далеко не всегда. Точнее, не совсем даже ясно, кого спасал этот рывок нашего танка – себя или танк противника.
Таким образом, экипаж «штурмового» Т-34 состоит из трёх танкистов (как в песне) (что, кстати, для растущей как на дрожжах армии важно!) которым уже совершенно не тесно, а вооружение штурмового танка, напротив, усиливается за счёт замены бесполезного курсового ДТ на очень даже полезный башенный ДШК. Ну и поскольку танк этот – штурмовой, т. е. скоростные данные не столь важны, его можно и забронировать получше – для начала хотя бы 25-мм экранами, что сделает его для начала ВОВ весьма хорошо защищённым.
Т-34 обр. 40 г. и опытный «штурмовой» ШТ-34
Уж не знаю, чем закончились бы испытания такого «штурмовика», но далеко не факт, что по сложности изготовления он сильно отличался бы в лучшую сторону от обычного Т-34. Да и пашущие за двоих мехвод и башенный стрелок – совсем не то, что есть гут. Поэтому, предположу, что по результатам тех испытаний, конструкторам выдали четыре строгих предписания:
1. Каждый танкист должен заниматься сугубо своим делом!
2. Трудоёмкость изготовления танка должна быть ниже, чем у обычного Т-34.
3. Догрузка бортовыми бронеэкранами без того работающих на пределе не слишком надёжных агрегатов – вредна.
4. Орудие расположено недопустимо низко.
В результате доработки, машина лишилась экранирования бортов. Лишилась двухместной толстобронной башни в пользу лёгкой одноместной башенки, заимствованной от новенького плавающего Т-40, а в боевом отделении, вдоль противоположного от мехвода и командира борта, появились места наводчика и заряжающего. Правда, для этого наклон бортов в районе боевого отделения и отделения управления пришлось минимизировать – совсем как у РИ САУ на шасси Т-34, а орудие установить по оси корпуса. Также пушку подняли значительно выше и заменили Л-11 на более технологичную и мощную Ф-34, немного увеличив сектора обстрела по горизонтали и вертикали.
Штурмовая ШСУ-34 обр. 1941 г. показавшая себя чрезвычайно эффективной машиной в боях под Смоленском и под Ригой осенью 41-го и зимой 42-го.
В таком виде «штурмовой» Т-34 встретил начало ВОВ. Его выпуск развернули на одном из заводов НКТП, и он практически сразу зарекомендовал себя как отличная противотанковая самоходка. Правда, из-за дефицита крупнокалиберных пулемётов, в башенке вместо спарки ДШК-ДТ чаще всего монтировалась спарка двух ДТ. Зато на машинах, которым посчастливилось получить ДШК, вместе с крупнокалиберным пулемётом устанавливали и зенитную турель над люком заряжающего. А поскольку изъять тяжёлый крупнокалиберный пулемёт из спаренной установки в башне и перенести на турель было делом не столь лёгким и быстрым как хотелось бы, на марше полагалось держать пулемёт на турели и только непосредственно перед боем возвращать его в башню.
К осени противотанковая ипостась ШСУ-34 стала и явной, и очевидной, и более чем востребованной. Самоходка оказалась просто идеальной для засадной тактики. Чтоб ещё усилить этот эффект, её подвергли первой, в условиях военного времени, модернизации.
Ставшую недостаточно мощной, против всё лучше и лучше защищаемых немецких «панцеров», пушку Ф-34 заменили на ЗиС-6 – не которую в РИ ставили на КВ-1, а на ту ЗиС-6, какой её, опять-таки в РИ, задумывали для того же КВ-1 изначально – т. е. сделанной на базе опытной танковой пушки Ф-27, с баллистикой длинностволого зенитного орудия обр. 31 г. и под её же, особо мощный патрон.
Весной 42-го, по тотальному дефициту уже любых пулемётов, от башни снятого с производства танка Т-40 отказались в пользу чисто наблюдательной командирской башенки. А единственный при самоходке ДТ теперь мог устанавливаться сугубо на универсальную турель над люком заряжающего.
Лобовую часть корпуса при этом защитили 65-мм бронёй, а рубку сделали чуть выше – чтоб ещё увеличить углы наведения орудия и одновременно, на перспективу, получить возможность установки на выбор: либо 122-мм гаубицы, либо новой, более мощной танковой пушки, оперативно смастаченной В. Г. Грабиным на базе 85-мм зенитки 52К обр. 38 г.
«Истребитель танков» ИТ-34, сломавший хребет «панцерваффе» летом 42-го под Харьковом
Именно такие САУ встретили новенькие немецкие танки «Тигр» и «Пантера» осенью 42-го под Харьковом и Киевом. (К тому времени, каждая механизированная дивизия Красной Армии в обязательном порядке располагала противотанковым полком в 36 ИТ-34).
Эти бои выявили одну неприятную штуку – 76,2-мм пушка ЗиС-6 не могла пробить лобовую 100-мм броню «Тигра» даже с 500 м. Новая 85-мм кое как пробивала её, но опять-таки только с 500 м и ближе, что, учитывая наличие у «Тигра» хорошей оптики и 88-мм «длинной руки», совершенно никуда не годилось. Счастье, что тех «Тигров» у немцев пока было очень мало.
В качестве экстренной меры, способной хоть чуть-чуть снизить потери, ИТ-34 первыми получили на вооружение кумулятивные и подкалиберные снаряды, а каждая самоходка в обязательном порядке оснащалась дымовыми гранатомётами или целой станцией постановки дымзавес.
А вот для того, чтоб исправить ситуацию кардинально, Грабин срочно разработал чрезвычайно мощную 95-мм пушку – благо задел по ней в виде 95-мм дивизионной пушки Ф-28 и её танковой версии был сделан ещё в 38-39 г.г., и уже с начала 1943 года, самоходки ИТ-34М «Зверобой» пошли в войска.
К концу войны (а ВОВ в данной АИ закончилась на год раньше, поскольку хребет «панцерваффе» был сломан тоже на год раньше) ИТ-34М стала самой массовой самоходкой Советской Армии. В рубке этой противотанковой САУ, устанавливалась длинностволая и мощная (что потребовало введения дульного тормоза) 95-мм пушка. Толщина лобовой брони выросла до 100 мм, что относительно уравнивало шансы ИТ-34М и «Тигра» во встречном бою (бортовая и кормовая броня оставались на уровне 45-40 мм). Для компенсации возросшего веса передней части корпуса и минимизирования продольных колебаний, на передние опорные катки ИТ-34М устанавливались специальные, особо прочные пружины и гидравлические амортизаторы. На части машин впервые в Советской Армии монтировались приборы ночного видения.
В дополнение к ИТ-34М выпускалась самоходная 122 мм гаубица СУ-122-34М. Её бронирование вкруговую не превышало 45 мм.
Самоходки победы: ИТ-34М и СУ-122-34М обр. 1943 г.
