Как оно было на самом деле. Скажи «друг»

Уже десятое утро Хранители встречали у ворот Мории. Большинство сидело и угрюмо молчало, один лишь нетерпеливый Гимли бегал перед створками туда-сюда и бормотал под нос страшные гномьи ругательства. Практичный Леголас дохлёбывал прямо из котла суп из щупалец озёрного спрута. Глупое чудовище никак не могло успокоиться и время от времени пыталось отловить какого-нибудь неосторожного Хранителя, в результате чего тут же лишалось очередного супового набора: пока кто-то из отряда служил приманкой, остальные распределялись по берегу и ждали спрута с мечами наголо. Впрочем, щупальца у монстра отрастали очень быстро, так что голодная смерть друзьям не грозила, тем более что суп получался довольно приличный, напоминающий похлёбку из тунца.

Мастер Перегрин Тук сидел на травке и тихо постанывал: вчера вечером Хранители настолько озверели от вынужденного безделья, что после его очередного глупого вопроса привели в исполнение угрозу Гэндальфа: взяли хоббита наперевес и начали стучаться в дверь его головой (всё равно к тому моменту другие идеи кончились). В какой-то момент воинам показалось, что ворота готовы из жалости открыться, створки слабо дрогнули, но тут мифриловый шлем вышиб из дверного барельефа мастерски вделанную звёздочку, и двери, возмущённо скрипнув, тяжело осели на каменную поверхность. Только после этого Пина оставили в покое, тем более что из кустов как раз посыпались воинственно вопящие орки. Обрадовавшись неожиданному развлечению, Хранители с таким наслаждением отдубасили бедолаг, что те побросали оружие и с воем бежали с поля боя.

Из закутка, где сидел Гэндальф, доносилась тихая заунывная музыка. Переведя слово "друг" на все языки Средиземья и перепробовав различные скорости и тональности произношения, волшебник совсем пал духом. Сердобольный Сэм пожалел старика, порыскал в окрестных зарослях и, не подумав, притащил ему пару дынь. Увидев ненавистные "мэлоны", Гэндальф ухватил посох за острый конец и вдрызг расколошматил плоды тяжёлым навершием, плотоядно хакая. Теперь бедняга Сэм, пытаясь загладить невольную вину, слушал его музицирование, незаметно морщился и время от времени хлопал в ладоши с преувеличенным энтузиазмом.

В кустах зашелестело, над шиповником взвился условно-белый флаг из запасной портянки, и через несколько секунд из сплетения веток вылез здоровенный орк в шапке сотника. Опасливо оглядевшись, он потопал к Арагорну с Боромиром и остановился чуть в отдалении от них.

– Уважаемые, нам тоже надоело здесь торчать, – прогудел орк. – Предлагаю на время заключить перемирие и объединиться. Эта окаянная дверь нам точно так же в печёнках сидит. Через неё четыре наших лучших шамана мозгами тронулись, а уж сколько дубин об этот распроклятый металл разбито – и не счесть. Хуже нет, как нерешённая загадка под боком. Моргот с ней и со всеми гномами на свете, давайте мы сковырнём это гадство бревном потяжелее – и вся недолга. А потом все залезем вовнутрь и обратно воевать будем.

Арагорн и Боромир переглянулись и не сговариваясь протянули руки обрадованному громиле. Скрепив договор рукопожатием, все трое с омерзением поглядели на мелкую надпись в углу "Василий с форума Толкин.ру изобразил эти знаки" и зашагали к лесу, чтобы выбрать подходящее дерево.

Через пару часов из-за утёса показалась колонна пыхтящих орков. На их плечах лежала толстая колода с заострённым концом. Бродяжник, Боромир и орочий сотник шли по бокам и в унисон командовали "и-раз-два-три". За сотню метров до ворот отсчёт поменялся на "раз-два", затем перешёл в быстрое "раз! раз! раз!". Орки заорали что-то невнятное, но бодрое, и со всех ног помчались к Морийским Вратам. Фродо и Мерри быстро зажали уши, Леголас воспользовался моментом и незаметно опустил в мешочек из непромокаемой эльфийской ткани большой кусок спрутового мяса, затем быстро спрятал провизию в походную сумку и только после этого с кривой улыбкой накрылся плащом.

Оглушительный "буммм-м-м" ударил прямо по мозгам. Страдалец Пин взвыл, схватился за голову и рухнул в глубоком обмороке. Сидевший спиной к воротам Гэндальф подпрыгнул на пару метров вверх и с разворота, не глядя, запустил назад огромным огненным шаром. Комок пламени со свистом пролетел над головами орков и врезался в гранитный козырёк, нависший над входом; камень брызнул во все стороны раскалённой крошкой, не задев, к счастью, никого из атакующих. Когда пыль чуть рассеялась, волшебник окинул взглядом площадку перед воротами, быстро разобрался в ситуации, устыдился своей промашки и спрятался за остолбеневшего Сэма.

Из медленно оседающего серого облака выплыли совершенно целые ворота и замерший перед ними Гимли. Сразу же после таранного удара гном вспрыгнул на бревно, свалившееся с орочьих плеч, выхватил топор и встал в оборонительную стойку.

Арагорн вышел вперёд и нахмурился.

– Отойди, Гимли. У нас всё равно другого пути нет.
– Не дам! – взвизгнул гном. – Не трожьте достояние гномьей нации! Я за наши святыни жизни не пожалею!
– А ты, случаем, не Гимли, сын Глоина из Одинокой Горы? – вдруг прищурился один из орков.
– Ну да, – растерянно подтвердил Хранитель.
– Значит, ты – племянник Главного Таможенника Морийского Прохода! – обвиняюще ткнул в него пальцем орк. – Вот, значит, почему ты так взвился! Святыня, как же! Ребята, это из-за жадности его дяди мы тут уже две недели энтов кормим! Он эти ворота закрыл, чтобы втрое увеличить пошлину за проход через другие!

Все взоры обратились на Гимли. И Хранители, и орки глядели одинаково злобно. Гном попятился и поднял вверх топор.

Неизвестно, чем это всё закончилось бы, но тут послышалось мелодичное насвистывание, и на тропинке, огибавшей озеро, появился маленький кобольдёнок – представитель редкого пещерного народца. Кобольды были чрезвычайно мирным и бедным племенем, поэтому многочисленные завоеватели, табунами носившиеся по Средиземью, придерживались негласного договора и не трогали этих пупырчатых карликов, предпочитая использовать их в качестве вестников и парламентёров, благо они никогда не отказывались от поручений и плату за свои услуги не брали.

– Чего стоим? – деловито осведомился малыш, перекладывая в другую руку ведро, полное больших зубастых пиявок. Появление маленького рыбака странным образом утихомирило страсти; воины пристыжено опускали оружие, а Сэм, без памяти любивший детей, расплылся в умилённой улыбке. 
– У тебя какие-то предложения? – жёлчно буркнул Гимли, спрыгивая со сплющенного комля.
– Да мне-то что, – миролюбиво пожал плечами кобольдёнок. – Думал, может, вам какая помощь нужна.

Среди орков начали раздаваться нервные смешки.

– Помощь? – усмехнулся Гимли. – Не откажемся. Помоги нам ворота открыть.
– Неужели вы такие тупые? – мальчуган изумлённо обвёл глазами присутствующих и покачал головой. – Тут же на дверях всё написано. Читай сверху.
– "Дверь Дьюрина, повелителя Мории…" – начал Гимли.
– Ниже.
– "Скажи, друг, и входи", – с отвращением прочёл в сотый раз Хранитель.
– Ну так и говори!
– "Друг".
– Не так, с выражением говори, – потребовал придирчивый кобольдёнок.
– "Дру-у-уг", – старательно, с завыванием протянул Гимли. Маленький рыбак немного подумал и кивнул:
– Ладно, сойдёт. Входи, – он подошёл к воротам, откинул миниатюрный, почти незаметный крючок в самом низу и легко потянул двери на себя. Створки задрожали и начали медленно разъезжаться.

источник: http://pelipejchenko.livejournal.com/206624.html