Статья Александра Полищука и Андрея Уланова с сайта WARSPOT от 17 октября 2019 года.
Содержание:
27 августа 1943 года в отчётных документах Центрального фронта появилась запись: «Преодолевая упорное сопротивление противника и отражая неоднократные контратаки его пехоты и танков, наступающие части на отдельных участках продвинулись до 5 км и после ожесточённого боя овладели городом Севск». Теперь поредевшим бригадам 2-й танковой армии генерал-лейтенанта С.И. Богданова предстояло развить успех — для себя или для других.
Две чаши весов
Хотя вместо стремительного прорыва у измотанных частей 65-й и 2-й танковой армий получилось тяжёлое продавливание немецкой обороны, даже его вполне хватило для приступа паники во вражеских штабах. Рубеж на реке Сев рассматривался немцами лишь как промежуточный при отходе до Днепра, но терять его так быстро в их планы не входило.
Основные бои 28 августа на севском направлении развернулась между боевыми группами 4-й и 8-й немецких танковых дивизий (тд) и двумя корпусами советской 2-й танковой армии — 3-м танковым (тк) и 7-м гвардейским механизированным (гв.мк).
Советская пехота на улице Ленина в освобождённом Севске
Ближе к 10:00 в бой пошла боевая группа 8-й тд — 2-я и 3-я танковые роты вместе с бронеротой 1-го батальона 8-го панцергренадёрского полка (пгп). Их фланг прикрывали 1-я и 4-я танковые роты совместно с 43-м истребительно-противотанковым дивизионом на «Мардерах». Командование советского 7-го гв.мк оценило силы атакующих следующим образом:
«до двух полков пехоты, 20 «Тигров», 40 Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.IV при воздействии авиации».
При этом единственной бригадой 7-го гв.мк, имевшей в этот день потери в технике, стала 33-я танковая бригада (тбр), которая в бою за Борисово списала три Т-34 и девять Т-70. Ещё два Т-70 потерял в тот день 33-й обаб, помогавший мотоциклистам корпуса. Попавшая же под немецкий контрудар 34-я механизированная бригада (мбр) отчиталась о 60 убитых и раненых.
Немцы несли чувствительные потери: получивший за бой 27 августа Рыцарский крест гауптман Шмидт 28 августа был тяжело ранен в бою — его танк сгорел после того, как взрывом оторвало башню, у него на глазах также сгорел один «Мардер» 43-го истребительно-противотанкового дивизиона.
Примерно та же картина, хотя и с меньшими успехами, наблюдалась у соседей. К 21:00 28 августа 3-й тк имел в строю 25 танков (16 Т-34 и 9 Т-70). Потери корпуса за день составили девять Т-34 и пять Т-70 — не слишком много, учитывая, что боевые группы 4-й тд в районе Заулье — Бересточек и 8-й тд в районе Светлая Поляна — Бересток уже оперировали в районах наступления бригад обоих корпусов и записывали на свой счёт десятки подбитых и сожжённых советских танков.
Впрочем, советские командиры также не были чужды принципа «чего их, басурман, жалеть»: к примеру, 7-й гв.мк за 28 августа заявил уничтоженными шесть «Тигров» и семь Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.IV. В любом случае, советские части, контратакованные сразу двумя немецкими танковыми дивизиями, не только не отступили, но и продолжили двигаться вперёд. Генерал С.И. Богданов так писал о своих танкистах и их соседях:
«Войска 2-й танковой армии, преодолевая сильное огневое сопротивление со стороны Безгородково, Глинки и отражая частые контратаки противника, к 20:00 28 августа 1943 года вели бой на рубеже: северная окраина Берестока, северные скаты высоты 217,0, западная и северная окраина Борисово, лес восточнее Лемешовка, отметка 217,5. Пехота 65-й армии, выйдя на рубеж Ново-Ямское, Княгинино, отметка 209,6 и северная часть Севска, дальше не пошла».
Тут стоит отметить, что проблемы имелись не только при взаимодействии с пехотой 65-й армии, но и внутри самой 2-й танковой армии. Пока танкисты стояли на своей территории и пользовались проводной связью, всё было замечательно, но как только они пошли в бой, и провода то обрывались, то их не успевали протянуть, управление зачастую нарушалось на достаточно длительный срок.
Примерно так же было и с авиацией — хотя офицеры наведения из штурмовых авиаполков находились в танковых частях, наладить устойчивое взаимодействие по радио получалось не всегда. Сигналить лётчикам старыми способами танкисты тоже не могли — предназначенные для этого полотнища в рапортах упоминаются как «вечно отсутствующие».
Зато действия войсковой разведки 2-й танковой армии заслуживают отдельного упоминания, но уже как положительный пример:
«В отличие от практики действий разведывательных подразделений мелкими группами, при действии в прошлом, в настоящем наступательном бою разведывательные органы применялись массированно. Корпусные разведстредства 68-го омпб и 33-го обаб, как правило, на всем протяжении действовали почти в полном составе и на широком фронте…»
Тем из читателей, кто помнит советские фильмы о начале Великой Отечественной, действия мотоциклистов и броневиков 2-й танковой армии лучше всего будет описать фразой «как немцы летом 41-го». Теперь, через два года, выискивали слабые места, наводили панику, захватывали пленных и документы совсем не немцы на «Цундаппах», а советские бойцы на ленд-лизовских «Индианах» — перед началом наступления в 7-м гв.мк числилось 59 таких мотоциклов с коляской.
Жаркий август
Следующий день, 29 августа, обещал быть ещё более тяжёлым. Поэтому ещё вечером предыдущего дня 3-й тк и 7-й гв.мк получили приказ штаба армии срочно перейти к обороне на достигнутых рубежах. Решение было весьма своевременным — весь следующий день танкисты Богданова отбивали атаки немецких танков и пехоты.
«Тридцатьчетвёрки» на исходном рубеже перед атакой
Это вовсе не означало, что наступление советских войск на этом участке фронта застопорилось. Кроме 2-й танковой, в районе Севска действовала и 65-я армия генерал-лейтенанта П.И. Батова. Правда, традиционная не только для советских штабов привычка напрочь забывать о действиях соседей привела к тому, что в донесениях 65-й армии упоминались действия только её танкистов — то есть, приданных отдельных танковых полков. Примечательно также, что на отчётной карте штаба 65-й армии вообще не отмечена 4-я тд, а от 8-й тд упоминается лишь 26-й мп в районе посёлка Сеятель и Стопухи, где действовала 140-я стрелковая дивизия (сд). Пехотинцы не распознали среди немецкой бронетехники «Тигры», зато почти каждая немецкая атака сопровождалась «Фердинандами» — скорее всего, в их число записывались «Мардеры» с кормовой рубкой.
Согласно документам 8-й тд, удары её боевых групп принесли следующие успехи: за 29 августа немцы подбили один КВ, 15 Т-34 и два танка «американского производства». Сколько в этих донесениях правды, сказать сложно. Можно лишь заметить, что ленд-лизовских машин в 65-й и 2-й танковой армиях не было вообще — единственной частью Центрального фронта, имевшей импортную технику, был 193-й танковый полк (тп) с М3с и М3л, действовавший на участке 48-й армии вдалеке от места описываемых событий. Тяжёлые КВ были только в 29-м гвардейском тяжёлом танковом полку (гв.ттп), который предыдущим днём воевал на правом фланге в районе Ново-Ямское — Ручеек, потерь не имел и даже увеличил численность боеготовых машин с пяти до восьми. 28 августа полк по приказу командарма перебросили на участок 193-й сд в Ивачёво, куда он прибыл только к вечеру.
Отдельное беспокойство командования 65-й армии вызывал упорно обороняемый немцами лесной массив севернее деревни Шведчики, откуда шли контратаки на 354-ю и 149-ю сд 18-го стрелкового корпуса (ск) — согласно донесению, в них участвовало два батальона пехоты с 28 танками и девятью непременными «Фердинандами». Учитывая конфигурацию линии фронта, у штаба армии вполне могло создаться впечатление, что противник пытается фланговым ударом прорваться к Севску и окружить большую часть наступающей советской группировки. Поэтому на участке 18-го ск ввели в бой резервную 106-ю сд, которая в 18:00 начала обходной манёвр в направлении деревни Стопуха с целью выбить немцев из леса. Продолжилось наступление и на левом фланге армии, на участке 27-го ск.
Положение войск 65-й армии к 22:00 29 августа 1943 года и линия разграничения с 60-й армией, которой предстояло развить успех, обеспеченный соседями
Впрочем, сам генерал Батов остался не очень доволен ходом наступления своей армии, вечером 29 августа издав приказ, начинавшийся так:
«Наступательные бои войск армии в течение 26–30 августа показали хорошие примеры управления войсками со стороны командиров частей, соединений и их штабов, образцы мужества и героизма лучших бойцов и офицеров. Одновременно вскрыты грубейшие недостатки в организации и управлении боем. Наиболее характерные из них следующие…»
Далее на нескольких страницах приводился перечень указанных «грубейших недостатков». В свете жалоб танкистов на отстающую пехоту, пожалуй, наиболее интересно следующее:
«Огонь пехотного оружия в боевых порядках использовался слабо, показателем чего является малый расход боеприпасов в сутки (до 0,2 боекомплекта)».
Однако поводов быть недовольными хватало и у немецкого командования. В соответствии с боевой хроникой 4-й тд, только за два дня боёв, 28 и 29 августа, дивизия потеряла 75 человек убитыми и 353 человек ранеными.
Солдат вермахта наносит на таблички могильных крестов фамилии погибших
В мемуарах немецких танкистов 35-го тп 4-й тд бой события 29 августа тоже отложились с негативной стороны. Два Т-70 расстреляли танк командира 4-й роты 35-го тп обер-лейтенанта Антона Мюллера, в котором служил наводчиком танковый ас Бернхард Химмельскамп с 40 подбитыми танками на счету. Легендарный наводчик умер от полученных ран. Там же был уничтожен танк лейтенанта Нидер-Шабберарта.
По итогам боев 29 августа немецкие части предоставили следующие данные о своём состоянии и возможностях.
В 251-й пехотной дивизии (пд) шесть имевшихся к утру «средних» батальонов были слиты в четыре «слабых». Численность артиллерии просела до 12 105-мм и шести 150-мм орудий. Противотанковая оборона дивизии тоже пострадала — осталось всего две 75-мм Pak 40, а вот количество средних орудий увеличилось за счёт переброски из других дивизий — теперь у 251-й пд было 18 50-мм Pak 38. В составе 904-го дивизиона штурмовых орудий в полосе 251-й пд осталось всего 10 самоходок, ещё одна батарея в количестве четырёх машин действовала в полосе 86-й пд.
8-я тд на 29 августа имела боеспособными 15 «длинных» Pz.Kpfw.IV и три «длинных» Pz.Kpfw.III, а также два «коротких» Pz.Kpfw.III — всего 20 боевых машин. У противотанкистов оставалось четыре Pak 38 и шесть «Мардеров».
4-я тд к исходу 29 августа располагала 12 «длинными» Pz.Kpfw.IV, а также один «длинный» Pz.Kpfw.III и один командирский танк. В артполку дивизии было 19 лёгких 105-мм и семь тяжёлых 150-мм гаубиц, а также три 100-мм пушки. У противотанкистов начитывалось семь Pak 40, три Pak 38 и девять «Мардеров».
Немецкие артиллеристы у 50-мм противотанковой пушки Pak 38
Немецкое командование решило радикально изменить ситуацию, создав боевую группу «фон Заукен» в составе 251-й и 31-й пехотных и 4-й и 8-й танковых дивизий. Суммарно в ней имелся 41 танк, 15 «Мардеров» и 10 «Штугов» 904-го дивизиона. Для сравнения, во 2-й танковой армии к утру 30 августа в строю осталось 48 Т-34 и 34 Т-70 — всего 82 танка. Ещё 32 танка имелось в подчинении 65-й армии. Учитывая большое количество лёгких Т-70 и тот факт, что немцам надо было обороняться, силы можно счесть сравнимыми. К тому же, недостаток бронетехники немцы вполне обоснованно рассчитывали компенсировать артиллерией. Наконец, им требовалось не «стоять до победы», а продержаться до подхода ещё оной танковой дивизии — 12-й тд. Но…
Где тонко, там и рвётся
Создание немцами мощного заслона на пути 65-й и 2-й танковой армий закономерно привело к ослаблению других участков фронта. В итоге удар, изначально предполагавшийся как главный, развития не получил, зато планировавшееся как вспомогательное наступление 60-й армии приобрело неожиданный размах. Понёсшие потери в предыдущих боях части 82-й и 340-й пд удержать оборону не смогли, и к вечеру 29 августа 60-я армия расширила прорыв до 45 км и на столько же ушла вглубь. Штаб командующего Центральным фронтом К.К. Рокоссовского быстро сориентировался в изменившейся обстановке и принял решение перенести направление главного удара на участок 60-й армии, усиленной 9-м тк.
Что касается двух наступавших корпусов 2-й танковой армии, то их предполагалось вывести в резерв фронта. Однако выход бригад из боя и сдача участков пехоте затянулись, а затем…
«Изменившаяся обстановка на фронте 65-й армии — отход противника в западном направлении — потребовала внести изменения в ранее отданный приказ о выходе 2-й танковой армии в резерв фронта, и распоряжением от 31.08.1943 №00626/ОП 2-й танковой армии было приказано продолжить наступление с задачей овладеть хутором Михайловский».
Потери в танках 2-й танковой армии за период боёв с 27 августа по 2 сентября 1943 года выглядели следующим образом: по техническим причинам вышло из строя 26 машин, подбито 83, сожжены 80, завязли в болоте 6.
За период Севской операции немецкая 4-я тд безвозвратно потеряла шесть Pz.Kpfw.IV и четыре самоходных орудия – один «Мардер», одну «Веспе» и два «Хуммеля». Кроме того, 48 танков ушли в долгосрочный ремонт, туда же отправились 13 самоходок. Всего 71 единица бронетехники сгорела, разлетелась на куски или в плачевном состоянии отбыла на долгосрочный ремонт. Добавим сюда ещё пять танков и самоходок, ремонтируемых силами собственных ремонтных служб. В целом бои под Севском обошлись 4-й тд в 76 машин.
Немецкие самоходные орудия «Хуммель» на открытой огневой позиции
Немецкая 8-я тд с 20 августа по 1 сентября 1943 года безвозвратно потеряла два танка – по одному «длинному» Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.IV — и три самоходных орудия «Мардер». Кроме того, за тот же период выбыли из строя и находились в ремонте 46 танков (18 «длинных» и два «коротких» Pz.Kpfw.III, 23 «длинных» Pz.Kpfw.IV и три командирских Pz.Bef III) и шесть самоходных орудий «Мардер». Итого потери дивизии составили 57 единиц бронетехники.
Можно сказать, что по этим цифрам баланс потерь не в пользу советской стороны, но мы надеемся, что из сказанного выше читатели смогли понять — два корпуса 2-й танковой армии не рубились с двумя немецкими танковыми дивизиями один на один в чистом поле, подобно былинным богатырям. На том же участке фронта действовали немецкие дивизионы штурмовых орудий, которые тоже несли потери и заявляли уничтоженные русские танки, а с советской стороны воевали отдельные танковые полки 65-й армии. Не оставались в стороне и орудия советских стрелковых и немецких пехотных дивизий.
Наконец, ещё раз повторим: главным результатом действий 2-й танковой армии в этих боях стали не сожжённые и подбитые вражеские машины, а сам факт притягивания к себе немецких танковых резервов. Это позволило 60-й армии за первые несколько дней развить столь высокие темпы наступления, что командованию Центрального фронта уже вечером 31 августа пришлось отдавать приказ ряду частей 60-й армии
«временно приостановить наступление, закрепиться… подтянуть артиллерию, пополнить запасы и организовать управление. С подходом 77-го ск и 18-го гв.ск силами этой группы возобновить наступление в общем направлении на Кролевец, Бахмач. Остальным частям армии продолжать наступление…»
Это стало закономерным итогом как ослабления вермахта, так и качественного роста Красной армии. После провала немецкого наступления на Курской дуге стратегическая инициатива перешла к СССР: теперь уже командиры советских фронтов решали, где и когда им удобнее наступать.
источник: https://warspot.ru/15503-udar-pod-sevskom-rokirovka-rokossovskogo
