Очередной мир

— Радио от командующего флота.

— Читайте.

— Выхожу на Адмирале Макарове, со мной Диана и эсминцы.

— Ну, вот Михаил Коронатович, начальство прибывает.

— И что же делать?

— Да, в общем, то ничего. Все что вы могли, вы сделали.

Остров Моон. 19 октября 1917 года. Расположение 471 полка. Вечер.

— Так что кода бузотеров убрали, все и наладилось. А уж когда матросики пушками помогли, так и вообще.

— А бузотеры что дяденька?

— А нету их племяш. И мы сами себе сказали – от бузотеров энтих одно расстройство и непорядок.

— Подождите товарищ. Вы что, допустили убить делегатов вашего полкового комитета?

— А ты мне не товарищ! Чтой-то я тебя на Цереле не видел, когда мы батарейцев хоронили. И когда мы германцев на перешейке в штыки брали, ты не наблюдался. И когда мы с комиссаром засаду на германца устроили, ты с нами не ходил.

— Да как вы могли допустить гибель солдатского комитета? Товарищи! Братцы! Как представитель социалистов-революционеров, я прямо обвиняю этих солдат в предательстве идеалов революции! К оружию товарищи…

… — Товарищ комиссар, в полку буза!

— Идем. Идем скорее…

…- Я смотрю, ты горлопанить мастер.

— Ты мне сейчас за товарищей ответишь, предатель. В расход их бра…

Винтовочный выстрел гулко бабахнул, перекрывая рев толпы, на его фоне выстрел из револьвера был совершенно не слышен.

— А мы сейчас порешаем, кого в расход, а кого нет. Кто это Спиридон Макарыч?

— Да не знаю товарищ комиссар. Сисилистом себя называл гнида.

— Товарищи, что случилось? Кто стрелял? Почтой-ка, постойка, Макарыч? Огородников.

— Косьма Тимофеич! Свояк. Вот так встреча.

— А кто это с тобой?

— Так это лейтенант Васильев, значится…

— Что здесь происходит? Кто стрелял?

— А ты кто будешь?

— Председатель полкового комитета фельдфебель Жандарев. Я задал вопрос.

— Так что сидели мы отдельно от ваших, потом пришел энтот, заговаривал, заговаривал, а потом расстрелять нас захотел.

— Значится так. Идите отсюда. Не послушаетесь, начнем стрелять. А вы, уберите эту падаль, что стали.

Когда солдат разделяло уже шагов тридцать, фельдфебель неожиданно сказал:

…- Слышь-ка Тимофеич, а расскажи-ка мне про свояка своего.

 Рейд Куйваст.  19 октября 1917 года. Борт транспорта Либава.

— Вечер добрый Михаил Коронатович. Принимай начальство. Рассказывай, что здесь у тебя. Как понимать твои отказы?

— Германца отбили Александр Владимирович. Только вот напасть другого рода у нас.

— Что-то ты загадками говоришь Михаил Коронатович.

Вице-адмирал Бахирев зачем-то оправил мундир и необычно серьезно сказал:

— Пойдемте в кабинет Александр Владимирович. Поговорим с людьми…

Там же. Позже.

… — Вот так вот мы и познакомились. А об остальном вы знаете из донесений. Жаль, что с нами нет Николая Константиновича, он многое мог бы рассказать.

— Но как, же так? Это же, это… мы должны…

— Я думаю контр-адмиралу Развозову нужно отдохнуть, Михаил Коронатович. А затем мы порешаем еще одну интересную задачку.

  Рейд Куйваст.  Ночь с 19 на 20 октября 1917 года.

В ночной тишине, почти неслышно, двигалось нечто. Длинное, округлое, окруженное ореолом двух слегка светящихся кругов. Майор Эрнст Леман, известный германский аэронавт, имеющий значительный боевой опыт на Восточном фронте беспокойно вглядывался в окружающую темноту.

— Приготовьте опускаемую гондолу.

— Герр майор. Вспышки света внизу.

— Моторы стоп. Открыть бомболюки. Штурман наше место.

— Под нами остров Муху.

— В Юго-западной части береговые батареи и рядом с ними рейд с русскими кораблями.

— Герр майор. Наблюдатель докладывает о скоплении русских кораблей прямо под нами.

— Старший помощник. По готовности…

Внезапная вспышка осветила гондолу. Свет был настолько ярок, что все находившиеся там ослепли на несколько минут. А затем внизу завыла серена. Даже здесь на  высоте 1000 метров стало неуютно от ее громкого воя.

… — Снаряд осколочный, дистанция три тысячи, высота девятьсот. Огонь…

— Дистанционная граната, дальность тысяча пятьсот, высота тысяча триста, первое огонь. Высота тысяча сто, дальность тысяча сто, второе огонь. На дальномере — дальность.

— Дистанция тысяча пятьсот, высота тысяча.

— Дальность тысяча пятьсот, высота тысяча, третье, четвертое огонь.

Осколки с неба сыпались градом. Короткие вспышки выхватывали из темноты исполинское тело небесного левиафана. Потом он как-то нехотя загорелся и неожиданно полыхнул яркой вспышкой. И следом за ней, с неба, пришла смерть. Каменной осыпью рухнули бомбы, среди них тяжелые, стокилограммовые, выкашивая взрывами, мечущихся в панике солдат и матросов. А следом за разрывами на Моон упал раскаленный скелет  ЛЦ-120.

Рейд Куйваст. Утро 20 октября 1917 года.

— Николай Константинович, ты ранен, куда?

— Так вы, Владимир Петрович, намусорили ночью. Я шел, да запнулся. Да не щупай меня как бабу. Живой я, а это царапина.

— Потери серьезные?

— Товарищ контр-адмирал, убитых на кораблях дивизиона нет, раненых девять, один тяжело. Расход боеприпасов: 17 — 130мм, 63 – 76 мм, 132 – 45 мм.

Немного позже принесли рапортичку и контр-адмиралу Развозову.

— Н-да, товарищи. Шестьдесят убитых и всего тридцать раненых. Похоже, пока искали раненых, то больше половины умерло. А германский цеппелин упал прямо на тридцать вторую батарею. Пушки целы, но батарея не боеспособна.

— Вот же гадский немец. Напакостил преизрядно.

— Товарищи командиры. Я предлагаю сделать небольшой перерыв, а потом вернуться к нашему обсуждению.