Прикупил я, по случаю, репринтное издание «Искры». Братья-болгары расстарались к столетнему юбилею дедушки Ленина. Планирую использовать в качестве методического пособия для будущих журналюг. Жаба давила, но на аргумент, что «педагогика – убер аллес», она предъявить ничего не смогла и аж четыре поллитры в эквиваленте нашли нового хозяина, а я стал обладателем роскошного тома, вмещающего в себя номера с первого и по пятьдесят первый. С «ятями», на папиросной бумаге, со всеми косяками и погрешностями тогдашней печати! Безо всякой редакции и примечаний! «Искра», как она была!
Пришёл домой, налил стакан, «керосинку» для полноты погружения запалил… И вечер пропал. Это покруче ваших интеренетов будет! Не считая того, что «Искра» — бешеной красоты срез эпохи, там есть всё: и тролинг, и хайп, и размышления о вечном. А вечное у нас что? Это взаимоотношения власти и народа.
Титул и разворот издания. Хвастаюсь :).
Мне всегда казались преувеличением слова жандарма, обращённые к отцу Миколки-Паровоза (интересно, кто нибудь этого хлопца ещё помнит?): «Скажи спасибо, что сын живым вернулся»… А, оказывается, уже всё было по-взрослому. При Николае II. Ну, у него причина есть (таки революционный террор, да и на родню его активно охотились, что и наложило отпечаток на личность самодержца. Опять же, «японский городовой» в судьбе цесаревича бесследно не прошёл). После убийства Александра ІІІ гайки резко закрутили и охранка начала работать превентивно.
Из статьи в «Искре» № 49, от 1 октября 1903г., посвящённой поездке Николая II в Вену:
«Следует «синий» царский поезд. На тысячеверстных железнодорожных и шоссейных магистралях объявляется военное «третье» положение. Выдвигаются на линии путей полки и дивизии, приведенные в боевую готовность. Солдатам выдают боевые патроны, маршевый продовольственный рацион. Станции наводняются жандармами, сыщиками и добровольцами от черной сотни. Приостанавливается всякое другое движение по путям и под мостами. Отдается приказ: в зоне прохождения царского поезда или проезда царского кортежа стрелять в подозрительных без предупреждения.
Почти ни одно дальнее путешествие царя не обходится без нескольких смертей.
Стреляют в железнодорожных обходчиков, направляющихся к своим сторожкам на разъездах, в ремонтных рабочих, в стрелочников, телеграфистов, в крестьян, которые, не зная, что объявлено «третье» положение, или не разобравшись, что оно означает, едут, как обычно, на телегах к переездам».
Особенно круто приходится плотогонам, если в момент прохождения царского поезда они оказываются под железнодорожными мостами. Обычно они плывут издалека, предупреждений никаких не получают, останавливать плоты, особенно на быстром течении, не могут, поэтому их расстреливают с мостов. Именно расстрел плотогонов на Десне (5 убитых, около десятка раненых) послужил поводом к бунтам орловских крестьян в 1904г .
Трудная, но, относительно, денежная профессия — плотогон. И опасная.
Как охранялась в путешествии особа Николая — это запечатлел и обращенный к населению приказ генерал-лейтенанта Иоахима фон Унтерберга по случаю высочайшего проезда через Тамбовскую губернию в Саровскую пустынь (на богомолье).
«П.1. Все строения, жилые и холодные, как на самом пути, так и на расстоянии десяти саженей в обе стороны от дороги, за двое суток до высочайшего проезда тщательно осматриваются комиссией, состоящей из полицейского и жандармского офицера, местного сельского старосты и двух понятых. Те строения, в которых нет особой надобности, опечатываются комиссией.
П.2. За сутки до проезда в каждый дом, находящийся по пути следования, помещаются два охранника.
П.3. Все выходящие на улицу окна или отверстия на чердаках заколачиваются.
П.4. При расстановке жителей на местах (!) во время проезда все котомки, как посторонних лиц, так и охранников, относятся на несколько десятков саженей в
тыл охраны и там складываются, а разбираются лишь после высочайшего проезда.П.5. Расходиться жители могут лишь с разрешения старшего полицейского офицера, когда последний экипаж скроется из виду. С раннего утра высочайшего проезда в попутных селениях все собаки должны быть на привязи, а весь скот загнан».
Дворник — лучший друг жандарма. Старший дворник — младший полицейский чин, между прочим.
Генерал Гершельман обеспечивал такой же порядок в Москве. Об этом можно судить по его приказу, расклеенному по городу:
«Домовладельцам и управляющие домами вменяю в обязанность:
а) Ворота домов держать запертыми на замок с утра до проезда их величеств;
б) Ключ от ворот передавать старшему дворнику, занимающему место у ворот со стороны улицы;
в) В ворота пропускать исключительно живущих в домах, получивших право входа в квартиру, согласно особого списка, каковой надлежит представить в управу заранее в 2-х экземплярах, оплаченных гербовым сбором [Это — гениально! На охранных мероприятиях ещё можно и денюжку срубить!]. Подобный же список иметь старшему дворнику;
г) Запереть на ключ в нижних этажах двери; выходящие на улицу окна иметь в нижних этажах закрытыми. В верхних этажах открытые окна разрешить только под личную ответственность владельца помещения.
д) Преградить доступ на чердаки и крыши, для достижения каковой цели вход на чердак, по предварительном осмотре членом особой комиссии, должен быть заперт и опечатан».
Вот почитаешь такое и как-то радостно на душе становится. Великое дело — прогресс. Первые лица, по нынешним временам, всё больше летают. Не, оно понятно, что если ты на каком воздушном шаре на пути «борта №1» окажешься — собьют и не поморщатся, но сколько тех воздушных шаров? Зато окна не заколачивают и нужники не опечатывают. Складывается такое странное впечатление: чем дальше народ от власти, тем, ему, народу, безопаснее и спокойнее. Во все времена.
