«Мы наш, мы новый, флот построим…» «Императоры океанов, цари всея морей». Часть 4

Уважаемые коллеги,

Я прекрасно понимаю, всю сложность создания подобного корабля. И прекрасно осведомлен о предпосылках его создания. И, тем не менее, я рискнул создать относительно непротиворечивую возможность появления линкоров к русско-японской войне. Я прекрасно осознаю, спорность этой статьи. Если у Вас есть лучший вариант появления линкора к русско-японской войне, я с удовольствием его выслушаю. Я так же осведомлен, кто и где из героев этого материала, находился, и в каких годах Д. Фишер, был третьим лордом адмиралтейства, когда командовал вест-индийской станцией, а когда Средиземноморским флотом. Просто я пишу правдоподобную сказку про «Россию у которой все получилось». Поэтому я позволил себе, чуть сильнее поиграть с реальностью, чем обычно. А вот получилось это у меня или нет, решать уже Вам. Приятного чтения.

Идею броненосца мне подсказал уважаемый коллега Bull. И я подумал, а почему бы нет. Правда, в исполнении уважаемого коллеги Bull броненосец выглядел несколько иначе. За внесенные в ЭБР, уважаемого коллеги Bull, некоторых изменений, я готов принести мои глубочайшие извинения. Впрочем, главная идея сделать первый четырехбашенный линкор, все же осталась от уважаемого коллеги Bull. Сразу оговорюсь. Никаких аналогий с другими броненосцами особенно искать бесполезно. В нем есть черты, японских, американских, русских броненосцев и даже кое-что от более поздних русских линкоров.

Идея однокалиберного линкора в последние десятилетия XIX века, постоянно присутствовала в мировой и российской военно-морской и конструкторской мысли. Еще, будучи в Лондоне, военно-морским агентом (атташе) Роман Владимирович свел полезные знакомства. Среди его «верных друзей», числились Филипп Уоттс, Александр Грейси, Генри Митчелл и Джон Нарбет. Познакомился, тогда еще капитан I ранга Хорошихин и кэптэном Джоном Арбетнотом Фишером.  Впрочем общего языка они так и не нашли и их знакомство можно, скорее, считать шапочным. Единственное, что их роднило, так это то, что оба были поклонниками теории Альфреда Мэхэна. Что, однако, не помешало Роману Владимировичу обратить внимание на совместный проект четырехбашенного броненосца Фишера и Уоттса, поданный ими в Адмиралтейство в 1882 году. Кроме английских знакомств, капитан I ранга Хорошихин, как дипломат, владеющий 6 языками, начал заочную переписку с Бенедетто Брином и Витторио Куниберти. Так, что Роман Владимирович был в курсе, всех новых веяний кораблестроения того времени.

Меж тем история кораблестроения не спеша двигалась по своему, иногда весьма извилистому пути. В 1886 году в России заложили серию из четырех Черноморских броненосцев типа «Екатерина II», вооруженных 3х2х305/30-мм, орудиями. В 1889 году отличилась Германия, заложив четыре броненосца типа «Бранденбург», вооружение которых составляли 3х2х280/40-мм, орудий. За год до закладки «Бранденбургов» в 1888 году Роман Владимирович был, уже в чине контр-адмирала, отозван в Россию. А в 1892 году он получил должность морского министра и с головой окунулся в работу.

Ко второй половине 1890-х годов улучшение механизмов подачи снарядов и введение электропривода позволило увеличить скорострельность тяжелых орудий с 1 выстрела за 7-10 минут, до 1 выстрела в 1,5-2,0 минуты. Положительно на темпе стрельбы сказалось и появление новых башенных установок, которые позволяли вести перезарядку, не возвращая орудие в диаметральную плоскость. Увеличению дистанции также способствовало совершенствование торпедного оружия и как следствие увеличивающаяся опасность от торпед. Броненосцы всех стран вооружались траверзными торпедными аппаратами, поэтому в генеральном сражении сближение на дальность пуска торпед становилось опасным.

В 1896 году командующий английской Средиземноморской эскадрой Джон Фишер, провел маневры, на которых практиковалась стрельба ГК на дистанции 25-30 кбт. До этого стрельба главным калибром не превышала 10-15 кбт. В том же 1896 году статья о результатах стрельб в Средиземном море, была напечатана в английском военно-морском ежегоднике «Джейнс файтинг шипс». В 1897 году, командир практической эскадры Балтийского флота, С.О. Макаров, с подачи морского министра, повторил стрельбы Д. Фишера, подтвердив возможность достаточно точной стрельбы орудий ГК, на расстояние до 20 кбт.  

Но затея Р.В. Хорошихина о создании броненосца нового поколения, пока оставалась лишь благим пожеланием.  Не прояснила ситуацию и японо-китайская война, по результатам которой были сделаны два противоречивых вывода. С одной стороны была отмечена несомненная эффективность скорострельной артиллерии среднего калибра по небронированным или слабобронированным элементам кораблей. С другой малая эффективность той же артиллерии по хорошо бронированным кораблям. Русский адмиралитет разделился на две неравные часть. Большая часть адмиралов выступала за увеличение числа скорострельных орудий среднего калибра, при этом орудия главного калибра должны были выступать в роли чуть ли не добивающих. Меньшая, опираясь на удачные опыты Фишера и Макарова, ратовала за увеличение эффективной дистанции  боя с постепенным сближением для ввода в бой скорострельной артиллерии СК, при этом тяжелые орудия ГК выступали не как вспомогательные, а как равноценные по отношению к скорострельной артиллерии СК. В общем, адмиралы остались в «сумлении». Сам Роман Владимирович изначально склонялся к многочисленной и скорострельной артиллерии. Отсюда и проекты «Ретвизана» и разрешение, которое Хорошихин дал «Виккерс» на строительство «Андрея …» и «Иоанна…».

Летом 1897 года, министру был представлен проект нового броненосного крейсера, будущей «Державы». При водоизмещении 12 тыс. тонн крейсер должен был вооружаться шестью 10″/45 орудиями, в качестве ГК, расположенных в 3-х двухорудийных башнях. Но если можно построить 3-башенный крейсер, то почему, же нельзя построить 4-башенный броненосец, задал вопрос самому себе Роман Владимирович. Тем более, что проекты на которые он бы мог опереться уже были. Это и четырехбашенный броненосный крейсер «Адмирал Нахимов». И проект лейтенанта Владимира Алексеевича Степанова.

В апреле 1898 года, в МТК собралось авторитетное совещание по выбору нового броненосца для русского флота. Как такового конкурса не было, но перед совещанием сам Роман Владимирович, написал письма в несколько заинтересованных фирм, а так же предложил отечественным судостроительным предприятиям самостоятельно разработать концепцию нового броненосца. Все это вылилось в несколько интересных проектов. Проект броненосца водоизмещением 14 тыс. тонн, вооруженного 16х203-мм орудиями в восьми башнях предложил Дмитрий Васильевич Скворцов вместе с ВК Александром Михайловичем (Сандро). «Виккерс» предложил вариант своего же усиленного «Андрея Первозванного» на котором вместо 4х2х203-мм орудийных установок, предполагалось установить 4х2х254-мм, а количество казематных 8″ довести с 6 до 8 единиц. «Ансальдо» активно сотрудничавшая с В. Куниберти предложила свой проект «идеального» крейсера, водоизмещением 17 тыс. тонн с 4х2х305-мм и 4х1х305-мм орудиями. Впрочем после проверки проекта А.Н. Крыловым, выяснилось, что – «проект имеет ряд неустранимых технических недостатков…, а строительный перегруз в результате более точного расчета превысил 1000 тонн». Интересный проект предложил, председатель МТК, контр-адмирал М.Л. Диринг и Балтийский завод. Их предложение сводилось к броненосцу с единым калибром состоящим из 6х2х254-мм орудий и водоизмещением 15 тыс. тонн. В-общем, веселились, как могли, пока не пришел Ч. Крамп, и все испортил. Крамп как «верный друг России», а точнее «большой любитель военно-морских бюджетов», так же получил приглашение поучаствовать в дележке морского бюджета в России. Нет, проект Крампа, ничего нового не нес. Это был тот же перепев «Ретвизана», усиленного 203-мм орудиями. Главное было в другом, Крамп проговорился, что в САСШ, лейтенант Мэтт Х. Сигнор, совместно с лейтенант-коммандером Х.С. Поундстоуном подал в генеральный совет, проект броненосца водоизмещением 19500 тонн с единым калибром, 6х2х280-мм. Но главный конструктор В.Л. Кэппс, предложил свое решение, для будущего броненосца изменив состав вооружения с 6х2х280-мм на 4х2х305-мм. При этом Кэппс, мотивировал свое решение тем, что при линейном характере морского боя будет желательным получение максимального бортового залпа. Все это Ч. Крамп, преподнес лишь как курьез или в надежде получить, какое-нибудь предложение от Романа Владимировича, кто его поймет этого Крампа. И действительно, слова американского кораблестроителя, запали в душу морского министра. Дело в том, что Роман Владимирович, был сторонником теории Мэхана, и как Мэхан, считал, что лучшим завоеванием господства на море будет генеральное сражение. Одним из способов выиграть генеральное сражение морской министр почитал вывод из строя неприятельского флагмана. А для этого требовалось сосредоточение на нем максимального бортового залпа. Броненосец с максимальным количеством стволов ГК, был бы здесь как нельзя уместен. Роман Владимирович решил собрать авторитетное совещание. Мнения по поводу нового броненосца сильно разделились. За единый 254-мм калибр, высказались Великий Князь Александр Михайлович, вице-адмиралы В.П. Верховский, И.М. Диков, К.К. де Ливрон, Н.И. Скрыдлов и председатель МТК, контр-адмирал М.Л. Диринг. За сочетание 305-мм и 203-мм, выступили вице-адмиралы Н.Н. Ломен, К.С. Остецкий, контр-адмирал А.А. Вирениус и начальник ГУКиС, З.П. Рожественский. Адмиралы Ф.К. Фелькерзам, И.Н. Ломен, С.О. Макаров, Ф.И. Амосов выступили за сочетание 305-мм и 152-мм калибра. Сторонники единого 305-мм калибра в лице самого морского министра и начальника МГШ, вице-адмирала, И.Ф. Лихачева, остались в меньшинстве.

Тем не менее, Роман Владимирович, рук не опустил и через две недели вызвал к себе помощника старшего судостроителя Дмитрия Васильевича Скворцова и представителей Новоадмиралтейского судостроительного завода поручив им разработку проекта нового броненосца.

Отечественные историки зачастую ставят в вину морскому министру, что он поручил строительство броненосцев НАСЗ. Дескать, если бы не эта «ошибка» Хорошихина, то Россия имела бы приоритет в строительстве линкоров. Но не забываем, что на, то время, Новоадмиралтейский завод, был наиболее хорошо оснащенным и готовым к строительству новых броненосцев, судостроительным предприятием. И все это благодаря модернизации, которую провел один из крупнейших акционеров НАСЗ, «Виккерс». Очень скоро, «Виккерс» по «дружбе» передал эскизные чертежи нового броненосца, Английскому адмиралтейству. И грянула буря. Да, что там буря, слушания по закладке броненосцев «нового типа» в России и САСШ, состоялись в самом английском парламенте. Как какие-то «дикие московиты» и «деревенские кузены» осмелились бросить вызов «владычице морей». В срочном порядке со Средиземного моря призвали Д. Фишера, назначив его снова третьим лордом адмиралтейства. Приказ был совершенно однозначен. Сделать все, что бы никто не осмеливался оспаривать первенство Великобритании в военно-морском строительстве. В средствах не считаться. Старина Джон, все понял правильно и стал собирать комиссию по выработке концепции корабля типа «all-big-gun» («только большие пушки»).

А пока в Великобритании бушевали «страсти», Д.В. Скворцов «колдовал» над типом нового броненосца, постоянно сверяясь с «пожеланиями» морского министра. Выполнить основное «пожелание» Хорошихина, а именно иметь «максимальный бортовой залп» можно было двумя способами. Первый, применив линейно-возвышенную» схему, второй, использовать линейно-эшелонированную схему, расположив все башни в диаметральной плоскости. Первый способ нуждался в более точных расчетах, испытаниях башен и дополнительного бронирования. Поэтому Роман Владимирович остановился на втором варианте. Такая схема предусматривала размещение котельных отделений между башнями.  

Эскизный проект броненосца нес черты как русской, так английской кораблестроительных школ. Модель корабля прошла уже ставшими обязательными, испытания в опытовом бассейне. По результатам этих испытаний длину броненосца увеличили со 146,5 до 161,0 метра и немного изменили «заострив» таранный форштевень, что добавило крейсеру полузла скорости. Много споров вызвал средний и противоминный калибры корабля. Конфигурация из максимального количества СК и МПК,  не прошла. По задумке морского министра новый броненосец должен был нести батарею из 18х152-мм орудий и 24х87-мм. Но при таком вооружении достичь заданной скорости в 20 узлов оказалось невозможно. И тут весьма дельное предложение внес главный инспектор морской артиллерии, генерал-майор. А.С. Кротков, предложивший вместо двух калибров 152-мм и 87-мм установить единый 120-мм калибр. В результате для достижения необходимой скорости вооружение броненосца выглядело как 4х2х305-мм и 20х120-мм. орудий. Окончательное техническое задание выданное НАСЗ, выглядело следующим образом: водоизмещение не выше 18 тыс. тонн, скорость не менее 20 узлов, вооружение – 4х2х305-мм и 20х120-мм, дальность хода, максимально возможная исходя из вышезаявленных параметров.

Самое трудное было раздобыть на все это великолепие, денег. Министерство финансов и так волком смотрело на морского министра. Да и отношения с Николаем II, были не самые благоприятные. К тому же столь необычные корабли требовали экстраординарных сумм. И все ж Роман Владимирович, нашел в себе силы и испросил аудиенции у царя. Аудиенция была назначена на 4 мая 1899 года в Царском селе, где в Александровском дворце, в то время обитала семья Николая II. Изрядно помолившись об успешном окончании дела и надев парадный мундир со всеми регалиями, Роман Владимирович, отправился к царю. Император принял его в своем кабинете в правой анфиладе дворца. Поначалу встреча была несколько холодноватой, но Хорошихин пустил в ход все свое красноречие. Фразы типа – «прорыв в кораблестроении», «утрем нос англичанам», «лучший броненосец в России, да что там в России, в мире», «идеальный корабль для уничтожения противника», «немцы с англичанами еще копировать его будут» так и сыпались из него. Постепенно энтузиазм морского министра, заражал и царя. А фраза «стать первыми и обогнать англичан» приятно будоражила воображение Николая II. Неизвестно, что на самом деле думал император, но на титульном листе эскизного проекта броненосца, ныне хранящегося в Центральном военно-морском музее в Санкт-Петербурге, он самолично начертал – «строить лучше иностранных образцов». Роман Владимирович, вышел от Николая II, выжатый как лимон, но чрезвычайно довольный. Уже в конце мая НАСЗ получил первый платеж от министерства финансов, на сумму 750 тыс. руб. Работа закипела. Николай II высказал личное пожелание курировать строку броненосцев. Он же сам предложил назвать их в честь двух главных побед русского оружия «Полтава» и «Бородино».

С закладкой не медлили, так как Николай II с семьей собирался на юг, в Крым, но хотел лично присутствовать при закладке новых броненосцев. Поэтому 10 июня 1899 года броненосцы «Бородино» и «Полтава» были в присутствии императора, торжественно заложены на Новоадмиралтейском судостроительном заводе (НАСЗ).

Корпус корабля был изготовлен из листовой и профилированной стали, методом клепки. В надводной части корпус был разделен на три палубы — верхнюю, батарейную (главную) и жилую (броне­вую). Корпус делился 11-ю водонепроницаемыми переборками на 12 отсеков. Конструкция крейсера предусматривала двойное дно, вертикальный руль, фор- и ахтерштевни. Силуэт крейсера был двухтрубным, двухмачтовым с протяженным полубаком. На крейсере имелись две бортовых продольных переборки, которые образовывали главные угольные ямы, служившие в свою очередь дополнительной защитой механизмов во время боя. В нижней части корпус был снабжен скуловыми килями высотой – 1,35 м. От штевня до штевня на всем протяжении корпуса простирался главный броневой пояс, выполненный из 229 мм крупповской стали. Поверх главного пояса располагался верхний бронепояс толщиной 152-мм, из той же крупповской брони. За главным поясом находились 76 мм скосы бронепалубы. Оконечности на протяжении 40 м были прикрыты 76-мм броней той же ширины, что и главный пояс. Над цитаделью возвышался 127-мм каземат с 37 мм противоосколочными переборками, защищавший все 120-мм орудия. Броневая палуба имела карапасную форму, толщина ее в горизонтальной части составляла 51 мм, на скосах — 76 мм, за пределами цитадели — 76 мм. Башни ГК прикрывались – 229 мм броней. Дополнительной защитой служили угольные ямы по периметру котельных отделений. Цитадель замыкалась двумя траверзными переборками толщиной 178 мм.

Вооружения «Бородино» и «Полтавы» состояла из восьми 305-мм орудий длиной 45 калибров, 20х120/50-мм орудий Барановского, изготовленных на Русско-Онежском механическои и артиллерийском заводе. Предельный угол возвышения орудий ГК составлял был доведен до 35°, снижения -5°. Угол обстрела кормовой и носовой башен составлял 270°, второй и третьей 310°. Башенные установки броненосцев были оснащены электроприводами французской фирмы «Соттер, Харле и К°».  Большинство работ по заряжению орудий было механизировано и электрифицировано. Все орудия были снабжены механическими прибойниками заряжения орудий и оптическими прицелами конструкции Барановского.  Скорострельность составляла 2 выстрела за три минуты. Боекомплект орудий состоял из 72 выстрелов. Шестнадцать 120-мм пушек устанавливались на бата­рейной палубе в казематах; Угол обстрела орудий составлял 122°. Боекомплект состоял из 250 снарядов на ствол. На броненосцах с самого начала смонтировали систему управления стрельбой изготовленную на Санкт-Петербургском электромеханическом заводе «Н.К. Гейслер и К°», состоящую из двух дальномеров и шести микрометров Люжоля. Торпедное вооружение броненосцев состояло из двух 457-мм ТА. Запас торпед составлял 6 шт.

Силовая установка броненосцев была представлена двумя главными, вертикальными 4-цилиндровыми машинами тройного расширения и 12 котлами системы «Бабкок&Уилкокс», производства «Виккерс» и НАСЗ. Котлы располагались в 4-х котельных отделениях сгруппированных вокруг двух труб. Общая нагревательная поверхность котлов составляла 5215 м². Удельная масса СУ – 114 кг/л.с. Кроме естественной тяги, было предусмотрено искусственное нагнетание воздуха. Форсировку котельных обеспечивали 12 воздушных насосов, общей производительностью 9500 м³/ч.

Рулевое устройство состояло из рулевой машины с электрическим приводом французской фирмы «Соттер-Харле», одного руля в рулевой раме и системы управления. Вращение баллера могло осуществляться также паровой машиной или вручную. Посты управления рулевыми приводами находились в ходовой и боевых рубках, центральном боевом посту, кормовом мостике и румпельном отделении. Два опреснителя, производства Новоадмиралтейского завода, выдавали 16 000 л воды в сутки на бытовые нужды. Оба броненосца снабжались рефрижераторными машинами на собственные нужды команды. Водоотливная система, представленная 8 водоотливными турбинами производительностью 850 т/ч, обеспечивала осушение, 6800 тонн воды в час. Пожарные насосы обеспечивали подачу, 400 тонн воды в час. Якорное устройство состояло из втяжных якорей Холла, весом по 11 тонн каждый.

Помещения для экипажа, отличались, высокой комфортностью, хорошей планировкой и продуманностью. Вся мебель на броненосце была выполнена из металла, что было несколько необычно для русского флота. На броненосце имелись два прекрасно оборудованных лазарета. Кроме лазаретов на ЭБР имелись многочисленные душевые, просторная прачечная и другие приятные мелочи, серьезно облегчающие труд матросов.

Эскадренные броненосцы «Бородино», «Полтава»

Водоизмещение: 18 820 тонн, Размерения (ДхШхО): 161,0х25,0х8,2 м., СУ: 2ПМ, 12ПК, 17 400 л.с., Макс. скор. – 19,0 узла, Дальность – 5400 миль (на 10 узлах). Броня: нижний пояс – 152…229…152 мм, верхний пояс – 152 мм, траверзы – 178 мм, палуба – 51…76 мм, скосы – 76 мм, башни ГК – 229 мм, барбеты – 203 мм,  каземат – 127 мм, рубка – 229 и 76 мм.  Вооружение: 4х2х305-мм/45 мм, 20х120-мм/45, 6х47-мм, 4х7,62-мм. пул., 2х457-мм. ТА. Запас топлива – 900 т. угля и 800 тонн нефти

Несмотря на строгую весовую дисциплину и безжалостное секвестрование «лишних» строительных конструкция, оборудования и устройств, броненосцы все же имели строительный перегруз в 150-170 тонн. И это притом, что «за борт полетели», боевые марсы, минные катера, сферические мины заграждения. Вместо «тяжелого» 46-тонного форштевня, установили «облегченный», 36-тонный. Сняли практически всю мелкокалиберную артиллерию. Отказались от двух кормовых ТА. Еще одной проблемой стала высокая стоимость кораблей которая вплотную приблизилась к отметке 18 млн. (17 905 тыс.) рублей за броненосец.

Летом 1902 года оба броненосца с разницей в 2 месяца вышли на сдаточные испытания. При форсированном режиме скорость броненосцев уверено держалась на уровне 20,5  и 20,8 узла. При 12-часовых испытаниях на естественной тяге, броненосцы держали 19,5 узла. Правда на «Полтаве» вышла из строя левая паровая машина. В результате осмотра был обнаружен заводской брак в отливке цилиндров. Из-за этого ввод в строй «Полтавы» задержали на 4 месяца. Почти полгода ушли на устранение выявленных, недоделок и дефектов. Только весной 1903 года оба корабля в качестве флагманов броненосных отрядов Порт-Артурской и Владивостокской эскадры были отправлены на Дальний Восток.

До сих пор в зарубежной и отечественной военно-морской истории, не стихают споры по поводу «победы в гонке линкоров». Если брать по срокам, то первыми в гонку линкоров вступили американцы. Еще в 1897 году в САСШ началось проектирование будущих «Мичигана» и «Южной Каролины». Но американцы сначала провозились с выбором расположения орудий главного калибра, а затем конгресс САСШ неоправданно, долго тянул с финансированием. Поэтому проект будущих первых американских линкоров согласовали в 1900 году. Впрочем, американцы попытались «догнать» конкурентов и уже в мае заложили «Мичиган» и «Южную Каролину». При достаточно высокой производственной культуре в САСШ строили американские линкоры, довольно быстро. В июне 1902 года «Мичиган» и «Южная Каролина» вышли на испытания. Окончательно корабли были приняты в ряды американского флота в сентябре 1902 года. В России проект будущих «Бородино» и «Полтавы» согласовали в МТК, в начале 1899 года, а в июне оба корабля уже были заложены. Строили русские линкоры не спеша и в апреле 1902 года, обогнав на 2 месяца американцев, корабли вышли на испытания. Окончательно в строй «Бородино» и «Полтава» были приняты в августе 1902 года, и то, до самого октября на «Полтаве» устраняли недоделки. Позже всех в гонку включились англичане. Но отменная производственная база и традиции английского кораблестроения, позволили англичанам вырваться вперед. Британцы согласовали проект, только в 1899 году. Зато строительство шло необычайно быстро. Закладка «Дредноута» состоялась в марте 1900 года, а уже в апреле 1902 года «ноздря в ноздрю» с русскими линкорами, «Дредноут» вышел на сдаточные испытания. Злые языки поговаривают, что испытания были «весьма облегченные», лишь бы обогнать конкурентов. «Дредноут» вошел в строй на 1,5 месяца, раньше «Бородино» и «Полтавы», в июне 1902 года. Правда, американцы в своих толстых военно-морских журналах и обозрениях ехидно утверждаю, что хваленный английский «Дредноут», еще год доводили до ума. Но кто, же из добрых, здравомыслящих англичан, поверит этим закоренелым американским лгунам, клеветникам и завистникам. Особенно, если во всех энциклопедиях и военно-морских справочниках четко написано – «дата вступления в строй «Дредноута» 19 июня 1902 года». Так весь мир разделился на додреднутную и последредноутную эпоху и всякие там «Бородино» с «Мичиганами» это уже после «Дредноута».

Стоит отметить, что САСШ и Россия, сразу же заложили по два линкора, в то время как Великобритания заложила лишь один. Внешне линкоры тоже имели различия. Самым «тяжелым» и несомненно лучше вооруженным был «Дредноут». В качестве движителя все броненосцы использовали паровые машины, но английский «Дредноут» был на узел быстрее американского «Мичигана» (20,5 против 19,5) и на 1,5 узла быстрее «Бородино» (20,5 против 19,0). Самыми защищенными были американские «Мичиган» и «Южная Каролина». Кроме того на американских линкорах была применена линейно-возвышенная схема расположения башен ГК, ставшая впоследствии классической. Зато русские и английские линкоры могли похвастаться смешанным угольно-нефтяным отопление, в то время как американцы были чисто угольные. Зато англичане, наконец то убрали на своих линкорах форштевень таранного типа. В отличии от англичан, русские и американские линкоры несли эту уже устаревающую конструкцию. В общем, каждый линкор имел свои сильные и слабые стороны.

Осталось только добавить, что в 1904 году Россия заложила еще два линкора типа «Бородино», но уже с турбинными установками в качестве СУ. А в 1907 году было заложено уже четыре линкора с вооружением, состоящим из 4х3х305-мм орудий.

Как всегда, жду Ваших замечаний, дополнений, уточнений и комментариев.

Продолжение, уже точно, скоро, следует…