* 1 *
– …всех румяней и белее?
В прозрачном омуте зеркала проступает белёсое лицо, похожее на лик утопленницы. Старой и дряхлой утопленницы. Ссохшаяся кожа, слезящиеся глаза – словно кто-то попытался досуха выжать лицо, и вся его влага вытекла каплями. Бескровные губы жуют не переставая. Во взгляде ясно читается: и ты ещё имеешь наглость спрашивать?
Однако вслух лик произносит совсем иное – безликую фразу подтверждения, а затем ждёт. Ждёт моего разрешения.
Прежде чем кивнуть, я ещё раз, более внимательно вглядываюсь в лицо отражения. Моя вчерашняя попойка всё-таки не прошла даром: нижние веки темнее обычного. И укус на губе тоже вспух багровым холмиком. Всё, барон – мертвец. Надо искать другого любовника. Я машинально поднимаю руку ко рту и ощущаю под пальцами лишь гладкую кожу.
Благодарю тебя, мастер-зеркальщик. Каждый день тебя благодарю.
Мир твоему праху.
Медленно опускаю подбородок, и потасканное лицо в раме мутнеет, будто погружаясь в грязную зеленоватую воду. Я снова молода, и у меня впереди целая вечность.
Если, конечно, с зеркалом ничего не случится.
Мускулистый слуга-тролль радостно щерится во все сорок восемь клыков, легко подхватывает зеркало одной рукой и уносит в потайную кладовку. Как хорошо, что он туп и исполнителен. Я ему полностью доверяю.
* 2 *
– …всех румяней и белее?
Да куда там. Вот если бы к цвету лица прибавить две единицы зелёного и убрать единицу синего – тогда ещё можно было бы о чём-то говорить. И если бы чуть изменить кривизну скулы. И подбородок сделать менее острым. А вот переносица – это да, это хорошо. Такую переносицу можно и себе взять. Прямо сейчас.
Словно невзначай провожу рукой по лицу и чувствую, как кожа на переносице медленно расползается под пальцами. Ну вот, вроде и невелик штришок, а какой эффект!
О, так у неё и носогубные складки слишком резкие, как же я сразу не заметила…
Впрочем, остальные живущие ещё хуже, я уже проверяла на досуге.
– Ты, царица, спору нет!..
Продолжая реплику, скашиваю глаза на зеркало, висящее рядом с окошком в спальню этой волшебницы.
Нет, ну какая же я врунья. Даже душе приятно.
* 3 *
Эхо голосов Кая и Герды наконец перестало метаться по залу и, усталое, опустилось на ледяной пол. Снежная Королева вышла из-за дверной створки, присела на корточки и осторожно подняла выпавший осколок.
Потайная дверца в будуар находилась позади трона. Даже острые глаза Кая так ни разу её и не заметили – тонкая резьба на белой поверхности в точности повторяла настенные узоры, а дверная ручка терялась среди украшений.
Королева плотно прикрыла за собой дверцу и подошла к зеркальной раме, из которой, словно испорченные зубы, торчали редкие куски стекла. Некоторое время она изучала осколок, вертела его в тонких пальцах, потом долго водила им по раме, отыскивая прежнее место. Под конец она дохнула на обратную сторону осколка и прилепила его в верхней части, чуть левее середины.
В осколке отразился пронзительно голубой глаз Королевы, и она тотчас ощутила знакомый лёгкий холодок в груди: прежняя способность прозревать грядущее и видеть несбывшееся возвратилась к ней. Ещё сто шестьдесят три осколка – и она наконец обретёт все утерянные умения в полной мере и сможет выполнить свои обязательства. Она непременно подарит каждому из бывших пленников пару коньков из тех, что свалены сейчас кучей в одной из дворцовых кладовок, а в придачу, как и обещала, – другой, лучший мир, в котором людям не нужны никакие коньки…
Холодная улыбка на мгновение коснулась губ колдуньи. Прикрыв правый, пока ещё бесполезный глаз, Королева широко раскрыла левый – и увидела сгорбленную девичью фигурку. Замёрзшая путница медленно брела по снежной целине по направлению к замку; скоро её будет видно со сторожевых башен. А через пятьдесят семь минут одиннадцать секунд девушка по имени Марта войдёт в семьдесят первый зал, на полу которого её приятель Карел уже сто девятнадцать полных дней выкладывает из льдинок ключевое слово из многоуровневой формулы заклинания для вывода осколка. Войдёт и добавит в формулу последний, недостающий фактор. И тогда всё сойдётся.
Королева опустила веки, потёрла глаза пальцами и несколько раз моргнула. Всё-таки утомительно иметь дело со слабыми людьми, вести их за руку через все опасности, вытирать носы, оборачиваться то вороной, то старухой, то ещё каким-нибудь низшим существом. Может, всё-таки взяться за дело самой и вывести наконец эту никому не нужную формулу любви, чтобы не зависеть от разных случайностей? Или подкинуть эту идею какому-нибудь умнику?
Впрочем, хватит бесплодных прожектов, надо действовать. До очередного тридцать первого декабря осталось менее одиннадцати дней. Пока мои возможности ограничены, опять придётся дочку в помощь папе посылать, старик всё-таки. И дались ему эти люди…
источники:
