Задачей в ПМВ для Германии был не захват Польши или Украины — главным был вопрос о колониях и рынках сбыта. Россия и так была для Германии и источником сырья, и рынком сбыта. После победы над Антантой Германия добилась бы главного — открытия рынка Британской империи для германских товаров, то есть того, чего добилась от англичан Америка на конференции в Касабланке. А будет ли русско-германская война потом или нет, уже зависело от направления внешней политики России — она вполне могла переориентироваться на Америку и дружить с ней против чрезмерно усилившейся Германии. Но Америка далеко, а Россия под боком, и американцы наверняка провоцировали бы Россию на войну с Германией, суля разные преференции. Возможно, даже они в пику немцам провели в России индустриализацию, но поскольку Германия была бы кайзеровской, а не веймарской и имела бы общую границу, она могла бы напасть ещё в году тридцатом — тридцать первом, чтобы эту индустриализацию предотвратить.

Вот то-то и оно.

Весь этот рост начался вследствие того, что война приняла затяжной характер. А в случае быстрого разгрома Франции, всё это моторостроение бы и не понадобилось — эту войну решила бы кавалерия.

А она бы и повоевать толком и не успела б — война бы в Европе за 45 дней закончилась. Потом бы война бы, возможно, в Африку переместилась — Англия и Германия делили бы колонии поверженной Франции, но, скорее всего, эти колонии стали бы основой для заключения мира на условиях справедливого раздела французского колониального наследства, и, проиграв войну, Британская империя вышла бы из ней с территориальными приобретениями. До участия Японии дело и не дошло — даже Турция не успела бы подключится. Просто была бы Франко-Прусская II. Кстати, будь Гитлер подальновиднее, он мог бы подрядить побеждённых французов, обиженных на англичан за Мерс-Эль-Кебир на совместную войну против Англии, но это, как говорит бывший Томин, уже другая история.