25 сентября 1883 в Женеве русские революционеры-эмигранты, члены народнического общества «Черный передел» — Плеханов, Засулич, Аксельрод, Дейч и Игнатов — приняли решение перейти от утопического социализма «Народной Воли» к научному социализму Маркса и образовали группу «Освобождение труда».
1887: «Нет, мы пойдём не таким путём. Не таким путем надо идти»…
Дмитрий Ульянов спросил у Владимира:
— У нас очень много старых известных нам товарищей — почему не взяться и не создать террористической организации?
— А для чего это нужно? — возразил Владимир. — Предположим, удалось бы покушение, удалось бы убить царя — какое это имеет значение?
— Как какое значение? — опешил Дмитрий, — Это оказало бы громадное влияние на общество.
— На какое общество? Какое общество ты имеешь в виду? Это то либеральное общество, которое играет в картишки, кушает севрюгу под хреном и мечтает о куцей конституции? Это общество ты имеешь в виду? Это общество нам не интересно… [1]
В 1889 семья Ульяновых переехала в Самару, где в руки Владимира попал указатель Н. Е. Федосеева — список марксистской литературы, рекомендованной для самообразования. С этого начинается его фундаментальное знакомство с марксизмом, который воспринимается им как ключ к постижению мира и универсальный инструмент к его преобразованию.
Но марксизм из источников предстал перед ним лишь первым шажком коммунизма как науки, Маркс и Энгельс лишь приоткрыли дверь, но не создали законченную систему взглядов этим единственным первым движением. Основоположники лишь указали начало пути, но слишком обще высказались о цели и совершенно неопределённо – о методах её достижения.
Некоторые основополагающие моменты были неясны.
- Диктатура пролетариата – в смысле осуществления управления непосредственно пролетариями. Как это возможно? Если это пролетарии, то они работают. Если они заняты работой, то когда они управляют? Если же они освобождены от работы для занятия управлением, то они – не пролетарии. Они становятся другим слоем общества с другими интересами, отличными от интересов пролетариата.
- Диктатура пролетариата – в смысле готовности пролетариата управлять. Трудно предположить, как скоро развитие пролетариата позволит ему приблизиться к уровню, достаточному для осуществления управления – даже при самых максимальных усилиях. Трудно даже предположить, какого именно рода усилия для этого требуются.
- Революционный путь — в смысле результата. Революция либо будет делом обособленной группы, либо революции вообще не будет. И в том и в другом случае идеи будут не вполне разделены даже сочувствующей частью общества. И даже самой участвующей в революции частью. А уж чтобы идеи установились в результате революции, по её завершении, надо чтобы эти идеи оказались поддержанными большинством. Но невозможно, чтобы это большинство было создано одним лишь фактом революции. Стало быть, большинство уже должно быть до революции — и тогда зачем она нужна? – либо большинства не появится и сразу после революции – и тогда она бесполезна. Революцией устанавливаются только порядки, которые есть насилием, если они не разделены большинством. Насилие не распространяет идей, а вызывает их отторжение. Идеи устанавливаются лишь когда становятся собственным внутренним воззрением большинства.
- Революционный путь — в смысле преемственности. Допустим, определённая обособленная группа всё-таки совершила революцию. И допустим даже, что вся эта группа каким-то чудом идеологически однородна. Но её члены не вечны. Временные рамки человеческой сущности ведут к тому, что ведущая группа революционеров должна быть сменена на своём посту, даже если идеологически достойных сменщиков не окажется. Идея революции будет потеряна. Требуется найти такой путь, чтобы движение вспять было невозможным. Для этого движение вперёд должно не быть скачком пускай даже самой передовой группы, когда не поспевшее за этой группой сознание большинства остаётся в старых идеях и потому подвластно движению назад. Движение должно быть поступательным, чтобы для шагающих вперёд подтянувшееся к ним сознание массы служило твёрдой опорой. Тогда никакое контрдвижение станет невозможным.
- Общественная собственность. Как это осуществляется? Не понятно даже, как это осуществляет токарь над станком, которым он непосредственно работает. Даже этот токарь в данном конкретном станке непосредственно не заинтересован – не будет этого станка, он будет работать на другом, ведь все они в его собственности, коль он – часть общества. И уж совсем непонятно, как в данном конкретном станке заинтересован, допустим, рыбак на Камчатке, который об этом станке даже не ведает и находится от него за 6,5 тыс. км. Если же общественная собственность делегирована, то фактически она уже не есть общественной собственностью – фактически она становится собственностью институции, которой она делегирована, например, государственной собственностью, то есть собственностью ограниченной группы, составляющей соответствующий государственный орган. Таким образом, вся полнота управления стоимостью товара переходит исключительно к этой группе. Всё это не имеет решительно ни малейшего отношения к общественной собственности.
В 1893 Ульянов переехал в Петербург, где вступил в марксистский студенческий кружок Технологического института. Тут им были написаны работы по проблемам марксистской политэкономии, истории русского освободительного движения, истории капиталистической эволюции русской пореформенной деревни и промышленности. Часть из них была издана легально. В это время он также разрабатывал программу социал-демократической партии. Деятельность Ульянова как публициста и исследователя развития капитализма в России на основе обширных статистических материалов делает его известным среди социал-демократов и оппозиционно настроенных либеральных деятелей, а также в других кругах российского общества.
В 1894 появилась одна из его первых работ «Что такое ‘друзья народа’ и как они воюют против социал-демократов», в которой утверждалось, что социализм недостижим «насильственным впровождением», но лишь как результат развития «надстройки» — общественных отношений.
Осенью 1894 Ульянов предложил перейти от пропаганды разрозненных марксистских кружков к более широкой работе. В частности, во время стачек в декабре 1894 на Семянниковском заводе и в феврале 1895 в Петербургском порту организацией были изданы листовки.
В апреле-сентябре 1895 Ульянов находился за границей для установления связей с группой «Освобождение труда». Тогда он впервые встретился с Плехановым, Либкнехтом, Лафрагом и другими деятелями рабочего движения. Договорился об издании сборника «Работник» и перевозе запрещённой литературы в Россию. Под влиянием Плеханова стал считать царскую Россию не капиталистической страной, а полуфеодальной. Теперь он ради свержения самодержавия готов на союз с либеральной буржуазией[1]. Плеханов охарактеризовал его так: «Ульянов с самого начала был более марксистом, чем сам Маркс».
Осенью 1895 Ульянов объединил руководимую им группу с группой Мартова и другими марксистскими кружками. В ноябре эта организация получила наименование «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». «Союз» поддерживал связи с более чем 70 заводами и фабриками. Руководящий центр исполнял роль общегородского комитета, три районные группы выполняли функции районных комитетов. «Союз борьбы» участвовал в стачечной борьбе в Петербурге, выпустив более 70 общественно-политических листовок. Организацией были установлены связи с социал-демократией Москвы, Киева, Вильнюса, Нижнего Новгорода, Иваново-Вознесенска, Николаева, Екатеринослава и других городов. В начале декабря 1895 организация подготовила первый номер нелегальной социал-демократической газеты «Рабочее дело» со статьями Ульянова.
В ночь с 8 (20) на 9 (21) декабря 1895 Ульянов и ещё 56 членов «Союза борьбы» арестованы. Однако деятельность организации не прекратилась. 5 (17) января 1896 прошли новые аресты. Ульянов, находясь в тюрьме, поддерживал связь с членами «Союза борьбы», писал листовки.
В 1896 прошли стачки на многих предприятиях Петербурга. Во время крупнейшей забастовки текстильщиков (около 30 тыс. участников) организация издала 13 листовок; в частности, листовка «Рабочий праздник 1 мая», написанная Ульяновым, была отпечатана в 2000 экземпляров и распространена на 40 предприятиях.
В августе 1896 полиция арестовала ещё около 30 членов «Союза борьбы». По делу «Союза борьбы» всего было арестовано и привлечено к дознанию 251 чел., из них 170 рабочих.
В феврале 1897 по высочайшему повелению 22 участника организации были сосланы в Восточную Сибирь, в Архангельскую и Вологодскую губернии, многие были высланы из Петербурга под надзор полиции. Ульянов после более чем годичного заключения в марте 1897 выслан на три года в Шушенское. Однако и после такого разгрома деятельность Союза не прекратилась.
В ссылке Ульянов имел возможность общаться с другими ссыльными и работать в красноярской библиотеке Югина, где написал более 30 статей, а также работу «Развитие капитализма в России». Главный его вывод из анализа российского капитализма сводился к тому, что российский пролетариат слишком малочисленен и малограмотен, чтобы составлять значительную политическую силу — у него не было даже сколь-либо действенных профсоюзов[1].
В 1898 в Минске в отсутствие лидеров «Союза борьбы» состоялся I съезд представителей марксистских организаций России, учредивший Российскую Социал-Демократическую Рабочую Партию (РСДРП). Все члены избранного съездом ЦК и большинство делегатов были тут же арестованы, многие представленные на съезде организации были разгромлены полицией. Находившиеся в сибирской ссылке руководители «Союза борьбы» решили объединить разбросанные по стране многочисленные социал-демократические организации и марксистские кружки с помощью газеты.
После окончания ссылки в феврале 1900 Ульянов, Мартов и Потресов объезжают российские города, устанавливая связи с местными организациями.
В апреле 1900 во Пскове состоялось организационное совещание по созданию общероссийской рабочей газеты «Искра». Тогда же Ульянов совершает однодневную поездку в Ригу. На переговорах с латышскими социал-демократами рассматриваются вопросы по транспортировке «Искры» из-за границы в Россию через порты Латвии. В начале мая 1900 Ульянов получает заграничный паспорт. 19 мая он выезжает в Петербург, а 21 мая там его задерживает полиция. Кроме незаконного посещения столицы предъявить Ульянову нечего. Через десять дней он отпущен.
29 июля 1900 Ульянов выезжает в Швейцарию, где проводит с Плехановым переговоры об издании газеты и теоретического журнала. В редколлегию «Искры» (позже появился и журнал «Заря»), вошли три представителя группы «Освобождение труда» — Плеханов, Аксельрод и Засулич и три представителя «Союза борьбы» — Ульянов, Мартов и Потресов. В среднем тираж газеты составлял 8 000 экземпляров, а некоторых номеров — до 10 000 экземпляров. Распространению газеты способствовало создание сети подпольных организаций на территории Российской империи. Редакция «Искры» обосновалась в Мюнхене, но Плеханов остался в Женеве, Аксельрод жил в Цюрихе, Мартов ещё не прибыл из России. Не приехала и Засулич. Прожив в Мюнхене короткое время, надолго покинул его и Потресов. Таким образом, основную работу по организации выпуска «Искры» проделывает Ульянов. Первый номер поступает из типографии 24 декабря 1900.
В период 1900—1902 Ульянов под влиянием наступившего в то время общего кризиса революционного движения приходит к выводу о том, что пролетариат не склонен к борьбе с самодержавием и ограничится экономическими требованиями[1]. В 1902 в работе «Что делать? Наболевшие вопросы нашего движения» он выступает с собственной концепцией партии, которую видит организацией прогрессивистов. В этой статье он пишет: «Главные свои силы партия должна посвящать просвещению. Сильная знаниями и сознательностью, партия будет стремиться к возвышению умственного уровня общества, наконец, употреблять все возможные усилия к непосредственному движению народного хозяйства по пути к идеалу». В данной работе Ульянов впервые сформулировал свои доктрины либерально-демократического социализма и отрицания «привнесёния сознания». Поскольку пролетариат сам по себе не революционен и склонен лишь к экономическим требованиям, то появившаяся в тот момент идея «привнесения сознания» требовала, чтоб необходимое для революции настроение было привнесено извне организацией профессиональных революционеров, которая в таком случае стала бы «авангардом».
Заграничная агентура царской разведки обнаружила редакцию «Искры», поэтому в апреле 1902 редакция переехала в Лондон, а с конца апреля 1903 и до 1905 — в Женеву.
Ещё с лета 1901 вместе с Плехановым Ульянов работает над проектами программы партии и устава. Программа состояла из двух частей — программы-минимума и программы-максимума. Программа-минимум была прежде всего политической – демократическая республика — но включала также уничтожение остатков крепостничества в деревне, введение восьмичасового рабочего дня и установление равенства наций. Программа-максимум была социально-экономической – государственный социализм.
Съезд проходил с 17 июля по 10 августа 1903 в Брюсселе и Лондоне. Ульянов избран в бюро, работал в программной, организационной и мандатной комиссиях, председательствовал на ряде заседаний и выступал почти по всем вопросам.
К участию в съезде приглашены как солидарные с «Искрой» организации, так и не разделявшие её позицию. В ходе обсуждения программы возникла полемика между сторонниками «Искры» и радикалами, стоявшими за диктатуру пролетариата, а также Бундом (Еврейская Социалистическая Партия) по национальному вопросу внутри партии.
В результате 2 радикала, а позже и фракция Бунда покинули съезд. Это разделило партию на «большевиков» — сторонников Ульянова — и «меньшевиков»-радикалов[2].
Съезд принял направлением деятельности партии содействие поступательному безскачковому (безреволюционному) развитию производственных отношений. Поскольку революция вызывает реакцию – не столько в политическом смысле в виде противодействия контрреволюционных слоёв, сколько в идеологическом смысле в виде идеологического отставания большинства – то таким образом развитие производственных отношений при революции только замедляется. Достижение же коммунизма определялось не как результат намеренных, направленных конкретно на коммунизм усилий, а как естественный результат развития производственных отношений. А совершенствование производственных отношений, в свою очередь, допускалось только на пути постепенной эволюции в процессе накопления реформ, на пути компромиссов. Делалось предположение, что коммунизм наступит тогда, когда уровень производительных сил позволит экономическую свободу индивидуума. Подтверждалось существование классовой борьбы, но отрицалось, что радикальность является натурой рабочего движения. Важнейшие выводы съезда: признание неизбежности и, стало быть, прогрессивности капитализма на данном этапе, а также необходимости легализации партии.
На открывшийся в Лондоне 12 апреля 1905 III Съезд РСДРП приглашены все организации, но меньшевики от участия отказались, объявили съезд незаконным и созвали в Женеве собственную конференцию. Таким образом раскол партии был оформлен. В дальнейшем меньшевики рассеялись. В основном числе они приняли позицию большевиков. Остальные большей частью присоединились к социал-революционерам, меньшей – к анархистам.
Ульянов критикует либералов за гипертрофирование идеи свободы, а радикалов — за гипертрофирование идеи равенства. Идею исчезновения государства он предваряет идеей движения к «рынку управляющих решений». Он жёстко увязывает права личности с социальной ответственностью и допускает реактивное ограничение обществом тех прав, которые предоставляются и реализуются за его счёт.
Ульянов полагает закономерным не превращение частной собственности на средства производства в общественную, а утрачивание частной собственностью признака средства производства в связи с экономическим освобождением индивидуума. Отрицает возможность политической власти пролетариата до его экономического освобождения, равно как и необходимость такой власти.
«Либерализм – несомненно устаревшее воззрение. Но устаревшее лишь в смысле его полноты. Поэтому, если либерализм провозглашает права и свободы каждого человека высшей ценностью, то более прогрессивное воззрение обязано не попирать это, а, наоборот, идти дальше этого». Ульянов ликвидировал противоречия прогрессивных воззрений, вложив их одно в другое: либерализм – основа демократии, демократия – основа социализма, социализм – основа коммунизма. «Либерализм, продолженный за пределы себя, распространённый на общество — есть демократия; демократия в наивысшем её понимании, в понимании социальной ответственности — есть социализм».
Он отрицает факт роста нищеты и обострения капиталистических противоречий и доказывает, что происходит не углубление пропасти между капиталом и пролетариатом, а её заполнение. Считает, что ожидание общего кризиса капитализма безосновательно. Происходит постепенная эволюция, вызванная ростом экономики, научно-техническим прогрессом, повышением жизненного уровня рабочих в развитых странах, расширением прослойки среднего класса и приходом к власти социал-демократов в ряде этих стран. В результате эксплуатация получает всё большее противодействие общества, и буржуазные политические учреждения уступают место демократическим учреждениям. Это ведёт к социализации общественного строя. Ульянов предполагает распространение в скором времени различных форм производительных ассоциаций с корпоративной («частично-общественной», по его определению) собственностью, в которых рабочие будут одновременно и предпринимателями, чем уничтожится различие между прибылью и заработной платой. Он научно обосновывает социализм и доказывает его необходимость и неизбежность с точки зрения исторического материализма; отрицает непреодолимость антагонизма между капитализмом и социализмом, объясняя это разными областями их действия; но в то же время доказывает, что классовая борьба окончательно прекратится только по достижении высшей точки развития производственных отношений.
«Исходной точкой агитации для социал-демократии должно быть не абсолютное обнищание рабочего класса, а обделение его при распределении созданного им общественного богатства — несмотря на то, что это обделение фактически идет рука об руку с повышением его абсолютного жизненного уровня».
«Материальное укрепление рабочего класса будет способствовать его политическому росту, а также устранению капиталистического общества и установлению социализма».
«…повседневная практическая борьба за социальные реформы, за улучшение положения трудового народа еще на почве существующего строя, борьба за демократические учреждения — вот единственный способ, которым социал-демократия может вести классовую борьбу и идти к конечной цели».
«Плеханова почитали, Мартова любили, но только за Ульяновым беспрекословно шли как за единственным бесспорным вождем. Ибо Ульянов представлял собою редкостное явление человека железной воли и неукротимой энергии, сливающего фанатическую веру в движение, в дело, с не меньшей верой в себя».
«К коммунизму невозможно привести. Ни насильно, ни путём агитации, ни посредством какого-то иного воздействия извне сознания индивидуума. Коммунизм это мировоззрение. И если оно не установилось в сознании, если человек сам не постиг и не разделил вполне мировоззрение, притягивание его за уши бесполезно. Коммунизм невозможен до тех пор, пока он не станет воззрением большинства. А для этого необходим высокий уровень образования, чтобы большинство было способно постичь все знания, составляющие это мировоззрение. Установление такого уровня развития человечества – процесс эпохальный. Процесс этот настолько медленный, что будет просто незаметен. Ни о каких революциях речи быть не может. Лозунг «Вперёд к коммунизму!» нелеп точно так же, как был бы нелеп лозунг «Вперёд к светлому рабовладельческому будущему!» среди первобытных людей.
И это эпохальное развитие, естественно, никак не может быть локальным. Ибо распространяется не по территориальному или национальному признаку, а в связи с общечеловеческим интеллектуальным развитием. Поэтому распространение будет дисперсионным, и наступление коммунизма действительно невозможно в одной отдельно взятой стране».
«Коммунисты – не вполне партия. По большей мере это воззрение, система знаний, наук. Поэтому коммунистическое воззрение распространяется, прежде всего, в среде учёных, интеллигенции и студенчества. Таким образом, по мере того, как во все слои общества проникает образование и культура, в это общество проникает и коммунистическое воззрение».
[1] Очень близко к реальному тексту.
[2] В РИ, как известно, предлогом разделения на большевиков и меньшевиков стал вопрос членства в партии. Но когда я пытался включить этот момент в альтернативу, и стал подыскивать из состава съезда кого-либо, кто мог бы сменить Ульянова на роли поборника «жёсткого» членства, то оказалось, что иных кандидатов попросту нет. А раз в АИ таковым не будет и сам Ульянов, стало быть, момент исчезает сам собой. Так что в АИ поводом разделения будут вопросы насильственного захвата власти и диктатуры пролетариата. При подразумеваемой альтернативой позиции Ульянова, думаю, сторонников революционного пути в партии будет мало.
