Перед своим расстрелом в СССР, Борис Анненков, признался, что он является потомком довольно известного декабриста Ивана Анненкова. Однако от своего предка он отличался кардинально. Интересы русского народа его не интересовали от слова совсем. Но обо всём по порядку.
Гражданская война была беспощадной и жестокой. В ее ходе зачастую совершались действия, которые относятся к разряду военных преступлений. Спор о том, какая из сторон «белые» или «красные» были кровожаднее не имеет ни малейшего смысла. И те, и другие своих противников не щадили и с обеих сторон хватало душегубов, прославившихся своими зверствами по отношению как к пленным, так и к мирному населению.
Один из казачьих атаманов Белого движения Борис Анненков заработал репутацию кровавого палача и паталогического садиста, с этим имиджем он и вошел в историю. На общем фоне он выделяется тем, что безжалостно расправлялся не только с врагами, но и со своими сторонниками.
Родился будущий атаман в феврале 1889-го года в Черкасском уезде Киевской губернии. Отец потомственный дворянин, полковник в отставке.
По примеру отца Борис Анненков выбрал военную карьеру. В семнадцать лет окончил кадетский корпус, спустя два года военное училище. В звании хорунжего получил под командование сотню Первого Сибирского казачьего полка, потом был переведен в Четвертый, расквартированный в Кокчетаве.
Порядки на новом месте службы были очень жесткие, сейчас их назвали бы «уставщиной». Добиваясь беспрекословного подчинения и железной дисциплины, офицеры не брезговали рукоприкладством. В начале лета четырнадцатого года очевидно перегнули палку, в учебных лагерях вспыхнул бунт, несколько офицеров было убито.
Анненков участия в этом бунте не принимал, но из числа уцелевших офицеров именно его казаки выбрали своим начальником. В этой ситуации Анненков проявил характер. О произошедшем в полку ЧП он доложил начальству, но, когда бунт был подавлен, категорически отказался назвать зачинщиков, заявив, что офицер не может быть доносчиком. Обошлись без него. Восемь человек расстреляли, два десятка поехали на каторгу. Анненков «за укрывательство» был приговорен к полутора годам тюремного заключения.
Отбывать не пришлось, спасла начавшаяся Первая мировая война, срок заменили отправкой на фронт. Там он сразу отличился своей храбростью и умением командовать. Когда его полк попал в окружение на Мазурских болотах, после гибели старших офицеров принял командование и сумел прорваться с остатками казаков к своим.
Предложил командованию идею формирования рейдовых казачьих отрядов для действий в тылу противника и возглавил один из них. По немецким тылам он регулярно гулял почти два года. Получил полное прощение за Кокчетавский бунт, много наград и Георгиевское оружие. Как потом говорил его заместитель Денисов:
«Анненков любил в своем лице все объединять. Он храбрый, самоотверженный – где атаман был сам, там бои всегда выигрывались, а где его не было — часто проигрывались».
Хотя Анненков по убеждениям был ярым монархистом, после Февральской революции вместе с отрядом посягнул на верность Временному правительству. Он считал, что в любом случае появится новый решительный царь, который наведет в стране порядок. Впоследствии он объяснил свою мотивацию:
«Находясь на фронте, в политику вдаваться не было возможности и никак нельзя, но мы сами испытали на собственной спине, что у нас в стране полная разруха. Николай II, находящийся под влиянием жены, не умел управлять. Была везде измена, благодаря чего мы не могли победить германцев».
После Февральской революции отряд Анненкова продолжал участвовать в боях, соблюдая жесткую дисциплину. Разлагающей армию большевистской пропаганде казаки не поддавались. Не собирались и заканчивать войну, намереваясь вести ее до победного конца.
После Октябрьской революции отряд Анненкова в котором ему удалось сплотить вокруг себя две сотни верных людей вывели с фронта и отправили в Омск. В конце января омский революционный совет предложил казакам разоружиться. Анненковцы не подчинились и с оружием в руках ушли в казачьи станицы.
Уже в середине февраля они приняли участие в антибольшевистском восстании в Омске. Во время организованного им рейда удалось вынести из города казачьи святыни, войсковое знамя 300-летия дома Романовых и знамя Ермака. 18-го февраля при отходе казаки Анненкова первый раз участвовали в бою против красногвардейцев.
В марте Анненкова выбрали Войсковым атаманом Сибирского казачества и начинается его вооруженное противостояние советской власти. В этом же месяце он снова совершает рейд на Омск и даже взял город, но удержать его не смог. Тем не менее, его войско быстро растет. К концу лета у него уже полторы тысячи бойцов. Вместе с восставшими белочехами он выбивает красных из Омска. Казаки Анненкова вели успешные бои с Красной армией на Южном Урале. Они разбили соединения Каширона и Блюхера, взяли Верхнеуральск.
Когда произошло превращение боевого офицера и талантливого военачальника в палача и садиста сказать трудно. В сентябре он участвует в первой карательной акцией, жестоко подавив крестьянское восстание в Славгородском уезде. Пятьсот человек были уничтожены в уездном городе, потом прошлись по окрестным селам. Всего жертвами стало более полутора тысяч человек. Прошлись и по соседнему Семипалатинску. Все его акции отличались неоправданной жестокостью. Карательная машина работала на всю. Все это сопровождалось грабежами и массовыми изнасилованиями.
Анненков получает прозвище «Черный барон». Колчак называет его силы Партизанской дивизией и присваивает ему звание генерал-майора. Анненков формально признает власть Верховного, но на его приказы практически не реагирует.
Он уводит свое войско в Семиречье, которое хочет превратить в независимую казачью республику. Его солдаты в черных гимнастерках, расшитых белыми шнурами ментиках и с серебряными лампасами. Над ними черное с черепом, скрещенными костями и надписью: «С нами бог» знамя.
Местное население безжалостно грабят, убивают и насилуют. Вспыхивающие из-за этого бунты подавляются с неимоверной жестокостью. Анненков издает приказ:
«Всякий партизан имеет право расстреливать каждого, не служившего в моих частях, без суда и следствия. Анненков».
Помимо Семиречья анненковцы подавляют восстания в Семипалатинском и Лепсинском уездах. Несколько деревень сожжено и жители уничтожены полностью, в других убиты все мужчины. Счет жертв шел уже на тысячи. Описывать то, что они там вытворяли нет никакой возможности, алгоритм платформы просто не пропустит.
Похороны жертв резни устроенной Анненковцами
К концу девятнадцатого года под его командованием уже около 18-ти тысяч человек. Она состояла не только из казаков, в ней были и мобилизованные крестьяне и «национальные добровольцы» (китайцы, уйгуры и афганцы). Именно «добровольцы» наводили наибольший страх на местное население, грабя и убивая всех подряд. Однако, когда она столкнулась с регулярными частями Красной армии оказалась полностью небоеспособной. Привыкшие к грабежам и мародерству бойцы при первом же нажиме разбегались. Началось отступление в сторону Китая.
В марте двадцатого года возле пограничного перевала Сельке взбунтовались три полка армии Анненкова. Этот мятеж подавили с еще большей жестокостью, чем крестьянские восстания.
Спустя пару недель произошел раскол с оренбургскими казаками. На обоз с семьями офицеров казачьего полка напала личная охрана атамана. Всех после надругательств перебили, а имущество разграбили. Взбунтовавшийся полк захватил ставку атамана. Добившись выдачи главных виновников, казаки зарубили их перед строем и самостоятельно ушли в сторону границы.
К середине апреля войско Анненкова едва дотягивало до пяти тысяч человек. Анненков предложил сделать добровольный выбор: либо следовать за ним на чужбину, либо оставаться в России, передав оружие уходящим. Остаться захотели 3 800 человек. Атаман отговаривать не стал, более того, сказал, что в Карагаче их ждет обоз с продовольствием на дорогу. Однако у озера Алаколь вместо обещанного обоза отколовшихся от атамана ждали пять огромных рвов и пулеметы, все они были расстреляны.
До Китая добрались всего семьсот человек. Однако и на чужой территории своим привычкам анненковцы не изменили. Китайские власти неоднократно обвиняли Анненкова с его «добровольцами» в грабежах и в конце концов атамана арестовали. В тюрьме он просидел около трех лет.
Освободили его благодаря стараниям его начальника штаба Денисова, сумевшего подключить к переговорам с китайцами представителей стран Антанты. Однако на свободе он гулял недолго. В двадцать шестом году китайский маршал Фэн Юйсян за крупное денежное вознаграждение от ОГПУ обманом выманил его вместе с Денисовым из казачьего лагеря и передал их чекистам. Через Монголию обоих вывезли в СССР.
В августе двадцать седьмого года за массовые зверства в отношении пленных и мирного населения оба были приговорены к смертной казни и расстреляны.
Источник — https://dzen.ru/a/Z5Km66QJdz3C4O33
